И, не дожидаясь моего согласия, мужчина легко подхватил меня и усадил на Ласку. Потом взял лошадь за узду и провел по двору, искоса посматривая в мою сторону.
А я рассматривала графа. И сделала вывод, что он мне нравится. Веселый, разговорчивый, красивый. Пожалуй, даже чересчур красивый. Ну, об этом его 'недостатке' пусть думает жена. А мне дела нет. Чувствую, мы с графом станем друзьями.
Вельможа вдруг спохватился:
- Так приятно провел с вами время, что совсем забыл о делах.
Он быстро снял меня с лошади:
- Может быть, сеньорита Элина, завтра совершим вместе верховую прогулку?
Я чуть не сказала 'да'. Пусть бы Марко меня с ним увидел! Но вовремя спохватилась:
- Завтра не выйдет, Мэтт. Я с братом на несколько дней отправляюсь в плавание.
- Жаль. - Граф на мгновение задумался. - Но вы не будете возражать, если я провожу вас? Я бы с удовольствием составил вам компанию в путешествии, но дела... Однако обещаю роскошный букет цветов.
Я засмеялась:
- Хорошо, Мэтт. Заодно проверю, как вы умеете держать слово.
И сама не смогла понять, зачем присовокупила вторую часть фразы.
Мы попрощались, и я помчалась к дяде. Тот спросил:
- А где его светлость?
- Уехал и просил передать извинения: он куда-то опаздывает.
Дядя разворчался:
- Опять бумаги оставил. О чем только молодежь думает?
Я быстро спросила:
- Дядя, а сколько графу лет?
- Кажется, около тридцати.
Я разочарованно протянула:
- Какой старый...
Дядя с изумлением уставился на меня:
- Ты что, Ли. Мужчина в самом расцвете сил. И даже еще не женат.
Я хмыкнула. Дяде все, кто младше его лет на десять, кажутся молодыми. А мне, те кто старше меня лет на десять, - старыми. Пусть не совсем, но все-таки... Каждый смотрит на людей со своей колокольни. Такова жизнь. И вообще - какое мне дело до возраста графа?
Я сказала, что решила отправиться в плавание с Питом, и дядя опять разворчался:
- На твоем месте я держался бы от этого судна подальше. Ведь не будешь отрицать, что история какая-то таинственная. Ты осталась одна, а где все остальные?
Похоже, о моем чудесном спасении строят различные догадки и судачат. А уж кому я должна быть за это благодарна, я знала точно. Ну, колдун, погоди!
Стало как-то неуютно. Настроение испортилось. Я поцеловала дядюшку и отправилась к себе.
Дни стояли довольно жаркие, а вот ночами было прохладно. Я попросила разжечь камин и придвинула к нему кресло. Подумала, и достала книгу. Временами она тянула меня к себе, как магнит. И еще я заметила одну странность: когда на страницы падали отблески огня, листы еле заметно вздрагивали.
Я погладила книгу рукой, а потом провела по разорванному краю. Почувствовала сильную боль и отдернула руку. На ладони появилась красная полоса.
Я с недоумением рассмотрела листы бумаги: чем здесь можно было так порезаться? Снова повторила свой эксперимент. На этот раз боль оказалась еще сильнее, а полоса - шире. Такое впечатление, что книга сердилась.
Я закрыла глаза и внезапно погрузилась в сон. Передо мной замелькали знакомые картины: книжная лавка, колдун, палуба корабля... И вдруг я ясно поняла: книга желает быть целой. Вторую половину обязательно нужно найти. Я вздрогнула и очнулась. Надо же, какая чушь привиделась. Как я отыщу вторую часть книги? Она осталась у колдуна, а тот неизвестно где. А если совсем честно, то мне и тут неплохо. Только тетю жаль...
Внезапно в голове прозвучали слова:
- Не исполнишь, выпьешь чашу до дна.
Я помотала головой: надо же, черт те что мерещится. Завернула книгу в материю и тщательно спрятала. Буду искать вторую часть или нет, но свою половину сохраню обязательно. Все, пора спать, завтра отплываем.
