- Прошу прощения, забыл о манерах, - сказал Харпер, засовывая руку в сумку, - капитан, привет из моей последней поездки в Теннесси, - сказал он, извлекая две красиво завернутые и запечатанные бутылки. В темноте Валентайн не мог рассмотреть черные этикетки, но они выглядели настоящими.
- Сержант Харпер, вы только что обеспечили нас новым слоем краски или даже некоторым такелажем. Благодарю вас, сэр.
Харпер показал на три мешка почты.
- В этих мешках вы найдете еще по коробке сигар, а если сами не курите, то, думаю, немного хорошего табака поможет смазать колеса полицаям.
- Вы, господа южане, слишком добры. Хотелось бы, чтобы мальчики из Грин-Маунтинс были бы так же обходительны, - сказала Сильвертан, присев в реверансе, что немного странно сочеталось с ее мешковатыми штанами.
- Хватит театр изображать, - прервала капитан Досс, - я хочу встать на якорь у Бункера Адольфа к полуночи. Ну, что, Волки, хотите нанести визит в Милуоки? Прочувствовать вкус жизни в КЗ?
- Нам всегда интересна жизнь в курианской зоне. Но будет ли это разумно, капитан? - спросил Валентайн.
- Ну, лейтенант, костюм следопыта придется оставить на борту. Мы найдем пару белых штанов в кладовке. Бункер - местечко еще то, но я никогда не слышала, чтобы Жнецы заходили туда. У здешнего хозяина не забалуешь. На самом деле, я слышала, как он сдает Жнецам тех, кто буянит. Мне бы хотелось, чтобы у нас было побольше физической силы для дельца, которое я намерена провернуть. Вы не пожалеете.
Валентайн подумал.
- Эта сделка будет не по душе Новому Порядку?
- Если они узнают об этом, лейтенант, - сказала Досс, смотря на указатель ветра - длинная узкая лента вытянулась на восток. - Можно сказать, мы тут пакостим полицаям.
- Тогда мы с вами.
Через час ялик вошел в гавань Милуоки. Хилая полицейская лодочка с полицаем на борту, чьим единственным знаком отличия была засаленная голубая рубашка, подошла к ялику и фонарем осветила "Белую Молнию".
Капитан Досс подняла руку и быстро выдала серию жестов, которыми гордился бы любой тренер третьей базы на бейсбольном поле. Полицай, удовлетворившись, кивнул.
- Договариваемся о портовых сборах, - объяснила Досс Валентайну. Волки были одеты в белые полотняные рубашки и штаны. Хотя форма выглядела более поношеной, чем у остальной команды, все же это было приятной переменой после пропахших потом рубашек из оленьей кожи.
В пути Валентайн расспрашивал капитана про Озерный Флот и их обычаи. Он даже узнал немного о том, как ставят паруса. Валентайн вообще как губка впитывал информацию от всех, кого встречал, и всегда был готов научиться чему-нибудь еще.
Они подошли к главной гражданской пристани - потрескавшемуся бетонному сооружению, которое спускалось в озеро Мичиган под углом в двадцать градусов. Валентайн заметил, что, перед тем как бросить якорь, капитан развернула судно так, чтобы нос смотрел на озеро.
- У куриан не очень хорошо с восстановлением инфраструктуры, - заметила Сильвертан, швартуя ялик.
У пирса покачивались еще пара лодок, не идущих ни в какое сравнение с "Белой Молнией" ни красотой линий, ни техническим состоянием.
- Стефанич, твоя первая вахта. И не смотри на меня так, после сделки я тебя сменю. Если не вернемся через два часа или если что-нибудь пойдет не так, ты поднимаешь паруса. Сегодня хороший ветер.
- Да, сэр, - ответила девушка, вынимая обрез из ящика с картами и вставляя два заряда картечи.
- И если наши широкоплечие молодые люди возьмут по бочонку из тех, что привязаны к мачте в каюте, мы можем начать главное дело сегодняшней ночи.
Сильвер, помоги мистеру Валентайну развязать узлы.
