Хррм заурчал. Воспользовавшись этим, Шиана протянула руку и прикоснулась к волосатому плечу. Футар напрягся, но Шиана начала нежно поглаживать зверя, нащупывая зоны удовольствия. Несмотря на то что Хррма поразило ее внимание, он не двинулся с места. Рука Шианы поднялась выше, прикосновения стали более интенсивными. Она провела рукой по его шее, потом почесала за ухом. Подозрительное рычание футара превратилось в довольное мурлыканье.
– Мы ваши друзья, – еще раз повторила Шиана, дополнив дружелюбие обертоном Голоса. – Вы не должны причинять нам вред.
Она демонстративно посмотрела в сторону кладовой, на мертвую сестру.
Хррм снова напрягся.
– Моя убил.
– Тебе не надо было ее убивать. Она не Досточтимая Матрона. Она одна из моих сестер. Она была твоим другом.
– Футар не будет убивать друзей.
Шиана снова погладила зверя, его короткие волосы поднялись.
– Мы кормим вас. Вам нет нужды убивать.
– Убивать Досточтимых Матрон.
– На этом корабле нет Досточтимых Матрон. Мы тоже их ненавидим.
– Должен охотиться. Нужен укротитель.
– Сейчас ты не можешь охотиться, и пока здесь нет укротителей.
– Когда-нибудь? – с надеждой в голосе спросил футар.
– Когда-нибудь. – Шиана не могла пообещать большего. Она повела его прочь от убитой сестры, надеясь, что они никого не встретят по дороге к камере футаров, не встретят еще одну потенциальную жертву. Влияние ее на это животное было очень хрупким. Если Хррм чего-то испугается, то скорее всего бросится.
Она повела футара по боковым проходам, на нижнюю палубу они спустились в лифте, которым вообще едва ли кто-то пользовался. Футар был безутешен, он не желал возвращаться в камеру, и она жалела его за это вынужденное заключение. Так же, как семерых песчаных червей в вольере.
Подойдя к двери камеры, Шиана обнаружила, что отказал второстепенный контур запирающего устройства, которое износилось за столько лет службы. Сначала она боялась, что случилась какая-то серьезная системная поломка, но оказалось, что это мелкая неисправность, вызванная недостатками технического обслуживания. Несчастный случай на старом судне.
Год назад у них уже случилась авария, когда прорвало резервуар очистки использованной воды, тогда из проржавевшего бака вода хлынула в коридор. Были также проблемы с водорослями, которые применяли для питания и воспроизводства кислорода. Техническое обслуживание оставляло желать лучшего. "Разгильдяйство".
Шиана сдержала гнев, не желая, чтобы Хррм учуял его. Несмотря на то что сестры Бене Гессерит жили в условиях постоянной, но невидимой опасности, она перестала казаться непосредственной. Отныне надо ужесточить дисциплину. Такой несчастный случай, как этот, может привести к настоящей катастрофе.
Хррм выглядел жалко, как побитая собака. Он был сильно опечален необходимостью возвратиться в клетку.
– Ты должен жить здесь, – сказала Шиана, увещевая футара. – Ну хотя бы еще какое-то время.
– Хочу домой, – жалобно произнес Хррм.
– Я постараюсь найти твой дом. Но сейчас мне надо, чтобы с тобой ничего не случилось.
Хррм побрел в дальний угол камеры и угрюмо сел там на корточки. Три остальные футара приблизились к прозрачным барьерам своих отдельных камер и с любопытством уставились на Шиану голодными глазами.
Починить запирающий механизм было делом одной минуты. Теперь все будут в безопасности – и футары, и сестры. Но все же Шиана боялась за них. Бесцельное блуждание по кораблю не доведет до добра, ее люди давно утратили смысл существования.
Такое положение больше недопустимо. Возможно, рождение гхола даст сестрам то, в чем они так нуждаются.
