После вчерашнего веселого праздника, волшебных снов, навеянных шикигами серого ящера, и светлому чувству спасения от катастрофы, в уговорах не было нужды. Чарам "призыв к празднику" рогатой пьяницы легко поддались многие, благо столы и угощения, изготовленные к празднику солнцестояния, восстановились вместе со всем остальным миром. Веселье закипело, и предоставленный сам себе, серый ящер тихо скрылся. Его шикигами подхватили под руки своего хозяина и взмыли в небеса, быстро растворившись в бескрайней лазурной синеве.
На первый взгляд, мир совершенно не изменился. Те же небеса, то же солнце, те же зеленые пейзажи вокруг. Заметят ли жители Генсокье хоть какие-нибудь перемены? Может быть и нет. Никто до конца так и не осознает, что сегодня произошло.
Стук в окно отвлек старика от мыслей и волшебник, подвинув книги, горой заслоняющие нижнюю часть окна, попытался выглянуть наружу. Не получилось.
Стук в окно повторился и старик, кряхтя, поплелся к выходу. Кто там может быть?
Пыльная полутьма старого, полузаброшенного дома, отступила перед хлынувшими с улицы лучами вечернего солнца. Волшебник, щурясь от яркого света, сделал шаг и вдруг замер, словно обратившись в каменную статую.
Перемены, которые мало кто заметит...
Перед стариком, трепеща легкими прозрачными крыльями, порхали две феи луговых цветов, похожие ростом и обликом на девочек лет четырех-пяти. Зареванные, лица обеих были мокры от слез и соплей.
Тиль и Мия. Подружки далекого, невероятно далекого детства. Те, кого волшебник, неумолимо старясь, голодая, блуждая темными тропами и получая раны от йокай, искал всю свою сознательную жизнь. Те, ради кого приобщился к сложному и опасному пути волшебства.
-- Казуки... -- Мия протянула волшебнику большой зеленый лист, на котором лежало горсти две красной луговой земляники. -- Пожалуйста... прости нас! За то, что напали и кидались в тебя магией. Мы... мы...
Старик, потянувшись к феям, сгреб их в охапку и, что было сил, прижал к себе. Лист упал на деревянный настил веранды и ягоды рассыпались по пыльным доскам.
-- Тиль, Мия... -- прошептал волшебник сквозь слезы. Обе феи плакали навзрыд, уткнувшись личиками в его плечи. -- Несчастные мои... я искал... где же вы так долго пропадали?!
-- Мы прятались от тебя, Казуки. После того, как нас захватил Черный Ветер в магическом лесу... в самой его глубине, около логова какого-то сильного йокай.
Волшебник обнял девчонок еще крепче. Все так, как он и предполагал. Тиль и Мия получили большую дозу отрицательных энергий и не смогли больше приближаться ни к кому, излучающему "Черный Ветер". А ведь он, мучаясь от того, что не может помочь подругам, излучал его с каждым годом все больше.
-- Глупые вы, глупые. Ради игры обречь себя на такие мучения!
-- Мы не ради игры в магический лес полетели! Мы искали там сильную магию, ведь если могла где-то быть сила, способная спасти тебя от смерти, то только там!
-- Меня? От смерти? О чем вы?
-- Вот, Казуки, посмотри! -- Тиль показала волшебнику небольшой синий кристалл, который сжимала обеими ладонями. -- Мы спросили великого духа, и он дал нам это.
"Старение - не болезнь. Ее нельзя вылечить настойками из трав и цветов". -- таким был ответ Андрона на просьбу фей. Серый ящер порылся в запасниках своей разрушенной крепости и протянул заплаканным девочкам сгусток животворной энергии. -- "Чтобы спасти жизнь вашему другу, нужен вот такой камень. Дарю. Для хороших душ, не жалко".
-- Что это? -- волшебник подставил ладонь и фея положила кристалл ему на ладонь. Мягкое сияние тотчас окутало всю фигуру человека. -- Тиль... Мия...
Время повернуло вспять. Разглаживались морщины, обретали прежний цвет седые волосы. Возвращалось почти угасшее зрение, болезни и болячки сходили на нет.
