Обремененный добычей, он шел домой. И возвращение в Датхил казалось ему более тяжелым, чем поход из деревни в лес. Он застревал в сугробах, с трудом выбираясь на наст. Несмотря на холод, юноша весь покрылся потом под меховой одеждой, пока, наконец, не достиг дома. От высокой температуры, царящей в кузнице у Конана, только что пришедшего с мороза, даже закружилась голова.
В это время, Мордек наносил удары молотком. Он трудился над железной подставкой под дрова, придерживая ее на наковальне чугунными клещами. Кузнец, обернулся, когда Конан ввалился в дверь.
- Здоров ли ты, парень? - спросил он озабоченно, в его голосе звучала тревога.
Конан удивленно посмотрел на себя. Он сначала и не понял, что с ног до головы был заляпан кровью.
- Это не моя кровь, отец, - с гордостью объявил юноша и стал складывать перед собой на полу шкуры и волчье мясо.
Мордек молча следил за его действиями. Только когда его сын закончил, он спросил:
- Неужели ты сам расправился со всеми ними?
- Кром! Конечно, сам! - воскликнул Конан и сбивчиво поведал отцу про сражение со стаей; энергии в тот момент из него вышло не меньше, чем во время схватки.
После того, как Конан закончил свой рассказ, его отец долго молчал. Когда он, наконец, заговорил, то обращался больше к себе, чем к сыну:
- Возможно, я был не прав…
Глаза Конана округлились. Он никогда не слышал от отца ничего подобного.
- Когда мы снова соберемся на войну, я не буду пытаться удержать тебя, - продолжил Мордек, поворачиваясь к сыну. - Нельзя судить о некоторых вещах по их внешнему виду.
От этого признания Конану захотелось вновь победно закричать. Даже громче и торжественнее, чем когда волки, поджав хвосты, убегали от него в лес.
- Я убью аквилонцев, - сказал юноша. - Убью и разграблю их лагерь.
Его отец задумчиво разглядывал свернутые, заиндевевшие шкуры и куски сырого мяса на полу.
- Может, так и случиться, - пробормотал он. - Я от своих слов не отказываюсь. - А пока, - Мордек тряхнул головой, - спрячь добычу в снегу за домом. Это сохранит мясо и шкуры от разложения.
- Хорошо, отец, - сказал Конан, нагибаясь. - Только кроме волчьей плоти ничего больше нет…
- Все лучше, чем ничего, - прервал его кузнец. - Если потушить это мясо в горшке достаточно долго, то оно потеряет большую часть неприятного запаха. И еще, Конан… - добавил он, - когда вернешься - хорошенько помойся. В крови не только твоя одежда.
Конан любил мыться не больше любого другого подростка его возраста, но согласно кивнул. Он сам чувствовал, что насквозь тяжелым запахом крови. Неся мясо по двору, он услышал звон железа. Это Мордек заталкивал подставку в печь, чтобы еще раз раскалить. Скоро молоток кузнеца застучал вновь. Работа продолжалась.
* * *
Поле, расчищенное впопыхах, не могло прокормить Мелсера и его семью в достаточной мере в течение их первой зимы на земле Киммерии. Но поселенец и не ожидал другого результата. При переезде на север, он прихватил с собой все серебро, что накопил. Деньги были спрятаны в крепкой железной коробке, закопанной под земляным полом домика, построенного фермером, и ждали своего часа.
Теперь часть того серебра звенела в мешочке у пояса, когда Мелсер вел одного из своих волов к быстро растущему городку вокруг Форта Венариум. Он был вооружен довольно длинным копьем. На его бедре покачивался кинжал, похожий скорее на небольшой меч. Может, окрестные варвары и казались запуганными, но не находилось глупцов, поверившим в их покорность. Сам Мелсер дураком себя не считал. Некоторые поселенцы тоже были не прочь воспользоваться слабостью ближнего, только он не собирался никому давать шанса поживиться за его счет.