Подо что бы изначально ни задумывалось это здание, его строили на века. Бункер был сложен из тяжелых бетонных блоков, с узкими окнами, похожими на бойницы средневекового замка. Выгоревший белый цвет бетона и неравномерно расположенные амбразуры придавали зданию вид зубастого черепа. Оно стояло на самом берегу озера, вдалеке от мертвых, нахмурившихся домов.
- Почему Бункер Адольфа? - спросил Валентайн, когда они подошли к угловатому строению. Бочонок весом в десять галлонов на плече становился тяжелее с каждым шагом.
- Парень, который тут заправляет, - настоящий диктатор, - сказала капитан Досс.
Сильвертан обернулась и посмотрела на молодых людей, согнувшихся под тяжестью бочонков.
- Это особое место. Вроде как уголок разума в безумной стране. Или, может быть, тоже безумное место, но безумное по-другому. Как хотите. Здесь полицаям нравится. Когда мы узнали, что на этой неделе надо встретиться с вами, мы связались с большими людьми в Чикаго, так, чтобы за одну поездку нам убить двух зайцев сразу.
- Лишь бы наша почта была доставлена, - сказал Валентайн, стараясь не очень тяжело дышать, сгибаясь под неудобным грузом.
- Эта торговля только облегчит доставку, - пообещала Досс.
Здание казалось пустым и заброшенным, как выпотрошенная устрица. Валентайн предположил, что клиенты предпочитают выпивать в темноте и тишине, но потом услышал звуки музыки, слишком громкой, чтобы ее производил какой-либо инструмент. Шум просачивался откуда-то снизу, из-под здания. Валентайн переключился на волчьи уши и расслышал старинный рок-н-ролл и бормотание, эхом отраженное от лестницы.
Капитан Досс направилась к бетонным ступенькам, которые вели вниз, постепенно исчезая под строением. На небольшой лестничной площадке была металлическая дверь без ручки. Досс наклонилась и сказала что-то в замочную скважину. Дверь распахнулась.
Спускаясь по ступенькам, Валентайн приклеил на лицо пьяную улыбку, стараясь как можно больше подходить к своей роли разбитного матроса. Капитан вошла, кивнув кому-то. Валентайн посмотрел на Харпера, и Волки пожали плечами. Сильвертан обернулась к ним:
- Не волнуйтесь, они вас обыщут на предмет оружия и травки. Просто положите руки на стену и почитайте вывеску.
Грог размером примерно с "Фольксваген Жук" преграждал вход. Через его широченные плечи Валентайн смотрел, как капитана и ее помощника обыскивает и обнюхивает человекоподобный пес - порождение ночного кошмара Герберта Уэллса. Закончив с Сильвертан, вонючее существо у двери отодвинулось в сторону, и Валентайн шагнул в шум Бункера.
Он точно так же, как Сильвертан, расставил ноги вдвое больше ширины плеч и поставил руки по обе стороны вывески, нарисованной краской на бетонной стене. Слева от Валентайна, в клетке из прутьев, сидел человек размером с борца сумо, лениво почесывая трехдневную щетину автоматическим пистолетом.
Пока его обнюхивал человек-пес, Валентайн прочитал написанные по трафарету буквы.
ПРАВИЛА:
Слово Адольфа - закон.
Не курить ничего, что мы вам не продавали.
Не пить, если выпивка не наша.
Ты хорош ровно настолько, насколько ценен твой товар.
Ты можешь буянить ровно столько, сколько мы тебе позволим.
Посети сувенирную лавку.
Непонятно? Смотри правило первое.
Валентайн снова подхватил свой бочонок и последовал за женщинами. Он огляделся, стараясь не пялиться вокруг, как деревенский простофиля.
Электрический свет и шум ошеломили его. Валентайну редко доводилось слушать музыку в записи, и поэтому он все же раскрыл рот от удивления.
Неоновые буквы на одной из бетонных стен светились надписью: "CD на выбор".
Бар занимал почти всю стену напротив музыкального автомата, а разнообразные столики, кабинки и скамейки стояли на полу, покрытом соломой. Основание унитаза со сливом виднелось из-за занавески в дальнем углу зала. Плохо пахнущее биде рядом протекало, вода стекала по стене в насквозь пропитавшиеся опилки. Альков, отделенный от зала сеткой из прутьев, похожей на ту, в которой сидел человек при входе, заявлял о себе гордой надписью: "Обмен валюты - Сувенирная лавка - Управление".