2
Для Общины Сестер Другая Память есть одно из величайших благословений и одновременно величайшая тайна. Мы видим и понимаем лишь оболочку, тень этого процесса перехода жизни одной Преподобной Матери к другой. Этот неисчерпаемый резервуар живых голосов прошлого светит нам как немеркнущий, но мистический свет.
Преподобная Мать Дарви Одраде
За прошедшие два года Новая Община Сестер стала постепенно превращаться в единый организм, а планета Капитул продолжала угасать. Командующая Мать Мурбелла быстрым шагом обходила ставший темно-коричневым сад. Скоро здесь будет пустыня. Запланированная.
Песчаные форели без устали поглощали воду, отбирая ее у земли. Это тоже было частью плана превращения Капитула в альтернативу Ракису. Зона пустынь стремительно расширялась, и в саду только самые стойкие яблони с их очень глубокими корнями продолжали отчаянно цепляться за жизнь.
Но, несмотря на это, сад оставался любимым местом Мурбеллы, здесь она радовалась общению с Одраде – ее тюремщицей, потом учителем, а потом (и отнюдь не сразу) и почитаемой наставницей. День был в самом разгаре, солнечные лучи просеивались сквозь скудную листву и хрупкие ветви. День был прохладный, с севера дул холодный, освежающий ветер. Мурбелла остановилась и склонила голову в память о женщине, погребенной под карликовой макинтошевой яблоней, упорно зеленевшей, несмотря на наступление пустыни. Бразовая плита отмечала место вечного упокоения Верховной Матери. Досточтимые Матроны предпочитали пышность и мишурный блеск, но Одраде были отвратительны эти показные ухищрения.
Как хотелось Мурбелле, чтобы ее предшественница дожила до этого дня, до осуществления ее замысла об объединении, мечты о том дне, когда Досточтимые Матроны и сестры Бене Гессерит вместе заживут на Капитуле. Теперь обе группы учились друг у друга, перенимая все самое ценное.
Однако Досточтимые Матроны, бежавшие на другие планеты, продолжали быть болезненной занозой под ногтем Командующей Матери. От отступниц постоянно надо было ждать волнений и мятежей, и это в то время, когда все силы надо было посвятить отражению угрозы со стороны Внешнего Врага. Те женщины не признали Мурбеллу своим вождем, утверждали, что она запятнала и принизила звание Досточтимой Матроны. Некотоые из отступниц представляли большую опасность, так как были способны на истребление; но, вероятно, таких было немного, ибо в противном случае они уже давно напали на Капитул.
Когда специально сформированная боевая группа завершила подготовку, Мурбелла решила захватить некоторых отступниц и привести их к покорности, пока не стало слишком поздно. Настанет день, когда Новой Общине Сестер придется открыто выступить против отступниц, окопавшихся на Баззелле, Гамму, Тлейлаксу и других планетах.
"Мы должны сломить и ассимилировать их. Но сначала мы должны увериться в нашем собственном единстве".
Нагнувшись, Мурбелла взяла в руку горсть земли у подножия деревца. Держа на ладони кучку сухой почвы, она поднесла руку к лицу и с наслаждением вдохнула пряный земной аромат. Ей даже показалось, что она улавливает едва уловимый запах наставницы и подруги.
– Настанет день, и я присоединюсь к тебе здесь, – произнесла она вслух, не отрывая взгляд от яблони, – но не сейчас. Сначала я должна закончить очень важное дело.
Покончить с твоим наследием, – пробормотал голос Одраде в Другой Памяти.
– С нашим наследием. Ты вдохновила меня на то, чтобы соединить обе фракции, сдружить женщин, которые до сих пор считали себя смертельными врагами. Я не ожидала, что это кажется так тяжело или займет так много времени. – Одраде не ответила.
Мурбелла отошла еще дальше от укрепленного убежища – и чем дальше становилось здание, тем меньше груз ответственности давил на плечи Мурбеллы. Она шла мимо рядов умирающих деревьев – яблони сменились персиками, персики вишнями, вишни апельсинами. Мурбелла решила засадить местность финиковыми пальмами – эти деревья дольше других выживут в пустынном и жарком климате. Но есть ли у них в запасе эти годы?
