ВЕНЕРИАНСКАЯ КОЛДУНЬЯ
Глава 1
Корабль плыл по Красному морю, медленно продираясь сквозь пелену тумана. Ленивые вдохи ветра едва наполняли паруса. Корпус из тонкого легкого металла беззвучно резал тихие струи огня, пляшущие на поверхности странного моря.
Над судном сгущалась ночь, наплывающая с запада медленным потоком густого индиго.
Человек, известный под именем Старк, в одиночестве стоял у задних поручней и следил за наступлением ночи. Нетерпение и тревога переполняли его душу. Он ощущал тревогу даже в горячем дуновении морского ветра.
Рулевой сонно склонился над веслом.
Это был рослый- человек с молочно-белыми волосами и бледной кожей. Он молчал, но Старк чувствовал, что глаза рулевого время от времени смотрят на него, белесые, расчетливые, с тайной жадностью глядящие из-под полуопущенных век.
Капитан и двое матросов маленького каботажного суденышка сидели впереди, расправляясь с ужином. Раза два Старк слышал взрывы приглушенного смеха.
Казалось, будто все четверо участвуют в какой-то веселой игре, но принять в нее Старка решительно отказываются.
Жара угнетала. На смуглом лице Старка выступил пот. Рубашка прилипла к спине.
Тяжелый воздух был наполнен влагой и душным, дурманящим запахом жирного чернозема, доносившимся с недальнего, укрытого туманом берега.
В самом море чудилось что-то зловещее. Даже среди самих венериан Красное море пользовалось дурной славой. Оно лежало за горами Белого Облака - гигантским барьером, покрывающим половину планеты.
Очень немногие осмеливались перейти этот барьер, навстречу тайнам внутренней Венеры, вернулось же еще меньше.
Старк был одним из этих немногих. Он три раза пересекал горы и однажды жил там почти год, но так и не привык к Красному морю.
Оно состояло не из воды, а из газа, достаточно плотного, чтобы по нему могли плавать металлические корпуса кораблей, и вечно горевшего глубоким внутренним огнем. Туман, окутывавший его, был окрашен кровавым румянцем. В глубине же, там, где проходили ленивые течения, Старк видел наносы пламени и маленькие вспышки, летящие вверх, разбегающиеся в стороны и сливающиеся с другими вспышками. Поверхность моря напоминала ночное небо, усеянное малиновыми звездами.
В густом, сочном мраке эта картина была очень красивой, красивой и странной.
Послышались шаги босых ног. Капитан Мальфор подошел к Старку. В сияющем тумане его силуэт казался призрачным.
- Подходим к Шараану.
Старк кивнул:
- Хорошо.
Путешествие длилось бесконечно, и тесное пространство узкой палубы уже действовало Старку на нервы.
- Тебе понравится Шараан, - радостно улыбнулся капитан. - У нас есть все, что нужно: вино, пища, женщины - жаловаться грех. И чужаков мало. Мы держимся особняком, ты увидишь. Но те, кто приходит… - Он засмеялся и хлопнул Старка по плечу. - Да, ты будешь счастлив в Шараане.
Старку послышалось, что матросы тоже смеются. Похоже, они оценили шутку Мальфора, но соль этой шутки должна быть скрытой от посторонних.
- Прекрасно, - сказал он.
- Вероятно, - заметил Мальфор, - тебе понравится жить у меня. Я с тебя возьму по-божески, по-доброму.
За проезд он тоже взял со Старка вполне по-божески, как-то чересчур по-доброму.
- Нет, - произнес, Старк.
- Да ты не бойся, - доверительно подмигнул венериа-нин. - У всех чужаков, приезжающих в Шараан, одна забота на уме. Я-то знаю. Но мы тебя спрячем, не беспокойся. До нас никто не доберется.
Он сделал паузу, но Старк не поддался на приманку. Мальфор хихикнул и продолжил:
- В сущности, это настолько безопасное место, что большинство иноземцев решили остаться там навсегда. В моем доме я дам тебе…
- Нет, - равнодушно повторил Старк.
