Большая мясистая рука легла на его плечо сзади и отодвинула его в сторону. Он неловко съехал со стула и поднял глаза, чтобы посмотреть на владельца руки. Посмотреть было на что: владелец был за два метра ростом и мощного сложения. В чем-то он был похож на кожаный диван - такой же глянцевитый, пухлый и плотно набитый. Костюм, в который было засунуто тело этого человека, казалось, имел только одно назначение: показать, как трудно засунуть подобное тело в костюм. Его лицо было похоже структурой на апельсин, а цветом на яблоко, но на этом ассоциации с чем-либо сладким заканчивались.
- Эй, парень, - вырвался наружу голос, звучавший так, как будто там, где он до этого был, ему пришлось очень туго.
- Я слушаю, - произнес Форд непринужденно. Он кое-как поднялся на ноги и с огорчением обнаружил, что его макушка лишь ненамного продвинулась вверх относительно туловища человека.
- Вали отсюда, - сказал человек.
- Вот как? - сказал Форд, хотя не был уверен, стоит ли ему так говорить. - А ты кто такой?
Человек слегка задумался. Он не привык к подобным вопросам, но, тем не менее, поразмыслив, смог на него ответить.
- Я тот, кто велел тебе валить отсюда, пока есть возможность.
- Послушайте, - нервно сказал Форд. Он никак не мог заставить свою голову перестать кружиться и овладеть ситуацией. - Послушайте, - продолжал он, - я очень давний друг господина Дезиато, а…
Он взглянул на Черного Дезиато, который так и не шевельнулся.
- …а. - повторил Форд, не в состоянии придумать, что сказать дальше.
Здоровенный придумал за него целое предложение, и продолжил:
- А я телохранитель господина Дезиато, и отвечаю за его тело. А за твое тело я не отвечаю, поэтому убирай его подальше, пока оно не пришло в негодность.
- Подождите минутку, - заторопился Форд.
- Никаких минуток, - рыкнул телохранитель, - и никаких "подождите"! Господин Дезиато ни с кем не разговаривает!
- Ну, так, может, вы позволите ему самому сказать, что он думает об этом?
- Он ни с кем не разговаривает! - проревел телохранитель.
Форд еще раз беспокойно взглянул на Черного Дезиато и был вынужден признать, что факты на стороне телохранителя. По-прежнему не было ни малейшего намека на движение, не говоря уже об интересе к судьбе Форда.
- Но почему? - спросил Форд. - Что с ним?
Телохранитель все ему объяснил.
Глава 17
"Путеводитель по Галактике для автостопщиков" дает справку о "Зоне разрушений", плутониум-рок-группе из Зон Разума Гагракакка. Она считается не только самой громкой рок-группой в Галактике, но и вообще - источником самого громкого из шумов любого рода. Регулярные посетители их концертов считают, что наилучший звуковой баланс достигается, когда вы слушаете их музыку из большого бетонного бункера, находящегося примерно в тридцати семи милях от сцены, тогда как сами музыканты играют на своих инструментах дистанционно с космического корабля с усиленной звукоизоляцией, находящегося на орбите планеты - чаще всего не той, на которой проводится концерт.
Их песни, в общем-то, весьма просты, и тема их не нова: молодое существо мужского пола встречается с молодым существом женского пола под серебристой луной, которая вдруг взрывается по не вполне выясненным причинам.
Во многих мирах их выступления запрещены, иногда из художественных соображений, но в основном потому, что концертная аппаратура группы не соответствует требованиям местных договоров по ограничению использования стратегических вооружений.
Это, однако, не помешало их доходам раздвинуть границы обычной математики, и главному бухгалтеру группы недавно присвоили звание профессора неоматематики Максимегалонского университета в знак признания его общей и специальной теорий возврата налогов группы "Зона разрушений". С их помощью он доказывает, что вся ткань пространственно-временного континуума не просто искривлена, а совершенно искорежена.
Форд кое-как добрел до столика, где Зафод, Артур и Триллиан сидели в ожидании начала представления.
- Поесть бы, - сказал Форд.
