Громадные двери имели простую четырехугольную форму, однако не казались грубыми или некрасивыми. Сам замок был выстроен из черного камня. Каждый блок был идеально обтесан и подогнан к другим, а двери были обшиты тем же металлом, что и ворота, потемневшим, но не поржавевшим.
Начальник стражи крикнул охраннику:
- Смотри, кого я привел! Этот парень хочет поговорить с лхари.
Охранник заржал:
- Если хочет - значит, поговорит. Ночь долгая, а им скучно.
Он открыл тяжелые двери и что-то крикнул в зал. Тут же из темноты вынырнули разодетые в шелк слуги. Шею каждого из них стягивал украшенный драгоценными камнями ошейник. По гортанному тону их смеха Старк догадался, что у них нет языков.
Только тут Старк вздрогнул. Дверь в преисподнюю раскрылась, и в лицо ему ударило тяжелое дыхание Зла, того самого Зла, о котором предупреждала Зерит. Зачем он не послушался ее совета? Но, вспомнив о Хельви, о тысячах людей, пропавших в Шараане, он почувствовал, что страх его сменился злостью. Молнии прожигали небо, последний крик умирающей грозы потряс залитую дождем землю. Старк оттолкнул ухмылявшегося охранника и вошел в замок, неся с собой вуаль красного тумана. Он не слышал, как дверь за ним захлопнулась, бесшумно, словно поступь приближающейся Смерти.
Вдоль стен горели факелы. В их дымном пламени Старк увидел длинный, как коридор, зал четырехугольной формы, без всяких украшений, облицованный черным камнем.
Он был высок и широк, в архитектуре его чувствовалось спокойное достоинство, и спартанская простота его линий производила куда большее впечатление, чем изломанные контуры развалин марсианских дворцов.
Здесь не было ни картин, ни резьбы, ни фресок. Казалось, строители чувствовали, что зал прекрасен сам по себе - массивностью, изысканностью пропорций и темным блеском полированного камня.
Украшены были только оконные амбразуры.
Сейчас они были открыты в небо, и красный туман затянул их, но остатки драгоценного витража в резных рамах показывали, какими эти окна когда-то были.
Странное ощущение охватило Старка.
Дикарь, меркурианский туземец, он был необычайно чувствителен к тому, на что большинство людей вовсе не обращали внимания.
Шагая по залу в сопровождении безъязыких созданий в ярких шелках и сверкающих ощейниках, он был поражен неуловимой враждебностью этого места. Замок, совершенное воплощение замысла неведомых строителей, возвышался над городом как ставшая явью мечта, но чья темная душа могла мечтать о подобном чуде? В каком холодном мраке зародилась эта идея, чей мозг вынашивал ее? Человеческий? Вряд ли.
Зал заканчивался низкими широкими воротами из золота, сделанными с той же целомудренной простотой.
Мягкие быстрые шаги слуг, их неопределенное хихиканье, злобные, насмешливые взгляды - затем золотые двери распахнулись, и Старк предстал перед дхарм.
Глава 5
Поначалу они показались ему порождениями горячечного бреда, ослепительными, нездешними существами, окруженными зыбкой аурой светящегося тумана, сквозь который их черты казались еще прекраснее.
Помещение, в котором очутился пришелец, размерами напоминало собор.
Стены и потолок скрывались в темноте, и из-за этого оно казалось безграничным. Сквозь черный полированный камень под ногами сочился тусклый свет, и пол выглядел легкой пленкой, расстеленной над бездной.
Далеко в сумеречной глубине помещения горело несколько ламп - крошечная галактика, узкими серебряными лучами освещающая фигуры лордов Шараана.
Когда Старк вошел, воцарилось молчание: взоры лордов обратились к раскрытым золотым дверям, в которых стоял незнакомец. В напряженной тишине Старк направился к хозяевам замка.
Откуда-то справа из непроницаемого мрака раздалось резкое шуршание, царапанье когтей, шипение рептилии и что-то вроде бормотания. Все эти звуки искажались и усиливались высокими сводами, превращаясь в демонический шепот, слышимый со всех сторон сразу.
