Пробиваясь сквозь здания там, где это было необходимо, пролетая по улицам там, где это было возможно, постоянно маневрируя и иногда даже возвращаясь назад, они искали дыры в постепенно стягивающейся вокруг них сети тяжело бронированной техники. Они пробивались в сторону города, оставляя позади ошарашенных балаваев и невероятный, напоминающий линии игры в "точки" след из горящих складов.
Иногда, когда наступает черная полоса в жизни, неприятные события идут последовательно, цепочкой неудач, с которыми можно разобраться одна за другой. И это времена легкой жизни.
А иногда неприятности приходят все разом.
Когда они наконец пробились сквозь складской район, Мейс сбросил скорость корабля до минимума. Главные дороги вечернего Пилек-Боу были переполнены народом не меньше обычного, но все эти существа поспешно уходили в сторону, пропуская ТВК, размеренно плывущий по городу на высоте обычного транспортного движения.
По крайней мере, уходили те, которые справлялись с собой и не стояли столбом, провожая корабль ошарашенным взглядом.
– Ник, ты знаешь, где мы?
Молодой корун наклонился через кресла и посмотрел сквозь ветровое стекло. По левому борту от них небо покраснело от пламени горящих складов, что они оставили за собой:
– Кажется, элемент неожиданности мы потеряли…
– Ник.
Ник уныло покачал головой:
– Ты что? Не понимаешь? Теперь они знают, что мы едем. Министерство юстиции, оно же, как крепость. Блин, да оно и есть крепость. Даже ты не сможешь проникнуть туда. По крайней мере, теперь. Когда они уже ждут нас.
– Они нас ждали все это время. Но это не страшно: мы туда не едем, - сказал Мейс.
– Чего?
– Джептан умен. Возможно, даже излишне умен. Он знал, что мы поедем за ним, ведь это единственная логичная наша возможность. Именно поэтому мы столь легко отследили его сигнал: он хотел, чтобы мы попытались проникнуть в Министерство юстиции. Если бы он действительно был в Министерстве, он бы придумал, как не дать нам его засечь. Там, вероятно, нас не ждет ничего, кроме кучи солдат. Или, возможно, одна, но очень большая, бомба.
– Тогда что мы вообще здесь делаем? Где он?
– В месте, с большим количеством специализированной электроники, способной симулировать данные комм-сигнала, - ответил Мейс - Я, возможно, хуже полковника играю в дежарик, но с памятью моей все в-порядке. Первый раз мы встретились с ним по поводу смерти одного человека, которого он назвал старым другом.
Глаза Ника сузились:
– Тенк, - выдохнул он. - Ты думаешь, он в "Мойке"?
– Ты можешь нас туда отвезти?
– Конечно. Легко. Тебе всего лишь надо ехать на северо-восток…
Объяснения Ника прервала ладонь Шрам, неожиданно схватившая его за руку.
Оно слабо улыбнулась, и ее губы еле-еле задвигались:
– Может быть… может быть, лучше… - она закашляла.
С ее губ потекла кровь.
– Шрам!
Ее пальцы впились в руку коруна: спазм. Вторую руку она прижимала к боку. Лицо ее было серым, а глаза затуманенными:
– Может быть, лучше тебе управление взять, - сказала она и обмякла.
Рука, сжимающая бок, бессильно упала вниз, открыв взору рваную рану чуть ниже груди. Шрам обвисла на ремнях безопасности навигаторского кресла. В ее спине от вылетевшего снаряда осталась рана размером с кулак Ника. В спинке кресла дыра была еще больше, а на стене кабины сзади остались потеки крови, куски ткани и черной синтетической кожи,
Ник схватил ее, удерживая ее голову прямо, заглядывая в ее опустевшие глаза:
– Шрам, нет, только не ты, ну же, еще и ты, пожалуйста, Шрам, пожалуйста…
Мейс посмотрел на ветровое стекло, на линию разноцветных трещинок, оставленных тем первым На-ШМом, на линию, идущую к разрезу, что оставили световое мечи.
Пуля попала в Шрам несколько минут назад. А девушка не сказала при этом ни слова. Не издала ни звука. Она продолжала заниматься делом, продолжала сражаться Потому что люди, которых она любила, были в опасности.
