Лойош просветить меня не сумел, и я вернулся на постоялый двор, поглядывая на лавки, мимо которых шагал, но так и не зашел ни в одну из них. Окна на этот раз были открыты - наверное, все дело в том, откуда ветер дует. Орбан еще не пришел - я вообще был там чуть ли не один, - так что я сел в углу, заказал стакан крепкого красного вина (мне оно показалось фиолетовым) и приготовился к ожиданию. Вино оказалось сносным.
Через час я разжился порцией гуляша из баранины с луком-пореем, чесноком и сметаной, и ломтем хлеба с толстой корочкой. Спустя еще часок появился Орбан. Времени он не тратил: осмотрелся, увидел меня и сразу подошел.
- Как прошел день? - спросил он, махнув подавальщице.
- Интересно, - отозвался я. Он заказал выпивку, а я напомнил, что обед с меня, так что ему принесли и миску такого же гуляша. - Не знаю даже, с чего начать. Как думаешь, почему меня могли назвать эрдергбасором?
Орбан слегка нахмурился.
- Хм. И кто тебя так назвал?
- Тип, который держит лавку с колдовскими принадлежностями.
- А, этот. - Он пожал плечами. - Скажу я ему пару слов…
- Нет-нет, не утруждай себя. Мне просто интересно. Потому ли, что у меня дружок-джарег, или потому, что у меня есть дружок…
- Потому что у тебя дружки-джареги, - объяснил Орбан. - Многие местные подумают, что ты избрал путь тьмы, ибо у следующего путем света дружком должен быть кот или птица, в крайнем случае, хорек. Рептилии исключаются.
- Ага. Странно.
- Именно, странно. Местное суеверие.
- Занятный город.
Он пожал плечами.
- Просто будь здесь поосторожнее.
- То есть? Ты о чем?
- Не задавай слишком много вопросов.
- Почему? Я прибыл кое-что выяснить.
- Знаю. Но просто будь поосторожнее. Есть кое-кто…
- Гильдия?
Он остановился на полуслове.
- Ага. Уже выяснил?
- Я выяснил, что она существует, и непохожа на все прочие гильдии, о которых я слышал.
Он потер подбородок.
- Знаешь, я здесь родился.
- Так.
- И я веду тут дела.
- Понимаю.
- И если ты разойдешься во взглядах с Гильдией, помощи от меня не жди. Я и на улице с тобой не поздороваюсь.
- Так, пока все ясно. Но пока этого не произошло, что ты можешь мне о ней рассказать?
Он замялся, потом пожал плечами.
- Она древняя и могущественная.
- И всеохватывающая, да? То бишь ни одному торговцу не выжить, если он не в Гильдии?
Он кивнул, а я продолжил:
- И Гильдия эта местная?
- Во многих городах есть гильдии. Почти во всех. Но эта, и верно, особенная.
- Как она возникла?
- Понятия не имею, она тут была всегда, сколько люди помнят.
- А кто главный?
- Гильдейский старшина. Его зовут Чеур.
- Так. И где он живет?
- Зачем тебе?
- Раз я не хочу бодаться с Гильдией, с него и стоит начать.
Он покачал головой.
- Дело твое, но я бы не советовал. Наоборот, стоит держаться от него подальше.
Потягивая вино, я размышлял, насколько могу доверять этому парню. Лойош шевельнулся у меня на плече - кажется, он думал примерно о том же. Я решил, что очень уж доверять не стоит, по крайней мере, пока. Доверие мое заслужить нелегко. Странно, да?
- Ладно, - сказал я, - буду иметь в виду. Но я правда просто хочу найти свою родню, если она еще тут живет. А потом двинусь дальше. У меня в этом городе нет каких-то дел.
Орбан кивнул.
- С этим мне пока не повезло. Хотел бы помочь тебе.
- Спасибо, что попытался.
Он кивнул.