Утро встретило меня ярким солнечным светом. Все страхи и сомнения были забыты. А корабль я просто не узнала. На нем развевался голубой флаг с силуэтом дельфина - эмблемой вольного торгового города Эрста. Палуба была украшена разноцветными флажками, на берегу толпились любопытные зеваки, на судно поднимались первые пассажиры.
Команда выстроилась вдоль борта. Пит подошел ко мне с корзиной, в которой лежала бутылка вина. Мне предложили разбить ее о борт судна, как бы став его названой матерью. Бутылка была тяжелая. Я заволновалась: вдруг не сумею добросить? Говорят, плохая примета. Однако бутыль разлетелась вдребезги. Крики 'ура' заполнили причал. Я облегченно вздохнула. Наконец, прозвучала команда: 'Поднять якоря'.
Корабль потихоньку двинулся от пристани. Зрители от избытка чувств вопили 'до встречи!' и махали руками. Вдруг я заметила, что по улице, ведущей к порту, несутся несколько всадников. Вскоре они уже были на берегу. В одном из мужчин я узнала графа. Он махнул огромным букетом цветов.
Надо же, а я уже и забыла об обещании. Граф что-то прокричал и помахал букетом. Я развела руки в стороны, показывая, что ничего не поделаешь. Он размахнулся и бросил цветы в воду. Я, смеясь, приложила руку к сердцу и поклонилась, давая понять, что благодарю.
Всадники не покинули пристань, пока берег не скрылся из виду. С одной стороны, я чувствовала гордость: знатный вельможа примчался, чтобы проводить меня. А с другой -охватила неясная тревога. Я показалась себе маленькой и беззащитной.
Ко мне подошел Питер. В голосе его слышалось недовольство:
- Объясни, Ли, что все это значит?
- Граф обещал меня проводить, но, как видишь, опоздал. Он очень милый и веселый человек. Мы подружились, когда он приезжал к дяде.
Видимо, Питу мои слова не понравились. А мне вдруг стало смешно смотреть на его рассерженное лицо. Я с трудом спрятала улыбку.
- На твоем месте, Ли, я бы не веселился. Граф - опасный человек. Каких только слухов про него не ходит. Сначала дарит подарок, стоимостью в настоящий замок, а теперь, бросив все дела, мчится провожать. Думаешь, просто так? Будь осторожна. А лучше вообще перестань с ним видеться.
Я вспыхнула:
- Пит, наверное, все мужчины одинаковы! Сразу думаете черт знает что. А я не нахожу в нем ничего опасного. Обаятельный общительный кавалер. Да и богатство мое ему не нужно - своего хватает.
Я вздохнула. Похоже, я расхваливала его светлость только в отместку Марко, на которого все еще была в обиде за внезапный отъезд.
На судне в качестве пассажиров находились две семейные пары, несколько молодых людей - хороших знакомых Пита, а из незамужних девушек - я одна. Питер, на правах брата, почти не оставлял меня. Хотя мог бы и не следить за каждым моим шагом. Увлекаться здесь я никем не собиралась.
Плавание проходило удачно. Море было спокойным. То, чего я боялась, так и не случилось: чувствовала я себя превосходно.
Корабль медленно шел вдоль берега. И плыл так близко к нему, что я без труда рассматривала каменные утесы, неприступные скалы, растущий на них лес. Места казались столь дикими и труднопроходимыми, что я поинтересовалась, можно ли добраться сушей в тот город, куда мы плывем.
Пит сказал:
- Есть тропинка в горах. Но она очень узка и опасна. В некоторых местах всадник рискует сорваться в пропасть вместе с конем. А иногда и обвалы случаются. Этой тропой пользуются в основном бандиты и контрабандисты. Да и, пожалуй, не каждый бандит согласиться рискнуть.
- А Марко по ней ездит?
- У него служба такая...
А через несколько часов нам открылся вид на город Лусс, который располагался на холме и прекрасно просматривался с моря. Мы подошли к пристани. Нас всречали жители города. Набережная, как и у нас, была заполнена народом. Наверное, судно заметили издали. Я от души порадовалась, что скоро окажусь на суше.