– Медицинский центр, - голос Ника дрожал, - медицинский центр всего в паре километров отсюда…
Мейс принял решение меньше чем за секунду. Генерал или нет, он оставался джедаем:
– Просто скажи мне, как к нему проехать.
– Хорошо. Хорошо, - Ник оторвался от Шрам и указал на перекресток впереди. - Хорошо, на перекрестке надо налево, потом".
Улица перед ними внезапно расцвела цепью вулканов, что рождались в конце пути красных бластерных лучей, льющихся потоком с ночного неба. Они были нацелены не на улицу, а на крутящуюся черную тень, что птицей металась меж зданий до тех пор, пока по ней наконец не попали и она не превратилась в разбрызгивающий огонь шар, что упал на жилой квартал буквально в нескольких десятках метров от "Турбошторма".
Взрывная волна подхватила ТВК и закружила его.
От небронированных каров, от пешеходов, повозок таксистов и уличных продавцов, от сгорбленных стариков и от детей, игравших возле высоких фонарей… - от всех них не осталось ничего, кроме горящей груды останков и перекрученного металла.
– Что это за… - из Ника вырвался невероятный поток ругательств, - была?!
Мейс вывел "Турбошторм" из вращения и вырубил двигатели. Корабль понесся боком дальше по улице, оставляя за собой брызжущий хвост искр. Джедай наклонился вперед, уставившись сквозь ветровое стекло куда-то вверх, и костяшки его рук, сжимающих руль управления, побелели.
– Да поможет мне Сила… - прошептал он. Это было, пожалуй, самое сильное ругательство за всю его жизнь.
Та крутящаяся черная тень была "Скайхоппером" производства "Инком", взятым из космопорта, Блас-терный огонь, который поливал улицы и сбил "Скай-хоппер", исходил от дроидов-истребителей.
И в ночном небе было полно других кораблей.
Летящих над городом.
– О Депа… - выдохнул Мейс.
Население Пилек-Боу составляло более четырехсот тысяч существ. Огонь всех аль'харских дроидов-истребителей мог бы сжечь столицу полностью.
Нет. Не мог.
Сжигал.
"Скайхоппер" был не первым кораблем, упавшим за ту ночь на переполненные улицы столицы. И в небе еще кружило около сотни разных кораблей: от маленьких спортивных яхт до огромных грузовиков.
Мейс посмотрел на город сквозь Силу: резня, наполненная пламенем и тьмой.
Паника. Ярость. Горе.
Ужас,
Больше не осталось ничего.
А от космопорта ощущение было совершенно иное:
– Депа, что же ты наделала? Коммуникационный экран сообщил о запросе на аудио-видеосоединение. Не задумываясь, Мейс протянул руку мимо Шрам и Ника к клавише приема вызова. Лазеры коммуникационного аппарата нарисовали на ветровом стекле портрет из синих линий: электронное преддверие изображения, что лазеры спроецировали в горящую ночь снаружи корабля.
Изображения огромного коруна с обритой головой и улыбкой, словно состоящей из иголок.
Корун что-то прорычал, и Мейсу стало интересно, как Вэстор намеревался передать смысл речи: его работающая сквозь Силу полутелепатия не прошла бы по коммуникационному сигналу - но эта проблема тут же прояснилась.
Когда лор пилек рычал, буря тьмы, что поглотила Пилек-Боу, рычала вместе с ним.
– Спасибо за то, что отдал нам город, дошало, - улыбка его разрасталась, словно огонь на масляном пятне. - Мы решили перестроить его.
Мейс открыл было рот, чтобы спросить, где СиЭр-Си-09/571, и снова закрыл его. Коммандеру было сказано не подчиняться их приказам.
Должно быть, его убили.
– Кар, где Депа? - Мейс удерживал ужас отчаяния запертым в сердце. - Дай мне поговорить с ней.
– Она не хочет говорить с тобой. Она не хочет видеться с тобой. Никогда. А я, в свою очередь, сделал так, чтобы ей не пришлось.
– Кар, прекрати это. Ты должен прекратить это!