Старк быстро развернулся и застыл, готовый к прыжку, глаза его сверкнули, тело покрылось холодным потом. Шум приблизился. Где-то вдалеке, под лампами, рассмеялась женщина, и смех ее разбился под сводами, как тонкий хрусталь. Шипение и рычание стали громче, и Старк увидел темный расплывчатый силуэт неизвестного ему, но, видимо, опасного существа.
Старк протянул руки, чтобы перехватить нападающего, но ничего не случилось: странная фигура оказалась мальчиком лет десяти, тащившим за собой на обрывке веревки молодого дракона, еще беззубого, недавно вылупившегося. Дракончик изо всех сил упирался, пытаясь перекусить душащую его веревку.
Старк с досадой выпрямился, чувствуя, как холодная злоба наполняет его душу. Мальчик хмуро взглянул на него из-под серебряных локонов, грубо выругался и побежал обратно, не забыв наградить свое животное хорошим пинком, после чего то совсем разъярилось и заорало - грозно, как сам Отец всех драконов.
Из-под ламп послышался голос, тягучий, хриплый, бесполый и тонкий, как стальной клинок. В нем не слышалось дружелюбия, каждое слово звучало как приказ - говорящий не привык к неповиновению.
- Иди сюда, к свету.
Старк повиновался. Он подошел к лампам, и силуэты лхари, неясные и туманные, обрели четкость. Красота их осталась, но стала другой. Да, они напоминали ангелов, но теперь, увидев их вблизи, Старк подумал, что лхари могли бы быть детьми самого Люцифера.
Их было шестеро, включая мальчика.
Двое мужчин примерно того же возраста, что и Старк, задумались над какой-то сложной игрой, женщина-красавица, одетая в белый шелк, сидела, сложив руки на коленях. Рядом устроилась женщина помоложе, не столь ослепительная, как первая, но яростный взгляд ее огромных глаз был исполнен какой-то горечи. Тело ее прикрывала только короткая малиновая туника, на левой руке, стянутой крепкой кожаной перчаткой, сидела хищная птица в колпачке, скрывающем голову.
Мальчик встал возле мужчин и надменно поднял голову. Время от времени он шлепал дракончика, и тот хватал его руку бессильными челюстями. Мальчику эта игра нравилась. "Интересно, - подумал Старк, - как будет вести себя юный лхари, когда у этой твари вырастут клыки?"
Напротив Старка, скорчившись на груде подушек, сидел третий мужчина, или, вернее, юноша, жалкий калека с тщедушным телом и длинными паучьими руками. На коленях его лежали острый нож и кусок дерева, из которого он вырезал фигурку некоего тучного существа - то ли женщины, то ли демоницы, воплощения чистого Зла. Старк с удивлением заметил, что лицо молодого калеки, как и лица всех хозяев замка, было поистине человеческим и действительно прекрасным. На мальчишеском лице - старые, мудрые и очень грустные глаза. Он улыбнулся Старку, и его улыбка тронула пришельца больше, чем самые искренние слезы сострадания.
Прочие лхари смотрели на Старка беспокойными голодными глазами. Отпрыски древнего рода, в чьих жилах текла кровь чуждой здесь расы, они поделились этой кровью со своими бледноволосыми рабами, наложив на них печать некоторого благородства. Лхари происходили от Облачного народа, жившего на Высоком плато, королей страны, лежащей на дальних склонах гор Белого Облака. Страшно было видеть их здесь, на темной стороне барьера, однако же глаза не обманывали Старка. Как они пришли и почему предпочли свои богатые прохладные равнины зловонию чужих болот - этого он понять не мог. Но ошибки быть не могло -.гордая, изящная осанка, алебастровая кожа, глаза, многоцветные, как радуга, и одновременно прозрачные, как капля воды, волосы чистого теплого серебра.
Они молчали. Могло показаться, будто они ждут разрешения заговорить, и Старк попытался угадать, у кого из них такой властный, суровый голос.
И этот голос прозвучал снова:
- Иди сюда, подойди ближе.
