Они задумались об атлантах, наслаждающихся жизнью под несущимися океанскими волнами и одетых в стекающие с фигур колдовские мантии и с шарами на голове, вроде тех, в каких живут золотые рыбки.
– Ух, – произнесла Пеппер, просуммировав их чувства.
– Что теперь будем делать? – спросил Брайан. – Вроде бы тучи разошлись.
В конце концов они сыграли в Чарльз Форт Открывает Вещи. Игра эта состояла из одного из Них, ходящего с древними остатками зонтика, в то время как остальные устраивали над ним дождь из лягушек, или, вернее, лягушки. Они только одну смогли найти в пруду. Это была старая лягушка, давно Их знающая и терпящая их интерес, считая его ценой, выплачиваемой за пруд, свободный от щук и прочей хищной живности. Она добродушно терпела какое-то время, после чего упрыгивала в секретное и пока-еще-не-открытое убежище в старой трубе.
Потом они сходили домой на второй завтрак.
Адам был очень доволен утренней работой. Он всегда знал, что мир – интересное место, и его воображение населило его пиратами, бандитами, шпионами, астронавтами и тому подобными вещами. Но у него также было мучавшее его подозрение, что они, вообще-то, если разобраться, всего лишь вещи из книг и по-настоящему не существуют.
А эти штуки Водяного Века были по-настоящему настоящими. Взрослые писали про них кучу книг ("Новый Акварийский" полон был их рекламы), и снежные люди, люди-моль, Йети и суррейские пумы по-настоящему существовали. Если бы у Кортеса, на пике его успеха в Дариэне, ноги были бы слегка сырыми от попыток поймать лягушек, он чувствовал бы себя точно так же, как Адам в тот момент.
Мир был ярким, странным, и он был в самом его центре.
Он проглотил второй завтрак и уединился в своей комнате. Там было еще немного непрочитанных "Новых Акварийских".
Какао превратилось в застывшую коричневую грязь, наполовину заполняющую чашку.
Некоторые люди провели сотни лет, стараясь найти смысл в пророчествах Агнес Безумцер. В целом они были очень умны. Анафема Приббор, которая была настолько близка к Агнес, насколько позволяет генный дрейф, была лучшей из всех. Но ангелом из всех этих людей никто не был.
Многие люди, в первый раз встречая Азирафаила, составляли три впечатления: что он был англичанином, умницей – и при этом был голубее июльского неба. Два из трех были ошибочны: Небо в Англии не голубое, что бы некоторые поэты там ни напридумывали, и ангелы живут без секса – если очень не постараются. Но он был умен. И его ум был ангельским, который не особо сильнее человеческого, но гораздо шире и имеет преимущество практики в тысячелетия.
Азирафаил был первым в истории ангелом, имеющим компьютер. Компьютер этот был дешевый, медленный, постоянно рекламируемый как идеальный для бизнесмена с маленьким бизнесом. Азирафаил использовал его для составления своих налоговых деклараций, которые были настолько добросовестными и аккуратными, что налоговые полицейские с ним пять раз разбирались, истово веря, что он хочет что-то скрыть, может даже какое-то убийство, чтобы избежать неприятных последствий.
Но теперешние его расчеты были из тех, какие не сделает ни один компьютер. Иногда он что-то черкал на листе бумаги, лежавшем рядом с книгой. Он был покрыт символами, которые поняли бы лишь восемь других жителей мира; двое из них получили Нобелевские премии, а один из оставшихся шести много брызгал слюной, и ему не давали ничего острого опасаясь того, что он может сделать с такими предметами.
Анафема съела на ленч суп из мисо и засела над своими картами. Без всякого сомнения, местность вокруг Тадфилда была богата на силовые линии, даже знаменитый Преп.Уоткинс некоторые из них обнаружил. Но если она не была абсолютно не права, они начали менять положение.
Она провела недели за измерениями в окрестностях Тадфилда, и теперь Официальная Географическая Карта была покрыта точками и стрелками.