- Думаю, в этом городе тебе не место. Никаких угроз, - быстро добавил он, очевидно, что-то отразилось на моем лице, - я совершенно ничего против тебя не имею. Просто предупреждение. Если ты будешь тут шнырять, обстоятельства осложнятся. Я тут скорее сбоку-припеку, меня это не так задевает, как других, у кого все связано с городом; я много путешествую и мне не нужно так уж жестко защищать свои здешние дела. Но они все же есть. Ты меня понимаешь?
- Вообще-то, - признался я, - совершенно не понимаю. Но уже заинтригован.
- Хм-м-м. - Он наполовину осушил стакан, без всякого выражения, словно пил воду, и наконец произнес: - Я пытаюсь сказать, что могу предупредить тебя, но если начнутся неприятности, то защитить не сумею.
- А. Понятно. Что ж, вполне честно. Но я пока болтал с лавочниками. Простой-то народ в Гильдию не входит, попробую с ними.
Он покачал головой.
- Делай как хочешь, но по мне, это будет ошибкой.
- Думаешь, Гильдия узнает?
- Если только ты не будешь очень осторожен. А ты ведь заметная фигура.
Странно, что я, человек, мог легко смешаться с толпой драгаэрян, но здесь, среди людей, так явно выделялся. Однако, вероятно, он был прав.
- Почему ты мне помогаешь? - спросил я напрямик. Иногда прямой вопрос может настолько ошеломить, что на него дадут честный ответ.
Он пожал плечами.
- Думаю, ты хороший парень. Если ты видишь чужестранца, который идет туда, где, как ты знаешь, опасная трясина - ты же предупредил бы его, верно?
Пожалуй, нет.
- Да, наверное, - согласился я.
"Ну что, Лойош? Как по-твоему?"
"Босс?"
"Он пытается меня отсюда убрать для моего же блага, или чтобы я чего-то не узнал?"
"А я откуда знаю? Возможно и то, и другое."
"Хм. Дельная мысль."
- Я поставлю тебе еще выпивки? - предложил я.
- Нет, я пока все. Пора бежать. Надо проверить, чтобы грузчики, которые готовят к отправке следующую партию товара, не решили облегчить себе работу и выдуть из бочек все содержимое. - Орбан ухмыльнулся и встал.
- Ладно, - сказал я. - Спасибо за сведения и за совет. Я твой должник.
Что именно я ему задолжал, это еще вопрос.
Орбан отмахнулся и вышел вон, а я сидел и чертил пальцем кружочки на столешнице.
В голове крутилась одна и та же мысль: когда я спросил у лавочника, не знает ли он кого-нибудь по имени Мерс, он решил, что я ему угрожаю. Просто-таки слишком интригующе, чтобы вот так вот отбросить это в сторону.
А сидеть и размышлять об этом - ничего мне не даст.
Поэтому я встал и вышел.
3
Следователь: И что в нем в первую очередь привлекло ваше внимание?
Лефитт: Его замечание о начале процесса исцеления.
Бораан: Когда обладающие властью намерены начать процесс исцеления, господин, это обычно означает: есть нечто такое, о чем они не желали бы осведомлять вас.
Лефитт (желчно): Присутствующие не в счет, разумеется!
Бораан: О да, конечно.
Лефитт: Ваша честь, не желаете ли ойшки или воды?
(Миерсен, "Шесть частей воды", День Второй, Акт IV, Сцена 5)
Пахло не так уж плохо. С запада дул холодный ветер, слишком холодный для середины весны. Я плотнее завернулся в плащ и хотел было вернуться в комнату и одеться потеплее, но Лойош наверняка отпустит парочку замечаний, а дело того не стоит.
"Босс?"
"Да?"
"Что теперь?"
"А теперь я найду того, кто не откажется поболтать со мной."
"Так ты ему не веришь?"
"Нет. Да. Не знаю. Но хочу узнать больше. И, проклятье, я хочу их найти!"
"Зачем?"
"Лойош…"
"Нет, правда, босс. Мы сперва занялись этим, потому как все равно перешли через горы и оказались здесь. А теперь ты относишься к этому как к делу. Зачем оно тебе?"
