* * *
Я осторожно высунулась из-за бочки. В зоне видимости - никого. То есть никого живого, но где-то там, с другой стороны злосчастного сарая - крики, выстрелы… значит, там еще дерутся. Значит, мой спутник жив. Невероятно!
Выбравшись из своего укрытия, я поползла вдоль стены. Ткань, наброшенная на голову, защищала от летящих сверху горящих комьев, которых становилось все меньше и меньше - треск пожираемого огнем дерева доносился уже изнутри постройки.
Хозяин господы наверняка спрятался в доме и сидел тише мыши, ожидая, пока закончится пляска огня и крови на его дворе. Что ж, назавтра ему хватит забот - убирать придется много и долго. А еще, судя по всему, хозяева останутся единственными живыми свидетелями произошедшего - ведь смотрят же в окошко, как пить дать!
Среди неуклюжих фигур вооруженных императорских стражников метались две черные тени, два диких зверя, которых невозможно было разглядеть подробно, особенно ту, что напоминала человека. Вторая же сперва показалась мне порождением моего собственного воображения, и только потом я узнала в ней ту самую саомитскую кошку, которую видела в клетке на базарной площади оставшегося позади города. И они двигались, словно договорившись, помогая друг другу и понимая… А потом вдруг остановились, кошка улеглась у ног Ярата, и я, осознав, что живых врагов больше не осталось, выпрямилась и, сбросив пыльную мешковину с головы, подошла ближе.
Ярат обернулся. Весь правый бок был залит кровью, но я не обратила внимания на его рану - кошке досталось больше. Несколько арбалетных болтов торчали, зловеще отблескивая, среди ее густой, кирпично-рыжей шерсти. Кошка слабо оскалилась в мою сторону, потом посмотрела на Ярата и успокоилась. Я помнила, как когда-то давно, в кабинете учителя, саомитский кот разрешил мне себя погладить, и думала, что кошка не будет против. Но когда я протянула руку, Ярат сказал тихо:
- Не надо.
Я присела и смотрела в желто-зеленые глаза лесного хищника, больше не пытаясь дотронуться. Ярат гладил ее широкую морду, что-то тихо говорил в чутко вздрагивающее пушистое ухо, потом провел ладонью по спине кошки и ласково обнял. Кошка чуть повернула голову и, ткнувшись носом в подставленную ладонь, закрыла глаза. Прошло еще немного времени, когда я вдруг поняла, что кошка больше не двигается. Совсем. И тяжелое дыхание, поднимавшее раненый бок, замерло.
- Ты ее спас, чтобы теперь она умерла за тебя.
Ярат посмотрел на меня так, словно я уже воткнула нож ему под ребра, но… я не чувствовала угрызений совести за свои жестокие слова - мне было жаль кошку.
Он поднялся, с ненавистью и грустью глянул в сторону притихшего дома. Мне тоже очень не хотелось оставлять нашу спасительницу здесь, но приходилось. Теперь, когда кошка была мертва, я, наверное, могла дотронуться до нее, погладить между пушистых ушек, но не посмела. Я поднялась на ноги и низко поклонилась кошке, как не кланялась даже Учителю.
- Пойдем, - сказал Ярат.
Он был ранен. Опасно или нет - я не знала, однако крови мог потерять много, вся кофта пропиталась, и темная жидкость уже ползла по штанине. Надо бы перевязать, но чем? Рвать свою одежду на лоскуты я не собиралась.
- Погоди… - я наклонилась, взяла арбалет из чьих-то рук, зарядила его и немного неуверенно обернулась к Ярату: - Правильно?
Он кивнул. Ну и хорошо, потому что арбалеты стражников здорово отличались от того, с каким привыкла иметь дело я. У лесника арбалет был легкий, этот же оказался неудобно тяжелым.
Заприметив невдалеке еще одну постройку, я направилась туда. Можно было стребовать с хозяина лоскуты и даже одежду в обмен на оставляемую нами кошку, чья шкура ценится чрезвычайно дорого, но я решила сначала покопаться среди рухляди в другом сарае, прежде чем направилась к крыльцу.