Сбросили трап и пассажиры стали спускаться на причал. Я вышла на берег одной из первых, с любопытством оглядываясь. И тут заметила, что через толпу протискиваются мужчины. Двое из них явно расчищали путь третьему, держащему огромный букет алых роз. Я узнала его светлость.
От неожиданности шагнула в сторону, оступилась, присела и ахнула: почувствовала, что что-то случилось с ногой. И с досадой подумала: каждый раз при встрече с графом попадаю в какую-то нелепую историю. То носом стукаюсь, то на столе сижу, то на земле.
А Мэтт уже помогал мне подняться.
- Здравствуйте, сеньорита Ли. Вы не ушиблись? Я так спешил. Боялся показаться обманщиком. Я не проводил вас, как обещал. Разрешите исправить оплошность. Примите от меня обещанный букет.
Он поставил меня на ноги, а я уцепилась за его руку, изо всех сил стараясь не застонать и не скривить лицо гримасой боли. Граф заметил мое состояние и подхватил на руки.
К нам пробирался Питер. Он с удивлением взглянул на меня, покоящуюся в объятиях графа.
- Что здесь происходит?
Его светлость сразу же почувствовал недовольство кузена:
- Капитан Питер, вашей сестре нужна помощь. У нее что-то случилось с ногой. А я здесь оказался совершенно случайно: преследовал конокрадов.
Граф осторожно усадил меня на стоящую чуть в стороне скамью.
- Теперь, сеньорита, нужно взглянуть, что случилось с вашей ногой. - Он замялся: - Приподнимите чуть-чуть платье.
Боль уже прошла. Но мне было как-то неудобно сознаваться в этом: еще решит, что нарочно притворялась. Придется изображать больную до конца. Пусть смотрит. Подумаешь, великое дело. Нога - не грудь. Что он там увидит?
- Сеньорита, где болит?
Я жалобно простонала:
- Где-то в лодыжке.
И чуть-чуть приподняла платье.
Сильные пальцы сжали мою ногу.
Решив придерживаться своей версии до конца, я громко ойкнула. Теперь даже больше для Пита, который очень уж неприветливо наблюдал за нами.
Граф еще раз сжал мою лодыжку:
- Вывиха нет. Думаю, небольшое растяжение.
И добавил:
- Ничего страшного. До свадьбы заживет.
А я с горечью подумала, что зажила бы, если б даже я ее сломала. Вряд ли Марко поторопится сделать мне предложение.
Питеру происходящее не понравилось. Он решительно шагнул в нашу сторону. Не знаю, что бы он сделал или сказал, но в это время раздался девичий крик:
- Я здесь, Пит!
Я увидела, что к нам пробирается хорошенькая девушка. И по тому, с какой скоростью кузен бросился ей навстречу, поняла, что это - любимая Пита. Брат взял руки девушки в свои, и они так и стояли, не спуская глаз друг с друга.
Да, чужие времена - чужие нравы. Здесь не принято выражать чувства принародно. Думаю, в моем мире встреча после долгой разлуки протекала бы более бурно. Были бы и объятия, и поцелуи, и слезы. Я хотела встать, чтобы подойти к ним, но Мэтт удержал меня.
- Не так резво, сеньорита. Поберегите ногу.
Я улыбнулась:
- Не хотите ли вы сказать, что я теперь всю жизнь должна провести на этой скамейке?
- Неплохая мысль. Вы будете сидеть здесь, а я - за вами ухаживать.
Я только хотела спросить: 'А как же ваши дела?'
Но тут увидела, что к нам подходят Пит и его невеста. Настроение у братца резко улучшилось. Он радостно представил нам свою спутницу:
- Знакомьтесь, это Люси Корван.
Девушка Пита была очень хорошенькой. На вид немного постарше меня. Я представилась:
- Элина.
Похоже, мы сразу понравились друг другу.
Граф склонился в учтивом поклоне:
- Мэтт Кодуэлл. Очень рад познакомиться. Но сейчас извините - ждут дела.
- Мэтт, спасибо вам за букет - он очень красив. И за ногу. Вы просто спасли меня.
