- Ты не думай, Дирситус, мне эта дурацкая чашка не нужна, - доверительно сказал он, - Мне за державу обидно, понимаешь? Некрасиво поступаете, и ведь уже не в первый раз… Ты своему президенту передай - понятия нужно соблюдать, зарываться сильно не надо… А то ведь я могу и напомнить, что у вас всего одна планета и армия - полтора миллиона лхбожейцев, а у нас этих планет - четырнадцать, не считая спутников, а в армии почти сто миллионов человек! И военных кораблей у вас полторы тысячи с мелочью, а у нас двадцать тысяч с гаком!
- Ваше Величество… - испуганно пролепетал Дирси-тус.
- Вот ты иди и подумай как следует. И я тоже прикину, как с вами поступить…
Посол с помощником торопливо поклонились и чуть ли не бегом смылись из тронной спальни. Дряхлая развалина, именующаяся Императором, пробормотала себе под нос весьма непечатное ругательство и злобно скрипнула зубами.
- Достали, сволочи инопланетные… Ни стыда ни совести… Вот помру - на кого Империю оставлять? Сожрут вас без меня, живьем сожрут… Ну да ладно, даст бог, проживу еще годок-другой. Давай-ка продолжим с тобой…
Император поманил меня пальцем, и я послушно приблизился.
- Ты вот, Олег, мне скажи - а к чему ты этот вопрос насчет дат задал?
- Просто дело в том, Ваше Величество, что в моем родном мире сейчас только двадцатый век… то есть нет, уже двадцать первый. Простите, он начался всего несколько лет назад, и я еще не привык.
- Вот как? - не особо удивился монарх. - Так ты, значит, все равно что из прошлого явился…
- Ваше прошлое и наше настоящее неидентичны, Ваше Величество.
- Так уж и не идентичны… Вот скажи - в твоем двадцатом веке Первая и Вторая мировые войны были?
- Были.
- А русская революция?
- Была.
- А англо-арабская конфронтация?
- А вот этого не было! - обрадовался я. - Ничего похожего!
- Действительно, разные… Но я вот чего не пойму - если у вас там все почти как у нас… Почти, я сказал! Так вот, ты-то откуда там взялся? Ты кто вообще такой?
- Яцхен, Ваше Величество.
- А это что такое?
- Яцхен - это и есть яцхен. Искусственное существо, эксперимент. Мозг у меня человеческий, а вот все остальное - нет.
- Интересно-то как… - хитро прищурился старик.
- Ваше Величество, отдайте это существо мне! - внезапно попросил старичок в очках, который уже давно с нескрываемым интересом пялился на меня. - Разрешите мне забрать его в мою Академию!
- Это еще зачем? - поинтересовался Император.
- Ваше Величество, это же бесценный кладезь информации! - возмутился академик. - Мы просто обязаны воспользоваться этим источником! Представляете, какой это будет прорыв?
- А в какой области?
- Да во всех! В изучении параллельных миров, в генетике, да мало ли где еще!
- Я, между прочим, стою прямо здесь, - сухо напомнил я. - Мне не нравится, когда мою судьбу обсуждают, совершенно не советуясь со мной.
- Грубовато, но по сути верно, - согласился Император. - Что скажешь, профессор?
Профессор только пренебрежительно отмахнулся: мол, стоит ли говорить о таких мелочах?
- Знаете, профессор, вы мне напоминаете некоего Павла Романовича Краевского, - задумчиво сообщил я. - Он тоже хотел запереть меня в клетку и исследовать до посинения, причем мое согласие его нисколько не интересовало.
- Занятно, занятно, - хмыкнул Император. - И как же вы с ним разобрались в такой ситуации?
- Ну последний раз, когда мы виделись, он лежал с перерезанным горлом, а на моих когтях была его кровь… - равнодушно ответил я.
- Понял, профессор? - крякнул Император. - Уели тебя, уели…
Профессор обиженно надулся.
- А вот что скажешь, если мы тебя наймем? - хитро прищурился Император. - Подсобишь нашим умникам там, где они тебя попросят, а тебе за это денежку платить будут, а? Как идейка?
- Соглашайся, патрон! - влез Рабан. - Пока-то я еще сориентируюсь, в какую нам сторону лететь… Если нас далеко закинуло, может не одна неделя пройти! Надо же пока чем-то…
- Не возражаю, - уже не слушая доводы керанке, согласился я. - Но с одним условием - никакой вивисекции! Резать я себя не позволю!
- Ну это дело ясное, кому ж такое понравится, - ухмыльнулся Император. - А насчет остального - договорились?
- Договорились, Ваше Величество.
- Ну тогда ступай себе… Эй, кто там есть, доставьте его по назначению! А мне спать пора, вон врач уже весь изнервничался, по часам стучит…
ГЛАВА 22
Это - МОЙ город!
