- Моя сестра, приехала сегодня…
- Почему ты меня не предупредил, я же раскрыта…
Фрай испуганно взглянул на взволнованную Марию.
- Что ты видела? - честно спросил он ее.
- Она превратилась из птицы в человека, - честно ответила ему сестра.
- Мария, я многое тебе не сказал, но моя жизнь отныне не такая…
- Ты общаешься с фейри? - вполне серьезно задала ему вопрос Мария.
На нее взглянули с таким неподдельным интересом, наивное дитя, поистине:
- Нет, я общаюсь с силами добра и силами зла. Моя знакомая, - указал он на Фрейлин, - одна из сил добра. Но мне надобно сражаться со злом. Милая Мария, я прошу тебя, ничего не рассказывай отцу.
- Хорошо, я сохраню эту тайну, но я впервые видела такое удивительное зрелище - из птицы в человека, это просто магия.
- Это просто магия, - отозвалась ей в унисон Фрейлин, немного успокоившись.
Их беседу прервало появление еще одной особы - миссис Ридс, которая явно негодовала:
- Мисс Мария, отправляйтесь спать, вы должны придерживаться распорядка, завтра мы выезжаем!
- Нет, Мария пока никуда не едет, - отрицательно покачал головой Уэнсли.
- Нет! Мы завтра едем.
- Едете только вы, миссис Ридс. Я вас освобождаю от обязанности быть компаньонкой Марии, обо всем я напишу отцу и выдам вам отступные.
- Черта с два, - перешла на ругань женщина. - Мистер Уэнсли меня нанимал, он меня и уволит, а ты никто.
Фрай опешил от такой наглости, как эта базарная особа, не следящая за своим языком, может быть спутницей его сестры? Это вопиющее недоразумение стоит исправить:
- Я хозяин в этом доме и брат Марии, я имею право уволить вас за ваше неподобающее поведение…
- Ах ты ж… - и вдруг она обмякла, Фрай увидел, как зажглись белесоватым огнем глаза Фрейлин. Женщина безвольно осела наземь.
- Что с ней?
- Немного волшебства - чары забвения, она не будет помнить последние происшествия.
- А она может забыть, что служит моему отцу и является у меня компаньонкой?
Двое молодых людей снова удивленно уставились на Марию, которая набралась смелости, как для ее робкого существа и начала протест.
- В принципе, сможет.
- Тогда прошу вас, отошлите эту женщину восвояси. Я больше не могу выдерживать ее грубость и узкомыслие, - Мария почти умоляла Фрейлин.
- Ну, это я смогу, - она как-то слегка злорадно покосилась на незадачливую компаньонку.
Утром сия особа покинула пасторат, пребывая в невнятном состоянии, ей вручили деньги и сообщили куда ехать. Троица молодых людей стояла на крыльце: Мария испытывала облегчение, Фрай менялся в лице, испытывая некоторые угрызения совести, а Фрейлин откровенно улыбалась.
- Вот только теперь, мой дорогой брат, придется найти мне компаньонку, только прошу, пусть эта особа будет воспитана и умна, которой я смогу доверится. А еще пусть она будет образована, мне так не хватает хорошей собеседницы.
- Я постараюсь, - незадачливо ответил брат.
- А если эта особа, кроме перечисленных выше качеств, окажется еще немного со знанием магии, сможешь ли ты с ней сойтись?
Мария поняла, что Фрейлин намекает о себе:
- Вы хотите быть моей компаньонкой?
- Очень бы хотелось, тогда я бы не пряталась в облике совы, не пробиралась домой тайным лазом.
- А вы покажете мне чудеса? - почти по-детски спросило юное создание.
- Я умею кое-какие фокусы.
- Тогда я согласна, я вас беру.
Обе девушки довольно взялись за руки, они смеялись друг другу, от чего Фрай чувствовал себя неуютно. Впрочем, женское общество уединилось для дальнейшего знакомства, а молодой пастор пошел в свой кабинет писать письмо отцу.
ГЛАВА 11. Посвящена страждущему и сомневающемуся
Ничего нет страшнее заговорщицкого женского совета. Особенно, если дамы юны и предприимчивы. Кажется, Фраю грозило небольшое неудобство, поскольку дамы раззнакомились, понравились друг другу и пожаловались, что им нечего надеть - у Марии очень поношенные платья, у Фрейлин оно вообще одно. Они решили пойти к Фраю для личной аудиенции:
- Милый брат, - заговорила Мария, как главный переговорщик. - У нас сложились стеснительные обстоятельства - у нас нет достойных платьев. Я не могу выехать в свет, раз уж буду приглашена на вечера у Батлеров в одном и том же, а мисс Фрейлин вообще имеет только один наряд. Поэтому, мы просим выделить нам кое-какую сумму для приобретения материй, ленточек и чтобы нанять швею для пошива платьев.