– Прекращу, - губы Вэстора вновь разошлись, показывая его игольчатые зубы. Но только это уже не было улыбкой. - Когда все умрут.
– Ты не понимаешь, что творишь…
– Понимаю. И ты тоже все понимаешь.
Взгляд Мейса был подобен горящему городу вокруг. Он понял. Наконец, понял. Слишком поздно. У него не было слов, чтобы описать то, что он чувствовал. Возможно, таких слов вообще не существует.
– Я позвонил, чтобы попрощаться, дошало. Депа всегда будет помнить тебя. Как и мы все. Ты умираешь смертью героя,. Мейс из Винду.
Мейс тоже обнажил зубы:
– Я еще не умер.
Голова Вэстора повернулась немного вправо:
– Сколько сейчас времени? Мейс замер.
В памяти его всплыло металлическое клацанье. Клацанье от удара выключенных виброщитов о лобовую броню синарского "Турбошторма". Или… О нет.
– Ник! - неожиданный выкрик Мейса ошарашил молодого коруна не меньше чем удар оглушающей дубинки. - держисъ!
– За что держаться-то? - щелкнули эвакуационные предохранители кресел. Ник выругался и обнял Шрам за полсекунды до того, как пластины нажались сами собой и взрывные болты вынесли ветровое стекло, а кресло вылетело вверх, в сторону крыш. И безумно завращалось в ночном небе из стороны в сторону из-за того, что таймер на протонной гранате, которую Вэстор прилепил к носу "Турбошторма" ровно в том месте, где при взрыве она пробила бы десятками килограммов разорванной брони окна кабины, наконец сработал,
Мейс нашел их по Силовой связи с Ником.
Двойная перегрузка и потерянное равновесие не дали креслу Шрам унести их выше ровной смолисто-черной крыши. Пламя соседних горящих зданий освещало стены и отбрасывало в сторону звезд прямоугольные тени,
Ник молча, склонив голову, сидел на коленях рядом со Шрам. Его руки нежно убирали окровавленные прядки волос с ее лба. Слезы из его глаз падали на ее щеки и стекали вниз так, словно смерть наконец позволила этой сильной девушке дать волю чувствам.
Мейс стоял на краю крыши и смотрел на город.
Кресло унесло его на несколько кварталов. Вернулся он пешком.
Улицы города, казалось, явились из какого-то ночного кошмара.
Бластерный огонь бил сверху без разбору. Ракеты, потерявшие цели, разносили в клочья кары и палатки уличных торговцев. Люди бежали и кричали. Многие были вооружены. Большинство вытаскивало ценные пожитки, чаше всего награбленные, из горящих зданий. Повсюду на тротуарах лежали тела. Никто не обращал на них внимания, разве что ругался, в слепой панике споткнувшись об них.
Мейс увидел, как маленькая девочка, сидя рядом с трупом, прижимала к себе окровавленные обрывки его одежды и пыталась криком вернуть его к жизни.
Он увидел, как запертые вуки и юззем рвут друг друга зубами и когтями и из их ртов, переполненных плотью и шерстью друг друга, вырывается рев невероятного ужаса.
Он увидел, как человека в двух метрах перед щам разрезало напополам упавшей с неба, как топор размером со стол, пластиной брони.
А с крыши столица Харуун-Кэла казалась вулканической равниной, погруженной в ночь: огромное темное пространство с горящими жерлами, ведущими в ад. Управляемые клонами корабли дергались, вращались, крутились, отчаянно пытаясь увернуться от дроидов-ис-требителей, что хищно бросались на них сверху и изрыгали беспрерывный поток огня. Кто побеждал в этих дуэлях, значения не имело: город все равно проигрывал.
Пилек-Боу всегда был джунглями, но это было лишь метафорой. Вэстор превратил эти слова в реальность.
Он стал этой реальностью.
И он поедал город живьем.
– Я всегда" - речь Ника была тихой. Без эмоций. Медленной и слегка удивленной. Он по-прежнему сидел на коленях рядом со Шрам, - я всегда, понимаешь, думал, как бы… Ну, понимаешь, что когда-нибудь, когда я уеду с этой треклятой планеты… - он беспомощно потряс головой. - Я всегда думал, что она, как бы, поедет со мной.
