* * *
Только-только учитель с учеником успели позавтракать, как послышался первый стук в дверь.
- Ранняя пташка, - заметил Ефрем. - Ну, встреть поди…
Глеб Портнягин вышёл в прихожую, открыл. На пороге стояла дама лет сорока, облачённая в яркое демаскирующее пончо. Мечта снайпера. При виде открывшего пришедшая отшатнулась с громким бренчанием, поскольку руки её, шея и, как вскоре выяснилось, лодыжки были сплошь унизаны браслетами, цепочками и кольцами. Пару мгновений оба, не веря глазам, смотрели друг на друга.
- Простите… - жалобно выговорила она, хлопая накладными ресницами. - Мы с вами раньше нигде?.. Откуда-то мне ваше лицо…
- Ваше мне… тоже… - растерянно отозвался он. - Откуда-то…
- Вы… не художник?..
- Н-нет…
- И-и… к театру никакого отношения?..
- Нет, - придя в себя, решительно сказал Портнягин. - Вы, наверно, к Ефрему Нехорошеву?
Обоих можно было понять: заикнёшься, что видел собеседника во сне, - тот, пожалуй, заподозрит тебя в попытке завязать с порога неуставные отношения.
Огласив комнатёнку дребезгом бронзовых висюлек, так и не оправившаяся от неожиданности гостья проследовала к предложенному ей креслу и, севши, почти полностью накрыла его обширным, как парашют, пончо.
- Я - Ирина Расстригина… - представилась она с лёгким недоумением, будто уже и в собственном имени усомнясь. - Завлит драмтеатра имени доктора Калигари… - Не выдержав, снова повернулась к Портнягину. - Нет, но… просто поразительно… Одно лицо!
- У кого? - мигом заинтересовался Ефрем.
- Да вот у вашего… м-м…
- Мой ученик, - веско изронил кудесник. - Глеб Портнягин. Неужто кто похожий нашёлся?
- Приснился… - вынуждена была расколоться она.
- Ишь, озорник! А подробнее?
- Мы… переехали… - то ли объяснила, то ли напомнила Ирина Расстригина. - И в первую ночь… такой сон странный…
- На новом месте приснись жених невесте? - со скабрёзной ухмылкой предположил старый циник.
Гостья вспыхнула.
- Во-первых, я замужем, - известила она свысока. - Если на то пошло, даже и не во-первых…
- А во-вторых?
- А во-вторых, не склонна к педофилии!
Ишь ты! А жальце-то у неё - востренькое. Хотя… В театре работает - там без этого не выживешь.
- Так, - сказал Ефрем, усмехнувшись в бородёнку. - Сон, говоришь, странный… А что странного-то? Нормальный сон в руку. Увидела молодого парня, пришла, а он тут как тут…
- Странного - много, - холодно возразила Ирина Расстригина, неприятно поражённая склонностью кудесника к простонародному юмору. - Утром позвонила Зине… нашей костюмерше… начала рассказывать… Она говорит: да что ты?!
- Так… - насупился колдун. - То же самое приснилось?
- Да!
- И тоже переезжала?
- Н-нет… Насколько я знаю, нет.
- Другие какие перемены…
- У Зины? Вообще-то копают под неё… в последнее время… Собственно, не под неё, а под директора, но это всё равно…
- Ну, копают - подо всех копают… А ещё что странного? Кроме Глеба, конечно…
- Во сне или наяву?
- Во сне, матушка, во сне…
- Жанр, - с брезгливой гримаской произнесла заведующая литературной частью. - Даже не детектив… Экшн. Причём самого вульгарного пошиба… Всю ночь беготня, стрельба… В руках у меня почему-то пистолет… или револьвер… Честно сказать, я не очень их различаю…
- Нет, ну разница-то есть, - мягко заметил старый чародей.