Какое-то время она на них глядела. Потом взяла ручку и, время от времени заглядывая в свою записную книжку, стала все соединять.
Радио было включено. Но она, на самом деле, его не слушала. Так что довольно много важных новостей проскользнуло мимо ее невнимательных ушей, и прислушалась она, лишь когда пара ключевых слов просочилась в ее сознание.
Кто-то, называемый Представитель, судя по голосу, был близок к истерике.
– …опасность для служащих или публики, – говорил он.
– А сколько точно исчезло ядерного материала? – спросил интервьюер.
Последовала пауза.
– Мы бы не сказали "исчезло", – ответил представитель. – Не исчезло. Временно не на месте.
– То есть он где-то на территории?
– Мы не можем представить, что его оттуда унесли, – отозвался представитель.
– А террористическую активность вы, конечно, рассматривали?
Последовала еще одна пауза. Затем представитель проговорил тихим голосом человека, с которого хватит; который после этого собирается уйти со своего места и где-нибудь растить кур:
– Да, нам нужно сделать именно это, я полагаю. Просто найти террористов, способных вытащить целый ядерный реактор из его контейнера, причем, когда он работает, да так, чтобы никто не заметил. Он весит около тысячи тонн, а его высота – сорок метров. Так что это очень сильные террористы. Может, вы им позвоните, сэр, и зададите им свои вопросы так же высокомерно обвиняюще, как вы всегда делаете.
– Но вы же сказали, что электростанция вырабатывает электричество, – выдохнул интервьюер.
– Это так.
– Как же это может происходить, если на ней нет ни одного реактора?
Даже по радио видна была сумасшедшая ухмылка представителя и его ручка, занесенная над колонкой "Фермы на Продажу" в "Мире Живности".
– Мы не знаем, – проговорил он. – Мы надеялись, что у вас – умных парней с Би-би-си – есть идеи.
Анафема взглянула вниз, на свою карту.
То, что она рисовала, выглядело как галактика, или как резьба на наилучших кельтских монолитах.
Силовые линии смещались. Они формировали спираль.
Центром ее был – приблизительно, если учесть возможность ошибки, но все равно был – Нижний Тадфилд.
За несколько тысяч миль от дома Анафемы, почти в тот же момент, когда Анафема уставилась на свои спирали, развлекательный океанский лайнер "Морбилли" был на земле – в трехстах фатомах от воды.
Для Капитана Винсента, это была всего лишь еще одна проблема. К примеру, он знал, что должен связаться с владельцами, но он никогда не знал, кто в этот день – или в этот час, в этом компьютеризированном мире, – собственно, является владельцем.
Компьютеры, вот проклятая проблема. Корабельные бумаги были компьютеризированы, и в миллисекунды он мог переключиться на наиболее сейчас выгодный, удобный вид работы. Так же была компьютеризирована и навигация, постоянно обновляющая по спутникам данные о местоположении. Капитан Винсент терпеливо объяснил владельцам, кто бы они ни были, что несколько сотен квадратных метров стального покрытия и бочонок заклепок будет лучшим вложением средств, и был проинформирован, что его рекомендация не соответствует нынешним прогнозам изменения цен/прибыли.
Капитан Винсент сильно подозревал, что, несмотря на всю электронику, его корабль сейчас стоит считать скорее потонувшим, чем плавающим, и на дне человеческой памяти он останется безошибочно точным примером крушения в естественной истории.
Следовательно, это также значило, что у его мертвого тела цена была больше, чем у живого.
Он сидел за своим столом, тихо листая "Международные Морские Шифры", шесть сотен страниц которых содержали краткие, но полные сообщения, выдуманные, чтобы можно было передать с минимальным беспорядком и, главное, с минимальными затратами новости о любом возможном морском происшествии в мире.
