- Но я знаю того, кто может это сделать, - чуть усмехнулся Ллиор.
Ллио поймал себя на мысли, что северянин читает его нехитрые чувства, как открытую книгу.
- Тогда расскажешь за обедом, уже пора садиться за стол, - непререкаемым тоном заявила Миреллин и потянула за собой сына и друга. - Ллиор, ты всё ещё любишь карпа в сливочном соусе?
- В твоём исполнении - просто обожаю! - довольно улыбнулся гость. Ллио же всю короткую дорогу до столовой и добрую половину обеда пытался ответить на вопрос: выходит, мама знала, что он приедет или, ещё того хуже, ждала этого… этого… нахала?!
За обедом Ллио тосковал. К вопросу о девушках они пришли не сразу: сначала Миреллин устроила форменный допрос старому другу. Так Ллио, невольно прислушивающийся к беседе, узнал, что в юности его мать и Ллиор были друзья не разлей вода, что северный эльф - маг и моряк (Ллио взвыл про себя: море, как и у большинства лесных эльфов, было его заветной мечтой). И что у него теперь дом в Ледяном заливе, дом, где Миреллин, судя по мечтательной улыбке, провела много прекрасных дней.
Риан время от времени вставлял комментарии, участвуя в беседе, и только Ллио сумрачно ковырял вилкой невероятно вкусного карпа и молчал.
- Остальное расскажу потом, - наконец твёрдо сказал Ллиор и обернулся к хмурому юноше. - Что касается девушек, то у меня есть несколько вопросов. Насколько я понял, Тиля перенеслась в наш мир и душой, и телом?
- Да, - кивнул Ллио, решив на время позабыть о своей личной неприязни ради подруг. - По-настоящему она умерла уже здесь.
- Соответственно, от Тили осталось только сознание? - задумчиво уточнил волшебник.
- Ну и что-то вроде тени, - попытался объяснить Ллио. - То есть она видимая. Только прозрачная.
- Слепок тела, - кивнул Ллиор. - Который может в деталях сильно отличаться от оригинала. В любом случае, одно я знаю точно: восстановить тело Тили невозможно - никто не сможет повернуть время вспять и остановить его в нужный момент, а затем ещё и вылечить умирающее тело. Сделать новое тоже не получится…
- Вы говорили, кто-то может помочь? - мрачно спросил Ллио, расстроенный таким "многообещающим" началом.
- Да, один человек может, - кивнул Ллиор.
- Кто? - тут же спросил юноша.
- Человек? - удивилась Миреллин.
- Сигрант Отшельник, он же Сигрант Чёрный, он же Сигрант Нелюдимый, - ответил маг. - Как ясно из его прозвищ, он не слишком расположен к помощи ближним. Я точно знаю, что это один из сильнейших магов нашего времени. И один из тех, кто со Смертью на "ты". Но нет никаких гарантий, что он согласится помочь. Разве что его заинтересует такой эксперимент с научной точки зрения.
- А где он живёт? - не стал размениваться на детали Ллио.
- Далеко на юге. Его замок стоит на острове, который во время отлива соединяется песчаной косой с самой южной точкой Краевого мыса, - ответил за кузена Странник.
- Погодите, - нахмурил брови Ллио. - Так он, что, волшебник из сказки о разноцветном источнике?
Юноша тут же смутился - вот так сказал! Сейчас взрослые засмеются над ним, сказку вспомнил, малыш… Но Ллиор неожиданно кивнул:
- Именно он. И сказка сказкой, а источник там действительно есть. Три струи из пастей чудовищ: красная, белая и чёрная.
- Красная - жизнь, чёрная - смерть, белая - душа. "Полей его раны чёрной водой, и они затянутся. Окуни его тело в красную воду - и кровь потечёт по его жилам. Приложи к устам его хрустальный флакон, и душа вернётся в тело. Напои его белой водой, и душа проснётся, и он вспомнит тебя", - неожиданно процитировал сказку Риан. - Только вот у нас нет тела, как у королевны, воскрешавшей своего возлюбленного.