Капитан пожал плечами:
- Ладно. Но ты все-таки подумай об этом. - Он взглянул вперед, в красные завитки тумана. - Ага, видишь? - Вдали показались очертания утесов. - Мы входим в пролив.
Мальфор повернулся и сам взялся за рулевое весло, а помощник пошел к остальным.
Судно начало набирать скорость. Старк увидел, что оно подхвачено течением, несущимся к утесам, а река огня еще быстрее устремилась в глубины моря.
Из тумана перед ними вынырнула темная стена. Сначала Старк не увидел в ней никакого прохода, но тут стену прорезала узкая малиновая полоса. Она расширилась и вскоре превратилась в поток бурлящего пламени, мчащийся вокруг разбитых скал. Красный туман.
Корабль дрожал словно безумный и неумолимо летел в самое сердце ада.
Руки Старка непроизвольно стиснули поручень. Клочья тумана проносились мимо. Казалось, что море, воздух и сам корабль пропитались кровью. Мощный стремительный поток беззвучно катил свои огненные волны меж скалистых берегов пролива, на которых то тут, то там вспыхивали зловещие огоньки.
Эти частые вспышки, отблески, блики подсказали Старку, что проливы Шараана охраняются. Среди утесов притаились приземистые укрепления, стояли наготове баллисты и большие лебедки, установленные здесь, чтобы тянуть сети через узкую горловину. Вероятно, люди Шараана издали закон, который запрещал иностранным купцам появляться в проливе. Что ж, у них были основания бояться чужаков. По официальной версии, Шараан жил торговлей вином и кружевами - изумительной красоты изделиями, сплетенными из паутины шелкового паука. На самом деле город сущертровал за счет пиратства, разбоя и контрабандной торговли перегнанным соком мака.
Глядя на скалы и укрепления, Старк понял, как Шараану много столетий подряд удавалось безнаказанно грабить торговые флотилии в Красном море, даруя убежище ворам, убийцам и нарушителям табу.
С ошеломляющей быстротой они прошли через узкий пролив и поплыли по спокойной поверхности того, что, по существу, было заливом Красного моря.
Густой туман все еще скрывал от Старка землю, но запах ее стал теперь сильнее - запах прелой почвы, гнилостный дух заболоченных джунглей. Один раз ему показалось, что сквозь пар он видит темную глыбу какого-то острова, но через секунду видение исчезло.
После дух захватывающей стремительности пролива Старку казалось, что корабль едва ползет. Нетерпение и тревога усилились. Старк принялся нервно мерить шагами палубу, ступая бесшумно и быстро, словно дикий кот.
Совсем недавно Старк находился на Марсе, и после чистого сухого воздуха этой планеты густой венерианский туман был настоящей душегубкой.
Внезапно он остановился и, наклонив голову, прислушался.
Ленивое дыхание ветра принесло слабый звук. Он шел отовсюду и ниоткуда, нечто смутное, без источника и направления.
То говорила сама ночь, жаркая синяя ночь Венеры в безутешном горе кричала сквозь туман.
Звук стих и умер, едва услышанный, оставив в душе чувство некоей вселенской скорби.
Старк вздрогнул. На минуту воцарилась тишина, а затем тихий таинственный стон, перевивающийся в тяжелом воздухе, вновь пронесся над морем и тихим пением взлетел к небесам. Не было слов в этой песне, да и невозможно выразить словами столь глубокую печаль. Вскоре невидимые певцы умолкли.
Старк повернулся к Мальфору:
- Что это?
Капитан с удивлением взглянул на своего пассажира. Видимо, он ничего не слышал.
- Плачущий звук, - нетерпеливо пояснил Старк.
- Ах, это. - Венерианин пожал плечами. - Фокусы ветра. Он свистит в скалах вокруг пролива.
Капитан зевнул, уступил свое место у рулевого весла помощнику и подошел к Старку. Землянин не обратил на него внимания. Загадочный, едва различимый в тумане звук резко усилил его тревогу.