Фрай предчувствовал, что добром этот разговор не окончиться:
- И сколько же вам дать на первое время?
- Думаю пока соверен, но возможно наши траты возрастут. Но ты пойми, какое у нас бедственное положение.
Преподобный отец надеялся на сумму вдвое меньше, но видимо не судьба, пришлось ссудить дамам золотой из его карманных денег. Потом они пошли в местный магазин, благо Фрейлин знала, где находятся подобные заведения и пропали там на полдня.
Экономка улыбнулась и облизнула губы, присовокупив - "Будут красотками"; пришлось объяснить прислуге, во избежание слухов, что теперь старую компаньонку заменит новая женщина, она приехала почтовой каретой рано утром, по требованию Фрая. Кухарка и Нэнси пожали плечами и разошлись, миссис Ридс не вызывала ни у кого симпатий, она ругалась на наемных рабочих за всякую мелочь - то ей не вкусный пирог подали, то не взбили перину как следует. Это была пятница, Фрай ушел исполнять свои обязанности священника, он узнал радостную новость - Майкл Марот пришел в себя и попросил исповедаться, пастор просто воссиял от радости. Это было маленьким предзнаменованием чего-то хорошего. Он шел к ферме, где жил пострадавший, и пусть свинцовые облака скрывали солнце, молодой священник видел мир в радужных цветах. Шелестели молодые вязы, тянулся вверх боярышник, перекрикивались птицы, жужжали пчелы. И путь казался открытым, но не безопасным, снова накатила тревога, кто-то наблюдал за пастором, он чувствовал это жилками своего тела, Уэнсли начал оглядываться по сторонам, неужели кто-то снова на него нападет, силы тьмы не отступают, не хотят дать передышку, испытывают на прочность. А ведь он один, даже слабая помощь Фрейлин была ему в радость. Человеческий взгляд не мог заметить приближение чего-то страшного, что подходило бесшумно, крадучись. В это раз не было бестолкового одержимого, этого наемника прислали, вот только Фрай еще не знал об этом, но только его шестое чувство било тревогу: "Что-то не так - утверждало оно, обернись еще раз, взгляни повнимательнее". Преподобный Уэнсли счел себя немного параноиком, но в свете последних происшествий, оставаться со здравой головой так же тяжело, как подымать камни по крутому склону. Он дышал тяжело, ускорил шаг, насколько это было возможно.
Но то, что следило за ним тоже немного приускорилось, оно не торопилось совершить злодеяние - времени достаточно, подход к ферме очень опасен, а именно самую отстраненную тропку выбрал этот человек. Молодой пастор пожалел, что не взял у кого - нибудь повозку, все же так он бы двигался быстрее, а теперь идет гонимый неведомым страхом. Ему бы пригодилась помощь Фрейлин, но дама увлеклась с его сестрой покупками, они вернуться не скоро, а хватятся пропажи еще позже. И все же, Фраю казалось, что сейчас что-то должно произойти, но не лучше бы встретиться с врагом лицом. Он резко затормозил и повернулся, будто знал, что его преследователь идет позади.
Засунул руку в походную сумку, которую брал во всякое свое путешествие. Там уже были заготовлены несколько склянок со святой водой, крест, молитвенник и серебряный нож - подарок мистера Батлера. Пистолет он оставил дома, не смог привыкнуть к огнестрелу и постоянно его выкладывал. Пастор не видел, с какой стороны пряталось то неведомое, что шло вслед ему:
- Покажись! - уверенно вымолвил Фрай. - Не будь трусом! - хотя это сомнительное утверждение, нечисть не была столь чувствительна ко всяким человеческим принципам.
Она могла себе позволить нападать со спины, а теперь выжидательно затаилась, со злорадным выражением, впрочем, неважно.
Уэнсли стоял несколько минут, которые тянулись и тянулись. Ему казалось, что видимо ошибся, что никого и ничего тут нет. Молодой человек постепенно поворачивался спиной к тому месту, где хотел увидеть противника. Вот тут-то нечисть и зашевелилась.
Он в последнюю минут успел отскочить и чуть не потерял дар речи от страха, когда увидел острые клыки, неестественно огромное тело волка или псины, но больше его испугал взгляд - там таилось зло, очень могущественное, которое видел во сне, и оно тут.
