– Тогда выдвигайтесь немедленно, – приказал полковник. – Задача остается прежней: в бой не вступать, наблюдать и передавать сведения.
– Так точно!
– Я хочу, чтобы вы выяснили, куда направляется враг, – продолжил Салливан, – и какие у него, черт побери, цели. Ну, а если вы обнаружите его уязвимые места… – полковник развел руками.
– Разрешите выполнять?
– Идите с богом.
Джейсон повернулся кругом и вышел из палатки.
– Мальчишка! И я был горяч в его годы! – Салливан ткнул большим пальцем вслед лейтенанту. – Что-то не укладывается у меня в голове, господа… Неприятель разрушил Апалачиколу, отошел миль на пятнадцать вглубь материка, разорил несколько поместий и деревень, потом вернулся на побережье и потопил "Кентукки", затем снова двинулся в сторону Оклокони. Как-то это больше похоже на топтание на месте, чем на войну с захватом плацдарма, укреплением флангов и тыла… Вы не находите, нет?
– Тем лучше, полковник, – отозвался Дюваль. – Тем скорее мы с ним расправимся.
III
Синклер был обескуражен. Портье сообщил, что постоялец из 42-ого номера (этот Тесла всегда останавливался в номерах, кратных трем!) его не дождался.
Генерал вынул из внутреннего кармана пиджака хронометр на толстой золотой цепочке. Да, так и есть. Он опоздал на назначенную встречу на пятнадцать минут. Вернее, на семнадцать с половиной… "Я жду вас завтра, ровно в двенадцать пятьдесят восемь", – сказал ему этот бесконечно вежливый чудак. Синклер, как и всякий другой человек, посвятивший жизнь военной службе, был дисциплинированным и пунктуальным малым. Вот только работать ему приходилось сейчас с сенаторами да конгрессменами, на большинство из которых эти качества не распространялись. Генерала задержали на совещании, но он ухитрился выкроить время и заехал к себе на съемную квартиру, чтобы поменять мундир на цивильный костюм. На перекрестке Восьмой авеню и Четырнадцатой-стрит перевернулся дилижанс, следовавший в почтовое управление, брусчатка исчезла под ворохом писем, под грудами бандеролей и посылок. Довелось ждать, пока дорога расчистится. А время все текло, текло… Неумолимое, драгоценное время.
– Сэр! – обратился портье к Синклеру. – Человек, который вас интересует, в это время обычно гуляет в Центральном парке. Вы можете подождать его в холле или попробовать перехватить на Восьмой авеню.
– Ушел?
– Ушел, сэр.
Синклер сухо поблагодарил и наградил портье двумя долларами.
Кэб ждал генерала недалеко от входа.
– Центральный парк, южная сторона. Гони быстро, как на пожар!
Иголка в стоге сена! Центральный парк – это стог сена, а Тесла – иголка. Синклер даже не надеялся, что сможет разыскать эксцентричного изобретателя. Так, посмотрит для успокоения совести на нескольких перекрестках и вернется в гостиницу "Нью-Йоркер". А уж когда Тесла вернется с прогулки…
– На севере Флориды бушует смертоносный ураган! – чумазый мальчуган расхаживал перед воротами парка с кипой газет под мышкой. – Правительство США собирается объявить эвакуацию!
Синклер купил газету. Это была "Нью-Йорк Пост".
– Ужасная трагедия! Восемьсот человек погибли в один миг! – сверкая глазами, зазывал второй мальчишка, но уже за воротами Центрального парка. – Броненосец "Кентукки" подорвался на мине!
Синклер купил и эту газету. На сей раз ему в руки попал Пулитцеровский "Уорлд".
– Сенсация! Знаменитый изобретатель утверждает, будто принимает послания с Марса! – вещал из кленовой аллеи третий пацан.
Синклер увидел на первой полосе фотографию Теслы и, естественно, снова вынул бумажник. Это была "Нью-Йорк Трибьюн".
Довольствоваться беседой с фото генералу не пришлось. Наверное, ему чертовски повезло, но оригинал оказался неподалеку. Тесла, одетый в безукоризненный костюм, шел в направлении фонтана Бельведер.
Он не торопился, раскланивался со встречными дамами и господами, декламировал на ходу "Фауста":
Могучий дух, ты всё мне, всё доставил, [1]
О чём просил я. Не напрасно мне
Свой лик явил ты в пламенном сиянье.
Ты дал мне в царство чудную природу,
Познать её, вкусить мне силы дал;
Я в ней не гость, с холодным изумленьем
Дивящийся её великолепью, -
Нет, мне дано в её святую грудь,
Как в сердце друга, бросить взгляд глубокий.
Синклер догнал Теслу и несколько минут молча шел с ним бок обок. Когда Тесла прекратил чтение, чтобы перевести дух, генерал поинтересовался:
– А вы действительно принимаете сообщения с Марса?
– Что вы! – Тесла всплеснул руками. – Марс холоден и пустынен. Существа, его населяющие, погрязли в гордыне и заботах о сохранении собственного вида от неминуемого вырождения. Они давно никому не посылают сообщений.
– Вы шутите? – вздохнул Синклер.
– Едва ли. День, когда все люди на земном шаре взглянут на небосвод с чувством любви и благоговения, взволнованные радостной вестью: "Братья, получено сообщение из другого мира, далекого и неизвестного!", станет самым значительным в истории нашего грешного вида.
