Ее сине-белый гнев становится более яростным, словно злобный свет. Демонический свет. По всей истерзанной поверхности бурлят очаги черных солнечных пятен. С нее срываются ужасающие смертоносные вспышки в виде языков пламени и хлещущих вольтовых дуг шириной в миллионы километров.
Она перерождается.
[отметка: 14.01.59]
Гремит гром.
В мрачном тумане канала Олл ведет ялик по черной воде, минуя полузатонувшие горящие суда, минуя бледные раздутые трупы, которые плавают в бурой пене.
Ему кажется, что позади них есть лодка. Еще один ялик или баркас. Однако это может быть просто эхом их собственного двигателя в тумане.
Кранк спит. Зибес сидит, пристально глядя с носа. Кэтт и Графт где-то там, где блуждают их мысли.
Рейн подергивается в когтях кошмара. Они замотали его в одеяла. Вероятно, он не оправится от сурового испытания.
Олл вынимает свой компас и проверяет направление, насколько это в его силах.
Фраскиада. Похоже, что все еще Фраскиада. Этим словом называли ветер с северо-северо-запада до того, как стороны света на шкале компаса были использованы для других целей и получили эзотерическое значение. Фраскиада. Так это называли грекане. Так они называли это, когда он плавал через обласканные солнцем воды в Фессалию в составе экипажа Язона с ведьмой и овечьей шкурой, чтобы добыть ее как доказательство своих прав. Романии называли это Цирциус. На весельных палубах галер его не слишком заботили имена ветров, против которых они гребли. Франки называли это Нордвестрони.
Олл смотрит вверх. Внезапно появилась звезда, которую видно даже через черный туман и загрязненную атмосферу. Она резкая, яркая, сине-белая. Злая. Звезда дурного предзнаменования.
Она означает, что конец грядет, и грядет быстро.
Но по крайней мере, теперь у него есть звезда, за которой можно следовать.
ГИБЕЛЬНЫЙ ШТОРМ
Всё - враг.
Жиллиман. Примечания к Воинской кодификации, 645.93.VI
1
[отметка: 19.22.22]
Над землей идет дождь. Дождь идет без перерыва около семи часов. Испарившиеся южные океаны, выброшенные в верхние слои атмосферы в виде пара, вернулись сперва ядовитым туманом, а затем - апокалиптическим потопом.
Горящие жилые центры шипят и дымятся, их пламя не потушить. Расплавленные ядра городов-могил светятся воронками шириной в десятки километров. Вода заполняет кратеры и выбоины от ударов, от самой большой разветвленной воронки до крошечной отметины от пули. Равнины превращаются в трясину, грязь, темную, словно кровь. Бассейны рек разливаются. Лесистые просторы нагорий долин Калта трещат и ревут, сгорая в тысячекилометровых лесных пожарах.
Дождь образует столь же плотную завесу, как предшествовавший ему туман.
Калейдоскоп радуг. Ливень в сочетании с нарастающим сине-белым сиянием смертельной звезды украшает каждый проспект, каждую разрушенную улицу, каждый пылающий жилой блок и почерневший от огня лес своей сверкающей радугой.
Четвертая рота движется под землей.
Боевая группировка, созданная на основе частей Четвертой роты, возвращается по следам Вентана в катакомбы аркологии по секретным коммуникациям, построенным первыми губернаторами в колониальные времена.
Некоторые туннели завалены осевшей землей, но главная магистраль цела и достаточно просторна даже для крупных боевых машины.
Многие ответвления системы туннелей частично затоплены, все больше воды льется из поврежденных труб и стоков или проникает через расщелины и трещины в перекрытиях. Дождь забирается повсюду. Люди идут вброд, по пояс в воде. Танки и транспорты скользят, проталкиваясь через илистую черную воду, словно рептилии. Медленно движущиеся корпуса вздымают небольшие текучие волны.
Вентан идет впереди, вместе с Ваттианом и разведчиками. Он указывает дорогу, держа в руке штандарт.