Старк осмотрел хозяев, затем бросил взгляд на круг ламп и только тогда увидел говорившую. Она лежала на низкой постели, и голова ее утопала в шелковых подушках. Чудовищной толщины тело прикрывало шелковое одеяло, открытыми оставались только руки - две бесформенные Массы белой плоти, заканчивавшиеся крошечными кистями.
Время от времени она протягивала руку, брала кусочки пищи из запаса, лежавшего рядом с ней, и, сопя и отдуваясь, глотала их со страшной жадностью. Черты лица ее давно расплылись в трясущееся желе, из которого торчал только нос - тонкий, горбатый, жесткий, словно клюв птицы, сидевшей на запястье девушки и видевшей кровавые сны под своим колпачком. А глаза женщины…
Старк посмотрел ей в глаза, вздрогнул, бросил быстрый взгляд на незаконченную фигурку в руках калеки и понял, какая мысль водила ножом.
То ли женщина, то ли демоница, воплощение чистого Зла. Воплощение Силы. Сила светилась в ее глазах, и была эта сила скверной: мощь урагана, который все разрушает, но ничего не создает.
Женщина посмотрела в лицо гостю, и взгляд ее - тяжелый и пристальный, проникающий, казалось, в самые глубины души, - почти невозможно было вынести. Хозяйка замка знала это, она привыкла, что все опускают глаза перед ней, но Старк только улыбнулся и сказал:
- Я не отводил глаз даже под взглядом каменной ящерицы. От этого зависела моя жизнь, и я сам превращался в камень, когда следил за ней.
Она поняла, что гость говорит правду.
Старк ждал, что его слова вызовут гнев, но ошибся. По жирному телу старухи прокатилась какая-то рябь - очевидно, женщина смеялась.
- Видали? - обратилась она к другим. - Вы - отродье лхари, но никто из вас не смеет глядеть мне в лицо, а вот это темное создание, Бог весть откуда взявшееся, посмело, и да будет вам теперь стыдно! - Она снова взглянула на Старка: - Кровь каких демонов течет в тебе? Почему ты не ведаешь ни осторожности, ни страха?
- Я знаю и то и другое, знал всегда, еще до того, как научился ходить. Но мне ведомо и иное чувство - оно зовется злобой.
- Так ты злой?
- Спроси об этом у Мальфора.
Двое мужчин подались вперед, а по губам девушки прошла улыбка.
- Мальфор? - пробурчала туша на кровати. Она набила рот жареным мясом, и капли жира упали с ее губ на постель. -
Это интересно. Но не злость на Мальфора привела тебя сюда. Я любопытна, чужеземец. Говори же.
- Хорошо.
Старк огляделся вокруг. Это место было могилой, западней. В воздухе разливался острый запах опасности. Младшие лхари молча следили за Старком. С тех пор как он вошел, никто из них не раскрыл рта, если не считать выругавшегося мальчишки, а такое молчание не предвещало ничего хорошего. Девушка наклонилась вперед и лениво погладила птицу. Та встрепенулась и с наслаждением выпустила из костяных ножен острые когти. Девушка взглянула на Старка самоуверенно, холодно и даже с некоторым вызовом. Из всех лхари она одна видела в пришельце человека, мужчину, для остальных он был всего лишь любопытной головоломкой, игрушкой, развлечением - не более того.
- В последний сезон дождей Шараан посетил один человек. Его имя Хельви, он сын маленького царька в Ярелле. Он пришел разыскивать брата, который нарушил табу и бежал, спасая жизнь. Хельви пришел сказать ему, что проклятие снято и он может вернуться. Но не вернулись ни тот ни другой.
Старуха не без усилия приоткрыла тяжелые от жира веки.
- И что же?
- Я пришел за Хельви, потому что он мой друг.
Бесформенная туша вновь всколыхнулась от смеха, и отзвуки ее хохота тихим змеиным шипением прошелестели под сводом.
- Ты любишь своих друзей, чужеземец. Что ж… Лхари - народ добрый. Ты найдешь своего друга.
И она замолчала, словно решила наконец передать право голоса молодым. И лхари нарушили свое безмолвие: взрыв хохота прокатился по огромному залу, разбился о стены и потолок, рассыпался грохотом, оглушительным, точно смех демонов, доносящийся от пределов преисподней.