- Знаю, - сказала она. - Уже смотрела… Пистолет - знак несчастий, газовый, понятно, к слезам, револьвер - печальное расставание…
Кажется, ученик колдуна и завлит драмтеатра имени Калигари, не сговариваясь, пользовались одним и тем же сонником. Кстати, а из чего сам-то Глеб ночью палил? Из чего-то с прикладом… оскорбительно допотопного… вроде бы даже однозарядного… С "калашом" он бы их всех сделал!
Портнягин покосился на учителя и внезапно уразумел, что дело-то, кажется, нешуточное. Нехороший огонёк теплился в желтоватых глазёнках старого колдуна.
- Много народу поубивала?
- Да какой из меня стрелок!
- Наяву - никакой. А во сне - это ещё как посмотреть… Вспоминай давай!
- Кажется, никого… Мазала всё время…
- Как одета была?
- Как сейчас… - испуганно отозвалась мечта снайпера. Беседа всё более напоминала допрос с пристрастием.
- А он? - Ефрем, не глядя, кивнул на Портнягина.
- Чуть не прикончил! - не устояв, нажаловалась она. - Палил над самым ухом. Вообще вёл себя… - Ирина Расстригина смерила Глеба неприязненным взглядом, - …не по-джентльменски… Использовал как прикрытие!
- Ай-яй-яй… - машинально съязвил колдун. Морщинистое лицо его, однако, весельем не светилось. - И как? Помогло?
- В смысле?
- Ну… многих он положил? Из-за прикрытия…
- Понятия не имею! Не до того было…
- А подружка твоя?
- Какая подружка?
- Костюмерша…
- Ну, не то чтобы подружка… Её танком переехало.
- Бэтээром, - имел неосторожность вслух уточнить Глеб.
Брякнули украшения. Учитель и гостья смотрели на Портнягина с нездоровым любопытством.
- Женщинам танки снятся довольно редко, - вынужден был пояснить он и, видимо, не соврал. Вопреки общему мнению, соврать не так-то просто. Для этого прежде всего надо знать правду, а многие ли её знают? Портнягин, например, не знал.
- Это верно… - подумав, согласился колдун и снова повернулся к сновидице. - Картина в целом ясная, - утешил он. - В театре у вас интрига на полном ходу… Так?
- Естественно! - с царственным достоинством подтвердила Ирина Расстригина.
- Зину твою, костюмершу, скорее всего, уволят…
- За что?
- Ну если броневичком переехало… Найдут, за что!
- А избежать… никак?
- Надо будет, сама придёт… Ты о себе, о себе, матушка, думай! Отстреливалась - хорошо. Ни разу не попала - плохо. А на Глебушку не серчай. Он ведь тебя, получается, защищал. Как мог, так и защищал…
- Но я пока не просила о защите!
- А куда ж ты, дурашка, денешься? - ласково сказал Ефрем. - Сон-то - вещий. Сама, чай, по адресу пришла…
* * *
Плотно закрыв входную дверь за гостьей из ночного кошмара, Портнягин вернулся в комнату, где был встречен неистовым взглядом наставника.
- Совсем обнаглели! - проскрежетал старый колдун Ефрем Нехорошев. Встал с табурета и заходил взад-вперёд, чего с ним до сей поры, кажется, ещё не случалось, как бы сильно он ни был выведен из себя.
- Кто обнаглел? - не понял Глеб.
- Да такие же, как ты, обормоты! - выписал учитель мимоходом чертей ни в чём не повинному воспитаннику. - Нахватаются вершков - и ну дурака валять! Сонтехники хреновы… - Остановился, уставился. - Про броневичок откуда узнал? И тебе то же самое приснилось?
- Ну да… Что? Вправду вещий сон?
- Вещий он там… - пробурчал кудесник, снова опускаясь на табурет. - Зловещий… Одно из двух, - малость успокоясь, заключил он. - Либо нюх потеряли… Ну, не знали просто, что ты - мой ученик… Либо отмёрзли вконец, никого уже в грош не ставят… Ох, дождутся они у меня, ох, допрыгаются!
- Да кто они-то?