Взойдя на близлежащий холм, она оглядела окрестности, отметив, насколько тверже и суше стала почва. На лугах, раскинувшихся за садами, по-прежнему паслись стада, но пастбище стало скудным, и животным в поисках пищи приходилось теперь разбредаться на большие расстояния. По теплой земле пробежала ящерица. Почуяв опасность, маленькая рептилия вспрыгнула на камень и оглянулась на Мурбеллу. Внезапно с неба спикировал пустынный ястреб, схватил ящерицу и вместе с добычей взмыл в безоблачное небо.
Мурбелла натянуто улыбнулась. Пустыня продолжала наступать, убивая все живое на своем пути. Поднятая ветром пыль застилала теперь некогда яркое и чистое небо коричневатой завесой. Песчаные черви вырастают в пустыне и она растет вместе с ними. Возникает непрестанно расширяющаяся экосистема.
В подкрадывающейся спереди пустыне и в оставшихся за спиной садах Мурбелла видела две великие мечты ордена Бене Гессерит, столкнувшиеся, как две гигантские волны, это было начало, поглотившее конец. Задолго до того, как Шиана привезла сюда созревающего песчаного червя, Община Сестер насадила сад. Новый план имел однако большую галактическую важность, нежели символика, представленная могилами в саду. Своими смелыми действиями сестры спасли песчаных червей и меланжу от неистовых Досточтимых Матрон.
Разве не стоило ради этого погубить несколько фруктовых деревьев? Меланжа была одновременно благословением и проклятием. Мурбелла повернулась и пошла назад в Убежище.
3
Сознающий себя разум есть лишь верхушка айсберга. Не видимые с поверхности, в глубине подсознания прячутся неведомые мысли и скрытые способности.
Руководство для ментатов
Еще когда Дункан Айдахо был пленником в космопорте Капитула, корабль-невидимка был напичкан таким количеством мин, что их хватило бы на то, чтобы взорвать и разнести в клочья три таких судна. Одраде и Беллонда буквально начинили корабль взрывчаткой, которая должна была сработать, вздумай Айдахо бежать. Сестры считали, что мины – надежное средство запугать потенциальных беглецов. Лояльные сестры не могли даже подумать, что сама Шиана и ее консервативные последовательницы смогут обезвредить мины, похитить корабль и использовать его в своих целях.
Теоретически все пассажиры на борту "Итаки" заслуживали доверия, но Дункан, непоколебимо поддержанный башаром, настоял на том, что эти мины настолько опасны, что их нельзя оставлять без присмотра. Только он, Тег, Шиана и еще четыре человека имели право доступа в арсенал.
Во время рутинного обхода Дункан вошел в арсенал и осмотрел выбор оружия. После осмотра у Айдахо поднялось настроение, он прикинул, что "Итака" может дать отпор любому нападающему, если в этом возникнет необходимость. Он чувствовал, что старик со старухой не прекратили поиск, не отказались от преследования, несмотря на то, что вот уже в течение трех лет он не замечал мерцающей сети. Самое главное – ни в коем случае не терять бдительность.
Дункан осмотрел ряд лазерных ружей, импульсных винтовок, расщепляющих пистолетов, пусковых установок. То был настоящий апофеоз насилия, и Дункан сразу вспомнил Досточтимых Матрон. Шлюхи не любили оглушающего оружия, действующего на больших расстояниях; они предпочитали смертоносное оружие ближнего боя, когда они могли видеть смерть и улыбаться при виде свежей горячей крови. Он уже познакомился с привычками этих дам, когда обнаружил запертую камеру пыток. Интересно, какие еще скрытые сюрпризы оставили эти страшные женщины на борту огромного корабля?