Через два часа после того, как они покинули дворец, канал передачи данных и вокс наконец были восстановлены благодаря героическим усилиям магоса Улдорт. По каналу передачи данных Вентан узнает, что для соединения с ним в портовой зоне направлены несколько ударных отрядов, в том числе крупная группировка, пробивающаяся из провинции Шаруд, - собранные вместе остатки Сто одиннадцатой и Сто двенадцатой под командованием сержанта по имени Анхиз. В другой день другой истории работа Анхиза по сбору, формированию, разворачиванию и перенаправлению своих сил стала бы материалом для учебников и легенд.
Сегодня на Калте это всего лишь очередная история последних часов человеческой жизни.
Вентан надеется, что силы Анхиза прибудут вовремя, пока поддержка еще будет нужна. Он сомневается, что так и будет. Четвертая движется быстро, она не может позволить себе ждать или мешкать. Даже если Анхиз или любое другое из запланированных подразделений поддержки пробьется, все равно надежды мало. Портовая зона в руках врага. Нуминский порт - пылающие развалины, а Ланшир и литейные заводы разорены хищными воинствами Хол Велофа.
Велоф окружает с юга. С северо-запада приближается Федрал Фелл. Вентан гадает, сколько еще проработает последний канал передачи данных Улдорт.
Они прошли под Щитовой стеной и приближаются к служебному выходу, где им придется подняться на поверхность и продвигаться в открытую.
Вентан делает краткую остановку, чтобы поговорить с предводителями подразделений: Кирамикой, которая командует силами скитариев; полковником Спарзи из Армии; Сидансом и сержантами его роты; Ваттианом из отряда разведки.
Разговаривая с ними, он держит в руках потрепанный золотой штандарт. Никаких приказов, никаких жалких ораторских потуг. Он говорит им, как обстоит дело и что нужно сделать. Сообщает им практический план и то, чего он от них ожидает.
Они ничего не говорят. Они кивают.
Это все, что ему нужно.
[отметка: 19.29.37]
У них есть то, что им необходимо. У них есть цель. Есть практический план.
Они готовы.
Примарху потребовалось около десяти минут, чтобы определить цель. Десять минут. Тиель наблюдал, как тот высчитывал ее. Жиллиман делал это на глаз, по наблюдениям, сверяясь со стопками записок и обрывков, а также с разбросанными по стратегиуму набросками стилусом.
Решение появилось у него задолго до того, как был восстановлен канал передачи данных из Лептия.
- Это должно быть работающее сооружение, - рассуждал он. - Оно должно обладать информационной машиной мощностью, как минимум… Сколько? 46 нКог? У него должен быть активный канал передачи данных, который мы, возможно, сумеем обнаружить посредством обратного отслеживания. Несущие Слово так хорошо потрудились, уничтожая сооружения на платформах, что становится легче заметить те, которые они сознательно оставили в покое.
Станция "Зетсун Верид".
Потом нужно определиться с практикой. Капитан корабля Гоммед рекомендовал дистанционный обстрел: основные хребтовые орудия, лэнсы. Разумеется, у "Чести Макрагге" достаточно огневой мощи. Гейдж поддержал это предложение. Но если бы они не добились прямого попадания первым залпом, существовала реальная угроза, что враг ответил бы всей мощью сети и прикончил флагман.
Эмпион выступал за атаку с ближней дистанции: запустить питание флагмана, поднять щиты, сбросить присосавшиеся вражеские крейсеры и двигаться к станции. Выбить ее из околопланетного пространства. Протаранить, если это будет необходимо.
Вот только в то мгновение, как они двинутся, как только хотя бы обнаружат энергетическую готовность, "Честь Макрагге" станет целью. Флагман в состоянии быстро перемещаться с опустошительным эффектом, но не быстрее, чем можно перенацелить и разрядить оружейную сеть. Даже если предположить, что их не задержат проблемы с двигателем или случайный вражеский корабль.
