– Так вот, некры намного круче. Мертвых убить очень тяжело. Так что вмешаетесь только в случае появления гвардии, а некров встретят мои люди.
Посидеть с князем не получилось – отобедав, он направился восвояси, а я поднял по тревоге Корпус. Пока поводыри готовились в дорогу, в моем кабинете вновь собрался совет ближников.
Почему-то только теперь в голову пришло: не является ли Вин Драган родичем князю Боримиру Драгановичу и соответственно мне? Впрочем, окончание "вич" о многом говорит. К тому же Вин был родом из центральных провинций, где родовые связи двух народов давно сломаны, а семьи перемешались так, что не сразу и разберешься.
– Вин, – открыл я собрание обращением к командиру Корпуса, – кто у тебя командует пловцами?
– Ну пока ими руководят преподаватель по управлению и хорох. Есть молодые десятники, но, судя по всему, придется поставить кого-то из старших наездников.
– Что скажешь насчет Борво?
– Умный малый, но, как и все остальные, пока зелен.
– А тот, кого ты собираешься ставить во главе, тренировался вместе со всеми?
– Не то чтобы… – заюлил Вин.
– Дай угадаю, – начал закипать я, хотя понимал, что в недосмотре есть и моя вина, – в пловцы пошла только молодежь. То есть те, кому не досталось ни хидоя, ни ковая?
– Есть такое.
– А командовать ими будет тот, кто и нырял только пару раз чисто для развлечения?
– Ничего, наверстает, не ставить же во главе зеленых пацанов.
– Вин, руководить должен разбирающийся в вопросе боец. В общем, ставишь командиром Борво. Это не обсуждается. – Не дав командиру Корпуса возразить, я задал очередной вопрос: – Сколько у нас боеспособных акаяси?
– Двадцать семь с наездниками и еще двадцать пустых.
– Тренировку с "тройками" проводили? – спокойными тоном спросил я, хотя уже грыз себя за то, что не уделял новому отряду должного внимания.
– Конечно.
– Отбери десяток самых способных пловцов для управления одновременно тремя акаяси. Они пойдут с баржами, по пути и потренируются. Вот над ними и поставишь своего любимчика.
– Он мне не…
– Это лишняя информация, – перебил я Вина. – Остальных пловцов во главе с Борво отправишь дергать за пятки всех, кто переправляется через Дольгу в районе боев, но пусть слишком не рискуют.
– Для этого и нужен опытный командир, – вновь начал гнуть свою линию Вин.
– Поставишь жесткий приказ, к тому же Борво не выглядит лихачом, находчивость и благоразумие он уже показал. – Не обратив внимания на буквально раздираемого любопытством Вина, я повернулся к редкому гостю на наших совещаниях. – Али, как думаешь, сколько там может быть акаяси аравийцев?
– Если это поход одного бея за рабами – не больше десятка, а если они пришли захватывать землю по приказу эмира, то до сотни.
– Час от часу не легче. Со вторым вариантом нам все равно не справиться, но с первым нужно что-то думать. Богдан?
– А что сразу Богдан? – нахохлился артефактор, но, не выдержав паузы, спросил: – Что?
– Есть две проблемы. Нужно чем-то усилить подводный отряд. Уверен: аравийцы сообразили, чем мы в прошлый раз повыбивали их акаяси, поэтому нужно ждать такого же ответа. Можно чем-то защитить наших пловцов от подводного взрыва?
– И это все на завтра? – ехидно спросил маг.
– Усиление – на завтра, а вот защиту можно разработать уже на борту барж.
– Без лаборатории и библиотеки… – начал заводиться артефактор.
– Все, успокойся. Просто ответь: да или нет. Если нет, парням придется выравнивать разницу своими жизнями.
– Только давай без горестных речей, – вскинулся Богдан. – В плане преимущества можно переделать наши гранатометы. Скажем, пловец засекает чужих акаяси, всплывает, а маг за его спиной запускает боеголовку с взрывной начинкой на задержке. Должно получиться хорошо. Только нужно рассчитать безопасное расстояние, чтобы не задеть своих.