Все время, пока Дункан находился в плену на борту поставленного на прикол корабля, он видел, как сносили сюда весь этот арсенал, как складывали оружие в специальные помещения, запертые и опечатанные, но доступные. Если бы он захотел, то наверняка смог бы взломать арсенал и похитить любое оружие. Он был удивлен тем, что Одраде недооценила его… или, быть может, она просто ему доверяла? В конце концов она предложила ему то, что историки называют "выбором Атрейдесов", объяснив последствия и предложив самому решить, оставаться ли ему на борту корабля-невидимки. Да, она верила ему. Все, кто его знал – лично или из истории, – понимали, что Дункан Айдахо и верность – суть синонимы.
Сейчас он осматривал мины, которые должны были разнести вдребезги корабль-невидимку. То было надежное решение.
– Это не единственные мины с часовым механизмом на борту. – Голос заставил его вздрогнуть, он обернулся, инстинктивно приняв боевую стойку. В проеме люка стояла суровая Гарими. Несмотря на то что Дункан давно тесно общался с сестрами Бене Гессерит, он никак не мог привыкнуть к бесшумной походке ведьм.
Дункан не без труда взял себя в руки.
– Здесь есть еще один тайный арсенал, секретный склад оружия? – Он предполагал такую возможность, учитывая, что на борту гигантского корабля были тысячи помещений, куда пока вообще никто не заглядывал.
– Это метафора. Я имею в виду тех гхола из прошлого.
– Все это уже давно обсудили и приняли решение. – В медицинском центре скоро должен был появиться на свет первый гхола.
– Одно только принятие решения отнюдь не делает его верным, – возразила Гарими.
– Ты слишком много занудствуешь на эту тему.
Гарими от злости округлила глаза.
– Даже ты не видел никаких признаков преследования с тех пор, как мы предали космическому пространству тела пяти наших замученных сестер. Нам пора найти подходящую планету и основать на ней новое ядро Общины Сестер Бене Гессерит.
Дункан нахмурился.
– Оракул Времени тоже сказал, что охотники преследуют нас.
– Но только ты это видел.
– Ты полагаешь, что все это плод моего воображения? Или ты думаешь, что я лгу? Поставьте меня перед любой Вещающей Истину, и она подтвердит, что я говорю правду.
Гарими презрительно фыркнула.
– Пусть даже и так, но сколько лет прошло с тех пор, как Оракул возвестил это? С тех пор нам каждый раз удавалось уходить от пленения.
Опершись на стеллаж с оружием, Дункан смерил Гарими холодным взглядом.
– Но почему ты думаешь, что Враг не может проявить терпение, что он не может ждать, когда мы сделаем промах? Им нужен этот корабль или кто-то на борту этого корабля, возможно, я. Когда эти гхола обретут свои былые знания и интеллект, они смогут стать нашим величайшим преимуществом.
– Или нераспознанной опасностью.
Он понял, что никогда не сможет убедить Гарими в своей правоте.
– Я лично знал Пауля Атрейдеса. Как мастер меча Атрейдесов я помогал воспитывать этого мальчика. Я сделаю это еще раз.
– Он стал ужасным Муад'Дибом. Он начал джихад и уничтожил триллионы людей, а став императором, он развратился, как все монархи, царствовавшие до него.
– Он был добрым мальчиком и достойным мужем, – стоял на своем Дункан. – Да, он кроил историю, но и его самого кроили происходившие вокруг него события. Как бы то ни было, но в конце он отказался идти путем, ведущим к мучениям и разрухе.
– Его сын Лето не стал прибегать к таким предосторожностям.
– Лето II был вынужден сделать свой выбор Гобсона. Мы не можем осуждать его решение до тех пор, пока не узнаем, почему он его принял. Может быть, прошло слишком мало времени, чтобы кто-либо мог судить, был его выбор верным или нет.
Лицо Гарими исказилось от гнева.
– Прошло пять тысяч лет с тех пор, как Тиран взялся за свою кровавую работу, и прошло полторы тысячи после его смерти.