– Ник…
– Ну, ты понимаешь, я, как бы, не спрашивал у нее. Нет, У меня ни разу не хватило сил даже заговорить с ней об этом. О… - он обратил лицо к холодным далеким звездам, - о нас. Просто… просто как-то постоянно неподходящее время было. Да и мне казалось, что она, вроде как, знает. Я надеялся, что она знает.
– Ник, мне жаль. Ты не представляешь, насколько мне жаль.
– Ага, - Ник медленно, задумчиво кивнул, словно каждое движение головы накладывало еще один слой брони поверх его боли. Затем он втянул воздух сквозь зубы и заставил себя подняться на ноги. - Сегодня многие люди о многом жалеют.
В руках он сжимал ее оружейный пояс. Он подошел к краю крыши, встал рядом с Мейсом и окинул взглядом горящий город.
– Они все против нас, - мягко произнес он. - Не только ополчение и дроиды.
– Да.
Он застегнул оружейный пояс Шрам на животе и пристегнул ее кобуру к левому бедру, словно отражение его собственной кобуры на правом.
– Они теперь против нас Все они. Кар и его акки. Депа. Даже клоны.
– Клоны, - отстранение произнес Мейс, - просто выполняют приказы.
– Приказы наших врагов.
Теперь уже Мейс склонил голову, теперь уже он обкладывал броней свою боль:
– Да.
– А на нашей стороне только мы. Ты и я. И больше никого, - Ник быстро и четко достал пистолет Шрам, взвесил на ладони и проверил баланс. Затем вытащил обойму, изучил и защелкнул обратно. - Знаешь, а ведь Кар спас ее, - он раскрутил пистолет вперед, затем резко отвел назад, и вращение само закинуло пистолет в кобуру. - На некоторое время.
– Такие вещи всегда недолговечны, - пробормотал Мейс.
Он смотрел на безумие на улицах. Бронированный кар, полный ополченцев, вырулил из-за угла. Стрелок установленного на крышу СОТБ-10 несколько раз выстрелил в воздух, чтобы расчистить машине дорогу. Некото-рые из вооруженных грабителей начали палить в ответ.
– У тебя есть хоть одна идея, что нам делать дальше? - тихо спросил Ник, И еще до того, как Мейс успел ответить, Ник устало улыбнулся и поднял руку. - Не утруждайся. Я и так знаю, что ты мне сейчас скажешь.
– Не думаю, - Мейс, нахмурившись, изучал машину ополчения внизу- - Мы будем сдаваться.
ГЛАВА 22
КАПИТУЛЯЦИЯ
Зеленая Мойка Высокогорья" являла со-бой импозантное здание с потемневшим от времени куполом медного цвета и сте-нами, укрепленными обсидиановым раствором и покрытыми белой, сияющей плиткой. Когда рядом с ним остановился кар, вывеска "Мойки" не горела, а арочные окна были закрыты мощными дюрас-тильными ставнями.
Буквально в квартале от "Мойки" улицы полыхали, здесь же было темно и тихо.
Сержант отряда всматривался куда-то сквозь грязноватое ветровое стекло кара:
– Не понимаю, че полковник мог здесь забыть, - явно сомневаясь, сказал он.
– Может, ему захотелось ванну принять, - сухо ответил ему сзади Ник, сидящий между четырех вспотевших, выглядевших уставшими ополченцев. - Вам лично, ребята, это тоже не помешало бы. Хе-хе…
– Он здесь, - сказал Мейс, сидевший на переднем сиденье рядом с сержантом. - Вылезаем.
– Думаю, он действительно может быть здесь, - неохотно признал сержант. - Ладно, все на выход.
Когда отряд высыпал наружу, сержант пробормотал: - Мне по-прежнему кажется, что лучше нам отправиться в Министерство. И мне бы вообще-то хотелось бы на вас наручники нацепить…
– Нет причин ехать в Министерство, - ответил Мейс. - И в наручниках нет никакой нужды.
– Эх-х, ладно. Обойдемся без них. Давайте, пошли, - сержант попробовал открыть запертую дверь. - Закрыто.
Загорелось фиолетовое лезвие. Дюрастил зашипел. Раскаленные добела края сначала покраснели, затем окончательно потемнели.