Таким образом, план Эмпиона также был отвергнут и рассмотрена альтернатива от Гейджа: направить всю энергию на систему телепортации. Перенести истребительную команду - быть может, две, если хватит мощности - прямо на "Зетсун Верид". Сделать все по старинке.
- Разумеется, я ее возглавлю, - сказал Жиллиман.
- Я так не думаю, - возразил Гейдж.
Почти все присутствующие буквально отшатнулись от взгляда, который примарх метнул на магистра ордена.
- Ну допустим, - произнес Гейдж.
- Проклятье, Марий, - прорычал Жиллиман. - Если не сейчас, то когда?
В телепортационном терминале флагмана собирается первая истребительная команда из пятидесяти Ультрамаринов, которых возглавляют Жиллиман, Гевтоник и Тиель. Если останется достаточно мощности, за ними последует вторая группа под предводительством Эмпиона.
Шлемы Гевтоника и командиров отделений выкрашены в красный цвет, как у Тиеля.
Начищенная и отполированная боевая экипировка Жиллимана делает его похожим на мстящего бога войны больше, чем когда бы то ни было. На лицевом щитке его шлема раскинулись золотые крылья. Вместо левого кулака массивный силовой коготь, в правом великолепный болтер, разукрашенный под цвет доспеха.
В помещении пахнет озоном, от тяжелой матово-серой платформы телепортационной системы поднимается едкое металлическое зловоние. В желтом освещении, словно туман, клубятся пары охладителя. Жиллиман получает подтверждения от командиров отделений, а затем подает сигнал магосам переноса, которые находятся за освинцованными экранами.
Мощность нарастает. Нарастает до мучительной кульминации.
Словно шторм, который вот-вот грянет и даст выход своей ярости.
[отметка: 19.39.12]
Сулл слышит, как дождь стучит по крыше. Он наблюдает за магосом Улдорт, которая трудится в контакте с информационной машиной. Она как будто в трансе. Машина жужжит и трещит. Ее руки совершают гаптические движения по невидимым сенсорным панелям.
Суллу больно. Он ни разу не сказал Вентану или кому-то другому, насколько сильные повреждения получил. Он ощущает, как кости трутся, отказываясь срастаться, невзирая на пульсирующий в его теле лихорадочный жар биологического восстановления.
Боль, смерть - ничего такого он не боится. Только неудачи.
Связь в шлеме подает звуковой сигнал. Он поднимается, подбирает меч с болтером и хромает по галерее к западному входу.
Под дождем разрушенные сады и обвалившийся фасад дворца выглядят еще более угнетающе. Вода струится и барабанит с разбитой крыши, капая на величественные изразцы и мозаику, каскадом стекая по инкрустированным лестницам, превращая упавшие портьеры и гобелены в рыхлые саваны.
Он ковыляет наружу по щебню. Дождь стучит по броне. Сквозь покров облаков ярко пылает ядовитой синевой звезда.
Его ожидает Арук Серотид.
- Они здесь, - произносит мастер-скитарий.
Сулл глядит в дождь. За рухнувшими стенами, за земляным рвом, за выкрошенным мостом собрался враг. Они тихо вышли из ливня. Они не поют. Ров окаймлен сотнями рядов черного строя братств, однако позади них очертания боевых машин и зловещий блеск красной брони.
За этой массой есть еще более крупные фигуры. Громадные существа, скрытые дождем, рогатые и сутулые.
Их даже больше, чем представлял Сулл. Штурмовые силы Федрала Фелла исчисляются десятками тысяч.
- Вот и конец, - говорит Арук.
Сулл обнажает меч.
- Я тебя умоляю, скитарий, - произносит он, поднимая голову. - Это только начало.
2
[отметка: 19.50.23]
Четвертая рота наносит удар.
Первым, что слышат Несущие Слово, становится жестокий последовательный обстрел из легких пушек и полевых орудий при поддержке колоссальной огневой мощи "Теневого меча" и нескольких других крупных машин.