– Один из самых значительных уроков, которые мы можем извлечь из его правления – это то, что человечество должно научиться мыслить более продолжительными временными категориями.
Зря он позволяет сестре Бене Гессерит лицезреть такое количество соблазнительного оружия. Он вывел Гарими из арсенала, вышел за ней в коридор и запер двери.
– Я был на Иксе, сражаясь за Дом Верниусов с тлейлаксами, когда в императорском дворце в Кайтэйне родился Пауль Атрейдес. Я сам впутался в первые сражения войны Убийц, которая втянула в боевые действия Дом Эказа и герцога Лето. Леди Джессику призвали на Кайтэйн в последние месяцы ее беременности, потому что леди Анирул подозревала, что Пауль может сыграть в истории очень важную роль, и решила лично присутствовать при родах. Несмотря на все интриги и покушения, ребенок выжил и вернулся на Каладан.
Гарими отошла от двери арсенала. Слова Дункана не успокоили ее.
– Согласно легенде, Пауль Муад'Диб родился на Каладане, а не в Кайтэйне.
– Таковы легенды, они всегда грешат ошибками и неточностями, иногда эти искажения вносят в них намеренно. Будучи ребенком, Пауль Атрейдес был наречен именем на Каладане и считал эту планету своей родиной до того, как прибыл на Дюну. Это вы, сестры Бене Гессерит, написали такую историю.
– А теперь ты планируешь переписать историю, заполнив ее тем, что, как ты утверждаешь, является правдой, то есть твоим драгоценным Паулем и прочими детьми прошлого?
– Я не хочу переписывать историю, я хочу ее воссоздать.
Разочарованная разговором и понимая, что дальнейшие прения выведут их на порочный круг, Гарими посмотрела, куда направился Айдахо, и пошла в противоположную сторону.
4
Неизвестное может быть страшным, и чудовищность его становится еще больше в человеческом воображении. Реальный Враг, однако, может оказаться страшнее и ужаснее всего, что мы способны себе вообразить. Не теряйте бдительность.
Верховная Мать Дарви Одраде
Толстая Преподобная Мать и грациозная, как хищник, Досточтимая Матрона стояли рядом, стараясь, правда, держаться настолько далеко друг от друга, чтобы это не бросалось в глаза. Даже неискушенному наблюдателю, не прошедшему школы Бене Гессерит, было ясно, насколько сильна неприязнь между этими двумя женщинами.
– Вы будете работать вместе. – Голос Мурбеллы не допускал никаких возражений. – Я решила, что вы, не жалея сил, займетесь пустыней. Не забывайте, что для нас главное – меланжа. Мы призовем инопланетных ученых и организуем наблюдательные станции в самых отдаленных уголках пустыни, населенных червями. Возможно, нам удастся найти старых специалистов, бывавших на Ракисе до того, как он был уничтожен.
– Мы располагаем весьма значительными запасами меланжи, – промолвила Беллонда.
– А песчаные форели планомерно уничтожают все плодородные земли, – добавила Дория. – Поступление пряности вполне надежно.
– На свете вообще нет ничего надежного! Расслабленность может быть пострашнее мятежных Досточтимых Матрон и даже неизвестного Врага, – веско произнесла Мурбелла. – Для того чтобы быть готовыми к любым неприятностям, мы должны тесно сотрудничать с Космической Гильдией. Нам нужны их исполинские корабли, которые могут доставить нас в любую точку вселенной. Мы можем использовать Гильдию и КООАМ как кнут и пряник, чтобы подчинять себе планеты, правительства и вольные военные режимы. Самое эффективное наше оружие – это меланжа. Когда она закончится, они неизбежно придут к нам.
– Или начнут пользоваться кораблями, построенными в Рассеянии, – невозмутимо сказала Беллонда.
Дория фыркнула.
– Гильдия никогда не пойдет на уступки и не склонится перед нами.