- Вот поэтому без самого Сигранта и не обойтись, - вздохнул Ллиор. - На остров попасть возможно, к источнику, при некоторой доле везения - тоже, но это нам ничего не даст. Нужно добиться того, чтобы маг всерьёз заинтересовался.
- Вы там были? - догадался Ллио.
- Был, - усмехнулся Ллиор. - Только не в замке и сам источник не видел. Но моя наставница сумела попасть внутрь, проделав весьма солидную брешь в стене, и рассказала мне об источнике. А когда через несколько лет я попытался повторить её опыт, то еле ноги унёс!
- Наставница? - удивилась Миреллин, и поражённо посмотрела на эльфа: - Только не говори, что сама Дочь Ночи взяла тебя в ученики!
- Взяла, - усмехнулся маг. - Так что я смело могу гордиться тем, что стал первым учеником у величайшей волшебницы мира, до этого бравшей только учениц! Нет, Ллио, - предупредил он вопрос уже было открывшего рот юноши. - Со Смертью она принципиально не желает иметь ничего общего. Я пытался её уговорить, но это бесполезно. Возможно, через несколько лет мне бы это и удалось, но, - Ллиор резко нахмурился: - Ты говорил, у Тхар болит голова, когда Тиля долго не выходит?
- Да, - кивнул Ллио, внутренне замирая: он уже понимал, что волшебник готовится сказать что-то совсем не приятное. И Сингареллиор не обманул его ожиданий:
- Дочь Ночи сказала, что существование двух разумов в одном теле противоестественно. Каждая душа пытается неосознанно перестроить тело под себя, и это разногласие разрушает его. Пока что для Тхар это, скорее всего, не опасно, и причиняет скорее некоторое неудобство, но со временем…
- Ллиор! - возмущённо воскликнула Миреллин, вскакивая и бросаясь к смертельно побледневшему Ллио. - Неужели нельзя было это сказать более деликатно?!
Ллио перехватил руки матери, пытающейся его обнять:
- Нет, это же очень важно!
Ллиор кивнул, ободряюще кладя руку на плечо едва ли менее бледного Риана:
- Чем чаще Тхар "выпускает" Тилю, тем лучше - её тело в это время отдыхает и восстанавливается. Но проблема в том, что Тиля не может долго существовать отдельно от Тхар, а без подруги она вообще погибнет. Так что это замкнутый круг, и чем дольше Тиля живёт в голове у Тхар, тем сложнее телу Тхар приспосабливаться к ним обеим. Однажды это может закончиться… очень плохо, поэтому нам надо торопиться.
- Вы поедете с нами? - спросил, замирая Ллио.
Неприязнь к магу была забыта; то, что Ллиор искренне переживал за девушек и готов был помочь, мгновенно перевесило ревность и ощущение неприкаянности, возникшее у Ллио вначале.
Ллиор грустно покачал головой:
- Я не могу сейчас покинуть Север надолго. И так я взял внеочередной отпуск. У наших берегов снова объявились Морские Охотники, и я, как капитан береговой охраны, не могу надолго покидать пост и оставлять побережье пиратам.
- Понятно, - сник Ллио.
Он совсем не обиделся на мага - разумеется, тот не может бросить на произвол судьбы зависящих от него эльфов! В отличие от большинства аристократов, проводящих время в праздности, Сингареллиор действительно приносил пользу своему народу.
- Ллиор, мы так благодарны, что ты всё же смог приехать, - тепло сказала Миреллин.
Эльф смутился, покашлял в кулак и отмахнулся:
- Ллин, хорошим бы я был другом, если бы не попытался помочь! Давайте закончим обед. А потом, Ллио, мне надо будет с тобой поговорить. Я расскажу тебе подробно про волшебника, а также, что надо делать Тхар с Тилей, чтобы… чтобы как можно дольше продержаться.
Так они и поступили. Вечер Ллио провёл с Сингареллиором. Северный эльф сначала подробно описал остров мага, место, где начинается коса, и даже назвал примерное время отлива. Потом рассказал дорогу, на всякий случай, так как Странник уже ездил на юг. Наконец, он пояснил, что надо делать девушкам, чтобы их единение не привело к печальным последствиям. Ллио старательно запоминал, и даже кое-что записывал.