Несущие Слово расположили силы вдоль Кетарского проезда - основной подъездной дороги, соединявшей контейнерные склады с северными сооружениями Ланширского порта. Предполагаюсь, что эти силы уберегут основную армию Хол Велофа от любой контратаки, направленной из-за восточного изгиба Щитовой стены на территорию Нумина.
Эти бойцы не могут знать, что, заняв зону вокруг Кетарского проезда, они одновременно охраняют информационную машину гильдии погрузочных работ, находящуюся в системе бункеров под местом собрания гильдии.
Это была величественная панорама. Испещренное дырами от снарядов, здание гильдии остается вдохновляющим сооружением, увенчанным изваяниями трудящихся докеров гильдии и гордым символом Ультимы.
Эта область не была целиком разорена. Она не военная, а торговая. Сервер Хесст сделал правильный выбор.
Артиллерия бьет по дороге, сравнивает с землей три жилых блока и рассеивает вражеский строй. Артиллерийский огонь убивает сотни Братьев Ножа и десятки Несущих Слово. Бронемашины гибнут, и их бросают догорать под дождем. Машина предателей "Пес войны", которая внезапно встревожилась и зашагала вперед, будто рассерженный моа, выслеживает важную цель. Поток пушечного огня встречает ее, обрушивается на нее и безжалостно сбивает пустотные щиты. Затем подает голос "Теневой меч", и копье белого света приканчивает "Пса войны", словно молния какого-то мстительного божества.
Осколки разлетаются на сотни метров, поражая некоторых из отступающих культистов. Другие же, подгоняемые своими разъяренными алыми повелителями, окапываются за стенами и барьерами из обломков и начинают стрелять в ответ.
Повсюду звенят и визжат сообщения варп-склянок - отчаянные вызовы подкреплений.
"Лэндрейдеры", с корпусов которых струится дождевая вода, мчатся вперед, поднимая брызги на залитой ливнем дороге. Они сносят стены, перекатываются по щебню, с хрустом переезжая Братьев Ножа, оказавшихся в ловушке и убитых в собственном укрытии. Бортовые лазпушки скрежещут в сине-белых сумерках, испаряя потоки дождя на лету. Тяжелые болтеры рвут воздух и обрушивают смерть на вражеские позиции.
Вентан возглавляет наступление пехоты за "Лэндрейдерами", пересекая разбомбленные улицы беглым шагом. Слева подразделения под командованием Сиданса, Лорхаса и Селатона. Справа - подразделения Грева, Архо и Барки. Скитарии Кирамики образуют широкий правый фланг, блокируя и пресекая попытки Джехаварната перегруппироваться и контратаковать. Пехота Спарзи следует позади и слева от атаки легионеров, выбивая Братьев Ножа из опорных точек и стрелковых окопов вдоль северо-западного края огромной проезжей части.
Чтобы блокировать основной натиск, поднимаются Несущие Слово - багряная линия под дождем. Ракеты обездвиживают первый из "Лэндрейдеров" Вентана, поджигая его гусеницы. Шквальный огонь из автопушек, вееры массреактивных зарядов опрокидывают атакующие кобальтово-синие фигуры.
У Несущих Слово развился вкус к резне, жадность до работы клинками. Возможно, это пришло из их рабских воинств Братьев Ножа. Возможно, это просто связано с жертвенным символизмом заточенного лезвия.
Концентрированная и хорошо направленная огневая мощь могла бы сломить или повернуть натиск Вентана, однако ее не применяют. Несущие Слово просто ждут столкновения, предвкушая битву. Они обнажают клинки. Они хотят испытать собственное мужество против хваленого Тринадцатого в стычке, исход которой может повлиять на финальный итог Битвы за Калт.
Предатели хотят проявить себя против тех, с кем их так часто сравнивали.
Сокрушительный гиперкинетический удар. Атакующие кобальтово-синие достигают твердого красного строя. Они врезаются в него. Прорываются сквозь него, коверкают его, синее вместе с красным, размытая картина. Идет обмен ударами. Огромная энергия, огромная мощь, огромная трансчеловеческая сила. Под проливным дождем брызжет кровь. Тела падают наземь, разбрызгивая воду. Рукояти клинков становятся скользкими от дождя, смазки и крови. Щиты крошатся и ломаются. Броня дробится. Искры озона и энергетической механики, треск электрических разрядов.