- Эй, хозяин! - крикнула я, уверенная, что, притаившись за дверью, он слышит каждое мое слово. - Нам нужны лоскуты для перевязки и какая-нибудь одежда для моего спутника. Кошку мы оставим здесь, и ты сможешь забрать себе ее шкуру, слышишь? Я отойду на несколько шагов, но если через пять минут на крыльце не появится то, что я прошу, мы подпалим твой дом. Слышишь? И каждого, кто попробует высунуть свой нос наружу, я пристрелю не задумываясь!
Действительно я просила очень мало, может поэтому хозяин решил не связываться и выполнить мою просьбу. А может, хозяйка испугалась, что я исполню угрозу? Я вспомнила, какой ужас ощутила, сообразив, что нас собираются сжечь заживо в маленьком сарае, и усмехнулась.
Небольшой сверток с лоскутами и старой, заношенной фуфайкой появился на крыльце. Чувствуя невероятное удовлетворение от того, что смогла выполнить собственный дерзкий замысел, я подхватила сверток и пошла обратно, туда, где догорал сарайчик.
- Давай, снимай кофту. Перевяжу. Не беспокойся, они - я кивнула в сторону дома - не высунутся до утра.
Он нехотя поднял кофту, вынул из рукава правую руку и придерживал пропитанную кровью ткань, пока я наскоро обматывала его лоскутами.
- Ну все. Пока этого хватит.
Ярат не спорил. Все это время он смотрел на тяжелую голову рыжей кошки. И, наверное, остался бы здесь, если б я не дернула его за рукав, увлекая следом.
* * *
Рана была неопасной, но очень болезненной, и потому небольшой лесок, встретившийся на пути, стал настоящим спасением. Ярат обессилено повалился на ворох желто-бурых листьев и прикрыл глаза. Солнце сегодня так и не выглянуло из-за туч, и потому веки не просвечивало жаром - глаза тоже отдыхали…
Он слышал, как Инга, ненадолго остановившись напротив, отошла в сторону. Вероятно, если б он открыл глаза, успел бы заметить полный презрения взгляд… Ничего нового. Инга постоянно смотрела на него то с ненавистью, то с раздражением, то с презрением. Заслужил? Ярат устало вздохнул - возможно.
Несмело чирикнула какая-то птица, решившись нарушить заунывную песню ветра.
- Значит, мы идем в северные леса? В бывшие земли саоми? - спросила Инга.
- Да.
- Зачем?
Молчание.
- Зачем?
- Не хочешь - не иди.
Теперь молчала Инга. Ярат поленился открыть глаза, поэтому так и не увидел ее реакции. Вскоре девушка, как ни в чем не бывало, возобновила допрос.
- Это Учитель научил тебя драться?
- Да.
- Он и сам так умел?
- Лучше.
- А почему тебя ищут люди императора? Только потому, что ты был учеником нашего Учителя?
- Не знаю. Возможно, не только.
- Потому что ты - саоми?
- Может быть.
- И что? Ты уже три года бегаешь по стране и прячешься?
- Меньше. Полтора.
- А до этого почему тебя не искали?
- Потому что и так знали, где я.
- А потом вдруг решили арестовать, да? Как Учителя? А ты сбежал?
Ярат не ответил. Золотой лист с шорохом пролетел мимо лица, и он открыл глаза. Где-то далеко по дороге проскакал конный отряд - Ярат слышал топот и лязг оружия. За ними? Вряд ли, иначе командир отдал бы приказ прочесать лесок.
Инга тоже уловила какой-то шум, насторожилась: брови сошлись к переносице, заложив вертикальную складку на высоком лбу, серые глаза внимательно смотрели куда-то в слабый просвет меж деревьев. А ведь путешествуя в одиночку, девушка подвергалась бы куда меньшей опасности, чем с ним. Ну почему тогда, в лесном домике, злосчастный отвар не подействовал, вернее подействовал не сразу, позволив проснуться, почувствовать опасность? Да Инга и не первая, далеко не первая, кто в праве винить его в собственных бедах.
- Прости, - прошептал он. - Мне, наверное, лучше было умереть раньше, намного раньше.