Чем дольше говорил эльф, тем большим уважением проникался к нему Ллио. Маг не забыл ни одной существенной детали и, казалось, предусмотрел всё. Объяснял он чётко и понятно, обращался с Ллио как с равным, а не как с малолетним несмышленышем. И ещё, юноша чувствовал со стороны гостя никак логически не объяснимое дружеское расположение и ему было ужасно стыдно за то, что он вёл себя так глупо и некрасиво в начале их знакомства.
Во время ужина и после Ллиор рассказывал о Севере, о Ледяном море, о далёких, вечно укрытых снегом и льдом островах. О дрейфующих ледяных глыбах - айсбергах, которые выше самого высокого шпиля на башне дворца Правителя Лесов. О том, как тюлени и моржи выползают на берег и перекрикиваются странными голосами. О маленьких пушистых белячках с трогательными огромными глазами. О том, как весной прибрежные скалы покрываются разноцветным ковром из цветущих мхов и лишайников. О море, не зеленоватом, как на юге, а по-настоящему синем.
Временами Риан и Миреллин короткими замечаниями из воспоминаний добавляли штрихи в постепенно возникающей перед Ллио картине чудесного далёкого мира, где живут отважные северные эльфы, маги и мореходы. Такие, как Ллиор.
Ллио слушал, затаив дыхание. Риан рассеянно кивал - его мысли были заняты Тилей. На губах Миреллин блуждала тёплая, мечтательная улыбка, и Ллио понял, что если о Ночной мать не очень хотела вспоминать, то сам Север она любила, и любила горячо.
Потом его отослали спать, взрослые же остались в гостиной. Из комнаты Ллио не было слышно голосов, но почему-то ему казалось, что они ещё сидят внизу и вспоминают прошлое. Ему ужасно хотелось прокрасться к дверям гостиной и послушать, как он делал это ребенком, когда к родителям приезжали гости или его старшие братья и сёстры, добрая половина которых уже давно разменяла свою первую сотню и жила отдельно. Останавливало его то, что он уже не ребёнок (ведь он сам об этом всем напоминал!) и то, что окончательно сосредоточиться на чём-то мешали мысли о Тхар. Он про себя умолял девушку не покидать усадьбу до его приезда. Больше всего Ллио боялся разминуться с ней, ведь могло оказаться так, что её дедушка с бабушкой не будут знать, куда отправится внучка! А он должен найти её как можно скорее.
Подобные мысли долго не давали ему уснуть. Вдобавок, эльф неожиданно почувствовал себя голодным, сказывалось полное невнимание к еде во время обеда (из-за расстройства чувств) и ужина (из-за увлекательности рассказа Ллиора). В итоге, проворочавшись в постели ещё немного, юноша вздохнул и, не обуваясь, чтобы не разбудить наверняка уже спящих маму и гостей, тихонько отправился на кухню.
К его удивлению, в гостиной ещё горел свет. Сначала он подумал, что мать по рассеянности просто забыла погасить лампы, и уже хотел войти, как вдруг услышал её голос, доносящийся из-за неплотно прикрытой створки:
- Ллиор, прости, но меня с момента твоего приезда мучает вопрос: что с твоими волосами?
Эльф расхохотался так, что Ллио в первый момент даже от отскочил от двери.
- А я всё ждал, когда ж ты спросишь, - проговорил он сквозь смех. - Это очень забавная история. Один неразумный северный эльф разругался с ученицей Дочери Ночи, и та отомстила очень по-женски…
- Она обрезала тебе волосы? - ахнула Миреллин. Человек бы не понял её ужаса, но для эльфов длинные волосы - необходимая составляющая приличного вида.
- Да, хотелось бы сочинить, что мне их отхватили в поединке или что они сгорели, когда я вытаскивал ребёнка из объятого пламенем дома… Но всё гораздо менее героично, - весело ответил эльф и с удовольствием добавил: - Зато дорогая сестрица теперь тоже не может похвастаться роскошными кудрями!
