Поколебавшись, она все-таки приоткрыла дверь, за которой все еще слышались звуки бьющегося стекла. Высокое окно лаборатории заслонила тень. Шарра усмехнулась:
- Думаю, нам удастся кое-что сделать!
Олдайв задохнулся от волнения, увидев белое тело дракона и распахнутые крылья, почти касавшиеся стекла. Глаза Рут’а горели красно-оранжевым огнем тревоги.
"Рут’! - воскликнула Шарра, ощутив огромное облегчение оттого, что он так быстро пришел на ее зов. - Скажи файрам холда, чтобы они напали на тех, кто сюда ворвался!"
Ящерки-файры относились к белому дракону Рут у с крайним почтением и уважением и подчинялись ему беспрекословно. Шарра мысленно "показала" Рут’у со всей возможной отчетливостью то, что успела разглядеть. Мийр и Талла коротко чирикнули и пропали. Спустя всего несколько секунд Шарра и Олдайв услышали громкие вопли, гневное верещание файров, крики боли и грохот.
Открыв дверь достаточно широко, чтобы можно было видеть происходящее в коридоре, Шарра выглянула наружу. Множество огненных ящериц штурмовали кладовую.
Затем стая разделилась на несколько групп, которые с гневными криками разлетелись по всем этажам цеха.
"Здесь несколько групп чужих: они бросают и бьют вещи, - сообщил ей Рут’. - Это неправильно. Драконы Форта уже в пути".
Шарра и Олдайв наблюдали за происходящим с порога лаборатории. Файры выгнали из кладовой четверых. С других этажей тоже доносились крики боли. Олдайв застонал: происходящее причиняло ему почти физические страдания.
- Они еще пожалеют о том, что им вообще пришла в голову эта мысль! - гневно говорила Шарра, когда они шли из лаборатории. - Еще как пожалеют!
- Я никогда не думал о… вторжениях, когда мы строились здесь, - пробормотал Олдайв, горестно качая головой, словно никак не мог поверить в то, что произошло. Он так гордился своим новым цехом, его чудесным оборудованием, его просторными залами… Место, где раньше размещался цех целителей, было защищено лучше: оно находилось между Домом арфистов и Форт-холдом. Однако в цехе целителей обычно работало такое множество людей, что, как правило, никто из чужаков не мог проникнуть сюда незамеченным.
Шарра первой добралась до кладовой. Здесь стоял запах разлитых жидкостей и настоев, но она словно и не замечала этого, ошарашенно глядя на пустые полки, сорванные с петель двери кабинетов и осколки разбитого стекла, которыми был усыпан весь пол. Даже мраморные рабочие столы были расколоты. Шарра поспешно захлопнула дверь: щадя чувства мастера Олдайва, она не хотела, чтобы он видел все это.
- Все разрушено, - напряженным голосом проговорила она; крики и вопли, доносившиеся с нижних уровней, были для нее страшным подтверждением того, что этими разрушениями дело не ограничится.
Файры выгнали непрошеных гостей из цеха, где те и застыли в ужасе, увидев с дюжину драконов, распахнувших крылья так, что они создавали неприступную преграду. - Глаза драконов горели гневным красным огнем. Над головами людей кружили другие драконы, чьи крылья бросали на площадь перед цехом густую тень, казавшуюся зловещей. По скальному каньону разносился грохот барабанов и крики: подкрепление было уже в пути. Перепуганные вандалы сгрудились в кучу; их одежда была разорвана когтями файров, окровавленными руками они прикрывали лица, пытаясь защититься от яростно нападавших огненных ящериц. Дракон по природе своей не мог причинить вреда человеку, но у файров таких ограничений не было, а потому они яростно атаковали любого, кто решался хотя бы пошевелиться.
"Отзови их, Рут’, - попросила Шарра, останавливаясь на верхней ступени лестницы, чтобы перевести дух, - и поблагодари их за то, что они прибыли так быстро. Эти подонки нужны нам живыми: мы должны знать, почему они решились напасть на цех целителей".
Некоторые из диких файров подчинялись приказу крайне неохотно, однако повторный грозный рык Рут’а заставил их исчезнуть. На страже остались только драконы. Поскольку они держались неподвижно, один из нападавших решился выпрямиться, отнял руки от лица и вперил взгляд в Шарру и Олдайва.