Не смеялся только калека. Он склонился над своей резьбой и вздохнул.
- Но, бабушка!… Зачем же так сразу?.. - воскликнула юная лхари. - Пусть он чуть-чуть погостит у нас.
Холодный жесткий взгляд устремился на нее.
- А что я буду делать с ним, Варра? Таскать на веревке, как Бор таскает этого жалкого зверя?
- Может быть. Хотя я думаю, что для этого понадобится веревка покрепче.
Варра повернулась к Старку, прикидывая его рост и вес, вглядываясь в могучие упругие мышцы, в железную линию челюсти. Видимо, она осталась довольна этим зрелищем: на губах девушки сверкнула улыбка. Рот ее был очень привлекателен и напоминал красный плод болотного дерева, чья терпкая сладость полна отравы и несет смерть.
- Как-никак, а это мужчина, - продолжала она, - первый мужчина, которого я вижу с тех пор, как умер мой отец.
Мужчины за игральным столиком встали, покраснев от гнева. Один из них шагнул вперед и грубо схватил девушку за руку.
- Значит, я, по-твоему, не мужчина, - сказал он удивительно мягко. - Печально, поскольку я буду твоим мужем. Нам лучше уладить это теперь же.
Варра кивнула. Старк увидел, как мужские пальцы впились в крепкую мышцу ее руки, но девушка не дрогнула.
- Давно пора все это уладить, Эджил. Ты достаточно помучился со мной. Но времена дрессировки прошли. Теперь я должна уметь склонять голову и признавать своего господина.
Старк не сразу понял смысл сказанного: насмешливая нотка в ее голосе была едва заметна.
И тут женщина в белом, которая за все это время не повела и бровью, вдруг залилась тонким звенящим смехом, уже знакомым Старку. По этому смеху и тому, как к лицу Эджила прихлынула кровь, Старк понял, что Варра просто повторила Эджилу его собственные слова.
Мальчик насмешливо фыркнул и замолк. Варра посмотрела на Старка:
- Ты будешь драться за меня?
Старк неожиданно рассмеялся:
- Нет.
Варра пожала плечами:
- Ну что ж. Тогда я буду драться сама.
- Мужчина? - рявкнул Эджил. - Я покажу тебе, кто мужчина, глупая маленькая ведьма!
Он сдернул с себя ремень и рывком пригнул девушку к полу, собираясь нанести ей хороший удар. Хищная птица, вцепившаяся в ее запястье, забила крыльями и закричала, дергая закрытой колпачком головой. Молниеносным движением девушка сорвала колпачок и швырнула птицу прямо в лицо Эджилу.
Тот выпустил девушку и взмахнул руками, защищаясь от когтей и разящего клюва.
Широкие, бесшумные крылья яростно били его по лицу.
Эджил взвыл. Мальчик Бор отскочил от стола и заплясал вокруг, визжа от радости.
Варра хранила молчание. На ее руке чернели синяки, но она не соблаговолила даже притронуться к ним. Эджил ударился об игральный столик и скинул фигурки. Резные костяшки покатились по полу. Затем он зацепился за подушку и упал ничком, а злобствующие когти рвали в клочья его тунику.
Варра повелительно свистнула. Птица в последний раз клюнула Эджила в затылок и недовольно вернулась на свой насест - на руку девушки. Теперь Варра повернулась к Старку - так решительно, что тот вообразил, будто настал его черед и сейчас крылатая хищница бросится на него. Но девушка внимательно оглядела пришедшего и покачала головой.
- Не стоит, - сказала она и надела на голову птицы колпачок. - Ты, пожалуй, сможешь убить ее…
Эджил встал и ушел в темноту, облизывая рану на руке. Лицо его почернело от ярости. Второй мужчина взглянул на Варру:
- Если бы ты предназначалась мне, я бы выбил из тебя твою спесь!
- Подойди и попробуй, - ответила Варра.
Мужчина пожал плечами и сел.
- Это не мое дело. В своем собственном доме я поддерживаю мир.
Он посмотрел на женщину в белом, и Старк увидел, что на ее лицо, до сих пор ничего не выражавшее, опустилась тень униженного страха.