Хотел он сказать следующее "Плыли на ЮЮЗ в 33 градусах С и 47 градусах 72 минутах З. Первый Помощник, который, как вы, может быть помните, был назначен в Новой Гвинее против моего желания и, возможно, охотник за головами, знаками указал мне, что что-то идет не так. Похоже, ночью поднялось довольно большое количество морского дна. На нем много зданий, многие из которых – пирамидоподобные. Мы на земле, во дворе одного из них. Видно несколько весьма неприятных статуй. Милые старики в длинных мантиях и масках пришли на борт и радостно присоединились к пассажирам, которые думают, что все это устроили мы. Пожалуйста, дайте совет".
Его ищущий палец медленно продвигался вниз по странице и наконец остановился. Добрые старые "Международные Шифры". Их выдумали восемьдесят лет назад, но в те дни люди, действительно, серьезно думали о том, что за опасности могут быть в принципе встречены в морской глубине.
Он поднял ручку и записал: "XXXV QVVX".
Перевод у этого был такой: "Нашли Потерянный Континент Атлантиду. Высший Жрец только что выиграл в метании колец".
– Она точно не такая!
– Она точно такая!
– Не такая, знаете ли!
– Она точно такая!
– Она не… ладно, тогда что насчет вулканов? – Венслидэйл уселся с триумфальным выражением лица.
– А что с ними? – спросил Адам.
– Вся эта лава приходит из центра Земли, где она вся горячая, – отозвался Венслидэйл. – Я программу видел. В ней был Дэвид Аттенборо, так что все правда.
Другие Они взглянули на Адама. Это было похоже на наблюдение за теннисным матчем.
Теория Полой Земли не приживалась в карьере. Эта коварная идея, которая устояла при исследованиях таких замечательных мыслителей, как Сайрус Рид Тид, Балвер-Литтон и Адольф Гитлер, опасно гнулась под ветром сухой и прикрытой очками логики Венслидэйла.
– Я не сказал, что она всю дорогу полая, – проговорил Адам. – Никто не говорил, что она совсем полая. Она, вероятно, мили и мили вниз идет, чтобы было место для всей пены, нефти, угля, тибетских туннелей и чего-то там еще. Но после этого она полая. Вот что люди думают. А на Северном Полюсе дыра, чтоб воздух впустить.
– Никогда ее в атласе не видел, – фыркнул Венслидэйл.
– Правительство не позволяет ее на карту помещать – люди ведь могут толпами пойти на нее смотреть, – пояснил Адам. – А причина такая – люди изнутри не хотят, чтоб на них все временя глазели.
– Что ты в имеешь в виду под тибетскими туннелями? – спросила Пеппер. – Ты сказал "тибетские туннели".
– А. Разве я вам про них не говорил?
Три головы качнулись.
– Это удивительно. Вы Тибет знаете?
Они с сомнением кивнули. Серия картинок возникла в их сознаниях: яки, Эверест, снег, маленькие старички, сидящие на горах, другие люди, изучающие в древних храмах кунг-фу.
– Ну вот, и вы знаете про всех этих учителей, покинувших Атлантиду, когда она затонула?
Они опять кивнули.
– Ну вот, некоторые из них осели в Тибете и теперь управляют миром. Их зовут Тайные Мастера. Из-за того, полагаю, что они мастерски учат. И у них есть тайный подземный город, называется Шамбала, и туннели, весь мир пронизывающие, так что они все знают и все контролируют. Кое-кто считает, что они живут под Пустыней Гоби, – бросил он надменно, – но наиболее компетентные авторитеты считают, что в Тибете. Туннели рыть там удобнее, все-таки.
Они инстинктивно взглянули на неряшливый, покрытый грязью мел под ногами.
– А как же это они все знают? – спросила Пеппер.
– Им просто слушать надо, так? – рискнул Адам. – Просто сидеть в этих их туннелях и слушать. Знаете же, какой у учителей слух. Шепот на другом конце комнаты слышат.
– Моя бабка частенько к стене стакан приставляла, – вспомнил Брайан. – Говорила, было отвратительно слышать все, что у соседей происходило.