- Ллиор, ты?.. - охнула Миреллин.
- Не волнуйся, - ответил эльф со смешком. - Она сама сказала, что ей так удобнее - волосы в отвары не лезут.
- Не понимаю я вашу семью, - то ли с осуждением, то ли с завистью заметила Миреллин. - Вы вроде бы любите друг друга, но при этом постоянно поступаете как-то странно и не совсем добро…
- Мы все друг друга очень любим, - серьёзно сказал эльф. - Да, ещё с детства мы иногда делаем небольшие пакости, но, заметь, за дело. А вот если у кого-то беда, то мы сразу же собираемся вместе и помогаем.
- О, я всегда знала, что на тебя можно положиться! - воскликнула эльфийка. - Ллиор, я так благодарна тебе!
- Ну что ты, - смущённо отозвался эльф. - Как только Риан сказал, что речь идёт о твоём сыне, я уже не мог отказаться. Мне жаль, что я не могу помочь ему по-настоящему…
- Ты уже помог, - мягко прервала его эльфийка. - Я же понимаю, чего тебе стоило приехать сюда. Твой пост…
- Ллин, - пришёл черёд собеседника прервать её. - У меня хороший заместитель, пару-тройку недель он прекрасно справится без меня. Но путешествие к Краевому мысу займёт гораздо больше. И не волнуйся, на Риана вполне можно положиться. Он чувствует себя виноватым из-за того, что так сразу поверил Печати, и не даст даже волосу упасть с головы мальчика, не бойся.
- И всё же, Краевой мыс, это так далеко, - вздохнула эльфийка и, судя по шороху ткани, встала и принялась мерить шагами комнату.
- Ллин, он уже взрослый, поверь мне, - сказал эльф фразу, за которую Ллио мгновенно проникся к нему глубочайшим расположением. - Такие вещи, как смерть любимой, суд, печать, путешествие за границей по человеческим землям - они легко помогают повзрослеть, даже если эльф этого сам не хочет. Ллио вполне способен постоять и за себя, и за ту девушку, о которой говорил. Кстати, идея отправить с ними твоего старшего сына, по-моему… не очень удачна.
А после этой фразы благодарности Ллио уже не было границ. Если бы не сознание того, что за подслушивание мама его по головке не погладит, он бы прямо сейчас побежал говорить "спасибо"!
- Дирелл - разумный, сдержанный, критичный молодой эльф, - отозвалась Миреллин.
- Совсем как Арелл, - хмыкнул Ллиор.
- Речь не об Арелле, - нервно отрезала эльфийка.
- Нет, отчего же, - с неожиданным раздражением ответил Ллиор, и по тому, как скрипнуло кресло, Ллио догадался, то он резко встал. - Давай поговорим об Арелле!
- Ллиор, прошу тебя! - взмолилась Миреллин. В её голосе было столько боли, что Ллио едва не бросился её утешать. Но его опередил уже находящийся в комнате эльф:
- Прости! - воскликнул он и почти шёпотом сказал: - Ллин, милая, прости.
Ллио услышал глубокий вздох матери, шорох ткани, потом в комнате стало тихо. Минуту юноша боролся с самим собой, потом волнение проиграло в борьбе с правилами приличия, и он прильнул к щели между створками.
Горели только две лампы на столике в дальнем углу. Справа от них застыли двое эльфов: мужчина держал женщину в объятьях, а она спрятала лицо в прижатых к его груди ладонях.
Ллиор наклонился и нежно поцеловал Миреллин в волосы:
- Двести лет ничего не изменили. Я всё ещё люблю тебя, моё нежное солнышко…
Ллио увидел, как дрогнули плечи матери, но она только крепче прижалась к обнимающему её эльфу, словно боясь глядеть ему в глаза.
А Ллиор горячо зашептал, сильнее сжимая объятья:
- Ллин, милая, давай уедем. На Север. Ты же любишь Север так же, как и я. Ты же помнишь тот старый дом? И как мы были там счастливы! Почему ты снова не можешь быть счастлива? И я - с тобой…
Миреллин отстранилась и слабо попыталась разорвать кольцо держащих её рук, но Ллиор не отпустил, а она не настаивала. Хотя всё же возразила:
- Ллиор, я не могу.