Это были приспешники дремлющего демона, выпущенные нападать и был день, потому что для них нет преград. Волк оскалился, и медленно начал подходить, если жертва кинется прочь, ему не составит труда догнать и разодрать, но жертва медлит. Фрай не делал резких движений, он осторожно откупоривал бутылочку, большим пальцем, чтобы бросить святую воду в чудовище. Хотя это давало малый шанс на успех, но лучше, чем добровольно сдаться, без права на помилование. Он резко бросил бутылочку, которая не долетела до цели и расплескала ценное содержимое у самых лап волчины. А тот решил покончить с жертвой и одним прыжком бросился на человека. Но тут же был отброшен в сторону чем-то иным, неведомым ему ранее. На него бросился другой волк, такой же нереальный - он был белым. Такие отродясь не водились в лесах Англии. Двое магических животных сошлись в драке, они вцепились друг в друга, настолько стремительно происходила их борьба, Уэнсли не мог определить, кто находится в плачевном состоянии, но он не был обычным наблюдателем. Выхватив все содержимое из сумки, метнул в двух сражающихся бутылки со свяченной водой и начал произносить писания из Библии, выдвинув крест вперед себя. Волки сражались, хотя темный пострадал от прикосновения с водой, видимо, это была нечисть. Они отскочили друг от друга, уже не обращая внимания на человека, каждый стоял с угрожающим оскалом и рычанием. Серый волк с опаленной от святой воды, шерстью огрызался на слова Фрая, они ему не нравились, второй волк спокойно переносил присутствие экзорциста. Это радовало, значит, он на светлой стороне.
- Изойди нечистый, во имя всех святых, - повторял Фрай, хотя понятия не имел, как сражаться с демонической тварью, это не просто вселение, это настоящий посланник, что охраняет алтарь и спящего господина. Но откуда взялся тот второй волк?
Меж тем, звери не прекращали смотреть с вызовом или просто так мерялись показательной силой. Серый волк не хотел сдаваться, если уж не получится прищучить жертву, то хотя бы спугнуть и гнать в лес. Но его противник преграждал путь к человеку, охранял от посягательств на жертву. Серый снова ринулся в бой, их схватка была подобна двум встретившимся стихиям, каждый старался вцепиться в глотку, но пока удавалось схватиться за ухо. Белый волк вцепился в противника, но тот выворачивался, бил лапой, подпирал телом. Они снова разошлись, понимая, что их силы равны, серый зверь сверкнул опасным огоньком, из ноздрей брызнула кровавая пена, но он отступал. В этот раз противник проиграл и убежал. На тропинке остался белый волк и пастор Уэнсли. Волк неожиданно замотал головой, потом и вовсе приник к земле, будто в глаза ему сыпнули песком, пытаясь лапами убрать надоедливые соринки. Он вовсе не обращал внимание на человека, а тот решил уйти от неприятностей, хотя опасливо косился в сторону зверя.
Это столкновение двух необычных животных снова вывело Фрая из равновесия, хотя он направлялся к своему прихожанину, назад пастор обязательно попросит сопроводить его, потому как новая встреча с волком может оказаться последней. Хотя у него появились союзники, ведь белого волка отправили ему в подмогу, но кто, неужели колдун, о котором упоминала Фрейлин? Сегодня ей не уйти от разговора по душам.
В доме фермера было много суеты, миссис Марот ожидала прибытия священника, ее немногочисленное семейство тоже, как и все служащие в этом доме. Она была бледна от пережитых в муке дней, но благодарна, что святой отец откликнулся. Фрай тоже прибывал в нервном перенапряжении, от интенсивной ходьбы его идеально уложенные волосы слегка растрепались, одежда была немного вздернута. Но обыватели фермы сочли это за спешку к одру Марота, ничего не видя предосудительного, дорога была каждая минута.
- Святой отец, - слабым голосом отозвался человек, блуждая взглядом по комнате. - Я хотел бы облегчить душу, ибо знаю, что сотворил что-то плохое, но не осознаю, что именно, - он закашлялся, что свидетельствовало, как тяжко ему даются слова.
- Я слушаю вас, мистер Марот, ибо то, что вы скажете, не будет предосудительно рассмотрено мной, вы знаете тайну исповеди.
- И все же, я не понимал, хотя в памяти багровеют какие-то воспоминания. Помню, как мой фургон занесло, и я отвязал лошадь, чтобы Чил не дергалась, пока я починю колесо. А потом кто-то сзади дышал мне в спину, я обернулся, а оно взглянуло такими страшными глазами, я закричал и провалился в темноту. А потом все как в тумане: будто несусь на Чил, она меня отбрасывает, сражаюсь с кем-то, но я в стеклянной колбе, а тот смотрит на меня и что-то произносит. Мне плохо от этого, все внутренности переворачиваются от боли. У меня спрашивают имя, но внутренний голос не позволяет, говорит за меня с противным шипением. Будто не я вовсе. А потом я очнулся сегодня поутру, моя жена посмотрела на меня уставшими глазами, под которыми пролегли тени.
Она сказала мне, что я был одержим бесом, а вы его изгнали, но я попал под копыта Чил и находился в бреду. А теперь прошу искупить свои грехи, потому что чувствую, как час мой близок.
- Дарованною властью Божьей мне, я отпускаю грехи ваши, Майкл Марот, и причащаю.
