- Это и есть тот самый колдун? - спросил Аргун. Ноги кагана были еще слабы, но руки повиновались ему, как и прежде. Сидя в седле, Аргун сразил мечом не меньше десятка хаморов.
Вот еще один аршаум рухнул с седла. Черная стрела впилась ему в живот. Он забился в агонии и спустя несколько секунд затих.
- Да, это Авшар, - проговорил Горгид. Со странным чувством, в котором смешались ужас, ненависть и трепет, почти благоговение, грек смотрел на князя-колдуна, самозваную Немезиду Видесса. Высокая, облаченная в белое фигура, похоже, даже не замечала его. Одна за другой срывались с тетивы смертоносные стрелы.
- Кем бы он ни был, этот колдун, из лука он стреляет отлично, - сказал Аргун. Его непроницаемое лицо окаменело. Еще один аршаум захлебнулся кровавым кашлем. - Он перебьет нас по одному, если будет продолжать пускать свои стрелы. Против такого нам не продержаться.
Что касается Виридовикса и Батбайяна, то никакого трепета в их ненависти к Авшару не чувствовалось. Жажда мести пылала в их душах чистым, ярким огнем. Одним слаженным движением они пришпорили коней, готовые изрубить всех хаморов, что встанут между ними и колдуном. Однако аршаумы не поддержали их атаки. Галл и кочевник убили несколько врагов, но пробиться к Авшару сквозь ряды хаморов так и не смогли. Силы оказались слишком неравны.
Авшар узнал их и презрительно поклонился в седле, а потом еще и махнул им рукой. Затем он взял еще стрелу и двинулся в их сторону.
* * *
Варатеш тряхнул головой. Кровь стекала из раны на лбу и заливала глаза. Он страшно устал. Дыхание тяжело вырывалось из его груди. Варатеш опирался на седло. Лошадь его также была ранена. Руки вождя дрожали; сабля, которую он сжимал, казалось, налилась свинцом.
А этот Ирнэк был сущим дьяволом. Изрядно потрепанный отряд аршаумов, окруженный Варатешем на флангах, сумел перестроиться, выровнять боевую линию и ударить в ответ - с такой силой, что похолодела кровь даже бывалого бандита.
Один урок Варатеш извлек из этого: отступлению аршаумов никогда нельзя доверять, каким бы паническим оно ни казалось. Ошибка стоила ему раны над бровью; могла стоить и жизни.
Это случилось около полудня. С того времени Ирнэк больше не отступал. Его конники продолжали давить на Варатеша, выискивая слабые места и увеличивая бреши в строю хаморов. Хаморы не обладали той дисциплиной, которая отличала их врагов, и поэтому при отступлении были уязвимы. Еще несколько атак - и их строй легко будет сломан.
Варатеш подозвал к себе гонца, ненавидя себя за это. Он полагал, что сможет выиграть битву без помощи Авшара; он мечтал освободиться от власти колдуна. Но сейчас он находился на грани поражения. А Варатеш уже вкусил от сладкого пирога власти Великого Кагана. Он не собирался опять становиться изгоем - а это лучшее, на что он может рассчитывать, если битва будет проиграна.
Горькие слова душили Варатеша, однако он сумел выдавить:
- Скачи к Авшару. Скажи, пусть начинает.
* * *
- Убирайся, болван! - зарычал Авшар. - Если бы я всякий раз ждал разрешения от Варатеша, его дело было бы проиграно давным-давно. Пошел вон!
Испуганный хамор резко отвернул коня и ускакал. Князь-колдун забыл о нем еще до того, как тот скрылся из виду. Заклинания, над которыми работал Авшар, требовали полной сосредоточенности. Если бы этот глупый кочевник прервал его работу полчаса назад, даже его жизни не хватило бы для того, чтобы возместить потери.
Авшар вытащил из мешка, притороченного к седлу, большую ядовитую змею. Она бешено извивалась, норовя укусить мучителя, но колдун крепко держал ее позади головы. Его пальцы в железной перчатке стиснули гибкое тело змеи. Раздался сухой треск. Авшар бросил змею со сломанным позвоночником - она была еще жива - в небольшой костер. Пламя вспыхнуло ярче, пожирая добычу.