- Почему? - с резанувшей Ллио болью в голосе спросил эльф. - Ну что тебя здесь держит теперь?
- Всё то же, - покачала головой Миреллин. - Дом, дети…
Эльф хмыкнул:
- Ты сама себя обманываешь. Этот дом - не твой, а твоего старшего сына. И дети твои уже выросли, даже Ллио, - видя, что эльфийка пытается возразить, мужчина мягко положил палец на её губы: - Не спорь, пожалуйста. А впрочем, можешь предложить ему поехать с тобой на север, - эльф тепло улыбнулся: - Ты видела, как светились его глаза, когда я рассказывал ему о жизни у нас? А как он переживал, когда я описывал, как в морозы эльфы ходят пробивать лунки во льду, чтобы тюлени могли дышать? Уверен, он бы первым пошёл! Внешне он - вылитый Арелл, но душа у него твоя - чистая и добрая. Кстати, - усмехнулся эльф, - ты его случайно не в честь меня назвала? Ллиор - Ллио, поток - ручей?
- У него Дар такой - он находит воду, - слишком быстро ответила Миреллин. - Назови я его в честь тебя, Ареллу бы это не понравилось!
- Спасибо за ответ, который ты напрасно пытаешься скрыть. Дар проявляется не раньше пяти лет. Сомневаюсь, что ты ждала так долго, чтобы дать ему имя, - усмехнулся эльф, а Миреллин только надулась, очень напоминая сейчас Ллио. - Ну так что, возьмёшь его с собой на Север?
- Там опасно, - привела коронный аргумент Миреллин.
- Все считают, что в сердце Лесов царят мир и покой, - снова хмыкнул эльф. - Уверен, Ллио с этим утверждением не согласен! Всё зависит от тех, кто тебя окружают. А рядом буду я, чтобы позаботиться о вас, - голос эльфа закипел плохо скрытым возмущением: - Уж я бы никогда…
- Ллиор, - Миреллин неожиданно резко оттолкнула эльфа, и он отпустил её: - Всё это - совершенно бесполезный разговор. Я люблю Арелла.
В комнате повисло молчание, а в душе Ллио царила сумятица. Он почему-то ни капли не сомневался в искренности чувств Ллиора и ему… ему было жаль эльфа. Но в то же время, юноша всё же любил отца, и, согласись сейчас мать уехать, его бы не оставляло ощущение, что та предала мужа.
И как-то неуместно всплыло в памяти - если через сорок четыре дня эльфийка не возвращается под крышу мужа, то брак считается расторгнутым.
Ллио лихорадочно подсчитывал, сколько осталось, когда в гостиной снова зазвучал голос северянина:
- Ты знаешь - я всегда буду ждать. Считай меня глупым упрямцем, ведь ты уже дважды отказывала мне - тогда, перед браком с Ареллом, и сейчас. Но я… я тебя никогда не забуду.
- Ллиор, ты не понимаешь, - жалобно воскликнула Миреллин, нервно терзая вышитый пояс платья. - Я ненавижу его! Ненавижу его за то, что он не верил мне, когда я клялась, что Ллио не может быть виновен. За то, что он осудил нашего ребёнка на всеобщее презрение. За то, что он сам верил в обвинение! Но я продолжаю его любить! Я ничего не могу с этим поделать - я всё равно люблю его!
Мать стояла к Ллио спиной, но лицо Ллиора юноша прекрасно видел. И понимал, что своими словами Миреллин причиняет тому ужасную, чудовищную боль. Потому что она говорила с Ллиором, как с другом, а слышал её влюблённый мужчина.
Миреллин вдруг прижала ладони к лицу и разрыдалась. Ллиор мгновенно шагнул к ней и обнял:
- Ллин, прости. Прости! Видит Создатель, я не хотел довести тебя до слёз! - он виновато гладил женщину по волосам, с болью глядя на неё, вздрагивающую от плача в его руках. - Прости, милая… Не плачь, пожалуйста…