– И эти туннели повсюду, так? – спросила Пеппер, все еще глядя на землю.
– По всему миру, – ответил Адам твердо.
– Долго рыли, должно быть, – заметила сомневающаяся Пеппер. – Помните, мы в поле пытались туннель выкопать, весь день работали, и в результате приходилось скрючиваться, чтобы уместиться.
– Да, но они-то этим миллионы лет занимались. За миллионы лет можно очень хорошие туннели выкопать.
– Мне казалось, Тибет завоевали китайцы, и Девай-Ламе пришлось в Индию уехать, – проговорил Венслидэйл, но без особой убежденности. Венслидэйл каждый вечер читал отцовскую газету, но прозаическая ежедневность мира всегда расплавлялась под энергией объяснений Адама.
– Спорю, они прямо сейчас там, внизу, – бросил Адам, проигнорировав эти слова. – Всюду вокруг сейчас, должно быть. Под землей сидят и слушают.
Они взглянули друг на друга.
– Если мы быстренько выкопаем яму… – начал Брайан. Пеппер, которая гораздо лучше все всегда понимала, издала стон.
– Ты для чего это сказал? – расстроился Адам. – Да, теперь нам им сюрприз не устроить, после того, как ты такое крикнул. Я как раз думал, что могли бы мы яму выкопать, а ты взял да и предупредил их!
– Не думаю, что они и правда все эти туннели роют, – бросил Венслидэйл упрямо. – Нет в этом никакого смысла. Тибет за сотни миль отсюда.
– О, да. О, да. И, я полагаю, ты об этом больше Мадам Блатвататацкой знаешь? – фыркнул Адам.
– Вот если бы я был тибетцем, – продолжал Венслидэйл разумным голосом, – я просто бы копал до полого куска в середине, а потом внутри пробежал и выкопал второй туннель там, где я хотел бы выйти.
Они это обдумали.
– Следует признать, что это гораздо разумнее копания сплошных туннелей, – заметила Пеппер.
– Ну, да, полагаю, они так и делают, – отозвался Адам. – Они должны были придумать что-то настолько простое.
Брайан мечтательно глядел в небо, а палец его обследовал содержимое одного из ушей.
– Странно, все-таки, – проговорил он. – Всю жизнь проводишь, ходя в школу и узнавая всякие скучные и ненужные штуки, и никогда тебе не говорят про что-то типа Бермудского Треугольника, НЛО и всех этих Старых Мастеров, бегающих внутри Земли? Почему мы должны всякую скукотищу изучать, когда есть столько чудесных вещей, которые можно изучать, вот что мне хотелось бы знать?
Все хором согласились.
Потом они поднялись и сыграли в "Чарльз Форт и Атланты против Древних Тибетских Мастеров", но тибетцы заявили, что использовать магические древние лазеры – жульничество.
Было время, когда Охотников на ведьм уважали, только длилось оно очень не долго.
К примеру, Мэтью Хопкинс, Генерал Охотников на ведьм, в середине семнадцатого века находил ведьм повсюду на востоке Англии, беря с каждого города и деревни по девять пенсов за ведьму – за каждую найденную.
Это было проблемой. За час Охотникам на ведьм не платили. Любой, проведший неделю, обследуя местных старух, а потом сказавший мэру "Здорово, ни одной остроконечной шляпы нет", получит резкие, намеренно оскорбляющие слова благодарности, миску супа и произнесенное значительно "прощайте".
Так что для того, чтобы была прибыль, Хопкинсу надо было находить весьма значительное количество ведьм. Среди деревенских советов он из-за этого стал более чем чуть-чуть непопулярным, и в конце концов его самого повесили как ведьму в одной деревне Восточной Англии, которая поняла следующую разумную вещь – можно уменьшить расходы, устранив посредника.
Многие думают, что Хопкинс был последним Генералом Охотников на ведьм.
И они, строго говоря, правы. Правда, возможно, все не так, как думают. Армия Охотников на Ведьм продолжала существовать, продолжала маршировать, только несколько потише.