Юрий Лужков
Миновало четыре с половиной недели, с тех пор как я согласился поработать на императорских ученых двадцать девятого века, пока Рабан ищет путь домой. Вообще, я не пожалел о своем согласии - приятно было какое-то время пожить относительно спокойной жизнью. Очень относительно, если честно…
К моему облегчению, оказалось, что, когда тот профессор называл Академию своей, он имел в виду не то, что он там самый главный, а всего лишь то, что он тоже там работает.
Это меня порадовало - я отнюдь не желал оказаться под началом у кого-то вроде незабвенного Краевского.
ЦАН, она же Центральная Академия Наук, размещалась в стопятидесятиэтажном здании, формой напоминающем Вавилонскую башню. Каждый этаж высотой шесть метров, немалая подземная часть, да еще и Шпиль. Кстати, этот самый Шпиль занесен в.местную Книгу Рекордов как самое высотное искусственное строение на Земле. Собственно, он был всего лишь узкой башней диаметром метров пять. Внутри у него размещались только опорные конструкции, да еще скоростной лифт. Зато высота… Достаточно сказать, что верхушка Шпиля находится выше атмосферы. А теперь попробуйте сами подсчитать, какова его высота. Как всю эту фигню вообще умудрились построить, я просто ума не приложу…
ЦАН угнездилась в Терраполисе - столице этой многопланетной Империи. Терраполис же располагается в самом центре Западной Европы - в двадцатом веке на его месте находились такие города, как Цюрих, Берн, Мюнхен, Турин, Милан, Генуя, Женева, Лион, Марсель, Ницца и Княжество Монако. Чудовищный мегаполис поглотил почти всю Швейцарию, северо-запад Италии и юго-восток Франции. Даже до Германии дотянулся. Впрочем, в этом мире вся Земля была единым государством.
Ученые, коих в ЦАНе насчитывалось больше ста тысяч, обрадовались мне как родному. Инопланетяне в этом мире давно уже не были новостью - первый контакт с иной расой состоялся восемь с половиной веков назад. А вот пришельцев из параллельных миров они доселе не встречали. Насколько я понял объяснения Рабана, с помощью техники можно сравнительно легко путешествовать между звездами, а вот в другие миры получается плохо. А магия, наоборот, легко открывает врата между мирами, но даже на Марс с ее помощью добраться трудновато.
Прежде всего меня заграбастали те самые физики, которые разрабатывали механизм перемещения. Мне раз двадцать пришлось заставлять Рабана гонять нас туда-сюда - несколько раз с видеокамерой, дважды - вместе с наблюдателем. Они всячески исследовали все это, но только безнадежно разводили руками. Я написал им на бумажке Слово энгахов, но они мне попросту не поверили! Они не поверили, что я (ну хорошо, Рабан!) просто произношу эту фразу и перемещаюсь между мирами. Для очистки совести они попробовали сами - надо ли говорить, что из этого ничего не вышло?
- Этого не может быть! - упорно твердил Каннинг - молодой доцент, последние десять лет своей жизни посвятивший проблеме перемещения между мирами. - Это же всего лишь набор звуков - как это может действовать?!
- Но ведь действует же, - неизменно отвечал я.
В конце концов им это надоело. Они объявили дальнейшие опыты в этом направлении неперспективными и меня больше к себе не приглашали. Не очень-то и хотелось к ним заявляться.
Генетики тоже очень, мной интересовались. Но к ним я сам ходил неохотно - все они смотрели на меня как сластена на торт. Им явно не терпелось разрезать меня и посмотреть, из чего я состою внутри. Только недвусмысленный приказ Императора останавливал этих палачей от науки.
Правда, потом они тоже ко мне охладели. Я остался для них чем-то вроде винограда из басни Крылова - видит око, да зуб неймет. Поэтому они, так же как и в басне, единогласно решили считать меня не представляющим интереса. Я попытался заинтересовать их той самой слизью, которую так желал заиметь Краевский, но оказалось, что в двадцать девятом веке похожее вещество уже существует. Не настолько эффективное, но вполне пригодное и очень дешевое. Называется - регенерин. Образцы они на всякий случай взяли, но и только.