- Лучше, - эхом отозвалась Инга, соглашаясь. Как-то равнодушно, без злости и без сожаления… И ведь права, он это знал. И пытался, но ничего не мог поделать с собой, в последний момент уходя от опасного удара.
- Инга, ведь ты ненавидишь меня, правда?
- У меня есть причины.
- Есть… - он сглотнул, перевел взгляд на колышущиеся на фоне серых туч листья. - И тебе хочется меня убить?
Она ответила не сразу. Подошла, заглянула в лицо лежащего на земле человека.
- Очень.
Ярат приподнялся на локтях, несколько раз глубоко вздохнул и, встав на ноги, выпрямился. Он запомнит эти слова. До северных лесов, лесов саоми, осталось немного. Если никто не помешает - дня четыре пути. Намного больше уже пройдено, и было бы глупо остановиться, когда цель так близка. Он поднимется в горы, посмотрит, что осталось от родного поселка, а потом… потом будет видно.
Горы показались на следующий день. За невысокими круглыми холмами синели в пасмурном небе их вершины, покрытые густым лесом. Инга старалась не смотреть на них, и лишь пару раз поднимала голову, вглядываясь в величественные силуэты, пытаясь понять - далеко ли еще.
Но прошло долгих три дня почти непрерывного движения вперед, и вот в темноте осенней ночи они вошли в ароматную мглу, пахнущую сосной. Вымотанные путники остановились на привал. Уже привыкшая спать не под крышей, без матрасов и одеял, Инга свернулась калачиком, пытаясь согреться. В лесу было теплее - сюда не заглядывал ветер. Да и опавшая хвоя на земле будто хранила солнечное тепло. Ярат прислонился спиной к стволу, достал нож, попробовал пальцем лезвие…
- Что это ты вдруг решил побриться? - язвительно поинтересовалась Инга.
Блеснувшее лезвие оставило светлую полосу на подбородке Ярата. Он не стал отвечать - девушка сама все прекрасно понимала. Ярат вернулся домой. У него есть дом, пусть и такой - дикий, страшный на ее взгляд, но это - дом. Дом…
"Даже ему есть куда возвращаться, а мне?.." - Инга крепко сжала челюсти, изо всех сил пытаясь не заплакать, перед широко раскрытыми глазами все влажно поплыло, но картинка вновь стала четкой, и девушка увидела Ярата. Теперь, избавившись от темной щетины, он был очень похож на школьного учителя Вонга.
Глава 4
Вверх, вверх и вверх. Неподалеку журчала вода, пахло лесом, пахло ручьем, пахло детством… Только вот кошек раньше было больше, казалось, нельзя пройти по лесу и не встретить не одной. А они не встретили. Ярат спешил. Тропинка была крутая, Инга постоянно отставала, а Ярату хотелось подняться туда, где на широкой благоухающей травами площадке стояли домики, уходя и прячась бочками в рощицу. Выше, выше и выше…
И вот они миновали водопад, обогнули скалу. Ярат остановился, Инга едва не налетела на него сзади, но успела затормозить.
Домики, домики, погоревшие, полуразрушенные, печально чернеющие на фоне зелени, которая постепенно отвоевывала место у старого пожарища. То тут, то там виднелись молодые деревца, выросшие едва ли не из середины бывших людских жилищ. А посреди площади, на которой раньше собирались обговаривать важные вопросы с вождем и старейшинами, - едва темнеющий среди зелени круг давнего костра. По центру вкопана ветка, украшенная перьями, лентами, нанизанными на нитку ягодами и когтями. Значит, кто-то все же проводил погибших в последний путь по обычаю горного народа.
Ярат вошел в круг, опустился на колени и замер, перебирая пальцами бусы из ягод - ягоды были свежие, этого лета. Вздрогнув от своей догадки, Ярат огляделся, и его плечи тут же поникли. Нет, поселок неживой, совершенно… Заброшенный, пустынный. Возможно, кто-то из низин поднимался сюда, чтобы почтить память горного племени? Это было маловероятно, но люди-саоми не жили совсем уж особняком, и те, кто не боялся с ними дружить, частенько бывали приглашены в гости и радушно встречены.