Авшар начал читать подготовительное заклинание, произнося нараспев слова на старинном диалекте и сопровождая их отточенными главными движениями. Ошибка, даже совершенная в самом начале, могла привести к катастрофе.
Облака закрыли солнце. Краем чувств, сейчас обостренных до предела, Авшар ощущал еще одну магическую силу. Крошечную по сравнению с той, которой обладал он сам. Она действовала где-то рядом. Когда магическая работа будет закончена, Авшар, пожалуй, позволит себе такую роскошь, как смех. Кто-то поблизости вызывает дождь. Надо же! Неужели враги думают, будто он настолько лишен воображения, чтобы повторить тот фокус со стенами огня? Тем хуже для них. Авшар даже в мыслях не имел ничего подобного. На этот раз оружие будет иным.
Как храм, возводимый кирпич за кирпичом, строилось здание заклятий. Колдун хмыкнул, довольный сравнением. Однако он не позволил себе отвлекаться. Спешка могла повредить работе. Можно упустить что-нибудь важное или допустить ошибку. Даже такому могущественному колдуну, как Авшар, нелегко давалось вызывание демонов. Контроль над созданиями ада требовал максимального напряжения воли. Если власть Авшара ослабнет хотя бы на миг, демоны разорвут его в клочья.
Авшар мог перечислить на пальцах обеих рук все случаи, когда он вызывал демонов ада, на протяжении долгих веков с того дня, как впервые признал господство Скотоса над миром. Ему доводилось заключать демона-убийцу в кинжал - демона, который должен был выпить до дна проклятую душу Скавра. Почему-то эта затея провалилась. А ведь несколько десятилетий назад подобные же чары сработали точно, как часы: демон уничтожил Вархана, последнего Царя Царей Макурана, и открыл эту страну для йездов.
Воспоминания растворились, как дым, когда могучая сила вызвала демонов из небытия. Создания ада забурлили в костре, ударяясь о невидимую преграду, созданную Авшаром на их пути. Колдун жестоко укротил их, наслав на них муки за то, что они осмелились бунтовать. Страшные вопли, полные мучительной боли, волной пробежали в мозгу колдуна.
Решив, что демоны наказаны достаточно, Авшар начал медленно и осторожно освобождать их из клетки. И вот демоны появлялись перед ним, один за другим. Каждый из них был слаб и мал. Такими же маленькими и ничтожными были бы осы. Но несколько сотен ос, собравшихся вместе, представляли собой грозную силу. Аршаумы рухнут, как деревья, подрубленные топором.
Авшар удовлетворенно потер бы руки, если бы не держал в ладонях белый порошок, который сейчас бросил в огонь. Костер вспыхнул ярким голубым пламенем. Ужасные голоса завопили из огня, завывая и требуя. Авшар успокоил их.
- Скоро, - сказал он. - Скоро.
В вышине раздался отдаленный рокот грома. Полил дождь. Несколько капель упало с небес здесь, несколько капель - там. Пульсирующее холодное пламя не погасло. Оно даже не зашипело под водой. Огонь в костре поддерживался не топливом, но железной волей колдуна. Авшар чувствовал, как сила выходит из его тела. Но и того, что у него еще оставалось, вполне достаточно.
Он поднял руки над головой и сделал сложный жест, после чего начал ритмично, словно в бреду, читать заклинание. Первый рой демонов сейчас вылетит и будет делать то, что им приказано.
Среди языков голубого пламени стала формироваться неясная тень. Она ворочалась из стороны в сторону, как слепая, пока не увидела колдуна. Тень низко поклонилась, признав в Авшаре своего повелителя. Авшар наклонил в ответ голову, но тут же предупредил ледяным тоном:
- Помни, кто я. Твоим братьям тоже лучше не забывать этого.
Демон сжался от злобы и страха.