Тем не менее оставалось еще множество других отделов, в которых меня в любое время суток принимали с распростертыми объятьями. Биологи с моей помощью изучали флору и фауну параллельных миров, химики - природные элементы, не встречающиеся в этом мире, социологи - иномирные цивилизации. Физики ошалели от восторга, когда я доставил им диск с записью мира, в котором пространство и время взаимопроникаемы. Правда, записать эту штуку удалось далеко не сразу - я никак не мог привыкнуть к тому, что с течением времени в том мире ты не только стареешь, но еще и движешься в определенном направлении. Причем разные предметы движутся с разной скоростью - камеру то и дело вырывало у меня из рук. Историки буквально засыпали меня заказами, когда узнали, что, перемещаясь между мирами, можно реально посетить самое настоящее прошлое. Нет, не совсем настолщее, конечно, но вполне достойную замену. Палеонтологам я доставил яйцо самого настоящего цератозавра, и они потом долго умоляли меня привезти вылупившегося детеныша. А лучше - взрослую особь. А уж как благодарны были криптозоологи (есть, оказывается, и такие!), когда я привез им детеныша мантикоры…
Почти в каждой экспедиции я пересекался с Серым Плащом - он по-прежнему с большим любопытством наблюдал за тем, что я делаю. Похоже, он ничуть не смущался, что забросил меня так далеко от дома, - скорее, наоборот, выглядел очень довольным. Если, конечно, эта резиновая маска вообще может иметь выражение лица…
А сегодня у меня выходной. Первоначально эти профессора воспринимали меня примерно как персонального робота, нужного только для того, чтобы выполнять их заказы, но я быстро их разочаровал. Я нашел удивительно легкий способ сбивать спесь с самых настырных - я попросту стрелял в их сторону хвостом, останавливая жало буквально в сантиметре от наглой морды. Действует безотказно.
Выходные я обычно проводил здесь же, в ЦАНе, на сто двадцать седьмом этаже. Мне выделили здесь нечто вроде квартиры - две комнаты и довольно обширная кладовая. Обедать и ужинать я ходил в столовую на этом же этаже. Здесь же располагались квартиры некоторых особо фанатичных ученых, предпочитающих не покидать место работы даже… да никогда вообще-то.
Семьсот пятьдесят метров - это очень высоко. Однако для моих глаз такое расстояние - пустяк, я прекрасно различал всех, кто сейчас проходил внизу. Вот, кстати, что мне понравилось в этом мире - к инопланетянам здесь привыкли, и моя внешность ни у кого не вызывала ничего, кроме рассеянного любопытства. За те пятнадцать минут, что я отрешенно смотрел в окно, я узрел уже троих пришельцев - красно-зеленую гусеницу с тремя десятками толстых лапок, существо, похожее на одноглазого Колобка, и маленькую рептилию-гуманоида.
- Заходи, Кэй, - не оборачиваясь, сказал я.
- Можно? - запоздало поинтересовался Кэй - мой новый друг, весьма многообещающий минералог. - Хей, Олег, а как ты узнал, что это я?
Направление, разумеется… Я здорово наловчился им пользоваться - своих знакомых я могу почувствовать хоть на другом конце города. Но ему я об этом рассказывать не стал.
- Как дела?
- Да так, идут… - неопределенно ответил Кэй. - Я тут хотел насчет того камешка спросить…
- А что с ним?
Вчера я по заказу отдела минералогии доставил им груду булыжников из пары прилежащих миров. По большей части это были обыкновенные минералы, такие же как и здесь, - я не очень-то в этом разбираюсь. Но вот один заинтересовал их конкретно - тускло-желтый, внешне похожий на большой кусок окаменевшей слюды.
- Так и не расшифровали! - восторженно воскликнул Кэй. - Удивительное вещество - совершенно никуда не вписывается! Атомный вес - двести двадцать, тяжелее свинца, а в воде не тонет! Лазер его не берет, а простой нож - запросто! Там, откуда ты его принес, еще есть такие?
- Да полно. Там его целые глыбы. Я-то думал, что это что-то ненужное, вот и принес так мало… И можешь меня больше не спрашивать, я таких камней никогда раньше не видел.
- А те, кто там живет… ну в том мире… Они ничего не знают?
- Те, кто там живет, думают, что их солнце - это огромная огненная птица, которая утром вылетает поохотиться, а вечером возвращается в гнездо. Этот камень они называют "шолай" и делают из него топоры и дубинки.
- Ага… - задумчиво кивнул Кэй. - А принес бы ты еще немножко образцов, а?
- Кэй, я почти не сплю и поэтому тружусь в три смены, правильно?… - Я устало посмотрел на назойливого ученого. - Так вот, завтра я с шести до одиннадцати работаю на гидрологов - они просили притащить побольше образцов воды из разных миров. Особенно из того, про который я рассказывал, где кислорода нет вообще, а вода почему-то есть… С часу до шести я перехожу к ботаникам - буду собирать всякие цветочки. А с восьми до часу ночи - теологи. Везу их оператора с камерой аж в сам ад.
- В ад?! - ужаснулся Кэй. - А почему не в рай?
- В раю мы были неделю назад. Но нас сразу вытурили - только и успели, что Врата заснять. Хотя пленка все равно потом оказалась совершенно чистой. Тот священник так матерился…
- Что бы мы без тебя делали, Олег… - умильно поглядел на меня минералог. - А если сегодня, а? В качестве дружеской услуги?