В его обязанности входит задавать мне трудные вопросы.
Пока я пытался придумать достойный ответ, ноги сами доставили меня на пристань. Если вы утратили счет времени, стоял самый разгар дня. Фабрика за рекой вовсю кашляла серым дымом, но ветер дул с гор (что, как мне сказали, было необычно), так что воняло не так уж сильно. Позади меня по улице гуляли люди - не слишком много, и в основном матери с детьми на руках. Я не слишком беспокоился, в конце концов, Лойош…
"Кое-кто приближается, босс. Женщина, на вид не опасна, и непохоже, что идет конкретно к тебе."
"Ладно."
Я не оборачивался, и вскоре справа от меня прошуршали шаги. Башмаки с мягкими подошвами, из кожи дарра или чего-то вроде того. Краем глаза я заметил гостью, футах в десяти от себя, повернулся и кивнул. Она кивнула в ответ. Моих лет или чуть старше. В первую очередь я обратил внимание на ее глаза, загадочно-серые; длинные черные, вероятно, крашеные локоны струились на спину; нос ее был прямым, а формы приятно-округлые. Когда-то я заинтересовался бы такими, и кажется, эта часть меня пока еще не умерла, или я бы не заметил подобного. Длинные серебристые серьги, на пальцах несколько колец. Платье было темно-зеленым, с низким квадратным лифом и широкой шнуровкой; подол приходился выше колен и из-под него выглядывало красное кружево флайсла. Чулки у нее были того же цвета, что и глаза.
Я отвернулся и продолжил изучать дым от фабрики. Женщина, кажется, делала то же самое. Через несколько минут она спросила:
- Как насчет толики удовольствия?
- Нет уж, - ответил я, - ненавижу удовольствия. Всегда ненавидел. Даже в детстве, увидев кого-то, кто хочет доставить мне удовольствие, я сразу удирал. Какое счастье, что я наконец вырос и теперь могу до скончания дней не ведать удовольствий.
Она без воодушевления посмеялась, вздохнула и вернулась к созерцанию фабрики. Я подумал, что ее рабочий день начнется ближе к вечеру, когда фабрика закроется.
- В твоей профессии тоже заправляет Гильдия? - спросил я.
На вопросы о работе "бабочки" реагируют по-разному. Иногда просто отвечают, словно болтая о перспективах урожая и ранних заморозков; иногда бросают высокомерный взгляд, полагая, что спрашивающему нравится задавать грязные вопросы; иногда приходят в ярость, словно вопрос, как они зарабатывают на хлеб насущный, более интимен, нежели самый способ заработка - впрочем, возможно, так и есть.
Она просто сказала:
- Гильдия заправляет всем.
- Вот и у меня такое впечатление. Я Влад.
Она взглянула на меня, потом снова посмотрела на реку.
- Приятно познакомиться, Влад. Я Тереза. И что, во имя Трех Сестер, привело тебя в этот зачуханный городишко?
На лбу и в уголках глаз у нее были морщины, не до конца укрытые макияжем. Но, пожалуй, ее макияж и не был предназначен для яркого дневного света. Почему-то с морщинами она казалась привлекательнее.
- Я пришел на запах.
Улыбка потухла.
- А в общем, - продолжил я, - я сейчас задаю себе примерно тот же вопрос. Главным образом, я остановился тут по дороге кое-куда. Вернее, кое-откуда. Но еще у меня где-то тут родня, и я хотел бы ее найти.
- Да? И кто же?
- Их имя - Мерс.
Тереза повернула голову и долго, оценивающе глядела на меня. Я ждал.
- Не могу тебе помочь, - наконец произнесла она.
Я кивнул.
- Начинаю думать, что их тут вообще никогда не было. - Добрая ложь иногда развязывает языки лучше горькой правды.
- Я знаю, кто охот… то есть сможет рассказать тебе многое об этом городе, - сказала она.
- Да? Что ж, это самая приятная весть на сегодняшний день.
Тереза помялась, но добавила:
- Тебе это кое-чего будет стоить.