– Открыто, - сказал Мейс,
Сержант распахнул дверь стволом бластерной винтовки, словно ломом;
– Эй, парни, че это вы тут делаете?
Кто-то превратил широкий холл "Мойки" в настоящие укрепления для тяжелых орудий. Целый взвод ополченцев сидел, пригнувшись, на корточках или лежал за временными баррикадами из пермакрита. Стоящие на треногах лучеметы были направлены на входную дверь. Вытянувшиеся лица людей, округлившиеся^ напуганные глаза. И с той, и с другой стороны дула винтовок нервно дрожали.
– Парни, вероятно, хотят узнать то же самое у вас, - ответил на удивление знакомый голос.
– Ну, я поймал джедая, которого все ищут, в об-шем, - ответил сержант. - Короче, давай, заходи.
Мейс шагнул в открытую дверь.
– Ты!
Голос принадлежал здоровяку из пробиотических душей космопорта. И этот здоровяк совершенно не выглядел напуганным.
– Как твой нос? - спросил Мейс.
Здоровяк по-настоящему быстро выхватил оружие.
Но Мейс был быстрее.
К тому моменту как кобура здоровяка опустела, Мейс уже смотрел на него с другого конца мерцающего фиолетового потока лезвия:
– Не надо.
– Парни, вы что, знакомы? - спросил Ник. Здоровяк твердо держал бластер, целясь в верхнюю губу Мейса.
– Поймал, значит, да? - мрачно поинтересовался он.
– Э, конечно, лейтенант… - сержант неуверенно моргал. - Ну-у, ладно, они сами сдались, но это ведь без разницы, да? В том смысле, что он же теперь, так или иначе, здесь, нет?
– Отойдите от них. Все. Немедленно. Взвод попятился.
– Мне нужно видеть полковника Джептана, - сказал Мейс.
– Знаешь, что забавно? - здоровяк-лейтенант усмехнулся, ни на секунду не отводя прицел. - Он совершенно не желает видеть тебя. Он дал мне особые указания. Касающиеся тебя. Он сказал, что ты можешь здесь объявиться. Он сказал, что тебя надо сразу же пристрелить.
– Стрелять в джедая, - сказал Мейс, - бессмысленно.
– Ага, я слышал.
– Лейтенант, у вас есть семья? Офицер нахмурился:
– Не твое дело.
– Вы давно выглядывали на улицу?
Челюсти здоровяка сжались. Он не ответил. Впрочем, это от него и не требовалось.
– Я могу остановить это, - сказал Мейс. - Кораблями, за которыми гоняются ваши дроиды, управляют люди, находящиеся под моим непосредственным командованием. Но если что-то случится со мной…
Здоровяк, казалось, был ошарашен. Его люди начали хмуро переглядываться; некоторые начали покусывать губы или переминаться с ноги на ногу. Наконец, один из них неуверенно начал:
– Эй, Лу, ты знаешь… у меня двое детишек, и Джемми ждет еще одного…
– Замолчи.
– Выбирать вам особо не из чего, - сказал Мейс - Вы можете последовать приказу и открыть огонь. Большая часть из вас умрет. И ваши семьи останутся там, одни. Без вас И надеяться они смогут лишь на то, что их смерти будут быстрыми и безболезненными. Или же вы отведете меня к полковнику Джептану. Спасете сотни жизней. Собственные, в том числе. Поступить так, как велит вам служба. Или поступить правильно. Выбирайте сами.
Здоровяк буквально процедил слова сквозь намертво сжатые зубы:
– Ты знаешь, когда я последний раз дышал без проблем? - прорычал он, указывая на нос - Попробуй угадать. Давай. Попробуй.
– На этой планете я сломал нос не тебе одному, - невозмутимо ответил Мейс. - И ты заслуживал этого куда больше, чем прочие.
Костяшки руки здоровяка, сжимающей бластер, побелели от напряжения.
Мейс опустил световой меч, но лезвие все еще гудело.
– Почему бы вам не позвать полковника и не спросить? Возможно, - сказал он, слегка кивая назад, в сторону кровавого хаоса снаружи, - он уже изменил свое мнение.