Камень угас и бесследно исчез.
Молодой парень в мешковатом стариковском одеянии поднял дрожащие руки и с изумлением посмотрел на свои ладони. Согнул и разогнул пальцы, которые всего минуту назад почти не слушались его.
-- Получилось! -- с восхищением воскликнула Мия. -- Тиль, мы все-таки нашли то, что искали!
Обе феи бросились волшебнику на шею и обняли его, снова плача, но теперь уже от счастья.
-- Теперь ты снова будешь с нами, Казуки? Долго-долго?
Не веря себе, боясь проснуться, волшебник закрыл глаза и обнял своих маленьких подружек.
Заметят ли жители Генсокье перемены? Страшная беда, успевшая затянуть Генсокье серой пеленой безысходности, проникшая в каждый разум и сжавшая холодной хваткой каждое сердце... вся эта злоба, вся агрессия, чуждая живым душам жестокость... растаяла и сгинула, словно дурной сон. Разве можно этого не заметить?
Серый ящер, скрытый маскировочным силовым полем, которое излучали кристаллы Сильвии, кивнул, и с довольным видом поднялся на ноги.
-- Здесь все хорошо. -- сказал он, запрыгивая на спину кристальному дракону. -- Не будем им мешать. Полетели домой, Сильвия.
-- Что будем делать дальше, господин? -- дракон плавно, опасаясь повредить крышу здания, поднялся в воздух и полетел прочь от селения людей.
-- Не знаю... устроимся как-нибудь. Я потерял почти все свои силы, бессмертие и способность перемещаться между мирами, но я еще жив и все еще способен творить... -- Андрон оглянулся на теряющуюся вдали деревню людей. -- ...Маленькие чудеса. Что-нибудь придумаю. И, знаешь что... я вот подумал... передай всем, чтобы прекращали меня господином называть. Мы ведь больше не Олимп, верно? И уж точно не Бешенное Боевое Братство. Их правила нам не указ, а звучит ужасающе глупо, когда дети отца господином называют.
-- Как скажете... аршел. -- ответила дракониха с ухмылкой.
Андрон, потянувшись вперед, отечески потеребил широкой ладонью свою старшую дочь по колючей, чешуйчатой макушке.
Эпилог.
Вселенная Лазурной Чешуи, под протекцией Вольного Единства.
Поселение беженцев из иных миров, Генсокье.
Год 123 с начала ведения исторических записей.
4 апреля, утро.
Сакуры цвели так, словно собирались шокировать землю и небо буйством своего великолепия. Или та чудодейственная подкормка, которую притащила из безымянного мира Суйка, действительно была так хороша, как рогатая они ее расписывала, или сыграл роль какой-нибудь природный фактор, но сад близ храма Хакурей в этом году явно намерен был поспорить красотой со знаменитыми садами Хакугекуро.
Неудивительно, что полюбоваться цветами слетелось и сбежалось множество обитателей окрестных рощ. Осторожные йокай, почувствовав присутствие рядом сильных личностей, попрятались и затаились, но с феями сладить было не так просто.
-- Кыш! -- вооруженная метлой, Рейму попыталась разогнать духов природы, висящих на ветвях, словно забавные разноцветные плоды. -- Кыш, кому говорю!
Но феи не слушали ее и только перелетали с одного дерева на другое, твердо уверенные, что устраивать магическую битву в саду сакур хозяйка храма не будет. К тому же рядом были шикигами великого духа, а, значит, обижать фей никто не осмелится.
-- А что такого? -- возмущались духи природы. -- Мы тоже хотим праздновать!
-- Сильвия-сан! -- крикнула Рейму в сторону храма. -- Феи - по вашей части. Повлияй на них!
-- Я занята готовкой! -- прозвучал в ответ голос кристального конструкта. -- Беатрис!
-- Я посуду мою! Эльза! Хватит лепестки собирать, делом займись!
-- Это важное дело! Гарольд! Гарольд, ты где?
-- Гарольда опять Суйка куда-то утащила. Эльза, у тебя же тесная связь с местными властями, действуй!