Снегопада не было уже несколько дней. И уже достаточно много людей утоптали дорогу. Хотя шагать по мерзлой земле, занесенной снегом, являлось не очень приятным занятием, но все равно более легким, чем, если бы дорога представляла собой непроходимое болото. Мелсер уверенно двигался вперед, готовый к возможному нападению диких животных или не менее диких людей.
Несколько всадников скакали к нему с севера. Их кольчуги позвякивали в такт копытам лошадей. Фермер, на всякий случай, поудобнее перехватил древко копья. Однако один из них миролюбиво помахал, а другой, коснувшись рукой края остроконечного шлема, сказал:
- Пусть Митра бережет тебя в пути, незнакомец.
- Пусть и вас он хранит, - ответил Мелсер.
Оба всадника еще раз помахали ему уже на ходу. Скоро цокот копыт стих вдали, и фермер побрел дальше своей дорогой, подгоняя вола.
Увидев Венариум, город, названный в честь форта, Мелсеру захотелось протереть глаза. Когда он посещал эти места в последний раз, то поселение было в разы меньше. Теперь же, оно выросло, по крайней мере, до размеров крупного городского рынка, где-нибудь в Гандерланде. Новые дома и склады появились, как грибы после дождя.
Когда фермер входил в городок, то встретил аквилонского рыцаря, который нес новое седло из шорной мастерской. Раньше здесь ничего подобного не существовало. По соседству, кузнец в кузнице подковывал лошадь. Та возмущенно фыркала, когда он забивал гвозди в ее копыта.
- Успокойся, моя красавица. Ты же знаешь, что это не больно, а я скоро управлюсь, - утешал ее кузнец, продолжая работу.
После его слов, лошадь действительно притихла. Так же, как и женщины, животные любили мужскую ласку.
Одна из жительниц города, выглядевшая слишком богатой, чтобы быть женой простого крестьянина, торговалась с хозяином лавки тканей из-за отреза парчи. Возможно, она приходилась женой другому торговцу, а может, даже офицеру, который вывез свою супругу с далекого юга. Лохматый киммериец, закутанный в шкуру барса, спускающуюся до колен, нес рубашку блестящего зеленого шелка. В такой не стыдно было бы предстать пре дворе короля Нумедидеса. Странным же образом варвары приобщались к цивилизации!
Завидев киммерийца, Мелсер сжал пальцы на древке копья. Но северянин пребывал отнюдь не в воинственном настроении. Радуясь покупке, он улыбнулся гандеру и пошел дальше. На лице фермера тоже невольно появилось подобие улыбки. У себя лесу, Мелсер не доверял варварам, после памятной встречи с юношей по имени Конан, хотя тот и не причинил ему явного вреда. Здесь же в Венариуме, даже взрослый дикарь казался не опасным.
Так считал Мелсер, пока не завернул за угол и не увидел пьяного вдребезги киммерийца. Варвар лежал на спине возле двери в таверну и смотрел на мир мутным, безразличным взглядом. Рядом с ним, валялся в луже блевотины светловолосый гандер. Фермер сокрушенно покачал головой. Может, Венариум и приобщал варваров к цивилизации, но также ввергал цивилизованных людей в варварство.
Пройдя мимо, Мелсер постучал в дверь к мельнику. У него он купил муки, в мешках из грубой холстины. Навьючив мешки на спину вола, фермер подстегнул животное, и оно покорно двинулось в путь. А как же иначе? Это всего лишь подневольная скотина. Вот Мелсер не раб и гордился своей свободой.
На углу он остановился, пропуская солдат, которые вели закованных киммерийских пленников к Форту Венариум. Они станут рабами либо здесь, либо на акилонских рудниках. Короткая их ждала жизнь. Короткая и невеселая. Различие между волом и варваром состояло в том, что первый никогда не пробовал вкуса свободы, а так - разница не большая.
В магазинчике, торговавшем всякой мелочью, Мелсер приобрел прекрасные железные иглы для жены. Эвлея извела все, что захватила из Гандерланда и поговаривала об изготовлении костяных. Он также купил ей пакетик с сухими лепестками розы, в качестве благовония. В вечно промозглой Киммерии, сушка цветков выглядела пустым делом.