А может, просто шел отшельник-путешественник через эти места. Такие люди много знают о жизни, знают и о саоми…
Пальцы Ярата выпустили сморщенную ягодку. Он поднялся и медленно, будто с опаской, подошел к останкам большого здания, что стояло дальше всех от поднимающейся к селению тропы. Шаг через порог дался с трудом. Вот он и дома… Две стены, заваленная крыша, все остальное - дотла. Ярат провел ладонью по бревенчатой кладке, поднял взгляд к небу и увидел на фоне туч желтоватые листики, тревожно дрожащие на ветру. Там, где раньше стоял широкий обеденный стол, росло деревце, совсем еще молодое, тоненькое, хиловатое. Ярат поглядел на нового жильца с непонятной злобой. В этом доме жили люди, красивые, счастливые люди, а теперь живет это…
Не коснувшись ветви, он опустил протянутую руку. Что ж, вот он - дом. Родной, любимый, полузабытый… разрушенный почти до основания.
Хотя двух стен не было совсем, Ярат повернулся и вышел, снова переступив едва виднеющуюся в земле черту деревянного порога. Он шел сюда долго, но оставаться в мертвом поселке не мог больше ни минуты.
* * *
Почему я сразу не пошла следом за ним? Не знаю. Наверное, не верилось как-то, что Ярат так быстро решит уйти отсюда. Я подождала немного, но шорохи притихшего леса даже отдаленно не напоминали звуки человеческих шагов. Надо бы позвать… отчего-то мне было жутко, я побоялась закричать. Интуитивно я понимала, что означает знак посреди площадки, и хотя нигде не видно могильных холмиков, как на кладбище, но ощущение, что духи давно покинувших этот мир людей незримо присутствуют здесь, наблюдая за непрошеной гостьей, не проходило.
Может, Ярат все-таки вернется? Я поежилась… Было бы куда спокойней, находись рядом один из саоми. Тогда духи, возможно, не тронут меня.
Я ждала молча, с надеждой поглядывая в ту сторону, где скрылся в зарослях мой спутник. Следы давнего пожарища, разрушенные дома - словно иллюстрация к рассказам Учителя о саоми. Когда я слушала историю этого народа, в особенности о том, как в горы пришли войска императора, я представляла себе страшные картины - пожары, убийства, крики и плач… Но спокойный и торжественный вид давно опустевшего поселка да воткнутая посреди открытой площадки ветка, на которой колышутся перья, негромко стучат коготки на бусах - это оказалось страшнее. С каждой секундой я все больше съеживалась и затравленно озиралась по сторонам, ожидая, что вот-вот либо из леса, либо из полуразрушенного дома появится некто…
Внезапно я обнаружила, что смотрю в яркие, бирюзово-зеленые глаза зверя…
Большой саомитский кот стоял прямо передо мной. Быть может не такой красивый, как тот, которого я видела в детстве, но все равно великолепный - на светлом серебре смолянисто-черные пятна. Морда тоже пятнистая, уши разного цвета. Красиво… Но в тот момент я не подумала о красоте. Зверь появился неожиданно и бесшумно. Ничто не изменилось с его появлением - все так же чирикали птицы, где-то журчала вода, легонько вздыхал ветер. И я решила, что это не кот, а дух, один из хозяев этого места, поэтому, едва поборов оцепенение, все же крикнула, надеясь, что Ярат услышит и вернется.
Зверь мягко переступил лапами и оказался еще ближе. В глазах вспыхнули синие звездочки любопытства. Я надеялась, что только любопытства, потому что сегодня когти саомитского кота показались мне гораздо внушительней, чем тогда, в кабинете учителя. Подумать только, ведь будучи маленькой девочкой, я почти не испугалась лежащего на ковре хищника, и даже гладила… А теперь от страха не могу даже рта открыть. Крик застреет в горле при взгляде в эти глаза, поэтому остается надеяться, что Ярат услышал меня с первого раза.
Кот медленно обошел меня по кругу, а потом заинтересованно повернул голову в сторону. Ярат! Он выскочил из зарослей и встал между мной и хищником, но, к моему удивлению, сразу спрятал нож. Хотя чего собственно удивляться? Я ведь прекрасно помню, как он поладил с рыжей саомитской кошкой!..