* * *
Варатеш едва расслышал отдаленный гром. Он сражался с упорным аршаумом и наконец убил его ударом сабли. Темные облака поползли по небу и внезапно закрыли солнце. Варатеш не обратил на это внимания. Вероятно, какой-то побочный эффект магии Авшара. Бандитский вожак не собирался вдаваться в колдовские дела. Он даже думать об этом не хотел.
На щеку попала дождевая капля. Снова прогремел гром - на этот раз ближе и громче. Что-то упало Варатешу на шею. Машинально он смахнул это рукой. Ладонь стиснула что-то маленькое, мягкое и живое - существо в руке Варатеша задергалось.
Варатеш разжал пальцы. Замирая от страха, на ладони у него сидела зеленовато-коричневая древесная лягушка. Ее горло раздувалось и сокращалось.
Варатеш вскрикнул и отбросил крошечное создание как можно дальше, после чего несколько раз вытер руки о штаны из овчины.
Лягушки с их холодными липкими телами и тонкими голосами считались обиталищами душ умерших. Услышать кваканье считалось плохой приметой, но куда хуже - коснуться лягушки. Для хамора лучше смерть, чем встреча с этим омерзительным созданием.
Дрожа, Варатеш попытался выбросить из головы дурное предзнаменование. Но вот еще один лягушонок свалился с неба и шлепнулся на гриву коня, запутавшись в ней. Другой приземлился на колено Варатеша и скакнул в сторону прежде, чем он успел раздавить его.
Когда четвертая лягушка быстро проползла по его лицу и спрыгнула на землю, Варатеш сплюнул и моргнул несколько раз. Его замутило.
Другой хамор, отмахиваясь, как безумный, от настоящего ливня лягушек, потерял контроль над своей лошадью и налетел на Варатеша.
- Осторожней! - крикнул вождь. Он едва не упал с коня. Но кочевник даже не услышал его. Все еще отбиваясь от лягушек, он мчался, не разбирая дороги и не помышляя о врагах. Ухмыляющийся аршаум быстро зарубил его.
Только теперь - увы, слишком поздно! - Варатеш сообразил, что облака, сгустившиеся над головой, не были частью магии Авшара. Падая из туч настоящими потоками, лягушки сеяли среди хаморов хаос и панику. Некоторые воины бежали, крича от ужаса. Другие, как тот несчастный, что столкнулся с Варатешем, были слишком ошеломлены видом лягушек, чтобы помнить о собственной безопасности. Что ж, примета сбылась: лягушки принесли несчастье. Охваченные ужасом хаморы гибли один за другим - их легко рубили саблями и подстреливали из луков аршаумские воины.
Тех, кто остался крепок и решился воевать, оказалось совсем немного. И уж явно недостаточно для того, чтобы сдержать атаку аршаумов, бросившихся на смятенного врага.
Ярость уничтожила все страхи Варатеша. Он отчаянно ругался, пытаясь остановить испуганных, растерянных воинов.
- Стойте! - надрывался вождь. - Остановитесь, вы, грязные псы, вонючие шакалы, ублюдки!
Но они не останавливались. Ни призывы Варатеша, ни его сабля не смогли сдержать панического бегства. По двое, по трое, группами и целыми отрядами армия хаморов мчалась на север, к своим кланам, увлекая за собой и Варатеша.
* * *
Когда лягушки посыпались с неба дождем, а хаморы стали отступать, Виридовикс радостно завопил.
- Ты только погляди на этих милых ужасных лягушаток! - усмехался он. Несколько упали прямо на кельта. Виридовикс очень тепло отнесся к маленьким созданиям и любезно позволил им оставаться там, где они оказались. Здесь, на коне, лягушечки находились в безопасности, в то время как на земле их могли бы раздавить эти огромные страшные лошади.
Подъехав поближе к Горгиду, кельт хлопнул того по спине так сильно, что грек резко повернулся и схватился за рукоять меча, думая, что его атакуют.
- Да ты просто гений с твоими лягушками! - крикнул Виридовикс. - Ублюдки бегут, как глупые курицы с отрубленными головами, которые не знают, падать им на месте или слепо прыгать по двору! Теперь-то уж им конец!