Цивилизация лишь слегка коснулась Старка. С детства воспитанный полулюдьми, он сохранил в душе нечто дикарское. Слух у него был превосходный.
Мальфор врал. В свисте ветра никогда не услышишь такое живое, безнадежное страдание.
- Знал я кое-кого из землян, - заметил Мальфор. - Они не похожи на тебя. - Он сменил тему разговора, хотя и не слишком ловко.
- А я не с Земли, - ответил Старк, - я с Меркурия.
Мальфор вытаращил глаза. Венера - мир, укрытый облаками, где люди никогда не видели Солнца и мало что знают о планетах. Капитан что-то слышал о них. Он знал о существовании Земли и Марса, но о Меркурии понятия не имел.
- Это ближайшая к Солнцу планета, - объяснил Старк. - Там очень жарко. Солнце пылает, как гигантский костер, и нет облаков, которые могли бы прикрыть его.
- А! Вот почему у тебя такая темная кожа.
Мальфор сравнил свою бледную руку с рукой Старка и покачал головой.
- Я никогда не видел такой кожи и таких мускулов, - сказал он и восхищенно улыбнулся. - Я хочу, чтобы ты остановился у меня. Лучшего жилища не найти во всем Шараане. И заметь: люди в Городе рады поживиться за счет иноземцев, грабят их и даже убивают. А меня все знают как честного человека. - Он помолчал и с улыбкой добавил: - Кроме того, у меня есть дочь. Она отличная кухарка и к тому же красавица.
Горестное пение раздалось снова; далекое, приглушенное ветром, оно, казалось, пыталось предупредить людей, рассказать о подстерегающем их неведомом злом роке.
- Нет, - в третий раз сказал Старк.
Не требовалось особой интуиции, чтобы держаться от капитана подальше: он был явным и не слишком хитрым мошенником.
На миг в глазах Мальфора блеснула злость.
- Ты упрям, но Шараан не место для упрямых людей.
Он повернулся и отошел. Старк остался на месте. Корабль
шел через медленно текущую вечность по спокойному заливу Красного моря, сквозь жару и туман. Призрачная песня преследовала Старка, скорбная, как вопль погибших душ в забытом аду.
Наконец курс корабля изменился. Мальфор снова вышел на заднюю палубу и спокойным голосом отдал несколько распоряжений.
Впереди Старк увидел землю - темное пятно в ночи, а затем различил и контуры города.
На набережных и улицах горели факелы, а низкие здания освещали красноватые блики морских волн. Приземистый и безобразный Шараан скорчился на скалистом берегу, как ведьма, полощущая в крови рваные юбки.
Корабль двигался к набережной. Старк услышал за спиной легкое движение, приглушенные шаги босых ног. Быстро, точно почуявший угрозу зверь, он развернулся и положил руку на пистолет.
Нагель, брошенный помощником, с силой ударил Старка по голове.
Шатающийся, полуослепленный, он смутно увидел приближавшихся людей. Низко и резко в воздухе просвистел второй нагель и попал Старку в плечо.
Чьи-то руки схватили его. Тяжелые крепкие тела старались повалить раненого чужака. Мальфор захохотал.
Старк оскалился, сверкнул белыми зубами, впился ими в чью-то оказавшуюся рядом щеку и издал такое рычание, какое, наверное, никогда не исходило из человеческой глотки.
Венериане в испуге отшатнулись: они вообразили, что их пленник колдовским образом превратился в какого-то хищного зверя.
Человек с разодранной щекой взвыл.
Шарканье ног, устрашающая суетливость движений - и громадное смуглое тело выпуталось из скучившегося клубка, поднялось и исчезло за поручнями, оставив в руках Мальфора лишь обрывки шелковой сорочки.
Поверхность Красного моря без всплеска сомкнулась над головой Старка. Только вспышка малиновых искр, мимолетный след огня, летящий в глубину, как затонувшая комета, - вот и все.
Глава 2
Старк медленно погружался в багровую бездну. С дыханием не было никаких затруднений, не то что в настоящем море.
Газы Красного моря прекрасно поддерживали жизнь, и создания, жившие в нем, имели нормальные легкие.