- Почему вы здесь? - жестко спросил мастер-целитель.
Он насчитал пятнадцать мужчин и женщин: их было вполне достаточно, чтобы разрушить не только его прекрасный склад. Сердце старого мастера тоскливо заныло.
- Почему вы уничтожили материалы и медикаменты, которые…
- Мерзость нужно остановить! - выкрикнул мужчина; в его глазах загорелся фанатичный огонь. - Нужно навсегда очистить от нее Перн!
- Мерзость?..
Шарра содрогнулась, услышав это слово. Именно так некоторые люди называли Игипса. Именно Очистители похитили мастера Робинтона, чтобы заставить Конклав убить Игипс и уничтожить технологию, которую он стремился внедрить. Они пытались предотвратить возрождение тех технологий, которыми пользовались их Предки и которыми хотело пользоваться множество людей. Олдайв на мгновение встретился глазами с Шаррой; его лицо совсем потемнело.
Остальные мужчины и женщины, потрясая кулаками, принялись хором скандировать что-то - должно быть, они осмелели, поняв, что драконы их не тронут.
- Мерзость должна быть уничтожена! - продолжал предводитель вандалов более твердым и громким голосом. - Уничтожить Мерзость!
От холода Шарра начала дрожать. Черты лица Олдайва заострились. Хотя за стеной драконьих крыльев Шарра ничего не могла разглядеть, она слышала стук копыт, скрип тележных колес и многочисленные голоса. Лиот’, бронзовый дракон Н’тона, предводителя Форт-Вейра, склонил голову. Он словно понимал выкрикиваемые ругательства: в его глазах загорелись оранжевые искры.
"Они идут, Шарра", - сообщил Рут’, с угрозой подавшись к вандалам. Их крики поутихли, когда они услышали стук копыт и голоса. Однако их предводитель не отступал.
- Традиции должно блюсти! - Он огляделся вокруг требовательным взглядом, явно надеясь воодушевить своих последователей. - Остановите Мерзость!
- Обратитесь к традициям в день Окончания Оборота! - взвизгнула одна из трех женщин, махнув окровавленной рукой в сторону мрачно смотревшего на нее Рут’а.
- Наши прошения не были рассмотрены!
- Мы протестуем против Мерзости!
- Против всего, что порождено Мерзостью!
- Мерзость! Мерзость!
Шарра и Олдайв стоически терпели это скандирование.
При приближении людей драконы начали медленно сворачивать крылья, пропуская подкрепление к группке вандалов. Лиот’ придвинулся ближе к Рут’у; Шарра знала, что его всадник, Н’тон, наверняка будет в первых рядах. Однако первыми на место происшествия подоспели два сына лорда Грожа, без седла ехавшие вдвоем на одном мышастом скакуне. Халигон остановил скакуна в нескольких шагах от пленников и, быстро спешившись, оказался прямо перед ними. На его лице отразилась такая ярость и решимость, что те невольно попятились.
Так зачастую бывает в моменты сильнейших потрясений, когда почему-то замечаешь самые незначительные мелочи: Шарра обратила внимание на серые шерстинки, приставшие к коричневым штанам Халигона, к нарядной одежде, которую он надел в честь праздника Окончания Оборота. Точно так же выглядел Хорон, немедленно вставший рядом с братом.
Одетые в синее арфисты под предводительством мастера-арфиста Сибелла пришли пешком; когда они остановились, в них едва не врезалась повозка, которой правил Н’тон. Повозка была до отказа забита холдерами: некоторые сжимали в руках дубинки. Пленники, по всей видимости, воспользоваться расширением аудитории.
- Разрушить все творения Мерзости!
- Очистим Перн!
- Обратитесь к традициям!
- Бойтесь соприкоснуться с Мерзостью!
Холдеры попрыгали через борт и двинулись к пленникам, с угрозой подняв дубинки. Люди в зеленой одежде целителей потянулись к Шарре и Олдайву, стоявшим на верхней ступеньке лестницы.
- Посмотри, что именно было уничтожено, Кейта, - распорядился Олдайв, обращаясь к молодой женщине-подмастерью, первой подбежавшей к нему. - Сперва проверь больницу.
От сострадания у Шарры больно сжималось сердце.
- И принеси плащ мастеру Олдайву, - быстро прибавила она, внезапно осознав, что, несмотря на возбуждение последних минут, она и сама начинает ощущать пробирающий до костей холод.
- Арфисты! - крикнул Сибелл, подзывая своих людей. - Помогите Кейте.
Между тем пленники продолжали хором выкрикивать свои призывы - нараспев, все быстрее и быстрее, - пока на сцене не появился лорд Грож. Шарра заметила, что его скакун был оседлан: лорд Грож уже утратил гибкость и подвижность юности, вряд ли ему удалось бы обойтись без седла, как его сыновьям.
- Избавьтесь от Мерзости!
- Возродите традиции!..
- Заткнитесь! - рявкнул Грож; его могучий конь едва не сшиб грудью предводителя пленников.
Тот отшатнулся; только в этот момент Шарра, кутавшаяся в плащ, который кто-то набросил ей на плечи, заметила, что все Очистители имели наглость надеть зеленую одежду целителей - точнее сказать, оттенок одежды был чуть иным. Теперь понятно, как именно вандалам удалось проникнуть в цех. Их попросту приняли за целителей…
Грож был страшен: его лицо пылало яростью, налитые кровью глаза вылезли из орбит. Он уставился на предводителя вандалов сверху вниз: помимо того, что лорд Грож и без скакуна казался огромным в своих роскошных праздничных одеждах и длинном теплом плаще, он еще и не дал себе труда спешиться.
Наступившая тишина казалась почти физически ощутимой. Внезапно ее нарушил жалобный стон.
- Я истекаю кровью, - проговорила одна из женщин со смесью ярости, потрясения и ужаса в голосе: кровь с рассеченного лба капала ей на руку.
- Моя бы воля - да пусть ты хоть до смерти кровью истечешь! - яростно оборвала ее Шарра.
- При ране в голову крови всегда много, - спускаясь по широким ступеням, проговорил Олдайв. Отбросив полу плаща, который кто-то набросил ему на плечи, старый мастер полез в карман широкого пояса, с которым не расставался, и извлек оттуда бинт, намереваясь перевязать рану. Хотя женщина и отшатнулась от него, он все-таки сумел придержать ее голову и, отбросив волосы, взглянул на рану.
- Придется зашить…
Женщина побелела, на ее лице отразился безумный ужас; мгновением позже она упала в обморок.
- Нет! - крикнул предводитель, падая на колени и заслоняя женщину собой. - Нет! Никакой Мерзости, говорю вам! Пощадите ее, избавьте от этого!
Грож выругался с непередаваемым презрением; конь под ним нервно приплясывал, словно и его раздражала близость вандалов. Похоже, собравшиеся разделяли мнение Грожа по поводу происходящего: из толпы донеслись гневные крики: "Позор!" Однако Олдайв смотрел на предводителя вандалов со смесью сострадания и упрека в глазах. Во вздохе старого мастера прозвучало искреннее сожаление.
- Да пусть ее истекает кровью, целитель, - предложил кто-то из толпы.
Стоявшие вокруг Олдайва несмешливо повторяли:
Пощадите ее, мастер, избавьте от этого!.. - Целители зашивали раны последние два с половиной столетия, когда в том была необходимость, - со спокойным достоинством сообщил Олдайв предводителю. - В любом случае от потери крови она, похоже, не умрет.
- Вот досада! - немедленно откликнулся кто-то из свидетелей этой сцены.
Олдайв поднял руку, призывая к молчанию, и толпа почтительно смолкла.
- Разрез длинный и неглубокий. Но если кожу не сшить, останется некрасивый шрам. Волосы нужно срезать, чтобы предотвратить инфицирование раны. Холодильный бальзам уменьшит боль. - Он помолчал, потом прибавил суховато: - Холодильная трава росла на Перне задолго до того, как сюда прибыли наши Предки.
Каждая фраза Олдайва вызывала у пленников стон или содрогание. Их предводитель смотрел недоверчиво.
- Дав вам совет и не требуя ничего взамен, я выполнил свои обязанности целителя, - твердо сказал Олдайв. - Согласиться на мое предложение или отвергнуть его - ваше дело.
- Оставьте ее в покое! Пощадите ее! Прочь, Мерзость! - взявшись за руки, принялись скандировать несколько пленников.
Олдайв еле заметно кивнул в знак согласия.
- Тогда ее исцеление зависит только от вас.
Он отвернулся, внешне сохраняя полное спокойствие. Сибелл встал рядом с ним, он был полностью согласен со словами и действиями Олдайва.
В это время из цеха выбежала разъяренная Кейта; за ней следовали другие целители. Судя по выражению их лиц и по тому, как сокрушенно они покачивал головами, увиденное привело их в ужас.
- Они разбили все емкости, которые Морилтон прислал нам в последний раз! - крикнула Кейта, подбоченясь. - А чтобы восстановить наши запасы, понадобятся многие месяцы! Весь склад разнесли вдребезги! Каждый мешок, канистра и бутылка в комнатах ухода за больными были опустошены, а то, что они не сожгли… - Она остановилась; ей пришлось перевести дыхание, прежде чем она смогла продолжить. - Они помочились на то, что не смогли уничтожить!
Прежде чем успел вмешаться Грож, один из холдеров взмахнул своей дубинкой и огрел стоявшего рядом пленника, тот рухнул на колени.
- Нет! - взревел Грож. - Нет!
Толпа всколыхнулась, однако никто больше не пытался напасть на преступников.
- Я лорд-холдер. Я сам буду вершить суд и выберу им кару. Сам определю наказание. И они будут наказаны! - Он направил своего громадного коня вперед. - Ты! - Грож ткнул пальцем в предводителя, который едва не упал, уворачиваясь от копыт коня. - Имя! Холд! Ремесло!
- Заметьте, лорд Грож! Все они - в темно-зеленом, - напряженным голосом проговорила Кейта.
В толпе раздался гневный ропот: это было расценено как новое оскорбление.
Пройдя мимо вандалов, Сибелл пристально рассмотрел их.
- Ни шнуров, означающих ранг, ни цветов холдов.
- Снова вас спрашиваю! - повторил Грож. - Ваши имена? Холды? Ремесла?
Он ждал. И ждала толпа. Впрочем, как и терпение толпы, терпение Грожа сейчас было крайне ограниченно.
Пленники выглядели упрямыми до крайности; никто из них не собирался отвечать.
- Обыщите их! - взмахнул рукой Грож. Добровольцев в толпе нашлось гораздо больше, чем требовалось. - Я сказал, обыскать их, а не раздеть, - прибавил Грож, когда заметил, что к пленникам применяют силу.
- Почему бы и нет? Может, у них от холода языки развяжутся, - предложил какой-то холдер, носивший цвета Форта и шнур подмастерья.
Тут вандалы все-таки заговорили - впрочем, только для того, чтобы возразить против подобного обращения.
- У нас есть права! - крикнул предводитель, которого уже окружили, намереваясь обыскать.
- Вы только что их потеряли, отказавшись отвечать лорду-холдеру! - прорычал один из холдеров, грубо выворачивая карманы предводителя: несколько монет достоинством в четверть марки рассыпались по мерзлой земле.
Внезапно Кейта указала на женщину, чьи рубашка и куртка были распахнуты, так что частично открывали красную, покрытую сыпью грудь.
- Я узнаю ее, - проговорила подмастерье. - Она приходила в наш цех за мазью, чтобы унять зуд.
- Подойди сюда! - велел женщине Грож.
- Ты к ней не притронешься своими мерзкими руками! - крикнул предводитель, пытаясь стряхнуть с себя тех, кто его обыскивал.
- Когда ей нужно было что-нибудь, чтобы унять зуд, мои мерзкие руки ее особо не волновали! - выволакивая женщину из группы, парировала Кейта. - И, глядя на нее сейчас, могу сказать, что она моей мазью даже не воспользовалась. Что ж, надеюсь, ты всю жизнь будешь скрестись и чесаться!
Она выпустила женщину, и та поспешно метнулась к своим спутникам.
- Кейта, - спросил Олдайв, - не могла бы ты точно припомнить, когда она здесь была? Может, она называла свое имя или оставляла какие-то сведения о себе?
Кейта бросилась наверх.
- Несомненно, она успела неплохо осмотреться за время визита, - заметил Сибелл.
Больше ничего особо интересного найдено не было. Грож приказал прекратить обыск, и пленники начали приводить в порядок одежду.
- Их одежда и обувь, - снова заговорил Сибелл, - скажут нам, где их изготовили; на Встрече достаточно ткачей и красильщиков, чтобы это установить.
Внезапно Шарра коротко и зло рассмеялась лающим смехом, указывая на грязь и царапины на башмаках пленников.
- Они одеты не для праздника, верно? Похоже, им пришлось проделать нелегкий путь верхом. Может, их скакуны остались в конюшнях цеха, чтобы, сделав свое дело, они могли быстро скрыться? Может, в их седельных сумках найдется что-нибудь интересное?
Кое-кто из вандалов вздрогнул; заметив это, Шарра снова рассмеялась. Грож громогласно приказал Халигону проверить конюшни. Конюшни находились к востоку от главного входа. Полдюжины холдеров вызвались сопровождать Халигона.
- Тут они и стоят, отец! - крикнул Халигон через пару минут. - Все еще под седлом. И едят так, будто неделю голодали.
- А потом галопом в гавань, чтобы уплыть на корабле?.. - спросил Н’тон.
- Такое уже делали раньше, - заметил Сибелл: его глаза сузились от гнева, лицо стало еще более мрачным.
- Не будешь ли ты так любезен, чтобы проверить гавань форта, предводитель Вейра? - попросил Грож Н’тона.
- С удовольствием, лорд-холдер. - Н’тон выбрал четверых всадников, стоявших подле своих драконов; как только они поднялись в воздух, появились файры, радостными криками провожавшие своих гигантских сородичей.
- Глупо, - проговорил Грож, откидываясь назад в седле и глядя на пленников сверху вниз. - Значит, вы не думали о том, что вас могут поймать? Думали, сделаете ваше грязное дело и удерете, так чтобы вас никто не увидел?
Предводитель вздернул подбородок и устремил взгляд куда-то в пространство; однако остальные после грубого обыска притихли, изрядно подрастеряв кураж. Когда Халигон и его помощники привели на площадь скакунов, на лицах двоих пленников явно отразились уныние и страх. Седельные сумки были немедленно опустошены, все их содержимое вывалено на землю.
- Пятнадцать, да? - потирая подбородок, задумчиво проговорил Н’тон. - Один из моих людей видел такую группу: они разбили лагерь на поляне, где обычно останавливаются торговцы, неподалеку от реки Руата; это было несколько дней назад.
- Он об этом не доложил? - оскорбленно вопросил Грож.
- Доложил мне, лорд-холдер, как и обо всех, кто направлялся на празднества, - пожав плечами, ответил Н’тон. - Он упомянул, что они были одеты в зеленую одежду целителей.
Грож зарычал при упоминании этой детали. Кто мог знать, что это не честные путешественники, которые решились вытерпеть неудобства зимнего путешествия ради того, чтобы попасть на великолепное празднество Окончания Оборота, на роскошный пир и танцы? Кто мог подумать, что будет совершено нападение на цех целителей?
По-прежнему стоявшая рядом с Олдайвом, Шарра почувствовала, что тот начинает дрожать. Даже сквозь подошвы своих сапог она ощущала стылый холод камня - а на
старом мастере были только ботинки из тонкой мягкой кожи…
- Вы должны вернуться внутрь, мастер. Все это было для вас страшным потрясением, - тихо проговорила Шарра и попыталась увести его внутрь.
- Нет. Я должен остаться. Это мой цех они опустошили и осквернили. - Мастер Олдайв поплотнее запахнулся в плащ.
Подойдя ближе, Сибелл подал Олдайву небольшую фляжку:
- Тут немного вашего крепкого вина, - проговорил мастер-арфист.
Олдайв благодарно отхлебнул глоток.
- Отец! - в голосе Халигона звучало торжество; он торопливо передал Грожу тощий бумажник.