Как и подобает истинному колдуну, ответил Ефрем не сразу. Сначала вымотал душу долгим сердитым молчанием, потом наконец соизволил снизойти.
- Человек спит, а мозг работает, - бросил он. - На кого?
- Как это на кого? - опешил Глеб. - Сам по себе…
Кудесник усмехнулся.
- Сам по себе, - с горечью повторил он. - Чисто дети малые! Используют черепушку вашу как хотят, а вам, лохам, и невдомёк! Сам по себе…
- Кто использует?
- Хакеры, - сказал как сплюнул Ефрем. - Пираты… Ну чего разморгался? В астрале, чтоб ты знал, хакерство ещё сильней, чем в Интернете твоём… Всю ночь на обоих ваших полушариях в игрушки играют, а вы думаете, что сны вам снятся!
- Кто играет? - недобро прищурясь, процедил Глеб Портнягин.
- Я ж говорю: недоучки всякие вроде тебя… В астрал по ночам хоть не выходи! Понапутают энергетических шнуров своих… от мозга к мозгу…
- А колдуны?
- Ну… ты колдунов-то с подколдовками не равняй! - одёрнул ученика Ефрем. - Колдуны - народ серьёзный. Только по крупному заказу спящим мозги ломают. Должника во сне припугнуть… или там сведения какие выудить…
- Погоди… А сонники?
- А сонники - сонниками… Приснилось - нехай толкуют! Пожар - к потопу, потоп - к пожару. Фрейду, например, в своё время за это дело большие деньги плочены были…
- Слышь, - ошеломлённо вымолвил Портнягин, присаживаясь на свободный табурет и пытаясь собраться с мыслями. - Это что ж выходит? Это выходит, они нас, гады, вчера в одну сеть замкнули?.. Меня, Ирину эту Расстригину, Зинку её… костюмершу… Троих?
- Да наверно поболе, чем троих. Обычно игроки мозгов пятнадцать вместе цепляют… Скажем, приснился тебе незнакомый город. А он из другой памяти выдернут! "Железо"-то у нас… - Старый колдун Ефрем Нехорошев выразительно постучал себя полусогнутым пальцем повыше виска. - …не чета компьютеру - ёмкое. Вот только программы хреновенькие… - посетовал он.
- А уберечься как?
- Обыкновенно. Защиту поставить. Дело нехитрое… На порчу себя утром проверял?
- Проверял.
- И что?
- Чиститься пришлось…
- То есть ещё и вирусов астральных занесли, - крякнул Ефрем. - Ш-шалопаи!
По мере прояснения ситуации настроение Глеба стремительно улучшалось. Если виновные - его ровесники, разобраться с ними труда не составит.
- Выходит, ты Ирине этой лапшу на уши вешал? - с ухмылкой уличил он наставника.
- Это почему же? - вскинулся тот. - Что я не так сказал?
- Ну… что сон вещий…
- Конечно, вещий. Думаешь, кто теперь её умную голову по ночам охранять будет? Ты и будешь.
- А я умею?
- Научу. Какие твои годы!
* * *
Сон Ирины Расстригиной был глубок, но беспокоен. Оба полушария работали на всю катушку. Портнягин обошёл кругом чудовищный баобаб, поглядел ввысь, хмыкнул. Согласно соннику, если женщине пригрезится хотя бы одно-единственное хиленькое деревцо, то, стало быть, она не удовлетворена сексуально.
А тут такой баобабище!
Впрочем, нет худа без добра. Зато из листвы хорошо отстреливаться…
В остальном местность представляла собой плоскую пустыню в стиле Дали с колоссальным, полым, полуразрушенным бюстом какого-то исторического лица на горизонте. Истолковать сей артефакт самостоятельно Портнягин бы не рискнул. Ещё неподалёку громоздился фанерный крашеный сундук, из-под крышки которого выглядывал красный обшлаг с золотыми пуговицами. Должно быть, клочок сна костюмерши Зины.
- Опаньки! - озадаченно вымолвили сзади.