Впрочем, Старк, еще не пришедший в себя от боли и злобы, не обратил на это никакого внимания: его сил хватало лишь на то, чтобы удерживаться в глубине этого густого красного тумана.
Дикарь в нем, которого звали не Старк, а Н’Чака, который сражался, голодал и охотился в кипящих долинах Сумеречного пояса Меркурия, научился многому и не забыл ничего. Ему хотелось вернуться и убить Мальфора вместе с его бандой. Он сожалел, что не смог перегрызть им глотки: ведь теперь они никогда не оставят его, они будут идти за ним по следу.
Но Старк-человек, который получил куда более горькие уроки от так называемой цивилизации, сознавал неблагоразумие таких желаний. Он рычал, он боролся со жгучей головной болью, проклинал венериан на грубом примитивном наречии своей матери, но не спешил вернуться обратно. Он еще успеет посчитаться с Мальфором.
Тут он заметил, что залив очень глубок. Утихомирив свою ярость, он поплыл к берегу. Признаков преследования не было, и он рассудил, что Мальфор оставил его в покое. Старк не понимал причин нападения. Вряд ли это был грабеж: на что они могли позариться? На одежду? На те медяки, что бренчали у него в кармане?
Нет, причина таилась глубже. Она была связана с настойчивым желанием Мальфора поселить Старка у себя. Старк криво улыбнулся. Он подумал о Шараане, вспомнил слухи об этом городе, ходившие по всему побережью Красного моря.
Затем лицо его омрачилось. Туман огненных сполохов, по которому он плыл, напомнил ему о том дне, когда он отправился в плавание по Красному морю.
Он уходил не один, с ним был Хельви, высокий парень, сын варварского царька верхнего побережья Ярелла. Они охотились на удивительных животных в хрустальных лесах морского дна и купались в оздоравливающем пламени, которое выбивалось из ядра Венеры и питало океан.
Они были как братья.
Теперь Хельви исчез в Шараане и не вернулся.
Старк медленно плыл в газообразной "влаге" моря. Вдруг в красном сиянии под собой он увидел нечто такое, что заставило его опуститься пониже. Он с удивлением нахмурился…
Под ним росли деревья, громадные лесные гиганты, поднимающиеся к настоящему небу. Их ветви слабо шевелились в медленных струях огня.
Старк был поражен. Леса, где охотились он и Хельви, - были кристаллическими, без малейшего признака жизни. "Деревья" там - то же самое, что ветвящиеся кораллы в южных океанах Земли.
Но здесь-то они живые или, по крайней мере, кажутся живыми. У них были зеленые листья, а местами стволы обвивали лианы с большими поникшими цветами, золотыми, пурпурными и восково-белыми. Но, подплыв поближе и прикоснувшись к ним, Старк понял, что все здесь мертво - и деревья, и листья, и цветы.
Они не мумифицировались, не обратились в камень, они остались гибкими, и краски сияли свежестью. Они просто перестали жить, и газы моря чарами какой-то химической магии сохранили их, да так, что ни один лист не опал.
Старк не рискнул плыть в темную гущу верхних ветвей: странный ужас овладел им при виде этого гигантского леса, спящего в глубинах залива, затонувшего и забытого. Казалось, деревья недоумевают: куда девались птицы, теплые дожди, дневной свет? Старк поднялся вверх и поплыл над ветвями, словно большая темная птица. Переполненный стремлением уйти из этого неземного места, он плыл вперед. Его дикое, первобытное чутье обострилось, а тело вздрагивало, почти физически ощущая присутствие зла, такого большого, что Старк, призвав всю свою способность мыслить здраво, едва смог убедить себя, что его не преследуют демоны.
Наконец, выплыв на поверхность, он обнаружил, что сбился с пути и сделал большой круг, оказавшись теперь много ниже Шараана. Он не спеша поплыл обратно и в конце концов выбрался на черные скалы.
Там он обнаружил грязную тропу, ведущую к городу, и пошел по ней, не быстро и не медленно, но очень осторожно.