Потом мне надоело изображать светскую львицу, и я весело добавила:
- Приходите в мой ресторан с друзьями. Я вас накормлю бесплатно.
Питер побагровел. В глазах его светлости заплясали бесенята:
- Обязательно воспользуемся вашим приглашением, сеньорита Ли. У нас в замках хроническое недоедание. Непременно приедем отведать ваших кушаний, тем более, что угощают бесплатно.
Граф распрощался и умчался.
Невеста Пита смотрела на нас с нескрываемым изумлением. Да и прохожие поглядывали с любопытством. Похоже, всеобщее внимание привлек граф. Я усмехнулась: видно, обитатели замков не часто балуют своим видом простых смертных. Вон и на моем дне рождения был такой же ажиотаж.
Люси пригласила нас в ожидавшую ее карету. А Пит рассердился на меня не на шутку:
- Ли, может там, где ты раньше жила и считается нормой демонстрировать всем свои голые ноги. Но здесь это неприлично. Да и с графом ты держишься чересчур вольно. Называешь его, как мальчишку, по имени. Додумалась обрадовать бесплатным обедом...
Люси пыталась остановить моего разбушевавшегося братца:
- Пит, Ли не сделала ничего плохого. Не ее вина, что она нравится графу.
Тут мы оба с Питером вытаращили глаза.
- Да это видно сразу.
Я решила обдумать ее слова, когда останусь одна. Пит хотел еще что-то сказать, но ладошка Люси прикрыла ему рот, и он прекратил ворчать.
Люси весело подмигнула мне, и я поняла: у меня появилась подруга. И время, проведенное в гостях у ее родителей, не станет для меня ни обременительным, ни скучным. И еще я подумала: Пит прав. В чужой монастырь не ходят со своим уставом. Все время забываю, где я оказалась.
Мне понравились и родители Люси, и их поместье. Чувствовалось, что к Питу здесь относятся, как к родному. Меня тоже окружили вниманием.
Мама Люси внимательно посмотрела на меня:
- Знаете, Элина, я всегда считала, что у людей с вашим цветом волос должны быть веснушки, светлые брови и ресницы. Но вы изменили мое мнение. Природа щедро потрудилась над вашим обликом. Такая чудесная кожа, густые черные ресницы и ярко-зеленые глаза! Думаю, многие молодые люди не могут пройти мимо равнодушными.
Я тяжело вздохнула: еще как могут. Перед глазами встал капитан стражи. Где он сейчас? Сердце кольнула ревность. Может, только говорит, что ловит преступников, а сам проводит время у своей невесты?
Вечером в доме Корванов собрались их близкие друзья и знакомые. Питера многие знали. Со мной знакомились и с интересом рассматривали.
Время летело незаметно. Но вдруг настроение испортилось. Один из гостей спросил Пита, когда свадьба его друга, сеньора Марко Рэйли, и почему тот не слишком спешит заключить брачный союз? Я подавилась вином и закашлялась. Пит взглянул на меня и, как мне показалось, смутился:
- Не знаю. Я не в курсе сердечных дел сеньора Марко. Дела, наверное, мешают...
У меня кровь прилила к лицу: все-таки свадьба! И ничего ты, Юлька, не сможешь с этим поделать! При одном упоминании о женитьбе капитана мне становилось плохо. А что случится, когда это произойдет?
Ужин закончился. Теперь кавалерам следовало проводить дам в танцевальный зал. Тут удивил всех двенадцатилетний брат Люси, Том. Он со всех ног рванулся ко мне и подал руку:
- Разрешите сопровождать вас, сеньорита Элина?
Мальчишка с гордостью посмотрел на обескураженных молодых людей, которые хотели сделать то же. Господин Корван, увидев эту сцену, довольно улыбнулся:
- Весь в меня. Молодец, сынок.
Люси попросила:
- Не обижайся на него, Ли. Видно, в тебе он чувствует свою сверстницу. Его все время окружают взрослые.
Я и не обижалась. Только подумала: сверстницу по годам еще куда ни шло. Лишь бы не по уму.