Потом фермер собирался разжиться небольшим количеством приправ для улучшения повседневной пищи. Эти специи проделали долгий путь из Иранистана в Аквилонию, а после и сюда. Но, узнав их стоимость, он схватился за голову. Продавец лишь пожал плечами.
- А как по твоему? Я продаю товар, который сохранил от бандитов и жадности правителей. Поэтому ты платишь мне за все неприятности и поборы, произошедшие по дороге в эти края, - сказал он.
- А сам-то ты, сколько за них заплатил? - поинтересовался Мелсер.
- Безусловно, меньше, чем объявляю сейчас. И если подумаешь иначе, то ошибешься. Нигде в звездах не записано, чтобы я торговал себе в убыток, и мне неразрешено зарабатывать на жизнь, - объявил торгаш.
Он оставил Мелсеру время на размышления. Но фермер после такой откровенности был не расположен, спорить и препираться с ним, поэтому сразу спросил:
- А сколько стоит и есть ли перец с корицей в других лавках поблизости?
- Иди и ищи, друг мой. Пусть тебе сопутствует удача, - сказал продавец. Тебе повезет, если ты вообще их найдешь. Но если все же отыщешь и даже дешевле, чем у меня, то я возмещу тебе разницу в цене.
Эта речь убедила Мелсера не тратить попусту время на поиски. Он повел своего вола вниз по улице, на которой находился трактир, но не было пьяниц разных национальностей, валяющихся снаружи. Фермер привязал животное к опорному столбу у входа, затем шагнул вовнутрь и заказал кружку пива. Он сел так, чтобы можно было наблюдать за волом. На спине скотины возвышались лишь мешки с мукой, все остальное, более мелкое, он забрал с собой. Но даже без поклажи, вол мог представлять соблазн для воров.
Расправившись с первой кружкой, гандер тут же попросил следующую. Когда же и она опустела, к нему подошла пригожая служанка с широкой, выжидающей улыбкой. Но он не стал брать еще одну, а просто встал и вышел из кабачка. Улыбка мигом сползла с лица служанки, и она отпустила ругательство в его след. Сделав вид, что не расслышал, Мелсер отвязал вола и двинулся в обратный путь.
Он шел по лесу и находился в пределах мили от дома, когда стрела просвистела мимо его уха и вонзилась в ствол ели, справа от него. Гандер стиснул копье и посмотрел в том направлении, откуда вылетела стрела, но ничего не разглядел. Кругом стояла тишина. Кто же тогда стрелял? Неужели бесплотный дух натянул лук? Если бы какой-то разбойник хотел его убить, то не остановился бы на одном выстреле.
После нескольких попыток лазания по сугробам, до фермера донесся чей-то смех. Неожиданно из-за сосны появился Конан, со снегоступами на ногах.
- Зачем так скачешь, - крикнул он на плохом аквилонском. - Ты прыгать высоко! - юноша засмеялся и повторил прыжок, тем самым больше разозлив поселенца.
- Еще бы не подскочить! - заорал Мелсер. - Ты мог убить меня, сукин сын!
- Если б хотел, да, - кивнул невозмутимо Конан. - Но не убил. Слишком просто.
Он добавил еще что-то на своем языке, затем нахмурился, ища подходящие слова. Потом оживился - нашел:
- Так, забава. Забава - это слово?
- Да, забава - это слово, - зарычал Мелсер. А ну-ка иди сюда, паршивец и я надеру тебе зад. Митра! Я проучу тебя, проклятый дикарь!
Немного поостыв, фермер задался вопросом: "Мудро ли он поступает, оскорбляя молодого варвара с луком в руках, особенно, когда тот уже показал свое умение в стрельбе?".
В это время Конан продолжал его осторожно изучать.
- Ты бояться? - спросил он, наконец.
- Боюсь? О, нет! - воскликнул Мелсер. - Я просто разъярен. Подойди ближе и получишь сполна, что заслуживаешь.