- Да, поддерживаешь, - заметила Варра. - Но на месте Эй-рил я зарезала бы тебя сонного. Впрочем, тебе нечего бояться: у нее не хватит на это духу.
Эйрил вздрогнула и посмотрела на свои руки. Собирая разбросанные фигурки, мужчина небрежно произнес:
- В один прекрасный день Эджил свернет тебе шею, и это не слишком огорчит меня.
Тем временем глаза жирной старухи с жадностью наблюдали за происходящим, а рот с такой же жадностью поглощал пищу.
Оба эти занятия чрезвычайно занимали ее.
- Приятная семейка, не правда ли? - обратилась она к Старку. - Они взрослые люди, a ccoрятся, как ястребята в гнезде. Поэтому я и держу их около себя: за ними нужен глаз да глаз. За всеми, кроме Треона. - Она указала на уродливого юношу. - Он ни на что не годен. Он тупой и мягкотелый, хуже Эйрил. Не внук, а проклятие! Зато у его сестры огонька на двоих! - И она снова принялась жевать, что-то гордо бормоча.
Треон поднял голову и заговорил. Голос его звучал как музыка.
- Может, я и туп, бабушка, может, я слаб телом, и нечего ждать мне от жизни, однако я буду последним лхари. Смерть притаилась на башнях, она ждет, тебя она возьмет раньше, чем меня. Я знаю это, ветры все рассказали мне.
Он перевел на Старка свои полные страдания глаза и улыбнулся с такой болью и покорностью, что у того сжалось сердце. Но была в этой улыбке и благодарность, благодарность человека, который долго ждал и чувствует, что ожидание подходит к концу.
- Ты, - сказал он мягко, - чужеземец с неистовыми глазами. Я видел, как ты выходил из мрака, и там, где прошли твои ноги, остались кровавые следы. Твои руки были красными до локтей, твоя грудь была забрызгана алым, и на твоем челе - символ смерти. И пока я смотрел на тебя, ветер шептал мне в ухо: "Так и должно быть. Этот человек разрушит замок, засыплет камнями Шараан и освободит Потерянные Души". - Он спокойно засмеялся. - Смотрите на него, все смотрите! Он станет вашей погибелью!
Последовала минута молчания, и Старк, суеверный, как всякий дикарь, почувствовал, что ужас охватил все его существо.
- Значит, тебе об этом нашептали ветры, несчастный идиот? - с отвращением прошипела старуха и с удивительной силой и меткостью швырнула в Треона спелый плод. - Заткнись, ублюдок, я до смерти устала от твоих пророчеств.
Треон посмотрел на малиновый сок, стекавший по его груди и капавший на его работу. Наполовину законченная головка была заляпана соком. Судорога восторга все еще сотрясала его тело.
- Ну, - сказала Варра, подходя к Старку, - что ты думаешь о лхари, о гордых лхари, унизившихся до того, чтобы смешивать свою кровь с кровью быдла, обитающего на болотах, о моем полоумном братце, о моих ничего не стоящих кузенах, о маленьком чудовище Боре, последнем отпрыске древа? Тебя не удивило, что я выпустила своего сокола на Эджила?
Вскинув голову, она ждала ответа. Ее серебряные локоны обрамляли лицо, как клочья грозового облака. В ней было самодовольство, которое одновременно раздражало и восхищало Старка.
"Адская кошка, - думал он, - но очаровательная кошка. Наглая, но благородная".
Ее губы приоткрылись не то в ярости, не то в улыбке.
Внезапно Старк схватил ее и поцеловал.
Он сжимал в руках ее гибкое и сильное тело, сжимал, как куклу, и не спешил отпускать. Наконец он выпустил ее и ухмыльнулся:
- Ты этого хотела?
- Да, - ответила Барра, - именно этого. - Она повернулась. Скулы ее опасно напряглись. - Бабушка…
Она не успела закончить. Старк увидел, что жирная старуха пытается сесть, лицо ее побагровело от усилий, в глазах горело страшное бешенство.
- Ты… - начала она. И задохнулась от злобы.
Неслышно появился Эджил. В руке он сжимал какой-то странный тупоносый предмет из черного металла.