-- Прошлое то мое здесь причем? -- девушка с золотыми волосами, одетая в костюм помощницы жрицы, завершив плавный прыжок, приземлилась рядом с Рейму и, взмахнув пушистым, золотистым хвостом, громко выкрикнула: -- Эй, крылатые! Что это вы тут делаете? Разве не знаете, что великий дух приготовил в Безымянном мире большое празднество, специально для фей?! Будет бесплатное угощение, подарки и юккури!
-- А юккури новые? -- глаза духов природы заблестели интересом.
-- Да, праздничные! Они...
-- Мы знаем, мы знаем! -- феи роем взвились над деревьями и дружно подались в сторону Безымянного холма, на котором до сих пор сиротливо лежали руины разбитого замка и сиял портал в другой мир, охраняемый грозной, неусыпной стражей.
Рейму, чувствуя тень зависти, проводила их взглядом. Юккури, смешные безмозглые колобки, были рождены в магических лабораториях серого странника и стали решением продовольственного вопроса в Безымянном мире. Питаясь магической энергией, разлитой в воздухе, они быстро расплодились на ближайших к порталу островах и тысячи переселенцев из Генсокье, хлынувших на новые территории в первые же дни рождения нового мира, получили возможность утолить свой голод. А за одно и охотничьи инстинкты. Ловить юккури было весело, а убивать не нужно.
Будучи пойманными, колобки с громким воплем "расслабься!"... превращались в горячие пироги с бобовой пастой, мясом или вареньем. Вот только нельзя было по виду юккури определить с чем будет пирог и потому многие отъявленные хищники сердито плевались, вынужденные с голодухи давиться бобами и вареньем. На недовольные рыки и требования переделки, Андрон юккури переделал. Теперь колобки стали раз в десять шустрее и увертливее, начиная поддаваться только когда охотник впадал в серьезный голод. А в остальном остались прежние.
"Нечего было на халяву фыркать! Кто хочет сделать мир лучше, марш работать"!
И все-таки особых юккури странник сделал. Праздничных. Их не нужно было ловить, они сами прыгали в руки и превращались в любое блюдо, которое представлял себе получивший подарок. Однажды темной зимней ночью, без всякого предупреждения, эти подарочные юккури возникли вдруг по всему Генсокье, в каждом доме и звериной берлоге. Им даже удалось учинить кратковременный переполох. Благо, что обычные юккури уже были знакомы всем и что делать вопросов ни у кого не возникло. Виновниц быстро уничтожили и снова настала мирная тишина. Что это было? Полевые испытания?
"Если у вас не празднуют Новый Год, это ваши проблемы"! -- рыкнул серый ящер в ответ на вопрос Рейму.
Жрица особо и не возмущалась. Зима - голодное время года, а храм к тому же был плохо защищен от холодов, поэтому получить большую чашку горячего лапшового супа было совсем не лишним, одна проблема только что "подарки" появились неожиданно. Рейму едва не разнесла в куски несчастного колобка, приняв его за пробравшегося в храм йокай.
Роща сакур, меж тем, опустела. Мелкие йокай загорелись желанием напроситься на праздник и подались следом за феями. Андрон был радушен и мало кого выставлял за дверь, если этот кто-то не нес угрозы Безымянному миру.
-- Вот так. -- сказала Эльза и взмыла над землей, окутавшись золотистым сиянием. -- Если не возражаете, Рейму-сама, я слетаю до портала. Надо малышей проводить. Проследить, чтобы на кого-нибудь сильного не нарвались. Аршел не любит, когда кто-то направляется на праздник, а попадает хищнику в брюхо.
Сверкнула молния, и золотая лиса унеслась.
-- Вот так. -- Рейму вздохнула. -- Еще на одну помощницу меньше. Суйка сбежала, Мариса больше громит, чем делает, Ёму рыщет вокруг кухни, опасаясь что один вечно голодный призрак проскользнет и уничтожит припасы, а Алиса все так оплела паутиной своих кукловодческих нитей, что храм похож стал на пещеру какого-нибудь паука. Больше под ноги приходится смотреть, чем работать.
-- Но с нами еще Сакуя, Сильвия и Беатрис. -- сказала Санаэ, принесшая в рощу сакур несколько скрученных циновок, которые теперь можно было смело расстилать и не беспокоиться, что какая-нибудь фея утащит одну или две себе в домик, на подстилку. -- Я, обычно, без всяких помощников о праздниках заботилась. От Канако-сама и Сувако-сан никакой помощи не дождешься, а прихожане... -- полубог и единственная жрица храма Мория печально вздохнула. В газете великой горы йокай, как-то появилась заметка, утверждающая что после серии поражений храма Мория прихожан у него осталось меньше, чем богов. А если учесть что богов было всего два с половиной, то...
-- Видимо, просто гостей к вам никогда так много не... -- Рейму подавилась словами, увидев, как помрачнела Санаэ. -- Я... э-э-э... думаю, вам надо разослать приглашения на следующий праздник. Без приглашений-то конечно мало кто заявится.
-- Точно! -- воспылав идеей, жрица храма Мория ударила кулаком по ладони. -- Надо срочно передать эту идею Канако-сама! Это повысит известность и популярность нашего храма, привлечет новых верующих и поможет собрать больше магической энергии! Уж тогда-то серая ящерица познает на своей шкуре гнев Канако и Сувако-сама!
-- Потом, потом передашь. -- Рейму едва успела ухватить взлетевшую над землей конкурентку за штанину алого хакама. -- У нас еще здесь дел невпроворот. Заявятся твои богини на праздник, а у нас здесь еще ничего не готово. Хорошо это будет, да?
Санаэ, вздохнув, вернулась к работе.
-- Кстати, я рада, что вы поладили с шикигами серого странника. -- сказала Рейму, пока они с Санаэ раскатывали циновки по земле. -- После той битвы за верующих, когда Канако пыталась запечатать проход в Безымянный мир, я думала что вы враги навеки.
-- Мы не враги, мы конкуренты! И если будем нападать друг на друга без всякого повода, это лишь отвратит от нас тех верующих что... -- Санаэ, видимо, хотела сказать "что еще остались", но вовремя опомнилась. -- ...Что слишком чувствительны к излишней агрессивности богов! С тобой, Рейму, мы тоже конкуренты, но лишний раз нападать на храм Хакурей храм Мория не будет, это я обещаю!
-- За что вам и спасибо. Санаэ, неси еще циновки, а я пока эти постерегу. Вдруг какая фея рядом все еще вертится?
Оставшись одна, Рейму с улыбкой вспомнила месяцы, что прошли с праздника солнцестояния. Половина лета, осень, зима и половина весны - достаточно большой срок. Хлопотное было время. Казалось бы, из-за оттока йокай и людей в Безымянный мир, плотность населения снизилась на три четверти, только спокойнее стать должно было, но даже зимой, снежной и холодной, выспаться толком не удалось.
Все лето и осень, пусть не каждый день, но в месяц раза по три, обязательно происходили нерядовые события, корни которых искать приходилось не где-нибудь, а за колышущимся маревом портала на Безымянном холме. Всплески чужеродной магии, из-за которых иссыхали или мутировали деревья Магического леса, дрожала земля, портилась погода и возникали причудливые фантомы, призраки других миров. Два раза, солнечным ясным днем, храм Хакурей подвергался нашествию странных существ. В первый раз это были угрожающего вида зеленокожие увальни с примитивным оружием и деревянной броней. Приняв их за обычных йокай, Рейму не особо встревожилась, но во второй раз небо разверзлось над ней и из портала посыпали громадные, метров по пять ростом, фигуры в серебряной броне. Сияющие крылья, пылающие мечи... массивные доспехи, под которыми как спички ломались опорные столбы и перекрытия храма.
Одно хорошо, что и "орки" и "ангелы Олимпа", тотчас начинали твердить о "нарушении доступного пространства", извиняться и терять сознание, оставляя без внимания яростные атаки со стороны хозяйки порушенного храма. Серый Странник появлялся, как правило, минут через двадцать, выждав, когда первая вспышка гнева Рейму достанется свалившимся на храм существам.