К его удивлению, Конан неожиданно отвесил ему поклон.
- Ты смелый человек, - сказал киммериец. Я больше не играть с тобой, - его голос окреп, и Мелсеру показалось, что перед ним сейчас не мальчишка, а воин, достойный уважения. - Не буду стрелять тебя до начала война, - добавил варвар.
Прежде, чем Мелсер ответил, Конан исчез за сосной. Больше он не показался и не заговорил. Фермер не увидел, как юноша скрывается в чаще, хотя, без сомнения, он уже был далеко. Мелсер пожалел, что не может потягаться с мальчиком в знании леса.
Качая головой, гандер вернулся к спокойно ожидающему хозяина волу. Он подошел к дереву с торчащей в нем стрелой и обломил. Потом, подумав, стал выковыривать из ствола наконечник, дивясь тому, как глубоко он воткнулся. Несмотря на то, что с виду Конан был безбородым подростком, силу имел он поистине мужскую. Закончив, Мелсер опустил железный наконечник в поясной мешочек. По крайней мере, теперь Конан не сможет им воспользоваться в следующий раз, когда наступит час войны.
- Пошевеливайся! - прикрикнул он на вола, потянув за веревку.
Оба, хозяин и животное продолжили путь на ферму.
* * *
В Датхиле никогда не было питейных заведений. Никто не смог бы заработать там, где почти каждая семья варила пиво самостоятельно. Когда сельские жители хотели обсудить текущие дела, то собирались в доме одного из крестьян и беседовали под большое количество кружек с добрым янтарным пивом.
После окончания работы Мордек положил свой молот на крепкую железную полку и вышел из кузницы. Меся снег, он направился к дому Баларга. Улица была пуста. Аквилонские солдаты не шатались по деревне. С тех пор, как участились снегопады и метели, теплолюбивые южане предпочитали не высовывать носа из своего лагеря. Для них такая погода становилась равносильной бедствию. Мордек мрачно ухмыльнулся. Для него это была просто еще одна зима, не хуже и не лучше предыдущих. Бывало и теплее, но случалось, стояли поистине трескучие морозы. Дойдя до соседнего жилища, он постучал в дверь. Открыл сам ткач.
- Заходи быстрее, - молвил он. - Не позволяй выхолаживаться теплу очага.
- Спасибо за приглашение, - поблагодарил Мордек, преступая порог.
Баларг поторопился закрыть дверь. Между двумя мужчинами существовала скрытая неприязнь, и они настороженно относились друг к другу. Из них двоих, безусловно, Мордек был более сильным физически. Но ему хватало ума признать, что ткач хитрее его. Со своей стороны, и Баларг был достаточно прозорлив, чтобы понимать - не все в Датхиле решается умом. Иногда грубая сила оказывалась лучшим решением назревшей проблемы.
- Пива? - предложил ткач.
- Не откажусь, если угощаешь, - ответил Мордек.
Баларг метнулся к кувшину, стоящему на столике возле ткацкого станка. Кузнец налил в кружку пиво, взял полоску вяленого мяса и взгромоздился на табурет около камина. В комнате, наряду с хозяином, находилось еще четверо мужчин. Трое местных жителей и незнакомец, крупный человек, штаны которого украшал узор, свойственный одному из северных кланов.
- Придет ли кто-то еще? - спросил кузнец после хорошего глотка из кружки.
- Я приглашал Нектана. Только зайдет ли он… - пожал плечами Баларг.
Мордек тоже сомневался. Нектан был пастухом и оставался со своими овцами в любую погоду, если некому было присмотреть за ними в его отсутствие. Взгляд кузнеца переместился на чужака.
- А кто твой друг?
Опередив ткача, незнакомец заговорил сам:
- Зовут меня Эрт, - его голос был низким, как у Мордека. - Я родом из Гарвада, что на границе с Нордхеймом.
- Ты похож на вождя клана, или я ошибаюсь? - нарочито медленно, с расстановкой спросил Мордек и Эрт утвердительно кивнул. - От Датхила до Гарвада долгий путь, - сказал кузнец, отхлебнув пива. - Что привело тебя сюда?