Вечер прошел весело: танцевали, пели, музицировали, играли в фанты. Мне Люси очень понравилась, хоть и общалась я с ней мало. Пит почти не отходил от невесты, и я его прекрасно понимала. А я была так очарована маленьким Томом, что когда он спросил, люблю ли я ловить рыбу, с восторгом ответила:
- Просто обожаю.
- Так и думал. Завтра утром приглашаю на рыбалку. - Глаза мальчишки восторженно заблестели. - Знаете, как по утрам в пруду клюет! Я вас разбужу и пойдем.
Перспектива подниматься на рассвете не вдохновляла. Но сама напросилась, вернее, нахвасталась. Может, Том забудет или проспит?
Вскоре мы проводили гостей, и я, наконец, растянулась на широкой мягкой кровати. Что-то беспокоило меня. Казалось, за мной кто-то наблюдает. Но вскоре сон сморил. Последняя моя мысль была о капитане стражи. Скоро ли я его увижу?
Я долго не могла понять, почему стучат в окно и кто меня куда зовет. С трудом разомкнула глаза:
- Элина, вставай, клев закончится!
О господи! А я-то надеялась, что парнишка забудет.
- Сейчас. Иду, иду... Только оденусь.
Брат Люси ждал меня в саду с удочками и корзинкой. По его довольному виду чувствовалось, что ему предстоящее занятие очень нравится. А я ощущала себя грибом, от которого требуется лезть в кузов.
Через несколько минут я смогла стряхнуть с себя сон. Способствовали этому и укусы мелкой мошкары, и роса на траве.
До пруда мы добрались довольно скоро. Водная гладь блестела, как зеркало. Вокруг водоема сгрудились деревья, чем-то похожие на наши ивы. Их гибкие ветви свешивались над водой, образуя своеобразные шатры. В общем, тишь и благодать. Только рыба иногда с плеском выскакивала из воды и тут же исчезала в глубине.
Пит подал мне удочку и маленький туесок. Заглянув в него, я вскрикнула и чуть не швырнула в пруд. Внутри лежали жирные длинные черви.
- Том, что ты мне дал?!!
- Говорила, что любишь рыбу ловить, а сама червей боишься.
Я попыталась возразить:
- То-оль-ко чер-вей бо-юсь. А остального - нет.
Хотя толком и не представляла, чего еще можно бояться.
Том недовольно сказал:
- Эту рыбу ловят только на червей.
Потом смилостивился:
- Ну, хорошо. Я сам их буду насаживать на крючок.
Я облегченно вздохнула, пытаясь не упустить из вида ни одного действия Тома. Он размахнулся и забросил крючок в воду. Я постаралась проделать все точно также и зацепила себя за платье. Еле выпуталась и решила отойти от Тома подальше. А тот так увлекся, что уже совершенно про меня забыл.
Я стояла у воды. За спиной находилась густая стена из зеленых листьев. И вдруг мне показалось, что рядом кто-то находится. Даже больше - будто холодные пальцы дотронулись до моей шеи.
Я мгновенно обернулась. Серебряная цепочка оборвалась. Я еле сумела подхватить крестик. Слава богу, что смогла это сделать. Вряд ли я отыскала бы его в высокой траве. В голове мелькнула мысль: нужно поменять цепочку. Эта очень тонкая.
Оглянулась. Нигде не шевельнулась ни одна ветка. Наверное, я стала очень пугливой после встречи с бандитами...
Я подошла к Тому. У него уже была полная корзина рыбы. Он разочарованно протянул:
- Элина, а где твой улов?
Я вздохнула, про себя честно признав, что из меня рыболов, как из чего-то пуля. Кажется, ничего, кроме насморка я не наловлю: туфли промочила, подол тоже вымок.
Том оглядел меня:
- Бежим, а то простудишься.
Боль в ноге прошла уже вчера, и вскоре мы, смеясь и дурачась, неслись к дому. Мама Тома начала ворчать, что тот не дает мне отдыхать. А я ничего умнее не смогла придумать, чем ляпнуть:
- Отдохну на том свете.
Госпожа Корван заохала: