- И то хорошо, - хмыкнул Янни, - значит, ты еще здоров.
Кристиан усмехнулся и отключился.
Когда через полчаса он появился на экране, от веселости не осталось и следа. Хмуро кивнул, дернул левый ус и сказал:
- Надо встретиться. Срочно.
- А что… - начал Янни.
- Все при встрече. Я сейчас к тебе приеду, в конце концов, должны же офицеры проведать своего заболевшего товарища? - слабо улыбнулся он.
Прошло не больше половины часа, и мрачный Ларов вошел в его дом.
А еще через половину часа Янни смотрел в окно, как уезжает от него Ларов. Тот аккуратно развернул свой синий "Тэмпатцу" и скрылся за углом. Сен-шангер опустил занавесь на окно. Ему надо было подумать. За ним следили "невидимые тигры" самого главы Шангаса при Водоеме. Но зачем и почему?
Он постарался вспомнить события последних недель. Не было ничего настолько особенного. Или дело в тех четырех ханза? Но что в них необычного?
Как странно.
Глава 16 - Прогулка во тьме
- -
Бархатное покрывало ночи медленно опускалось на город.
Молодые, еще дрожащие в потоках теплого воздуха, звезды постепенно проявлялись на небе. Из-за края гор выглянул яркий серп луны и не спеша взобрался чуть выше. Тут он остановился отдохнуть, и принялся настороженно оглядывать раскинувшийся под ним город.
Новый город уже вовсю полыхал цветением вывесок, то тут, то там ярко мерцали вспышки реклам, зажигались все новые и новые огни вдоль дорог, освещались окна квартир в больших домах. Окна офисов и контор постепенно гасли, но свет их потухающих глаз заменяли своим сиянием окна высоких домов и яркие огни танцевальных залов, кинотеатров, ресторанов и баров.
Город заканчивал работу и собирался отдохнуть. Пятый день недели - самое время смыть с себя пыль офисов, фабричных цехов и контор. Надо лишь надеть яркую маску и широкие светлые хаккама, накинуть на плечи куртку-увагхи, расшитую птицами и цветами, и отправиться на поиски ночных приключений.
Они не будут излишне долго прятаться.
Но не одними ночными радостями жив Кинто.
В Порту взревел отходящий от причала большой океанский катер. Почти сотня пассажиров прогуливалась по его палубам и стояла у ограждения, в последний раз перед расставанием разглядывая Кинто, махая руками родственникам, друзьям и знакомым. Пожалуй, катерами такие суда звали по традиции - это был настоящий корабль.
В Старом городе все было намного тише. Лишь площадь Цветка сияла большим светлым пятном с расходящимися в стороны, подобно спицам Алмазного колеса, дорогами. Дейзаку не скупились на освещение главной площади Кинто и широких улиц, которые вели к ней.
А маленькие улочки Старого города?
Тут все было иначе, Старый город не любил ярких огней, и потому улицы, ведущие к древним домам, всегда прятались в тени. Но кому здесь ходить? Те, кто тут живет, привыкли ложиться рано, и еще раньше возвращаться домой. А если дела и заставят их задержаться - что ж с того. Они хорошо знают родной район - и не надо им много света. Не достойно это - заливать резким электрическим огнем дома со столь древней историей.
Потому- то редкие фонари освещали дорогу запоздалым прохожим, да окна домов манили теплым светом прогуливающиеся парочки. Мало что можно увидеть сквозь даже легкую кисею на окне, -но как любопытно порой!
Ночь пришла в Кинто - и город мягко принял ее.
На третьем этаже таверны "Ван-ван" тихо скрипнуло окно. Постоялец осторожно отодвинул в сторону раму, и теплый вечерний воздух пролился потоком в его комнату. Он уже почти час назад выключил свет - постепенно его глаза привыкали к темноте, а возможные наблюдатели - ушли устраивать свои дела.
Археолог спит - зачем следить за ним?
"Археолог" тем временем осмотрел окрестности через универсальный сканер, замаскированный под зеркальные очки. Такие очки были не слишком популярны в Кинто, но другого сканера у него не было. Местные модели ему не нравились - слишком тяжелы, неудобны и вовсе не так универсальны, как его собственный.
Ничего подозрительного.
Окна комнаты Марахова вели во внутренний двор таверны, там, где был разбит крошечный, всего шагов пятнадцать в длину, сад. Сад мог похвастать двумя десятками шафранных деревьев и горькой вишни, несколькими кустами ишивики и невероятным разнообразием цветов, названий которых Марахов не знал, и даже не надеялся когда-либо узнать. Теперь, в темноте, освещенный лишь отраженным светом с улицы, да неярким месяцем, сад казался погруженным в задумчивое молчание.
Марахов осторожно перекинул ногу через подоконник, затем полностью нырнул в окно. Он встал на узкий, - в кирпич, - карниз и тихо закрыл окно. Сумка в руке мешала двигаться, и он ее забросил на левое плечо - как их носят в Кинто. Серж посмотрел вниз - третий этаж, не так уж высоко для него.
Он примерился, чуть присел и легко спрыгнул вниз. Мягкие мокасины, на днях специально приобретенные для такого случая, погасили удар. Тихий шлепок - и он стоит на дорожке, проведенной вокруг "Ван-ван".
Оглядевшись, он отправился через сад - к дальней его стене, отгораживающей таверну от сада соседнего дома.
Через четверть часа он добрался до одной из улиц Старого города - там, где он оставил купленную позавчера темно-синюю "Хехду". Она так и стояла с тех пор здесь, поджидая его. Марахов за эти дни сделал довольно много всего - в числе прочего он купил сразу три машины разных моделей и в разных магазинах. Одна из них скучала в подземном гараже в Порту, одну он оставил на платной стоянке на севере Нового города, а одна ждала его здесь, в одном из бесчисленных тупичков города Старого.
Он вновь надел сканер, издалека внимательно рассмотрел машину, затем прошелся мимо нее - все было нормально. Ни один из тех малозаметных знаков, которые он оставил на машине, не был нарушен. В ультрафиолетовой подсветке сканера слабо светились тонкие пластиковые нити, налепленные им на стекла и двери.
Все было хорошо.
Он с облегчением вздохнул. Все же привычные ему средства здорово облегчают жизнь. Не зря он пару дней назад рискнул и добрался до тайника, оставленного в горах. Несколько ссадин на руках, ушиб колена и потраченный день - но теперь он мог выполнить свою часть сделки с ханзаку.
Серж распахнул дверцу "Хехды" и завел машину. Сонно рыкнул усилитель, набирая обороты, затем вышел на рабочий режим и тихо заворчал, иногда тихо взревывая, когда аккумулятор подбрасывал ему новую порцию питания.
"Хехда" тихо тронулась с места. Марахов осторожно вывел ее тупика. Свисающие через низкий забор ветви шафранных деревьев гладили стекла и новенький лак машины. Серж включил панель инфоцентала - в машине раздался голос диктора, зачитывающего сводку погоды. Затем в эфире пошел концерт известной в городе группы. Звонкие голоса флейт перемежались с резкими щелчками неизвестного ему инструмента, и все это на фоне мерного рокота барабанов, в котором угадывался свой, отличный от флейт ритм.
Очень необычное ощущение. Оно стало еще более странным, когда раздался голос певца. Было в нем нечто изумляющее - удивительно, что голос человека мог издавать такие низкие вибрирующие звуки.
Под звуки этой и еще нескольких песен, Марахов выехал из города. По дороге он на минуту остановился, и купил в придорожном магазине несколько бутылок вина, сыр, копченое мясо в фольгированном пластике, килограмм яблок. Когда певца сменил голос диктора, рассказывающего о программе на выходные дни развлекательных заведений Нового города, Серж выключил звук. Инфоцентрал медленно подмигивал ему цифрами времени. 21-47. Несколько минут до полуночи. Середина периода Летучей Мыши.
Если он не поторопится, то тот, к кому он направляется, может и не пустить его в дом.
Он нажал на педаль, и машина заворчала, радуясь притоку мощности. Серж вывернул на окружную дорогу и разогнался. Спустя четверть часа он притормозил на пустынном шоссе, свернул направо и проехал с полкилометра по неровному бетону.
Впереди, в свете фар, замелькали деревья и низенькие заборы. Это была та деревня, через которую он когда-то прошел, спустившись с Плато сушеной рыбы. За последние дни Серж бывал здесь не раз - и пешком, и на машине. Но все время он проходил мимо деревни. Может быть сегодня ему удастся здесь переночевать.
Он остановился у крайнего дома, свернув с дороги и оставив машину прямо у забора. Захватив с заднего сиденья сумку, он вылез из машины и подошел к дому. Окна дома не были видны с дороги, но теперь…
Он видел, что они пусты и темны.
Перепрыгнув через забор, он обошел вокруг дома. Ни одно окно не светилось. По словам соседей Нобунага ложился поздно, очень поздно. Что же, видимо, старика опять нет дома - отправился к кому-то из многочисленных детей и внуков. А ведь ему уверенно говорили, что сегодня, в эту пятницу, Нобунага обязательно будет дома, верьте, уважаемый господин!
Выругавшись и помянув вслух всех Кокума, он повернулся к машине.
Не успел он пройти и пару шагов, как жесткая ладонь зажала ему рот, а по спине ударили палкой. Хотели ударить. Там, где секунду назад был Серж, никого уже не было.
Он вывернулся из крепких морщинистых рук, крутнулся, отпрыгнул на несколько шагов в сторону и развернулся в сторону нападавшего. В слабом свете от далекого фонаря, и в еще более слабом свете объеденного Небесной мышью полумесяца, Марахов увидел перед собой светлый балахон, крепкую палку и сильные руки.
Их обладатель был в сильной ярости.
- Как я вижу, вы хорошо прыгаете, господин археолог! Но вам не следовало упоминать некие имена, тем более здесь, и ночью!
Человек сбросил с головы капюшон и оказался Итиро Нобунагой, тем самым бывшим работником Архива, к которому и приехал Серж. Марахов скривился - такая ошибка!
Как неприятно!
Он вежливо поклонился и произнес:
- Вина моя безмерна, уважаемый Нобунага, я прошу меня простить. Моя ошибка не по злу, а лишь по незнанию.
Старик лишь яростно прошипел нечто непонятное. Сильным ударом вбил свой боевой посох на пол-локтя в землю и ухватился обеими руками за его середину. Постояв пару минут в молчании, он легким движением левой руки выдернул посох.
Когда он обратился к Сержу, его голос был уже спокоен:
- Хорошо, что вы готовы признать свою ошибку. Когда мы расставались в прошлый раз, я не предполагал, - тут он повторил несколько язвительно, - я не предполагал, что мне придется ударить вас палкой по спине.
Серж промолчал и слегка пожал плечами. Нобунага ведь промахнулся? Старик увидел движение и понял его правильно:
- Кэра! Я же не сказал, что попал! - тут он расхохотался.
Серж улыбнулся. Старик ему явно начинал нравиться.
- Зачем же бить меня по спине? От этого ума не прибавится.
- До головы я не дотянулся, - проворчал старик, - а если бы дотянулся, то было бы еще хуже. Вряд ли после этого в ней осталась хотя бы одна мысль.
Серж хмыкнул.
- Неужели уважаемый Нобунага готов признать, что его палка не дает умных мыслей? А я уже решил, что он настоящий ямабуси.
- Ямабуси - это сказка, - возразил старик, - а мой посох - очень даже настоящий. Как-нибудь я это вам продемонстрирую, господин Марахов… не на голове, пожалуй.
Марахов слегка поклонился:
- Мне будет весьма полезно взять пару уроков у такого мастера, как вы.
- Льстец. Что же, я полагаю, господин археолог проделал столь долгий путь не просто так. Предлагаю вам свое гостеприимство - ужин готов, я ждал вас.
Марахов слегка удивился. Старик ждал его? Он поклонился и показал в сторону машины:
- Я сейчас подойду, только захвачу еду, которую купил к ужину.
Старик кивнул и растворился в тени. Через минуту окна его дома осветились и открылась дверь, из которой на землю лег светлый прямоугольник.
Еще через две-три минуты Марахов зашел в дом к старику. Тот запер за ним дверь, забрал два пакета с едой, подождал, пока гость сбросит у порога обувь, и отвел его в комнату у кухни.
Комната была невелика, в десяток татами. В центре ее стоял основательный деревянный стол и вокруг него четыре низких тяжелых стула. Старик набросил на стол квадратную скатерть в размер столешницы и принес из кухни два свернутых разогретых полотенца.
В центре стола он поставил железную подставку, на которую торжественно водрузил мелкую сковороду с еще шипящим жареным мясом. Рядом положил потемневшую от времени, треснувшую доску с полутора десятками приправ.
Марахов удивился сильнее - как старик сумел подгадать именно к его приезду? Он сам не был уверен, в какое время приедет к бывшему архивисту.
- Надеюсь, мое гостеприимство будет удачным, - проворчал старик, расставляя мелкие тарелки и положив на стол несколько яблок, привезенных Сержем, - кроме старого Токодзиры, да моих детей, появляющихся у меня раз в половину года, я уже давно никого не принимал в гости.
- А как же соседи?
- С соседями мы обычно встречаемся в нашем Деревенском Доме. Вы его могли видеть в центре деревни, - старик помолчал, и добавил, - а могли и не видеть. Он далеко от дороги.
- Не видел, но надеюсь когда-нибудь побывать. Уверен, там много интересного, - вежливо ответил Серж.
- Нет там ничего интересного, это старая развалина, - расхохотался старик, - одно там хорошо - есть два больших зала с длинными столами. Мы там иногда устраиваем праздники лета и осени. Пьем горячий сакэ и холодный лойкэ, да ишивичное вино ишчу кое-кто приносит с собой. Сидим, вспоминаем давние дни, да кто с какими уважаемыми людьми был знаком.
Марахов вежливо слушал, изображая интерес.
- Старые валуны, обросшие мхом, - хмыкнул старик. - Ну да, вас это не должно волновать. Не затем вы ко мне приехали в середине ночи, чтобы слушать о выживших из ума стариках.
- Это соседи сказали, что я вас искал?
- А то кто же. Еще три недели назад. Я как раз уезжал к сыну. А на днях так вообще - сразу двое предупредить пришли.
Марахов помог старику расставить на столе стаканы, затем открыл пару бутылок с сухим красным вином.
- Мне было интересно, насколько хватит уважаемого господина археолога. Но я не стал это проверять до конца, мне самому интересно, что вы от меня хотите, - усмехнулся старик.
Марахов усмехнулся в ответ.
- Много чего. Вы же работали в городском Архиве… мне там много чего интересно.
- Архив намного ближе, чем мой дом, - поднял брови старик, - впрочем, я не против.
Он указал гостю на стул и разлил вино по стаканам. Отхлебнув вина, он взглядом показал Марахову на мясо, - мол, ждет, нельзя его есть холодным, - и сам ухватил палочками внушительный кусок.
Серж взял палочки и решил выбрать себе тоже достойный кусок.
- Может вам более привычный инструмент нужен? У меня есть вилки, - спохватился старик.
- Ничего, так интереснее, - сказал Серж, забросив в рот сочное мясо, - и вкуснее, - добавил он. - Об обычаях не спорят, их исполняют.
Старик глотнул еще вина.
- Где уважаемый северянин сумел узнать столько наших пословиц?
Агент задумался. И, правда, где? Для него это были вполне привычные фразы, он их говорил, не задумываясь. Наконец он сообразил…
- Я долго знал одного уважаемого человека, он часто их повторял, - осторожно сказал Серж.
- Он был родом из Кинто? - заинтересовался старик.
- Пожалуй да, не совсем, но… близко к тому, - почему-то Марахову совершенно расхотелось врать старику.