- Послушай, Мордек… - начал ткач, но пришелец махнул рукой.
- Все в порядке, - сказал Эрт и тут его прервал громкий стук снаружи.
Баларг открыл дверь.
- Нектан! - воскликнул он. - Я уж думал, что мы не дождемся тебя. Кто же смотрит за отарой?
- Так ведь его сын, - Нектан указал на кузнеца.
- Он? - удивился Мордек, а потом хлопнул себя по лбу. - Кром! Ну, конечно же! Так и есть, иначе бы, Конан обязательно увязался за мной.
- Именно, - подтвердил Баларг.
Это его слово имело смысл, но вряд ли в комнате находился еще кто-нибудь, кроме Мордека, кто понял его. Ткач знал, какими глазами Конан смотрит на его дочь. На днях, он собирался решить с Мордеком вопрос о том, что если не взять ситуацию в свои руки, то сын кузнеца и девушка вполне могут сбежать по весне из дому.
Нектан плеснул себе немного пива и принялся грызть кусок копченой баранины. Когда он передвинул табурет поближе к огню, Мордек посторонился, освобождая ему место. Пастух проводил на холоде почти все время и заслуживал теперь толику тепла.
- Ремесленник по имени Лорн рассказал мне, что тут у вас произошло, - продолжил Эрт. - Я решил в этом лично убедиться, и сейчас нахожу, что все так и есть. Еще по дороге, чуть севернее от вашей деревни, меня остановили желтоволосые солдаты. Они принялись издеваться и оскорблять меня, пользуясь тем, что их много, а я один. Тогда я вынужден был стерпеть, но не забыл нанесенной обиды.
- Ты сам подтвердил, что их много, - сказал Мордек. - Вот и мы вынуждены пока терпеть, однако тоже ничего не забудем.
- Правда, чем дальше мы тянем с возмездием, тем сильнее становятся аквилонцы, - вставил Баларг.
- Точно так, будь они прокляты! - воскликнул Нектан, и другие селяне закивали. - Они строят большую крепость, которую называют Венариум, - пастух выговорил чужое слово по слогам и с явным презрением, - ее теперь штурмовать гораздо сложнее, чем простой форт, не говоря уж о городищах нашего народа, - он промочил горло пивом и наклонил голову, обращаясь к Эрту: - А ты видел ее?
- Еще нет, - ответил северный вождь. - Но собираюсь взглянуть, перед возвращением в родные места.
- После того, как ты во всем разобрался, что вы там, у себя на севере будете предпринимать? - спросил Мордек.
- Конечно, надо что-то делать, - сказал Эрт. - Лорн предлагал объединиться и поднять все кланы на борьбу с врагом. Кром! Он убедил меня! Но не каждый захочет прислушаться к словам безземельного бродяги, промышляющим починкой дырявых котелков и треснувших кувшинов.
- Он хороший мастер и дело свое знает, - вступился за товарища Мордек. - Когда не знаешь человека, не говори о нем плохо.
Пристальный взгляд Эрта был сродни обнаженному клинку. Взгляд кузнеца ему ни в чем не уступал. Когда они схлестнулись, казалось, искры полетели во все стороны.
- Друзья! Друзья мои, - Баларг постарался разрядить напряжение, - здесь не время и не место придавать этому значение.
Мордек молчал. Он не отрывал глаз от Эрта. После нескольких ударов сердца, вождь первым отвел взгляд и произнес:
- Ну, хорошо. Может быть, в этом ты прав. Но я буду утверждать, что в моем путешествии через всю Киммерию, люди послушают именно меня, доверяясь словам вождя, - он говорил об этом с гордостью, уверенный в своей правоте.
- Слышать - одно дело, - возразил Нектан. - Действовать - другое. Зашевелятся ли они после услышанного?
- О, да, - Эрт заговорил мягко, но с еще большей уверенностью. - Можешь поверить мне, друг мой пастух. Выслушав меня, они еще как зашевелятся!