– У тебя целая ночь впереди, успеешь. Скольких ребят сможешь выделить на усиление отряда Борво? Только себя сразу вычеркивай, – уточнил я, видя заблестевшие глаза мага.
– А если я за ночь придумаю защиту от глубинного удара?
– Я тебя расцелую.
– Фу, – скривился маг, – ты прекрасно понял, о чем я говорю.
– Хорошо, пойдешь в атаку за моей спиной и не в передовом отряде. Но это если Борво поведет в бой хорошо защищенных пловцов. Так скольких твоих задохликов отправим с пловцами? Поход будет не из легких.
– Троих. Есть у меня неспокойные ребята. Либо обломаются, либо закалятся.
– Добро. Но у тебя минимум времени на их подготовку и все остальное. Главное – опробовать ракеты, чтобы не поглушить своих.
– Все будет пучком, – небрежно отмахнулся Богдан, использовав промелькнувшее в моих речах словцо.
Ох, не нравится мне его легкомыслие…
Глава 5
Другая война
Как оказалось, легкомысленным был не только Богдан, но и я, а платить за это приходится другим. После седмицы пути наш караван встал плотной группой в одном из затонов великой Дольги. Берег до самой воды зарос рощицей похожих на плакучие ивы деревьев. Обстановка была печальной – белые облака налились серостью, словно вот-вот брызнут слезинками дождя, а плакучие ивы поникли, опустив ветви к поверхности воды. Таким же поникшим был и стоявший передо мной Борво, и я его вполне понимал.
Парень, казалось, даже не дышал. Мелкие капли продолжали сбегать с его гидрокостюма. Пожалуй, упрекать его смысла нет – он и так страдает.
– На войне по-другому не бывает, – мягко сказал я.
Командир пловцов даже вскинулся, не желая себе поблажек:
– Это был мой промах, и если бы отрядом командовал более опытный…
– Молчать! – жестко оборвал его я. – Назначение командиров – не твоего ума дело. Просто в следующий раз будешь осторожнее. Все, хватить ныть, отправляйся к магам – и чтобы через сутки твои люди знали все их новинки как собственную биографию.
Борво ткнул кулаком себя в грудь и убежал на берег, а я еще раз попытался осмыслить произошедшее. Мои опасения оказались небеспочвенными. Семнадцать пловцов вывели своих акаяси на просторы Дольги и начали терроризировать переправы. Аравийцы оказались к этому не готовы – слишком уж расслабленно почувствовали себя на захваченных территориях. Первые несколько дней принесли ошеломляющие успехи. Аравийские акаяси после форсирования реки были отведены на базы. Маги вместе с войсками охотились за разрозненными дружинами князей, так что на переправах остались лишь обозники и маркитанты с небольшой охраной.
За два дня отряд Борво потопил полсотни вражеских посудин разного водоизмещения. Уворованная у арабов и доработанная гномами идея таранов работала прекрасно. Но как всегда бывает, за ошеломляющим успехом пришло шоковое отрезвление. Аравийские акаяси и маги вернулись практически одновременно. Первым погиб пловец, атаковавший не такой уж большой паром. От магически заряженных стрел вода буквально вскипела на десятки метров вокруг баржи. Позднее соратники достали тело пловца. Как и туша акаяси, труп человека был порван едва ли не в клочья.
В принципе ничего неожиданного в этой смерти не было, а вот гибель еще двоих бойцов была на совести Борво. В первом же подводном сражении двух отрядов акаяси все пошло наперекосяк. Залп троих магов, сидевших за спинами наших пловцов, внес жуткий переполох в ряды аравийцев, и тут бы ударить всем разом, но растерявшийся командир приказал добавить еще три ракеты. При этом он упустил горячность своих подчиненных, таких же зеленых, как и он сам. В итоге от артефактов, посыпавшихся в воду из разорвавшихся боеголовок, пострадали трое наших пловцов и их питомцев. Двое погибли, а выживший сейчас находился на попечении целителей.
После этой неудачи ситуация изменилась на диаметрально противоположную – наши пловцы растерялись, а аравийцы собрались с силами.
К чести Борво, следует отметить, что он догадался быстро собрать потрепанный отряд и отступить вниз по течению к участку реки, который по-прежнему контролировали княжеские дружины. Здесь мы и встретились.
Обиднее всего было то, что Богдан разработал защитные артефакты для пловцов и акаяси буквально через сутки после выхода отряда Борво. Конечно, всю седмицу пути пришлось их дорабатывать, но все равно на душе скребли кошки.
И все же свою задачу пловцы выполнили. Аравийцы перестали чувствовать себя на переправах как дома, и интенсивность потока рабов резко снизилась.
Под конец я спустил на левый берег всех всадников на коваях, которые помимо поиска главного штаба славян устроили на берегу маленький кавардак.
Все, что от меня зависело, я сделал, поэтому позволил себе небольшой перерыв для освоения новинок и ожидания старого знакомого. Так получилось, что славянские князья, понимая, что ни помощи наместников, ни указаний из столицы не будет, сами избрали верховного воеводу, что уже попахивало бунтом. Во главе объединенных дружин встал мой прежний командир, Изяслав Путимирович.
"Встреча однополчан" случилась на третьи сутки нашего сидения в затоне. К этому времени все подразделения моего войска, включая два отряда акаяси и отдельную штурмовую группу усиленных хидоев, были готовы к действиям.
Для совещания была избрана моя личная баржа, на которой путешествовала целая стая подчиненных лично мне зверей. Да и Мрака с прикрепленным к нему своевольным негром приходилось держать поблизости.
В вырубке посреди зарослей ив показался конный отряд. Три десятка всадников быстро подъехали к собранному на скорую руку причалу и спешились.
На борт баржи взошли пять человек, среди которых я знал лишь двоих. Впереди шел сам князь Изяслав, а рядом с ним мой взгляд нащупал привычное дополнение в виде княжича из рода Годиновичей. Только теперь юный воин выглядел сильно заматеревшим и, судя по знакам на одежде, возглавлял отдельную дружину.
Что ж, все мы за это время изменились… Я дотянулся до их уровня и даже поднялся немного выше. Изяслав в свою очередь тоже поднялся на одну ступеньку, а вот юный Годинович, хоть и прибавил в социальном положении, оставался ниже не только своего дяди, но и бывшего подчиненного.
Именно нежелание принимать этот факт читалось в его горящем взгляде. Надо быть поосторожней в словах: лишние враги мне совершенно ни к чему.
– Рад вас видеть в добром здравии, – радушно улыбнулся я, выходя навстречу князю. Фраза довольно нейтральная и позволяющая собеседнику самому решать, как ответить, а не реагировать на чужие слова.
В умных глазах князя промелькнули противоречивые мысли, но он все же принял верное решение.
– И я рад, – улыбнулся Изяслав и, чуть повернув голову в сторону племянника, добавил: – Говорил же тебе, что от нашего поводыря не только головная боль, но и польза будет.
Все, меня приняли в узкий круг, так что теперь можно, очень осторожно, облегченно вздохнуть.
– Говорят, тут у вас арабы бузят. Вот решил посмотреть что да как, – сказал я, жестом приглашая гостей за стол.
– Да уж, совсем распоясались, – проворчал князь Изяслав и тут же встрепенулся: – Совсем голову задурили; княже, позволь представить тебе моих друзей и соратников. Князь Здебор, князь Миронег и князь Мечислав. Это предводители самых больших дружин южной провинции, которые, вместе с моей и воинами племянника, являются ядром нашей армии. Остальные, включая дружину твоего покровителя и родовода Ратибора Драгановича, рассыпались по лесам, стараясь уберечь наш народ от рабства.
Мы обменялись поклонами и только после этого присели за стол.
– Понимаю, что нам нужно многое обсудить, но прошу перекусить с дороги и отведать гномьего пива.
– Вот и славно, – оживился Изяслав. – Мне тут по случаю попался малый бочонок. Изрядный напиток. Где достал?
– Так сами делаем, – скромно улыбнулся я.
В ответ князь только крякнул.
Минут десять мы отдавали должное пиву с непривычными для местных закусками – маринованными грибами, домашними чипсами и солеными орехами. С небольшим сомнением я приказал приготовить речных раков, но и это блюдо прошло на ура.
После такого вступления можно было перейти и к делам: судя по неторопливости князей, положение славян не было таким уж катастрофическим. Хотя кто их, позеров, поймет…
– В общем, Владислав, все не так плохо, как могло быть. К нам явились с войной два бея. После недавней войны, когда ты приголубил их главного мага, эмир вряд ли решится двинуть на нас все силы, хоть и чувствует, что у нас случилось нечто нехорошее.
– Это радует.
– Радует, да не очень, – дернул головой Изяслав. – Хуже всего, что мы так и не поняли, почему здесь нет гвардии. Ты хоть что-то знаешь об этом?
– Нет, – ответил я, при этом выразительно посмотрел в глаза князю.
– Плохо, – с небольшой запинкой сказал Изяслав. Намек он понял прекрасно, и его речь ускорилась, – но на этом наши проблемы не заканчиваются. Как я говорил, на нас напали два бея. Точнее, один бей и его подпевала. Не знаю как, но он сумел договориться с гвардией эмира, так что часть аравийской о́ни-гвардии тоже здесь. Слава Перуну, только часть.
Что ж, все действительно не так плохо, как я опасался. Возможно, в речных боях мы и уступим численностью, зато на суше сможем неплохо порезвиться. В лучшие времена стаи они враждующих стран были примерно одинаковой численности. Во время последней войны поголовье сильно снизилось. Брадару повезло, что я сумел сохранить Корпус почти без потерь и теперь смогу потягаться со всей о́ни-гвардией аравийцев, не то что с ее частью…
– Владислав, – окликнул меня Изяслав, заметив, что я его не слушаю.
– Простите, ваша светлость. Так в чем же состоят наши проблемы?
– В том, что без согласия эмира бей Аль Нувас вряд ли решился бы на столь серьезный налет. Да и наличие зверей это подтверждает. Мы думаем, что это всего лишь проверка на прочность. Эмир знает о проблемах королевства, но рисковать не хочет. В общем, если Аль Нувас не встретит серьезного сопротивления и вернется с богатой добычей, то на нас навалятся уже все беи. Да и эмир может рискнуть, хотя, заключая мир, клялся своим Аллахом не нападать еще пять лет.
– Так получается, что он уже нарушил свою клятву…
– Ничего подобного. В отличие от эмира, бей Аль Нувас никакой клятвы не давал, а гвардейцы могли и сосвоевольничать.
– Получается, если мы дадим бею по зубам, сможем вздохнуть свободно?
– Да, но только нужно дать так, чтобы и другим неповадно было.
Внезапная мысль пронеслась через мой мозг лихим ковбоем. Слишком лихим, чтобы сразу ее озвучивать.
– Есть у меня одна идея, но сначала давайте вышвырнем врага с нашей земли.
Ободренные моей уверенностью князья заулыбались. И честно говоря, эти улыбки мне не понравились. Они, наверное, решили, что сумеют переложить все тяготы потерь и ответственности на мой горб.
– Думаю, когда мы раскатаем отряд о́ни-гвардии, вам не составит труда добить войска бея.
Князья явно погрустнели, а вот Изяслав украдкой улыбнулся. Неужели он надеялся, что я отдельно поддержу его дружину в сухопутных боях? Впрочем, почему бы и нет? Должны же верховые коваи чем-то заняться… Это "гусарское" подразделение моего войска буквально требовало, чтобы их выгуляли на кровавом поле.