- Ну, как, Форд, - спросил Зафод, - ты поговорил с этим горлопаном?
Форд безразлично качнул головой.
- С Черным? Ну, да, вроде как поговорил.
- Что он сказал?
- Ну, он не то чтобы сказал, а… как бы это…
- Ну?
- Он умер на годик из налоговых соображений. Я хочу сесть, - сказал он и сел.
К ним подошел официант и спросил:
- Не желаете ли посмотреть меню? Или, может быть, вы познакомитесь с Фирменным Блюдом?
- А? - спросил Форд.
- А? - спросил Артур.
- А? - спросила Триллиан.
- Конечно, - сказал Зафод, - давайте посмотрим на это мясо.
В маленькой комнатке в одном из крыльев ресторанного комплекса худая, долговязая фигура слегка отодвинула занавеску, и забвение глянуло ей в лицо.
Лицо было не из симпатичных, возможно, оттого что забвение глядело в него уже слишком много раз. Следует начать с того, что оно было слишком вытянутым, глаза на нем - слишком глубоко запавшими, щеки - слишком ввалившимися, а губы - слишком тонкими и длинными, обнажавшими, когда они раздвигались, зубы, слишком напоминавшие свежевымытый балкон. Руки, державшие занавеску, тоже были длинными и тонкими, и еще они были холодными. Они спокойно лежали на складках занавески, но казалось, что если бы их владелец не следил за ними, как ястреб, они уползли бы прочь и совершили что-то невыразимое где-нибудь в углу.
Человек отпустил занавеску, и ужасающий отсвет, игравший на его чертах, отправился поиграть на чем-нибудь не столь нездоровом. Он порыскал по комнате, как богомол в ожидании добычи, уселся, наконец, на расшатанный стул перед откидным столиком и принялся просматривать тоненькую стопку листов с записанными шутками.
Зазвенел звонок.
Он отбросил свои бумаги и встал. Руки пробежались нервной рысцой по миллиону радужных блесток, усеивающих его смокинг, и он вышел за дверь.
Свет в ресторане померк, музыка заиграла быстрее, единственный луч прожектора осветил лестницу, ведущую на сцену.
По лестнице взбегала сверкающая всеми цветами высокая фигура. Конферансье выскочил на сцену, легким шагом приблизился к микрофону, выхватил его из стойки одним взмахом длинной тонкой руки, и несколько секунд раскланивался направо и налево перед публикой, принимая ее аплодисменты и демонстрируя ей свой балкон. Он помахал своим друзьям в зале, которых там не было, и подождал, пока аплодисменты стихнут.
Он поднял руку и улыбнулся. Его улыбка простиралась, как казалось, не просто от уха до уха, а несколько даже выходя за пределы его лица.
- Спасибо, дамы и господа! - воскликнул он. - Большое спасибо! Благодарю вас!
Он обвел их лучезарным взглядом.
- Дамы и господа, - сказал он, - Вселенная, какой мы ее знаем, просуществовала на настоящий момент свыше ста семидесяти тысяч миллионов миллиардов лет и чуть больше чем через полчаса наступит ее конец. Итак, добро пожаловать в "Миллиуэйз" - Ресторан в Конце Вселенной!
Непринужденным жестом он пригласил публику еще к одному всплеску аплодисментов. Следующим жестом он оборвал его.
- Сегодня с вами я, меня зовут Макс Квордлплен, - (Все это знали, он был известным всей Галактике конферансье, но он сказал это для того, чтобы еще раз извлечь из зала аплодисменты, которые он принял со скромной отнекивающейся улыбкой) - …и я только что прибыл с другого конца времени, где я вел шоу в баре "У Большого Взрыва". Это был восхитительный вечер, дамы и господа! А сегодня мы с вами встретим это историческое событие - конец самой Истории!
Очередные аплодисменты быстро стихли, освещение еще больше померкло. На всех столиках вдруг сами собой зажглись свечи, вызвав у посетителей легкий вздох изумления и окутав их дымкой, сотканной из тысяч мерцающих огоньков и миллионов загадочных теней. Волнение пробежало по залу, когда огромный золотой купол над ним начал медленно темнеть и таять.
Голос Макса продолжал, перейдя в шепот:
- И вот, дамы и господа, свечи горят, оркестр тихо играет, защищенный силовым полем купол над нами становится прозрачным, открывая темное и мрачное небо, пронизываемое древним светом огромных звезд. Нас ожидает фантастический вечер с апокалипсисом!
Оркестр совсем стих, и все, кто не видел этого зрелища раньше, окаменели в шоке.
Чудовищный, ужасающий свет изливался на них, зловещий, неистовый, мертвящий свет, который мог бы изуродовать даже преисподнюю.
Приближался конец Вселенной.
Несколько бесконечных секунд ресторан беззвучно вращался в бушующей пустоте. Затем снова раздался голос Макса.
- Те из вас, кто надеялся когда-нибудь увидеть свет в конце туннеля, - сказал он, - смотрите, вот он.
Оркестр грянул вновь.
- Благодарю вас, дамы и господа! - закричал Макс. - Я вернусь к вам через минуту, а пока оставляю вас в чрезвычайно надежных руках Реджинальда Предзакатного и его катаклизменного оркестра. Похлопаем, дамы и господа, Реджинальду и музыкантам!
Гибельный круговорот в небе продолжался.
Аплодисменты раздались снова, но как-то нерешительно. Однако уже через минуту все разговаривали и веселились как ни в чем не бывало. Макс ходил среди столиков, обменивался шутками с публикой, хохотал и зарабатывал себе на хлеб.
К столику Зафода Библброкса приблизилось крупное жвачное животное, жирное, мясистое свиноподобное четвероногое с большими водянистыми глазами, маленькими рожками и с какой-то особой, почти заискивающей улыбкой.
- Добрый вечер, - промычало оно и тяжело уселось на задние ноги, - я главное фирменное блюдо. Могу я предложить вашему вниманию части своего тела? - Оно всхрапнуло, подвинуло поудобнее свою филейную часть и дружелюбно поглядело на них.
Артур и Триллиан встретили его взгляд в испуге и замешательстве, Форд Префект - с безразличием, а Зафод Библброкс - с голодным блеском в глазах.
- Может быть, плечо? - предложило животное. - Тушеное в белом вине?
- Э-э… ваше плечо? - в ужасе прошептал Артур.
- Естественно, мое плечо, сэр, - добродушно промычало животное. - Не могу же я предложить вам чужое.
Зафод вскочил на ноги и начал оценивающе тыкать и щупать плечо животного.
- Крестец тоже очень хорош, - проворковало животное. - Я специально упражняло его и ело много зерна, чтобы мясо на нем было лучше.
Оно жизнерадостно хрюкнуло, еще раз всхрапнуло и начало жевать жвачку.
- Или, может быть, вы желаете кассероль из меня? - добавило оно, сглотнув.
- Ты хочешь сказать, что это животное действительно хочет, чтобы мы его съели? - прошептала Триллиан Форду.
- Я? - удивился Форд, посмотрев на нее стеклянными глазами. - Я ничего не хочу сказать.
- Это ужасающе! - воскликнул Артур. - Никогда не слышал ничего более отвратительного!
- В чем проблема, землянин? - спросил Зафод, переходя к изучению мясистого крестца животного.
- Я не желаю есть животное, стоящее передо мной и предлагающее себя в пищу, - сказал Артур. - Это бессердечно.
- Это лучше, чем есть животное, которое не хочет, чтобы его ели, - ответил Зафод.
- Не в этом дело, - возразил Артур. Потом подумал секунду. - Нет, пожалуй, в этом. Но мне все равно, я не собираюсь думать об этом сейчас. Я просто…
Вселенная тем временем билась в предсмертных судорогах вокруг него.
- Принесите мне зеленый салат, - сказал он.
- Может быть, вы позволите мне предложить вам свою печень? - спросило животное. - Она будет сочной и нежной, я ведь откармливало себя несколько месяцев.