Я просто смотрел на нее, и она сдалась:
- Ладно. Тут есть пивная "Коморная мышь".
- Да, видел.
- За ней конюшня. Вечером там обычно бывает некто Золли. Он возничий графа Саэкереша. Знает всех и вся, а поскольку он графский возничий, то его никто не тронет; по крайней мере, так сам Золли полагает. Поставь ему выпить, и он все тебе расскажет.
Я извлек империал и вложил ей в ладонь. Тереза сделала то, что делают, пытаясь определить вес монеты, и спросила:
- Это что, золото?
- Чистое. Не трать все сразу.
Она рассмеялась.
- Я у тебя в долгу, Влад. Фенарио, я уже иду!
Тереза ухмыльнулась и поцеловала меня в щеку. Улыбка делала ее куда красивее. Я смотрел ей вслед, любуясь пружинистой походкой.
Чуть погодя я двинулся в "Коморную мышь". Она оказалась копией "Колпака" (каковым ярлыком я обозначил "свой" постоялый двор), только зал здесь был длиннее, а потолок чуть повыше. Все столы были маленькими и круглыми. После обычных кивков (не слишком теплых, но и не вымученных) я получил выпивку и устроился за столиком, где и ждал до вечера, медленно потягивая вино.
К закату пивная быстро заполнилась, в основном народом, который видом и запахом походил на фабрику за рекой. В зале было и несколько девиц, все в платьях со шнуровкой сверху донизу и открытыми коленками. Иногда то одна, то другая удалялись с кем-то из рабочих через заднюю дверь. Пару раз девицы поглядывали и на меня, но ни одна не подошла.
Я изучал людей, поскольку больше мне делать было нечего, и сосредоточился на том, чтобы запомнить их лица, просто практики ради. Наконец я вышел из зала и подобрался к заведению с тыльной стороны. Прямо там и располагалась конюшня, футов пятидесяти в длину, с одной стороны к ней примыкало нечто вроде загона. У загона стоял высокий возок, и даже в тусклом свете из окошек выглядел он богато. На двери что-то изображено. Лошади распряжены. Что ж, где возок, там возничий, а где возничий, там байки, а где байки, там ответы на вопросы, и может даже статься - правильные.
Я вошел.
Пахло свежим сеном, сушеным сеном, мокрым сеном, гниющим сеном и навозом. Гораздо лучше. Десять стойл, в четырех - лошади различных мастей и статей, а в пятом - тощий парень в черном, и высокий лоб над густыми бровями придавал ему забавный вид. Руки у него были сложены на животе, а по тыльным сторонам запястий пробегали странные белые шрамы. Он сидел на низком табурете, закрыв глаза, но когда я подошел ближе - глаза открылись, и в них не было ни следов сна, ни дымки пьянства. Последнее, судя по рассказам о возницах, выглядело необычно.
- Если ты пришел, чтобы ехать в особняк, ты опоздал, - проговорил он голосом чуть более тонким, чем можно было судить по его виду. - Если пришел поболтать, ты слишком рано. Но если ты пришел купить мне выпивку, ты не мог рассчитать время лучше.
- У меня есть вопросы и деньги, - заявил я.
- Заставь деньги булькать, и я отвечу на вопросы.
- Идет. Чего пожелаешь?
- Вина. Белого вина, и чем лучше оно будет, тем лучше будут ответы.
- Сейчас вернусь.
Парень кивнул и закрыл глаза.
Через несколько минут он снова открыл их, когда я вернулся с вином для него, прихватив немного красного для себя. Он понюхал вино, отпил, кивнул и предложил:
- Присаживайся.
Там было несколько низких трехногих табуретов, вроде сапожных. Я взял один и сел напротив. Лошади задвигались; одна из них подозрительно взглянула на меня. То ли ей (а может, ему) чем-то не понравился я сам, то ли дело было в Лойоше и Ротсе.
Я сел и начал:
- Меня зовут Влад.
Он кивнул.
- Зови меня Золли Качиш, или Чиш. - Он глотнул еще вина. - Добрая лоза. Ладно, Влад. У тебя есть вопросы?