– Только сначала стоило бы помешать арабам вывозить наших людей, – подал голос один из князей – кажется, Миронег. – Пластуны доложили, что аравийцы стали осторожнее на переправах, но этого мало. Пленников по-прежнему вывозят.
– Не беспокойтесь, – уверенно кивнул я, – завтра мы перекроем реку наглухо, несмотря на то что вражеских акаяси больше, чем наших. К тому же наверняка перетянем на себя вражеских магов.
Князья повеселели еще больше. После гибели магистра Годобрада с учениками образовался серьезный и неприятный для Брадара перевес в магическом противостоянии. Так что я тут вообще выступал рыцарем на белом коне – и постараюсь решить сразу две насущные проблемы.
Только бы не увлечься: аравийцы – не мальчики для битья. Особенно это касается поводырей и магов.
Изнывающий от любопытства князь Изяслав буквально выпихнул своих соратников с корабля. На секунду задержавшись, он посмотрел на меня и направил следом за остальными племянника, который злобным взглядом едва не прожег во мне дыры.
Вот и еще один враг образовался, причем на ровном месте. Хотя рано или поздно это бы случилось: отпрыск рода Годиновичей явно не желал воспринимать меня как ровню. Впрочем, это его проблемы, до которых мне нет никакого дела, в отличие от проблем собственных. Хотя то, что я собирался обсудить с Изяславом, касалось всех.
Вернувшись за стол, я для куража хлобыстнул кружку пива и начал рассказывать. Пару раз князь пытался встрять, но был остановлен моим решительным жестом, а затем он только ошарашенно моргал.
– Дела… – выдохнул князь, причем минут через пять после того как я закончил говорить. – Очень хочется спросить, не повредился ли ты умом… но такую жуть не придумаешь.
– Вы правы.
– Не хотелось оскорблять тебя просьбой выслушать других видоков, но…
– Да какие оскорбления… Верховный хорох, который допрашивал раджу, остался в долине, но вы можете поговорить с вашим старым знакомцем Богданом, который вскрывал некра…
– Богдан у тебя? – удивился князь, перебивая меня.
Интересное дело. А ведь этот жук с момента приезда князей куда-то пропал.
– Есть какие-то проблемы?
– Вообще-то нет. Его срок службы на заставе истек, да и королевский приказ насчет магов дал им полную свободу. Просто он так быстро исчез… Говорили, что это случилось после его встречи с каким-то арабом.
– Я так понимаю, сразу топить его в реке вы не будете?
– Нужен он мне… Дам по шее – и хватит.
Эта короткая перепалка дала князю возможность отойти от шока. Я хотел позвать Богдана для экзекуции, но был остановлен посерьезневшим лицом князя.
– Значит, говоришь, в столице засела злобная тварь…
– Да уж, очень верное определение для такого, как Врадак.
– Теперь понятно, почему нас оставили на растерзание аравийцам! – вдруг вспыхнул князь. – Явись сюда половина беев Аравии, наш берег был бы завален трупами, а всех выживших забили бы в колодки.
От князя полыхнуло такой открытой злобой, что мне удалось даже уловить отдельные мыслеобразы, от которых побежал мороз по коже, – лежащие вповалку воины в славянских доспехах, распятая на воротах женщина в окровавленной рубахе, долгая вереница привязанных за шеи к общим жердям девушек и детей. Да уж, арабы успели набедокурить на славянской земле. И делали они это не в первый раз.
Хорошо, что я догадался заехать в деревню, которая стала пунктом моего прибытия в этот мир. Еще год назад я звал Богшу с женой и маленькой Пламеной к себе, но спасший меня от рабства первый друг в этом мире отказывался ехать на чужбину. Теперь же я тупо загрузил все семейство в ладью купца и, добавив от себя охраны, отправил вниз по Дольге. Конечно, сейчас мы отобьемся, но это не последний набег аравийцев.
Уловив отчаянье и злобу князя, я в очередной раз поздравил себя с правильным решением.
– По крайней мере, король послал хотя бы меня, – попытался я немного успокоить разошедшегося Изяслава.