Валентайн с облегчением заметил, что остальные обитатели Бункера были людьми, хоть и не лучшими представителями вида. Два бармена казались лишь немного ниже и тоньше, чем грог в дверях. В своих красных футболках с черными надписями "БУНКЕР" они смотрелись, как пара сарделек. Высушенный человечек с козырьком на голове сидел за столом в огражденной сеткой кабине. Он курил сигарету в длинном черном мундштуке. Между столиками, каким-то чудом удерживая в равновесии нагруженный поднос, сновала шустрая девица, одетая только в бейсбольную кепку с логотипом Бункера, бюстгальтер бикини и крошечные трусики. Она казалась самым счастливым существом в зале. Валентайн произвел быстрый мысленный подсчет и решил, что на ее кепку ушло больше материала, чем на всю остальную одежду вместе взятую. Завсегдатаи, одетые в плохо сидящие черно-коричневые робы и комбинезоны торгового флота, пили, разговаривали и курили, сидя небольшими тесными группами.
Капитан подвела всех к алькову, обозначенному как "Обмен валюты - Сувенирная лавка - Управление".
- Как, неужто сама "Белая Молния" пришла навестить меня? - проквакал гном, зажав сигарету в желтых зубах, - А, и Тери Сильвертан! Ах, милочка, я бы все отдал, лишь бы снова стать молодым! Если только надоест тебе большое море и маленький заработок, ты сразу ко мне приходи.
- Спасибо за предложение, Эйд, - сказала Сильвертан, блеснув зубами в наигранной улыбке. - Но боюсь, без моря я сразу заболею…
Капитан Досс шагнула в небольшую щель в сетке и положила кожаный мешочек на стол хозяина.
- Вот принесла тебе кое-что. Гвозди в твой гроб, Эйд. Сделай одолжение, помри скорее, а?
- Я переживу тебя, Досси. У тебя пара новых помощников?
Хозяин быстрым взглядом окинул Харпера и Валентайна с головы до ног, возможно, оценивая их потенциальную опасность.
- Да просто немного мышечной силы для нашего дельца. Кстати говоря, Герцог еще не появился?
- Послушай моего совета, кэп: успокойся и поживи в свое удовольствие. Он со своими людьми в карточной комнате. Ты покупаешь для команды или еще какого Робинзона притащишь, как в прошлый раз?
Досс покачала головой.
- После сделки, Эйд. Поговорим после сделки.
Она махнула рукой, и все четверо направились к двери рядом с длинной деревянной барной стойкой.
Валентайн насчитал три бочонка и около тридцати бутылок разнообразной отравы без этикеток. У бара он увидел полицая в чине капитана, с нашивкой в виде перекрещенных винтовок. Тот купил порцию спиртного, положив на стойку две пули. Полицай заглотил напиток с таким лицом, словно влил себе в глотку стакан азотной кислоты.
Валентайн старался не думать о том, что он стоит в комнате, где находится человек тридцать, каждый из которых может получить медное кольцо за то, что сдаст его живым Жнецам.
Досс постучала в дверь с надписью "частные апартаменты". Дверь приоткрылась, и показалась половина черного лица с прищуренным глазом. Дверь снова закрылась, но только на секунду.
Охранник широко отворил дверь, и команда вошла в просторную, хорошо проветриваемую комнату. Трое мужчин и женщина сидели вокруг покрытого сукном стола. Карты и фишки лежали напротив троих, четвертый только смотрел. Взгляд Валентайна был прикован к нему из-за его диковинной одежды.
Герцог Раш - Тростник - был одет в красную форму, богато украшенную золотой тесьмой. Что-то среднее между костюмом члена школьного духового оркестра и тореадора. Форма подчеркивала его бледное лицо и черные волосы. Медное кольцо, первое, которое видел в своей жизни Валентайн, болталось на цепочке на его шее. Скучающие голубые глаза уставились на команду "Белой Молнии".
Приспешники Герцога были одеты в простую темно-синюю военную форму чикагских полицаев, а на женщине, играющей в карты, было голубое вечернее платье, блистающее драгоценностями. Огнестрельного оружия не было видно, но чернокожий человек, который открыл дверь, поигрывал складным ножом, открывая и закрывая его едва уловимым движением кисти.
- Капитан, я ждал вас несколько часов назад, - протянул Герцог. Его произношение выдавало образованного человека. - Вы знаете, как я не люблю, когда мои собственные вечеринки начинаются с опозданием. Чем вы были заняты - продавали оружие мятежникам?
Досс жеманно улыбнулась:
- Нет, искала что надеть. Вы всегда так эффектны. Я подумала, пусть лучше вы придете первым.
- Не стоит наряжаться ради этого притона, капитан. Единственная причина, почему я одет в лучшую одежду, - чисто светская. Я провел день, нанося визиты и отправляя грузовики с пивом в Чикаго. Но наш бизнес куда более прибылен. Могу ли я взглянуть на товар?
Чернокожий оставил нож и пододвинул стул капитану "Молнии". Она села.
- Положи бумаги на стол и увидишь, - сказала она.
Повинуясь жесту Герцога, его подручный открыл кожаный мешок и вытащил кипу бумаг. Капитан Досс достала увеличительное стекло и просмотрела все страницы по одной, внимательно приглядываясь к восковым печатям, закрывающим красно-синюю тесьму.
- Восемь разрешений на огнестрельное оружие, отлично, - считала она себе под нос, - пять трудовых ваучеров… двадцать ваучеров на поставку, шестнадцать… восемнадцать… двадцать паспортов. Три пропуска из доков. Эй, подожди секунду, пропуска, мой друг, не подписаны и без печатей!
Герцог улыбнулся:
- Извини, капитан. Недоглядел. В следующий раз доделаю. О’кей?
- Боюсь, что нет. Мы оставляем одну упаковку. Хочешь получить товар, сделай, чтобы они были оформлены правильно, и тогда весь товар твой, - твердо сказала она.
- Ну ладно, ладно. Пусть будет по-твоему, капитан. Мы сейчас возьмем на упаковку меньше, в следующий раз я все сделаю. Хотя твое недоверие разбивает мне сердце. Теперь давай доставай порошок, посмотрим, стоит ли твой товар всего этого.
Валентайн и Харпер по команде поставили бочонки перед Сильвертан, которая вскрыла крышки своим ножом. Там были куски коричневого сахара. Она перевернула по одному бочонки и вывалила сахар на пол. В куче блеснули стеклянные пробирки с белым порошком. Девушка подняла почти две дюжины и положила их на стол среди карт и фишек.
Капитан Досс взяла две трубочки и положила в карман.
Герцог облизнул губы в нетерпении.
- Проверь, дорогая.
Женщина в вечернем платье достала из сумочки пузырек с прозрачной жидкостью. Она сняла пробку с одной из пробирок, облизала зубочистку и покрыла ее порошком, затем размешала в пузырьке. Жидкость стала ярко-голубой.
- Меня не просто так называют Герцогом Тростника, - усмехнулся герцог. Валентайн заставил себя хохотнуть, но капитан и помощник его проигнорировали.
- Могу я теперь забрать бумаги?
- Разумеется, капитан. Но я думаю, это стоит отметить. Герцог платит сегодня, твоя команда, конечно, приглашена.
Досс встала со стула.
- Извини, Герцог. Ты знаешь, какой я становлюсь вдали от корабля.
- Мне тоже надо идти. Может быть, в следующий раз, - сказала Сильвертан, бросая удрученный взгляд на полицаев.
Харпер потрепал Валентайна по плечу:
- Долг зовет.
- Ну, не надо так громко, - высказался Валентайн. - Капитан, можно я ненадолго останусь?
Капитан бросила на него вопрошающий взгляд.
- Только возвращайся к рассвету. Я имею в виду, именно к рассвету, Малыш, потому что мы отплываем с первыми лучами солнца, с тобой или без тебя.
- Спасибо, капитан. Я буду к рассвету.
- Ну наконец-то хоть один из вашей стайки оказался разумным, Досс.
Герцог рассмеялся. Остальные вышли.
- Спроси любого в Чикаго, ни у кого не бывает таких вечеринок, как у Герцога. Как тебя зовут, сынок?
- Дейв, господин Герцог, Дейв Малыш.
Герцог хлопнул его по спине:
- Рад познакомиться, Малыш. Я всегда стараюсь подружиться с путешественниками, никогда не знаешь, когда они могут появиться с хорошим товаром.
В дверь постучали.
- Герцог, ваша следующая встреча, - сказал Складной Нож.
- Ах да. Малыш, ты посиди тихо, тебе это может показаться занятным. Увидишь кое-что такое, чего, плавая с Досс, никогда бы не увидел. Это точно. Мне тут надо спор разрешить.
Человек со складным ножом открыл дверь, и вошли двое опрятно одетых мужчин и женщина.
- Спасибо за приглашение на вечеринку, Герцог, - сказал тот, что был выше. Валентайн заметил, что он носил широкое медное кольцо, похожее на то, что у Герцога, но на пальце, а не на цепочке.
- Хорошо, что ты пришел, Хоппи-Попрыгунчик, - сказал Герцог с ядовитой усмешкой, - ты казался каким-то озабоченным во время нашей последней встречи. Может, ты от меня устал?
Внезапно Валентайн почувствовал, как мурашки пробежали по его спине. Однако это не имело никакого отношения к ядовитой усмешке Герцога.
Снаружи были Жнецы. Валентайн хотел было придумать какой-нибудь предлог, чтобы уйти, но решил подчиниться приказу Герцога и сидеть тихо.
- Я рад, что ты взял с собой помощника, но силу-то не надо было приводить. Это просто светский вечер.
- Гейл Элленби помогает мне в работе, - сказал Хоппи, - а Андерсен - по жизни. Он с ножом хорошо обращается как на кухне, так и в темном переулке.
Кстати, хочу пригласить вас завтра на ужин и доказать это на деле.
- Надеюсь, столовые приборы будут хорошо вымыты, - ответил Герцог. - Спасибо за предложение, но мне пора обратно в Чикаго. Нам нужно кое-что прояснить. А когда с этим покончим, тебе, может, и не захочется никакого ужина.
Кто-то закричал в главном помещении бара, и Валентайн услышал грохот переворачиваемых стульев.
Складной Нож снова открыл дверь, и в помещение вошел Жнец, обведя присутствующих настороженным взглядом желтых глаз. За ним вошел мускулистый молодой человек в футболке. А затем женщина, по крайней мере Валентайну показалось, что фигура была женской, медленно вплыла в комнату.
Она была одета в черно-золотой тканый плащ и тяжелый капюшон. Лицо скрывала маска, украшенная только вдоль узких щелок для глаз. Остальное отливало серебром, отполированным до зеркального блеска.
Она не то чтобы шла, а вроде как плыла над полом, ее ног не было видно под плащом, и Валентайн не слышал ее шагов. Второй Жнец остался в открытом проеме двери, спиной к комнате, лицом к быстро пустеющему бару.
- Благодарю, что пришли, лорд Юз-Ут, - сказал Герцог, его лицо было серьезно и спокойно.
Валентайн посмотрел на Хоппи, который, казалось, потерял в весе и росте, с тех пор как вошли капюшонник и его Хозяин Вампир. Он сфокусировал все внимание на побледневшем человеке и надеялся, что Жнец не станет пытаться залезть в его мысли.
- Лорд, что за дело привело вас сюда? - спотыкаясь, произнес Хоппи.
- Это я просил Ее присутствовать, - сказал Герцог. - Ты обманывал меня, Хоппи.
- Никогда!
- Последние пару месяцев я стал замечать, что наше пиво как-то испаряется. Мы открыли пару бочонков, нашли внутри пластмассовые шарики. Немного, но хватит, чтобы надоить процентов десять или около того. Я приказал своим людям разлить бочонок после того, как завершим сделку, - снова шарики.
Хоппи, который, очевидно, был менеджером фабрики, задумался.
- Может, кто-то на производстве что-то замышляет. Я ничего об этом не знал, Герцог. Я тебе все возмещу.
- Я задерживаю оплату. С этой поставкой на север у тебя пойдет на десять процентов меньше, а еще на десять процентов меньше в две предыдущих. - Герцог повернулся к курианину: - К наступающей зиме это будет на пятьдесят, шестьдесят аур для семей Милуоки, мой Лорд.