- Похоже, - отозвался Горгид, наблюдая за тем, как двое хаморов столкнулись на полном скаку. Он снял лягушку со своей меховой шапки. - Толаи и его шаманы проделали неплохую работу, не находишь?
- И это все, что ты можешь сказать? - возмутился Вирндовикс. - Если на этом заканчивается твоя жизнерадостность, дружище, то ты - просто хладный труп! Где веселье? Где хвастовство? Где были бы Толаи и его колдуны, если бы не твоя хитрая выдумка?
- А, убирайся к воронам! - сказал Горгид. Но улыбка сама собой озарила его лицо. Строй хаморов был смыт дождем лягушек, как горсть соли сильным ливнем. - Бреке-ке-кекс! - весело закричал грек. - Коакс! Коакс!
Виридовикс удостоил его странным взглядом:
- Это что? Это так разговаривают лягушки у вас в Греции? Дай мне любую кельтскую жабку, она тебе быстренько квакнет - и дело с концом.
У Горгида не было времени ответить какой-нибудь ядовитой репликой. К ним неслись трое хаморов. Это были три крепких воина, решивших пожертвовать собой ради того, чтобы дать своим товарищам возможность спастись.
Горгид узнал Родака, сына Папака. Бывший посол пришпорил лошадь и помчался вперед, крича:
- Варатеш! Варатеш!
Все, что успел сделать Горгид, - это ускользнуть от вихревой атаки Родака. Сейчас греку было не до колющего римского выпада мечом и иных премудростей фехтования. Он вскрикнул, когда хаморская сабля прочертила кровавую полосу на его руке. Затем голова Родака вдруг соскочила с плеч и покатилась по земле.
Горгид увидел Батбайяна. Пока труп еще содрогался в агонии, сын Таргитая бросился наперерез к следующему бандиту и отсек ему кисть левой руки. С громким воплем хамор зажал рану правой рукой, пытаясь остановить кровь. Он резко повернул коня и погнал назад, спасая свою жизнь.
Батбайян галопом подлетел к Виридовиксу, чтобы помочь тому разделаться с третьим бандитом. Лягушки не страшили Батбайяна. Он пережил гибель своего клана, пытки, смерть семьи.
Виридовикс зарубил своего противника прежде, чем Батбайян оказался рядом. Молодой хамор обернулся и посмотрел на штандарты армии Варатеша. Они колебались. Одни бежали в одном направлении, другие - в противоположном, третьи метались по полю, как будто знаменосцы были одержимы лихорадкой.
- Я знаю эти кланы, - проговорил Батбайян. - Они не могут все быть негодяями. Клан Рыси, клан Четырех Рек, клан Пятнистых Лошадей, Сокола… - Он пришпорил коня и поскакал к хаморам, крича: - Сюда! Ко мне! Поднимайтесь против Варатеша и его грязных бандитов! Мы - Волки! - И он испустил дикий вой, который был когда-то кличем его клана.
Холодок пробежал по спине Виридовикса. Один только Батбайян мог сейчас вспомнить этот клич. Хотя - нет… Остался еще один человек из клана Волка! Разве они с Таргитаем не смешали кровь, как братья? Виридовикс откинул голову назад и завыл, подхватив крик Батбайяна.
- Волки! Вы слышите меня? Волки!
Он помчался вслед за Батбайяном. Даже в момент всеобщего замешательства многие хаморы обернулись на эти голоса. Волна бегущих в панике хаморов показалась с юга. Их преследовали аршаумы.
- Ирнэк! - сказал Ариг. - Он окружил их.
- Да, - согласился его отец. - Если мы нанесем удар сейчас, мы полностью окружим их.
Аргун вырвал из рук знаменосца знамя - воздетый на копье кафтан Боргаза - и указал им на отступающих в беспорядке хаморов. Новая волна беглецов смешалась с отдельными отрядами, все еще пытавшимися сражаться.
Следом за Батбайяном и Виридовиксом аршаумы клана Серой Лошади устремились в атаку.