Из тумана показались редкие хижины-мазанки. Вскоре они стали попадаться все чаще и постепенно образовали целую улицу.
Кое-где сквозь узкие окна пробивался свет.
На пороге ближайшей хижины стояли мужчина и женщина. Увидев незнакомца, они бросились в разные стороны, женщина вскрикнула.
Старк прошел мимо. Он не оглядывался, но знал, что они недалеко и идут за ним.
Тропа извивалась, как змея, и ползла между тесно стоявшими домами. Стало больше света, прибавилось народу - высоких, белокожих людей, жителей болотных окраин, с бледными глазами, кудельными волосами и волчьими лицами.
Старк шел мимо них, чужой, странный, черноволосый и загорелый.
Люди ничего не говорили и не пытались остановить его. Прячась за красной пеленой тумана, они с любопытством и страхом следили за незнакомцем. Кое-кто даже осмелился - сохраняя, разумеется, почтительную дистанцию - последовать за ним. Откуда-то появилась стайка ребятишек, совсем голых: они с криками побежали рядом, но близко не подходили, пока один мальчишка не закричал что-то непонятное.
Старк уловил только одно слово: "лхари". Все ребята в ужасе остановились, а затем бросились наутек.
Старк зашагал через квартал плетельщиков кружев. Инстинкт вел его к пристани.
Сияние, шедшее с Красного моря, пронизывало воздух, и казалось, что на город опустилась туча, состоящая из мельчайших капелек крови. Запах, несшийся отовсюду, не нравился Старку: пахло грязью, потными телами, винным перегаром и зернами мака. Шараан был нечистым городом, и воняло от него злом.
Было что-то еще, нечто неуловимое, холодными пальцами пробегающее по нервам Старка: страх. Он видел тень этого страха в людских глазах, слышал его отзвуки в голосах. Волки
Шараана даже в собственном логове не чувствовали себя в безопасности.
По мере того как это ощущение росло, Старк бессознательно становился все более настороженным, глаза его наливались холодом, взгляд тяжелел.
Он вышел на широкую гаванскую площадь и увидел призрачные корабли, пришвартованные к набережным, груды винных бочонков, путаницу мачт и снастей на фоне пылающего залива.
Чадило множество горящих факелов. Вокруг площади стояли широкие приземистые строения. Оттуда, с темных веранд, доносились смех и голоса, где-то под заунывные звуки камышовой дудки пела женщина.
Яркая вспышка света вдали ударила Старку в глаза. Здесь улицы поднимались вверх, и, глядя сквозь туман, Старк различил смутные контуры замка, построенного на невысоких утесах, яркими глазами смотревшего в ночь, на улицы Шараана. Старк поколебался, а затем пошел через площадь к большой таверне.
На площади толпилось много народу, в основном матросы и их женщины. Все были развязны и глупы от вина, но тем не менее они останавливались и смотрели на смуглого чужака, а затем обходили его, продолжая разглядывать.
Те, кто следовал за Старком, тоже вышли на площадь, остановились, а потом, перешептываясь, разошлись по другим группам.
Полная женщина замолкла на середине фразы. На площади стало удивительно тихо, но нервное шушуканье еще кружилось в этой тишине, и отовсюду - с веранд, из винных погребков - медленно выходили люди. Внезапно растрепанная женщина указала на Старка и визгливо засмеялась.
Трое молодых людей с жестокими глазами и хищными ртами загородили Старку дорогу, скалясь, как скалятся собаки перед тем как разорвать глотку.
- Иноземец, - прохрипел один, - землянин?
- Вне закона, - ответил Старк, солгав лишь наполовину.
Один из парней шагнул вперед:
- Ты перелетел, как дракон, через горы Белого Облака или упал с неба?
- Я прибыл на корабле Мальфора.
По площади прокатился вздох, и общий шепот эхом повторил имя капитана. Жадные лица юнцов выразили разочарование. Их вожак ухмыльнулся и заметил:
- Я был на набережной, когда Мальфор швартовался, но тебя на борту не видел.