- Зеленый салат! - выразительно произнес Артур.
- Зеленый салат? - переспросило животное, с неодобрением глядя на него.
- Вы хотите сказать, - спросил Артур, - что я не должен заказывать зеленый салат?
- Я знаю множество овощей, - сказало животное, - мнение которых по этому вопросу совершенно однозначным. Собственно, именно поэтому и было, в конце концов, решено разделаться с проблемой и вывести породу животных, которые бы хотели быть съеденными и могли ясно об этом заявить. И вот, я перед вами.
Оно отдало легкий поклон.
- Стакан воды, пожалуйста, - сказал Артур.
- Послушайте, - сказал Зафод, - мы хотим есть, а не обсуждать проблемы. Четыре бифштекса с кровью, и поскорее. Мы не ели пятьсот семьдесят шесть тысяч миллионов лет.
Животное поднялось на ноги и радостно хрюкнуло:
- Прекрасный выбор, сэр, позволю себе заметить. Великолепно, сейчас побегу и застрелюсь.
Оно обернулось к Артуру и дружелюбно ему подмигнуло:
- Не беспокойтесь, сэр, я сделаю это очень гуманно.
И оно, неторопливо переваливаясь, направилось на кухню.
Несколько минут спустя официант принес им четыре огромных дымящихся бифштекса. Зафод и Форд набросились на свои, не колеблясь ни секунды. Триллиан подумала, пожала плечами и тоже принялась за свой.
Артур смотрел на бифштекс, ощущая легкую тошноту.
- Эй, землянин, - сказал Зафод со злорадной улыбкой на том лице, рот которого не был набит, - что тебя гложет?
Оркестр продолжал играть.
Люди и вещи в зале ресторана веселились и болтали. Атмосфера была наполнена разговорами о том и о сем, смесью ароматов экзотических растений, экстравагантных блюд и таинственных вин. На бесконечные расстояния вокруг вселенский катаклизм близился к грандиозной кульминации. Кинув взгляд на часы, Макс вновь вышел на сцену, лучась улыбкой.
- Итак, дамы и господа, - воссиял он, - всем напоследок хорошо и весело?
- Да! - закричали те, кто всегда кричит "да", когда комедианты спрашивают, весело ли им.
- Прекрасно! - возликовал Макс. - Великолепно! И, пока фотоновые бури закручиваются в смерчи вокруг нас, готовясь разнести в клочья последние красные солнца, я знаю, что вы усаживаетесь поудобнее, чтобы вместе со мной насладиться тем, что, я уверен, будет для нас бесконечно волнующим и незабываемым зрелищем!
Он остановился и обвел публику сияющим взглядом.
- Поверьте мне, дамы и господа, - сказал он, - абсолютно все здесь - в последний раз.
Он снова сделал паузу. Сегодня он вел программу безупречно. Вечер за вечером он отрабатывал это шоу, раз за разом. Хотя, впрочем, слово "вечер" не имело никакого смысла здесь, на самом краю времени. Здесь было одно лишь бесконечное повторение заключительного момента, и ресторан медленно перекатывался вперед и назад через последнюю грань времен. Но этот "вечер" был особенно хорош. Публика всецело была в его несимпатичных руках.
Его голос зазвучал тише. Приходилось напрягать слух, чтобы услышать его.
- Это конец, - произнес он, - решительный и бесповоротный. Исчезнет все, что было когда-либо сотворено.
Он еще больше понизил голос. Даже муха не решилась бы кашлянуть в наступившей тишине.
- Дальше уже не будет совсем ничего. Пустота. Забвение. Ни-че-го.
Его глаза снова блеснули. Или он моргнул?
- Ничего. Кроме, конечно же, тележки с отличнейшим выбором альдебаранских ликеров!
Оркестр грянул вслед его словам. Но он не видел в этом никакой необходимости. Артист его масштаба не нуждается в оркестре. Он сам играет публикой, как будто она - его инструмент. Они смеялись с облегчением. Смеялся и он.
- На этот раз, - весело крикнул он, - вам незачем думать о похмелье наутро. Ведь утр больше не будет!