- Кэй, не наглей. Я и так на вас пашу как проклятый, пожрать некогда, а ты меня еще и выходного лишить хочешь? Записывайся в очередь!
- Хорошо… - скис молодой ученый. - А когда ты освободишься-то? Послезавтра?
- Послезавтра меня вообще освободили. Меня Его Величество в гости пригласил! - похвастался я. - Ему тоже интересно. Вот такой вот я удивительный зверек…
- А послепосле… тьфу, в общем, в среду?
- В среду?… - задумался я. Кстати, у Рабана оказалось еще одно очень приятное свойство - он обладал абсолютной памятью и соответственно служил чем-то вроде записной книжки, подключенной непосредственно к мозгу. Вот и сейчас он моментально подсказал мне мое расписание на среду, а я послушно повторил: - В среду моя первая смена - историки каменного века, вторая - остеологи, третья - литературоведы.
- А этим-то чего надо? - изумился Кэй.
- А ты думаешь, в других мирах литературы нет? - в свою очередь удивился я. - Сам прикинь, сколько так можно новых книг надыбать!
- Чего? - не сообразил Кэй.
- Найти, - поправился я.
Большинство моих жаргонных слов в этом мире не понимали, как соответственно и я не понимал местный жаргон. Та самая магия, что позволяла путешествовать между мирами, послушно переводила каждое слово, так что и мне, и жителям Земли двадцать девятого века казалось, что мы общаемся на одном и том же языке, но этого было недостаточно. Кстати, язык здесь тоже стал единым, хотя, как я слышал, лет пятьдесят назад тут еще оставались какие-то другие наречия. Но к настоящему дню все они полностью забыты. А говорили здесь на некой смеси английского, французского, немецкого, испанского, русского и арабского. Даже из японского и китайского позаимствовали некоторые слова.
- Хорошо, так когда ты освободишься-то? - терпеливо спросил Кэй.
Я сверился с Рабаном:
- В четверг.
- А, ну это еще… - начал было радоваться минералог.
- Через две недели, - охладил я его пыл. - До этого все расписано. Так что, тебя включать в очередь?
- Да ты чего, Олег?! - возмутился Кэй. - Да мы не можем столько ждать!
- Вас много, а я один. А будешь хамить, вообще твой отдел вычеркну.
Я не шутил. Заведующий отделом мирмекологии, после того как я доставил ему каких-то удивительных муравьев, несколько часов подряд увивался за мной и нудил, чтобы я срочно отправился туда же и привез ему их королеву. Я отказывался - сделай одному поблажку, и сразу все на шею сядут, но он начал требовать. Даже мое жало его не напугало.
Тогда я просто вычеркнул его из своего списка и отказался иметь с ним дело. Он попытался скандалить, но все остальные заведующие моментально смекнули, что теперь в освободившееся время я буду работать на кого-то из них, и молча игнорировали все его жалобы. Да уж, отношения между отделами тут были примерно такие же, как между кланами Корлеоне - Барзини - Татталья. Разве что друг в друга не стреляли.
Похоже, что Кэй тоже вспомнил про этот случай. Во всяком случае, он прекратил вопить и молча уселся в одно из гостевых кресел. Гостевых - ибо сам я так и не научился сидеть в кресле. Хвост мешает. Так что для себя я держу обыкновенную табуретку.
- Заходи, - неожиданно произнес я.
В комнату ввалился Каллисто - физик средних лет, живущий через три квартиры от меня. Он, как и Кэй, не успел постучать, и теперь ошалело смотрел на меня. Про Направление в ЦАНе не знал никто - я решил придержать хотя бы один козырь.
Вид у Каллисто был очень кислый. Да что там - он выглядел так, как будто у него только что умерла любимая бабушка и оставила все наследство соседу по лестничной площадке.
- Случилось чего? - полюбопытствовал я.
- Гав-гав, - кивнул Каллисто.
Вот, кстати, это меня сильно смешило. На местном жаргоне "гав-гав" означает примерно то же, что в нормальном языке звучит как "к сожалению". Местные-то привыкли, а я каждый раз, когда это слышал, едва удерживался от смешка.
- Жена звонила… - растерянно сообщил Каллисто. - Первый раз, с тех пор как… ну это…
Эту историю я помнил. Чуть больше трех недель назад Каллисто развелся с женой. Квартира осталась ей, а он переехал в бесплатную квартирку при ЦАНе. Ей же остался и их сын - довольно наглый пацан лет шестнадцати. Он заканчивал двенадцатый класс (всего в школе двадцать девятого века четырнадцать классов) и состоял в Терраполисском обществе диггеров - под городом располагались колоссальные катакомбы, оставшиеся после Третьей ядерной войны двадцать седьмого века.