Он подал умирающему отпить святой воды, тот глотнул пару раз и откинулся на подушки:
- Когда я умру, я хочу, чтоб вы меня отпели. Прошу вас, потому как бес запятнал мою душу, я знаю.
Фрай успокоил фермера, сказал нет в том его вины, что в него вселилось зло.
- Нет, знаю, что есть, в безгрешных оно не вселяется. Выбирает тех, кто учинил недостойные дела.
- В этом мире мы все не безгрешны.
- Нет, в моей душе лежит груз - я убийца, преподобный отец. Собственными руками убил нищего ребенка, когда тот воровал у меня яйца. В таких и вселяются.
Они поговорили еще немного, и Фрай вышел от больного с таким же непомерным грузом, как прежде вошел, хотя убедился, что человек не держит на него зла. Пастор осознал, что на него будут отсылать охотится тех, у кого совесть нечиста или руки в крови.
Миссис Марот взглянула на священника уставшим и обреченным взглядом, женщина тоже его ни в чем не винила, просто смотрела так тоскливо. Единственное, что попросил Фрай отвезти его назад и лучше пусть это будут несколько человек. Жена фермера позвала двух рабочих, которые запрягли фургон и взялись сопровождать священника.
Он вошел подавленный и уставший, попросил Нэнси не тревожить его и принести чай в кабинет. Нужно было восстановить внутреннюю уверенность, не хотелось сейчас встречаться даже с Фрейлин и начинать разговор о встрече с волками. Его в первую очередь заботило то известие, что он узнал из признаний фермера, хотя теперь он знает от каких людей ожидать бесовских встреч. Но если б знать какие скелеты в шкафу прячет каждый житель?
Собственно, женщины существа немного настырные и если пастор не пришел отобедать с дамами, они решили пойти и справиться о его самочувствии. Фрейлин сама вошла к нему и села рядышком:
- Что произошло? - вполне миролюбиво спросила она, радостная от прогулок по модным лавкам, в которых женщины обретают толику счастья. Какое бы происшествие не случилось, но стоит пройтись в магазинчик и настроение улучшается.
- Я ездил к мистеру Мароту, исповедал его. Бедняга плох, он умирает и попросил меня отпустить грехи.
- Поэтому ты чернее тучи?
- Я не могу тебе ответить, ибо такова тайна исповеди, но скажу, что перед посещением фермера со мной по пути случилось странное происшествие.
- На тебя вновь напал одержимый? - не удержавшись от вопроса, задала испуганная Фрейлин.
- Нет. Волк - один из стражников демона, полагаю.
Глаза его помощницы округлились, она принялась осматривать своего друга, правда немного успокоилась, потому как, тот не казался особо пострадавшим.
- Ты его победил?
- Нет, он убежал. Потому что за меня вступились. И это был другой волк, правда, белый. И имею ли я право спросить, не было ли это происками белого колдуна?
- Я не могу тебе ответить на этот вопрос, - ответила взволнованная Фрейлин. - Я не могу нарушать клятвы, но ты в свое время все узнаешь.
- Я могу и не дожить до этого времени.
- Неправда, ты доживешь, я не позволю тебе умереть. Правда и так скоро раскроется.
Я рада, что ты остался невредим, встреча с таким существом может навредить и достаточно, если не оказаться фатальной.
- Так много тайн, когда же я смогу тебе безоговорочно доверять? - грустно спросил Фрай, глядя Фрейлин прямо в глаза.
- Ты можешь мне доверять, я не предам тебя, но пока не имею власти вмешиваться.
Все скоро изменится, вот увидишь. Ты и так приобрел себе соратников и их будет больше, ты не одинок.
Фрай снова погрузился в грустные мысли, бережно задумываясь о каждой фразе, оброненной кем-либо из его знакомых. Только одного не мог понять, почему его знакомая так тщательно скрывает личину колдуна, если их встреча неизбежна. Что такого, если она намекнет, как именно тот уже знаком с Фраем. Все это время в жизни молодого человека не было сомнительных знакомств, его переписчики по университету не скрытные люди, в отчем доме и в округе не было необычных людей. Это все равно, что упрекать Марию в принадлежности к высшим силам. Которая, кстати, тоже решила потревожить брата, правда ее не затуманенная головка разными мрачными мыслями, поглощенная лишь сегодняшним посещением модной лавки, не могла постичь от чего ее брат мрачнее ночи:
- Что-то произошло во время исповеди? - вполне искренне спросила она, чтобы развеять ту тяжелую атмосферу, которая окружала Уэнсли.
- Нет, все было обычно, человек открыл мне свою душу, а я ему отпустил грехи.
- Видимо, у него очень тяжкие грехи, раз ты так взволнован?
- Я не могу ответить тебе на этот вопрос, не спрашивай меня о моей работе, Мария, прошу тебя, - он отошел к окну.