Глеб обернулся и увидел двоих вооружённых молодых людей, одного из которых он, помнится, где-то уже встречал наяву.
- Так это вы, падлы, позавчера в моём сне шарились? - зловеще осведомился ученик чародея. - А если на Ворожейке встречу?
Те переглянулись.
- Ошибочка вышла, Глеб, - заискивающе сказал полузнакомый. - Подцепились не глядя, ну и…
- Второго раза не будет! - истово заверил другой.
- Не будет, - кивнул Портнягин. - И здесь тоже ничего не будет. Ни бродилок, ни стрелялок. Это нашего клиента сон.
- Какие дела? - с готовностью вскричал полузнакомый, округлив от искренности глаза. - Что ж мы, не понимаем? Раз сонтехника вызвали… Под охраной, так под охраной. Тем более Поликарпыча клиентура…
Несмотря на упоминание отчества старого колдуна, обоих явно страшила не столько астральная разборка с Ефремом Нехорошевым, сколько физическая с Глебом Портнягиным.
- Так мы пойдём… - как бы прося позволения, сказал один - и корсары мозговых извилин попятились, собираясь, судя по всему, сгинуть с глаз долой.
- А ну-ка тормозни! - последовал негромкий оклик.
Оба замерли.
- Канцелярскую кнопку - прощаю… - угрюмо оповестил Портнягин. Чувствовалось, однако, что продолжение ещё последует. Запала тишина. Глеб почесал вздёрнутую бровь - и вдруг махнул рукой. - А, ладно! - решился он. - Пока под охрану не взял… Может, сыгранём разок?
Шутик
С кем ты мне изменяешь, память?
Великий Нгуен
Глеб Портнягин был свято убеждён в том, что свою ученическую тетрадку в приметной клетчатой обложке он бросил по обыкновению на край тумбочки. Теперь её там не наблюдалось.
Многие полагают, будто забывчивость - следствие скверной памяти. Они ошибаются. Забывчивость прежде всего проистекает из неуверенности в себе. Допустим, лезет человек за бумажником и обнаруживает в кармане пустоту.
"Куда же я его дел?" - холодеет один.
"Спёрли!" - мысленно ахает второй.
И даже если потом выяснится, что спёрли-то как раз у первого, а второй по рассеянности сунул кошелёк не туда, сути это нисколько не меняет. Нашёлся в другом кармане? Ну, значит, спёрли, а потом испугались и снова подбросили. Версия, понятно, сомнительная, но, когда речь заходит о собственной правоте, тут уж, согласитесь, не до правдоподобия.
Думаете, почему женщина отлично помнит то, о чём мужчина впервые слышит? Именно поэтому!
Так вот, склеротиком себя Глеб никогда не считал. С младых ногтей, заметив пропажу какой-либо личной вещи, он брал ближних в оборот - и рано ли, поздно ли, но утраченное ему приносили. В крайнем случае, возмещали стоимость.
Сложность, однако, заключалась в том, что, кроме самого Глеба, в узкий, снабжённый бойницеобразным оконцем чуланчик, где он обитал на правах ученика, никто с утра не входил - во всяком случае, из материально оформленных сущностей. Волей-неволей пришлось выдвинуть ящичек, потом открыть дверцу тумбочки и, не найдя в её недрах искомого, испить чашу унижения до дна - заглянуть под топчан.
Под топчаном имелось всё что душе угодно, включая початый ящик водки, принятый позавчера на хранение у склонного к запоям наставника. Не было только тетрадки.
В задумчивости юноша покинул тесное своё обиталище и проследовал в комнатёнку, загромождённую древней мебелью и не менее древней утварью. Старый колдун Ефрем Нехорошев сидел у застеленного газеткой стола, одетый по-домашнему, и сооружал нечто напоминающее лорнет с закопченным стёклышком. Мастерил по заказу. Покосился из-под всклокоченной брови на вошедшего и снова сосредоточился на рукоделии.
- Ефрем, - сердито сказал Глеб. - Ты мою тетрадку брал?
Чародей восторженно хрюкнул. Вообще был смешлив.
- Брал, как же, брал! - с язвительной готовностью подхватил он. - Ошибки исправить… Вдруг запятая где не там стоит!
Срезал, что называется. Продолжать дознание не имело смысла. Даже если и вправду брал, попробуй уличи! Память способнейшего из учеников неизменно пасует перед памятью учителя уже в силу возможной выволочки.
Вторым внимание Глеба привлёк распластавшийся на мониторе серо-белый кот Калиостро. Дрых он там чуть ли не со вчерашнего вечера, что, впрочем, ни о чём ещё не говорило, поскольку алиби у кошек нет и быть не может - в связи с их способностью находиться одновременно в нескольких местах. Специальная литература полна историй о котах с двумя, а то и с тремя хозяевами. Проникнуть в запертое помещение для этих тварей тоже не проблема. Однако с лохматой серо-белой бестией Глеб чуть ли не в первый день своего ученичества заключил пакт о ненападении. Допустим даже, что котяра, рискуя испортить отношения, уволок тетрадку из вредности, но ведь не дальше чуланчика! Сквозь дверь он бы её никак не протащил… А чуланчик Глеб только что обыскал.
Ладно, положим, материальные сущности отмазались. А что с нематериальными? Учёная хыка отваживается выходить из-под койки на долгую прогулку только в безлунные ночи при выключенном свете. Днём её вылазки редки, мгновенны и обязательно связаны с изгнанием нежеланного посетителя, дай ему Бог здоровья, если, конечно, получится. Однако с утра в дом кудесника никто самовольно не вламывался, а тетрадка лежала себе на тумбочке. Стало быть, и на хыку стрелки не переведёшь…
Оставался всего один подозреваемый.
Портнягин приблизился к яростно вращающемуся напольному вентилятору, лишённому шнура и мотора.
- Ефрем, - снова позвал учителя ученик. - А он всё время его крутит или как?
- Барабашка-то? - откликнулся тот, склонив над столом редеющие нечёсаные патлы. - Всё время… Никак сам себя, бедолага, не ухватит. Проворный…
- И с чего его так зациклило?
- А с чего вас перед игровыми автоматами циклит? - с ухмылкой отвечал колдун. - Вот и его с того же… Азарт, Глебушка, азарт! Вся разница: вам-то, слышь, то поспать надо, то поесть, то на работу сходить… А ему ж ничего такого не требуется. Энергетика… - Ефрем выпрямил хребеток, приставил собранный лорнет к правому глазу, посмотрел на дребезжащий подпрыгивающий ветряк и, судя по гримасе, остался доволен изделием. - Поди взгляни…
Глеб подошёл, взглянул. Обычно старикан запрещал ему баловаться приборами астрального видения: сам, дескать, духовное зрение развивай! Вообще держал в ежовых рукавицах… Но тут, конечно, случай был особый: своей работой - да не похвастаться?
Физический мир сквозь закопченное стёклышко был почти не виден. Зато явственно проступил астрал: в частности, увлечённый ловлей собственной пятки барабашка, заодно приводящий в движение лопасти вентилятора. Строго говоря, барабашки четвероруки, но так уж принято выражаться: за пятку, мол, себя ловит.
- Да, круто подсел пацан… - заметил Глеб, возвращая хитроумное, хотя и простенькое устройство. - А домовые к тебе не заглядывают?
- Гоняю я их… - с кислой миной промолвил Ефрем. - Зверушки ничего, забавные, но линяют. И ладно бы физически, а то ведь весь эфирный слой от них в пуху…
- Значит, забредают иногда, раз гоняешь?
- А что это ты вдруг про них?
- Тетрадка у меня пропала! - досадливо напомнил Глеб. - Вот думаю теперь, кто взял…
- А чего тут думать? - удивился колдун. - Если нечисть какая спрятала, вежливенько попроси вернуть. А не вернёт - матом обругай, они этого сильно не любят, особенно домовые…