- Брат?
Я насторожилась. Это сказал Ярат? Кому - коту?
Кот подошел ближе, чуть прищурив глаза, оглядел моего спутника, затем на мгновение сжался в комок и принялся выпрямляться, поднимаясь на задние лапы, неуловимо изменяясь. Шерсть словно втянулась, как и напугавшие меня когти, тело меняло очертания, и секунду спустя перед нами стоял человек.
Я успела заметить только, что он чем-то похож на Ярата - такие же длинные темные волосы, так же распущены за плечами… и опустила глаза, растерянно глядя в землю. Одежды на незнакомце не оказалось совершенно, и потому как-то неудобно мне было его разглядывать. А вот мужчины, наверное, очень внимательно смотрели друг друга, чутко реагируя на каждое движение, на отражения мыслей, мелькающие в глазах…
- Откуда вы? - голос уверенный, звонкий.
- Издалека. Я не был здесь с детства, - это отвечает Ярат. И у него голос глухой, негромкий. - Меня спас один человек, я жил у него. - Он перевел дыхание. - Ярат. Это Инга.
- Ты не наша, - это, по-видимому, относилось ко мне. Я заставила себя быстро взглянуть в глаза незнакомца - темные, но в них яркими сполохами прорезается бирюза. Нечеловеческие глаза…
- Нет, я просто… - и снова опускаю голову. Мне не страшно, но руки, кажется, начинают дрожать, а голос срывается.
Молчание. Наверное, теперь он очень пристально разглядывает меня.
- Я Айлан. Идите за мной.
Вместо босых ног на земле передо мной появились когтистые лапы в светло серой шерсти, потом перед ними на траву мягко опустились еще две.
Мы шли, наверное, не долго, но мне было так жутко, и так хотелось поскорее прийти куда б то ни было, что каждая минута растягивалась в вечность. Как-то случилось, что я глядела только на мохнатого зверя, бесшумно двигающегося впереди, и потому заметила небольшой домик лишь тогда, когда отвела качнувшуюся перед лицом ветвь и, подняв глаза, увидела мягкий свет, льющийся из окна.
Кот сел перед дверью и, подняв переднюю лапу, негромко поскреб когтями. Там, внутри, раздался топот босых ног. Наверное, у этого лесного духа еще и братишка. Младший. В человеческой подобе…
Дверь распахнулась рывком. На пороге, вопреки моим ожиданиям, стояла молодая девушка. Вся ее одежда и даже волосы колыхались так, словно она едва успела затормозить после быстрого бега. Девушка вопросительно посмотрела на кота, потом удивленно - на нас. Улыбка не успела сбежать с ее лица, и даже стала еще шире. Непосредственная, почти детская радость, показалась мне чересчур наигранной, неискренней.
- Заходите, - сказала она, отходя в сторонку. Я вошла следом за котом, и успела заметить, как молодая хозяюшка вытирает о передник перепачканные в муке руки.
- Заходите, - снова повторила она. Я проводила взглядом пятнистую спину зверя, скрывшегося за ведущей в комнату дверцей, и переключила свое внимание на девушку. Она была невысокого роста, почти как я, да и возраста, наверное, такого же, хотя казалась младше. Лицо курносое, с круглыми, как у ребенка, щечками. Некрасивое лицо, хоть и милое. Зато волосы - длинные, шоколадного цвета с огненными бликами, спускаются почти до талии. И глаза темные, но не карие, а какие-то непонятные: то ли синие, то ли серые.
Девушка мне не понравилась сразу. Какая-то слишком доброжелательная, слишком радостная. Оглянувшись, я заметила, что Ярат нерешительно стоит у закрытой двери. Странно. Можно подумать, это не он назвал оборотня братом.
А хозяин этого жилища, видимо, решил не смущать нас (или меня?) превращением, и появился меньше чем через минуту - уже в человеческом облике, полностью одетый, только слегка небрежно, видно, что спешил. Рубашку с широким воротом даже не потрудился зашнуровать, волосы лишь едва приглажены и свободно болтаются за спиной.