- Много, очень много.
Улыбался Чиш дружественно, и я в это верил, временно. Итак. С чего начнем?
- Ты знаешь семью Мерс?
- Конечно, - ответил он. - Шесть миль на север, дорога вдоль ореховой рощи. Большой белый дом, выглядит изрядно перестроенным. Если только ты не об их кузенах; эти давно ушли отсюда, не знаю, куда, наверное, в Фенарио. В смысле, в столицу.
- О. Спасибо.
- Верхом - где-то полчаса.
- Я верхом не езжу.
Он явно выглядел удивленным.
- Ты что, никогда не сидел на лошади?
- Сидел. Поэтому и не езжу.
- Хм. Ладно. Что еще?
- Почему никто другой не отвечал на мои вопросы о них?
- Они боятся Гильдии.
- Ну да, - заметил я. - Гильдии. Вот это мой следующий вопрос.
- Не только твой. Толком никто не знает, как оно стало тем, что есть.
- Но часть этой истории ты должен знать.
Он допил вино и протянул мне кружку.
- Немного знаю.
- Оставь, я сейчас принесу кувшин, - сказал я.
- Буду тут, - кивнул он.
Народу в пивной прибавилось, так что я вернулся лишь минут десять спустя. Наполнил кружку Чиша и снова сел.
- Итак. Гильдия.
- Да. Гильдия. - Он уделил мне чуть больше внимания. - Зачем тебе это?
- Я все время с ними сталкиваюсь, задавая вопросы о семье Мерс.
Чиш взглянул на меня внимательнее.
- Родня, да?
- Мне всегда казалось, что я похож на отца.
- У тебя немного расширяются ноздри. У них тоже. Порода. Ты из-за этого прибыл в Бурз?
- И да, и нет, - отозвался я.
Он явно ждал продолжения, а не дождавшись, пожал плечами.
- Фенарио - старое королевство, Влад. Очень старое. Две тысячи лет, одни и те же люди, одна и та же земля.
Я не стал встревать с замечанием, что значат две тысячи лет для Морролана или для Алиеры. Тем более для Сетры. Я просто кивнул.
Он продолжил:
- Границы немного изменились, и кое-что еще. - Я кивнул, потому что он этого ждал. - Последние несколько веков короли не очень интересуются отдаленными провинциями. Они делают то, что нужно, чтобы граница стояла прочно, но сверх того почти все остается на усмотрение местным вельмож.
- Кроме налогов, думаю.
- Когда да, а когда и нет.
- Хм-м.
Чиш пожал плечами.
- Не веришь, не надо. Королю, похоже, плевать, как идет налоговый сбор. По крайней мере, так далеко на западе. Наверное, если он потребует слишком многого, просто возрастет контрабанда.
- Ладно, - проговорил я.
- Так что когда все началось, мы управлялись сами.
- А что началось?
- Та история, когда граф - старый граф, дед моего господина, - сошел с ума. Поговаривали, что все здешние колдуны хотели его убить, или что-то в этом роде.
- А они пытались?
- Время от времени.
- Хм.
- Всего я, конечно, не знаю. Никто не знает. Но кажется, колдуны разделились на тех, кто хотел держаться подальше от графа, пока к нему не вернется рассудок, и на тех, кто намеревался что-то предпринять.
- "Предпринять"?
- Понятия не имею. Вылечить его, убить, какая разница?
- Это мне напоминает кое-кого из прежних знакомых.
Он снова наполнил кружку.
- Так что много лет - десять? двадцать? тридцать? - граф только тем и занимался, что охотился на колдунов. Есть целые баллады, которые описывают, как на него насылали то один, то другой недуг, а он исцелялся. Наверное, враки сплошные, но старик явно был занят вовсю. Однако должен же кто-то был вести дела, и в конце концов этим занялась Гильдия торговцев.
- Так, а преемники графа? У них что, возражений не возникло?
- Я так понял, сын старого графа договорился с колдунами.
- Это как же?