Настоящего Генерала Охотников на ведьм больше не было.
Не было и Полковника Охотников на ведьм, Майора Охотников на ведьм, Капитана Охотников на ведьм, или даже Лейтенанта Охотников на ведьм (последний был убит, упав с очень высокого дерева в Катерхэме, в 1933-м – пытался лучше разглядеть что-то, о чем он думал, что это сатанистская оргия вырожденнейших убеждений, а на самом деле это были просто ежегодные танцы и обед Ассоциации Рыночных Торговцев Катерхэма и Вайтлифа).
А вот Сержант Охотников на ведьм существовал.
Был также и Солдат – Охотник на Ведьм. Звали его Ньютон Пульцифер.
Привлекла его реклама, в "Газетт", между объявлением о продаже холодильника и предложением приобрести щенков-не-совсем-далматинцев:
ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К ПРОФЕССИОНАЛАМ.
НУЖЕН ПОМОЩНИК – НЕ НА ВЕСЬ ДЕНЬ – ДЛЯ БИТВЫ С СИЛАМИ ТЬМЫ.
МУНДИР, БАЗОВАЯ ТРЕНИРОВКА ПО ПРИБЫТИИ.
ПО МЕРЕ ПРИОБРЕТЕНИЯ ОПЫТА НЕСОМНЕННЫ ПОВЫШЕНИЯ.
БУДЬ МУЖЧИНОЙ!
Во время перерыва на ленч он позвонил по номеру, указанному в низу рекламы. Ответила ему женщина.
– Здравствуйте, – начал он неуверенно. – Я видел вашу рекламу.
– Какую, милый?
– Э, ту, что в газете.
– Ясно, милый. Что ж, Мадам Трейси Снимает Вуаль каждый день, кроме четверга. Приветствуются компании. Когда тебе хочется исследовать тайны, милый?
Ньютон замешался.
– Реклама говорит "присоединяйтесь к профессионалам", – проговорил он. – Мадам Трейси в ней не упоминается.
– Тогда тебе нужен мистер Шедвелл. Секундочку, посмотрю, здесь ли он.
Позже, когда он поближе познакомился с Мадам Трейси, Ньют] узнал, что если бы он упомянул другую рекламу, в журнале, Мадам Трейси была бы доступна – для четко определенного дела и интимного массажа – каждый вечер, кроме четверга. Значит где-то существовало еще одно объявление. Когда, много позже, Ньют спросил, для чего это было сделано, она ответила одним словом: "Четверги". Наконец в не покрытых коврами коридорах раздались шаги, послышался глубокий кашель, и голос цвета старого плаща прогремел:
- Да?
– Я прочел вашу рекламу. "Присоединяйтесь к профессионалам". Я хочу узнать об этом чуть побольше.
– Да. Многие…, многие, захотят знать немного побольше, и многие, – голос выразительно понизился, а затем вновь резко зазвучал в полную силу, – многие НЕ ЗАХОТЯТ.
– О, – пискнул Ньютон.
– Как имя твое, парень?
– Ньютон. Ньютон Пульцифер.
"НАПОМИНАЕТ ЛУЧШИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ НОСТРАДАМУСА"
– ЛЮЦИФЕР? Что говоришь ты? Ты Приспешник Тьмы, искуситель коварный из ямы, похотливые члены, текущие из Адских котлов с плотью, слуга искривленный и скользкий своих стигийских, адских господ.
– Пульцифер, – объяснил Ньютон. – С "П" начинается. Насчет остального не знаю, но мы из Саррея.
Голос с другой стороны трубки звучал смутно разочарованно.
– О. Да. Тогда, ладно. Пульцифер. Пульцифер. Возможно, видел я ранее имя сие?
– Не знаю, – отозвался Ньютон. – Мой дядя управляет магазином игрушек в Хаунслоу, – добавил он на всякий случай – вдруг что прояснит.
– Вот как? – проговорил Шедвелл.