-- Я не виноват, что энергия и пространство этого мира дико перекручены и полны аномалий, из-за чего у меня глючат порталы! -- оправдывался ящер, стойко принимая на спину и плечи удары особой метлы, которой вооружила свою подругу леди Юкари. Другое оружие защитные силовые поля, которыми был окружен ящер, пробивало с большим трудом. -- А твой храм стоит в самом центре этой головоломной схемы, потому-то по нему и приходится главный удар! Сейчас, все починим и манекены заберем, не переживай!
Манекены, имитации монстров, были нужны для тренировки воинов, которых Андрон готовил к неведомо когда грядущей войне богов. На гневные высказывания Рейму, серый ящер только плечами пожимал и говорил, что постарается больше не допускать ошибок, а как у него получается действовать без ошибок, знало уже, без преувеличения, все Генсокье.
Жизнь, в ежесекундном ожидании удара? Если бы только этим все ограничилось! Четырежды этот несносный бродяга и его шикигами воровали старинную торию храма! Нет, сначала он по-хорошему попросил, словно действительно думал, что забрать торию, - это как книжку одолжить! Начал что-то выводить про погибающие миры и обреченные расы, но не успела Рейму выразить свое возмущение нахальной ящерице, как подручные Андрона уже стащили торию и сам он исчез. Пришлось хорошенько проучить разбойников. Четырежды, каждый раз после очередной кражи. Но четвертый раз учеба была почти символической. Рейму вторглась в Безымянный мир как раз в тот момент, когда в пространственное искажение через громадный портал входила... планета. Портал проецировала та самая тория, которую конструкты уволокли от храма Хакурей.
Потрясенная жрица полюбовалась энергетической феерией и хотела спуститься к планете, но внезапно вокруг нее свернулось винтом пространство и жрицу выбросило обратно к храму Хакурей, лишенному драгоценной тории.
Торию Андрон принес на следующий день, лично.
-- Без божественных сил я не могу самостоятельно открывать порталы в другие миры, -- сказал он, устанавливая и закрепляя деревянную арку на место. -- Но в тории заключена искра силы. От меня требуется пройти через портал, разместить маяки по поверхности планеты и вышибить дух из местных властей, если те будут цепляться за планету и мешать транспортировке. Конструкты активируют торию, еще немного трудов и все! Дело сделано, планета наша. Четыре факта применения тории - две планеты!
-- Так ты воруешь торию для того, чтобы ее силой воровать миры? Вроде не блондин. (Мариса - блондинка и самый известный вор Генсокье). Самому не стыдно?
-- Нет, не стыдно. -- ящер устало уселся на землю и ссутулился, от чего его голова стала на одном уровне с головой Рейму. Общаться так было гораздо удобнее. -- Есть факторы, а точнее их целых три, которые я учитываю, прежде чем попытаться украсть мир. -- Андрон показал верхнюю лапу из-под плаща и жрица увидела, что руку ящеру заменяет металлический протез, опутанный какими-то проводами и целой сетью магических символов. Протез был искорежен, опален и покрыт засохшей грязью. Один из трех относительно целых пальцев разогнулся. -- Мир должен быть обречен на уничтожение. -- разогнулся второй палец. -- Населяющие его существа должны вызывать у меня симпатию. -- разогнулся третий палец. -- Хозяева мира должны быть врагами Олимпа. Стоит мне сунуться туда, где ангелов Олимпа не ждет немедленная смерть, каратели родного ордена тотчас появятся рядом. Я же предатель! Убить меня теперь для моих прежних хозяев - дело чести. Так что я надежно заперт в пределах враждебных Олимпу пространств. Если бы не это, Безымянный мир был бы уже битком набит планетами.
-- И все, как одна, населенными симпатичными тебе существами?
-- Да. А что тут странного? Чтобы я всякую нечисть волок в Безымянный мир, его жителям на радость? Ты еще предложи живому человеку в жилы чумную кровь вливать! Я с чумой сражаюсь, а не разношу.