Нобунага недоуменно поднял брови и долго смотрел на Марахова. Затем ухватил очередной кусок мяса, обмакнул его в тертый сыр с перцем и отправил в рот.
Четверть часа они молчали, лишь похваливали мясо и вино, столь удачно подошедшие друг к другу. Наконец мясо закончилось, за ним закончился и тертый сыр с жареной пастой из бобов. Чуть позже они отдали дань уважения печеному тофу под корицей. Когда Серж уже в ужасе стал прикидывать, сколько же всего наготовил неугомонный старик, тот усмехнулся и сказал:
- Похоже, мой гость вполне сыт…
- Сыт, сыт, - поспешно подтвердил Серж, - и желает слегка отдохнуть…
Они рассмеялись.
- Тогда пройдемте в мое скромное жилище - там обсудим интересующие вас вопросы.
Старик захватил бутылку вина, Серж - стаканы, и они вышли из комнаты, погасив в ней свет. Старик явно экономил деньги.
Они вышли…
Через минуту после их ухода из комнаты, занавесь на окне колыхнулась. Рама окна тихо отъехала в сторону и на подоконник легли две мощные лапы. Жесткая черная шерсть начиналась от самих черных ладоней, а из пальцев торчали большие кривые когти. Владелец когтей прислушался, довольно сверкнул в темноте мощными клыками и осторожно перемахнул через подоконник.
Старик и агент Кубикса удобно расположились в большой комнате, явно предназначенной для приема гостей. Глотнув вина, они в одно и то же время улыбнулись и произнесли:
- Расскажите мне…
- Так что вас привело…
Старик весело расхохотался, Марахов тоже рассмеялся.
- Давайте, задавайте вопросы, уважаемый археолог, - утирая слезы, сказал Нобунага.
Серж пожал плечами.
- Меня интересует очень серьезная вещь, - начал он.
Нобунага тут же прекратил улыбаться.
- Точнее, меня интересуют три вещи. Одна из них самая простая - я хочу попроситься к вам в гости на несколько дней.
- Это можно, - проворчал старик, - совершенно не вижу причин отказать.
Марахов благодарно кивнул.
- И есть еще две вещи - и они уже намного сложнее, - он ненадолго умолк. - Мне нужно знать все то, что вы знаете о Сущностях и древних городах в пределах пяти-семи сотен километров вглубь Чантэ.
Удивленный Нобунага долго молча качал головой.
- Однако вы многого хотите, господин Марахов, - наконец произнес он. - Эта информация не запретна, и я даже когда-то интересовался ею. Но о ней почти не говорят с чужими. Да и между собой не говорят.
- Я знаю, - поклонился Серж, - мне это уже сказал один шангер.
- Хм… Шангер, да… Гоча-гоча… Сущности и мертвые города, - задумчиво бормотал старик, затем он поднял голову и спросил Сержа. - Зачем вам мертвые города - это понятно. А вот к чему вам Сущности?
Марахов пожал плечами и отпил вина. Кислый вкус вопроса старика смешался с сухим вином. Коктейль оказался довольно непростым.
- По моим мыслям, Сущности как-то связаны с мертвыми городами, - ответил агент Кубикса.
Десять долгих минут старик смотрел в пол. Потом он поднял голову и жестко сказал:
- Это так. Мало кто об этом слышал, но это так. Однако я не знаю, как именно они связаны, знаю лишь, что серьезная связь есть только у Агатового Дракона Тао-Рин. Остальные Сущности связаны намного слабее. Им заброшенные города особенно ни к чему.
Марахов чуть не захлебнулся вином, которое пил в этот момент. Он долго откашливался. Подумать только - его выстрел в чистое небо привел к тому, что луна упала на землю!
Старик терпеливо ждал. Серж откашлялся и смущенно кивнул.
- Об этой связи я более ничего не знаю, и полагаю, что вы тоже не узнаете, - продолжил старик. - И вряд ли это как-то коснется любого из нас.
Серж молча пожал плечами. Старик потер руки - ему вдруг стало чуть прохладно.