Вентан в самой гуще. Болтер. Силовой меч. Штандарт за спиной. Он отстреливает голову в облаке кровавого дыма. Пронзает. Отрубает руку и раскалывает шлем надвое по диагонали.
Он никогда не ощущал себя настолько сильным. Настолько целеустремленным.
Настолько правым.
Он никогда не испытывал столь полного бесстрашия.
Несущие Слово больше ничего не смогут с ним сделать. Они сделали наихудшее, что было в их силах. Сожгли его мир, его флот, его братьев, пролили его кровь и выпустили на волю своих демонов.
Они могут стрелять в него. Могут колоть его. Могут схватить и повалить. Могут убить.
Это не имеет значения.
Его очередь. Теперь его очередь.
Вот что случается, когда оставляешь Ультрамарина в живых. Когда делаешь своим орудием отвратительнейшее предательство. Вот так оно возвращается к тебе. Так Ультрамар платит по счетам.
Резня. Резня. Абсолютное и тотальное избиение. Смерть, явившаяся бурей золота и кобальтовой синевы. Несущий Слово отшатывается, раскинув руки, его панцирь рассечен до самой сердцевины, из раны бьет фонтан крови. Еще один, лишившийся рук, обрубки тлеют, он медленно оседает на колени со сквозным отверстием от разрыва болтерного заряда в теле. Еще один, вмятина на красном шлеме по всей левой стороне, след силового меча. Еще один, подергивается и бьется в конвульсиях, массреактивные заряды разрывают тело, пересиливая трансчеловеческие резервы. Еще один, разрублен силовым топором. Еще один, расчленен пушками "Лэндрейдера". Еще один, со следами зубьев цепного меча.
Еще один.
Еще один.
Еще. Ворчат, шипят, проклинают, задыхаются, истекают кровью, бьют, разворачиваются, убивают и умирают.
Вентан добирается до здания гильдии, перескакивает через баррикады и приземляется среди Братьев Ножа, которые верещат и разбегаются от него. К нему приближается красный доспех, сержант Семнадцатого с громовым молотом. Вентан уклоняется от взмаха, молот крушит рокрит стены. Он делает выпад и прокалывает мечом насквозь визор, лицо, череп, мозг и заднюю пластину шлема.
Он выдергивает клинок. Сержант падает, переворачивается, кровь хлещет из продырявленного визора, словно нефть из свежепробуренной скважины.
Кровь бежит по сточному желобу. Вентан сносит двоих из Ценвар Каул, оказавшихся достаточно глупыми, чтобы напасть на него, а затем стреляет в Несущего Слово, который обрушивается на него с истерзанного выстрелами парадного крыльца. Взрыв разносил бедро дикаря, роняя его набок. Прежде чем он поднимается снова, Вентан приканчивает его силовым мечом.
Вверх по лестнице мимо Вентана проносится Сиданс. Он палит перед собой из болтера, целясь в Несущих Слово наверху, возле главного входа в здание гильдии. Его встречают ответные выстрелы. Находящийся рядом с ним Ультрамарин, брат Таэкс, завершает здесь свою службу, его мозги разлетаются. Заряды болтера Сиданса отбрасывают убийцу Таэкса назад через панельные двери.
Первые из Тринадцатого внутри здания. Вентан в их числе. Кровь и дождевая вода капают с них на мраморный пол.
- Назад, - предостерегает Грев.
Они освобождают место.
"Лэндрейдер" въезжает через двери, обрушивая их и раскалывая деревянный массив.
Вентан и его люди прикрывают боковой люк, тот открывается, и скитарии выводят наружу Таурен.
- Скорее, - говорит сервер Вентану.
- Об этом можно не напоминать, сервер, - отзывается тот.