Он лучезарно улыбался довольной, смеющейся публике. Он поднял глаза к небу, с мертвенным однообразием проделывавшему то же, что и каждый вечер, но поднял их лишь на краткий миг. Он доверял небу делать свое дело, как один профессионал доверяет другому.
- А теперь, - сказал он, прохаживаясь по сцене, - рискуя разрушить удивительную атмосферу гибели и опустошения этого вечера, я бы хотел поприветствовать некоторых наших гостей.
Он достал из кармана карточку.
- Есть здесь… - он поднял руку, чтобы успокоить аплодисменты. - Есть здесь гости из бридж-клуба Занселквазуры Фламмарион, прибывшие из-за Кварнского Небытия? Они здесь?
Сзади него раздались радостные возгласы, но он притворился, что не слышит их.
- Они здесь? - повторил он, чтобы заставить их кричать громче.
Ему это удалось, как всегда.
- Ах, вот они! Ну, смотрите, не мухлевать, это будет очень серьезный момент.
Зал встретил это хохотом.
- А есть у нас здесь… есть у нас… малые божества из Асгардского пантеона?
Справа от него раздался раскат грома. Над сценой сверкнула молния. Небольшая группа волосатых людей в шлемах, сидевших с самодовольным видом, приветственно подняла стаканы.
Бывшие, подумал он.
- Осторожнее с этим молотом, сэр, - сказал он.
Боги еще раз проделали трюк с молнией. Макс сухо улыбнулся в их сторону.
- И еще, - сказал он, - молодые консерваторы с Сириуса Б, вы здесь?
Свора элегантно одетых молодых псов прекратила кидать булочками друг в друга и стала швырять их в него. Они что-то неразборчиво тявкали и гавкали.
- Да, - сказал Макс, - но ведь вы сами виноваты, надеюсь, вы понимаете? И, наконец, - провозгласил Макс, успокаивая аудиторию и делая серьезное лицо, - сегодня у нас в гостях группа верующих, глубоко верующих, из церкви Второго пришествия Великого Пророка Зарквона.
Их было около двадцати, они сидели в самом конце зала, аскетично одетые, и нервно пили минеральную воду, держась особняком от общего веселья. Они обиженно заморгали, когда луч прожектора упал на них.
- Вот они, - сказал Макс, - спокойно сидят. Он сказал, что придет снова, и вы ждали его так долго! Надеемся, что он поспешит, друзья, потому что у него осталось всего восемь минут!
Последователи Зарквона сидели прямо, не обращая внимания на насмешки в свой адрес.
Макс сдержал публику.
- Нет, я серьезно, правда, никаких обид. Мы не должны смеяться над истинно верующими людьми, поэтому, пожалуйста, аплодисменты Великому пророку Зарквону.
Публика захлопала с уважением.
- …где бы он ни был!
Он послал поцелуй невозмутимым адептам и вернулся в центр сцены. Он схватил высокий табурет и уселся на него.
- А все же удивительно, - продолжал трещать он, - как много здесь сегодня народа, правда? Совершенно удивительно то, что многие из вас приходят сюда снова и снова, и это, по-моему, просто замечательно. Они приходят, чтобы увидеть конец всего, а затем вернуться в свои времена… и создавать семьи, строить новые совершенные общества, вести кровопролитные войны во имя того, что они считают справедливым. В самом деле, это вселяет веру в будущее… - тут он обвел рукой неистовствующий хаос вокруг, - которого, как мы с вами знаем, не будет.
Артур повернулся к Форду. Он никак не мог осмыслить факт существования этого места.
- Смотри, - сказал он, - вот если Вселенная сейчас исчезнет, мы разве не исчезнем вместе с ней?
Форд посмотрел на него взглядом человека, выпившего три пангалактических бульк-бластера, то есть, взглядом весьма расфокусированным.
- Нет, - ответил он. - И вообще, когда ты приходишь в это заведение, ты оказываешься в особом искривленном временном участке, защищенном силовым полем. Мне так кажется.