Синклер огляделся, проговорил, понизив голос:
– Господин Тесла, четыре шагающие машины неизвестной конструкции продолжают хозяйничать на севере Флориды. А вы изволите шутки шутить.
– Не обессудьте, сэр. Поначалу я собирался наделить ваших солдат способностью управлять молниями, но почти сразу отказался от этой мысли. Так или иначе, потребовалось бы, чтоб солдаты находились на расстоянии прямой видимости от этих пресловутых машин. Полагаю, у ваших людей не было бы преимущества перед врагом, который виртуозно владеет энергетическим оружием. Вдобавок, управлять молнией и справляться с "винчестером" – совсем не одно и то же. Необходима особая подготовка и время, чтобы овладеть навыками на достаточном уровне.
– Значит, обойдется без "лучей смерти"… – Синклер потер гладко выбритый подбородок. – Жаль. Я надеялся на что-нибудь… эдакое…
– Сейчас я склоняюсь к идее особой радикальной защиты, которая бы являлась одновременно и маскировкой.
– Звучит многообещающе, черт побери! – пробубнил Синклер, закуривая.
– Вы слышали о моих работах с вихревыми эфирными объектами? – спросил Тесла.
Синклер почуял в голосе изобретателя потаенное волнение. Было очевидно, что ему небезразлично, сколько человек знакомо с его теориями, и что о них думают. Такое трепетное отношение к своей работе было свойственно скорее писателям и актерам, а не инженерам.
Генерал, конечно, изучил все документы, которые касались личности Теслы, а так же синопсисы его статей и докладов. Но, походило на то, что в одной не очень молодой голове не могло уложиться все, чем жил этот серб с горящими глазами.
Тесла по-своему воспринял молчание Синклера.
– Я построил генератор, который создает эфирные вихревые кольца. Это была убедительная победа, доложу вам, сэр. Какое-то время я находился в эйфории. Мне казалось, что теперь я могу все…
Тесла метнулся с дорожки на лужайку. Синклер дернулся от неожиданности и выронил папиросу. Тесла сделал один быстрый шаг, второй – с прискоком, выставил вперед руки и крутанул сальто: даже шляпа с головы не слетела.
После этого он вернулся на дорожку, отряхнул перчатки и виновато улыбнулся.
– Я стараюсь поддерживать физическую форму.
Синклер, побагровев, поглядел на Теслу. Затем на свой пиджак: чуть ниже груди появилась прожженная папиросой дырочка.
– Прошу меня извинить, – Тесла поклонился. – Я работаю с электрической энергией. Темперамент!
– Не берите в голову, – выдавил Синклер. – Вы начали что-то говорить об особой радикальной защите…
– Да. Полагаю, я видел подходящее военное судно. Позавчера оно проплыло по Гудзону. Округлый корпус, четыре трубы расположены квадратом, будто ножки стола.
Генерал лихорадочно вспоминал.
– Да. Это "Небраска", – сказал он, чуть погодя. – Старый броненосец, отправлен на стапель Бруклинской военно-морской верфи для модернизации. Впрочем, он может быть с минуты на минуту возвращен в состав Атлантической эскадры, учитывая положение во Флориде.
– Это весьма кстати, что судно сейчас находится на стапели. Я бы хотел посетить верфь, и внесли ряд предложений по усовершенствованию корабля. Если вы, конечно, еще заинтересованы в сотрудничестве с безумным ученым.
IV
"Силосная башня, – подумал генерал Синклер, перелистывая новое донесение из Флориды. – Хранилище для сочного корма, черт возьми. Вот для чего им нужны люди и скотина. Они, оказывается, решили у нас ферму обустроить… На наших костях!"
За окном шел дождик, сшивая четкими строчками свинцовое небо и воды залива Уоллэбаут. Вечерело, в прокуренной гостиной для вип-персон Бруклинской военно-морской верфи горел камин. Синклер сидел, откинувшись на спинку дивана и вытянув ноги.
Сверкнула молния, над морем пророкотало. Стая чаек, стеная почти по-человечьи, пронеслась над подъемными кранами.
Генерал поймал себя на мысли, что ему неведомо, по чьему велению случилась гроза: это Тесла экспериментирует со своими генераторами или господь-бог решил напомнить о себе?
Работа по переоборудованию "Небраски" началась. Государственный секретарь и начальники обоих штабов – армии и морских операций – подмахнули резолюцию, не глядя. Тесла, наверное, забыл о том, что раньше спать приходилось по два часа в сутки. Теперь он не смыкал глаз вовсе. По крайней мере, никто не видел, чтобы он спал. Ведь дела на юге, как ясно из донесений, хороши, как у утопленников.
В дверь постучали.
– Да-да, – Синклер поднял очки.
Порог переступил начальник верфи – контр-адмирал Бэрри.
– Ты в порядке, Фрэнк? – поинтересовался Бэрри у Синклера.
– Ага, – ответил генерал. Он запрокинул голову и потер переносицу. – Как вы?
– Мы-то? – Бэрри подставил к камину стул и присел. – Аврал – есть аврал.
– У тебя имеются сомнения?
– Стихийная перекомпоновка боевого корабля – без проекта, согласно схемам, начертанным на салфетке – претит моей бюрократической натуре.
– Бумаги, бумаги… – вздохнул Синклер. – Завалить бы неприятеля бумагами! То-то достойная была бы смерть для сволочей.
– Генераторы займут много места на палубе, – продолжил контр-адмирал. – Увеличится осадка, при хорошем шторме "Небраска" может вообще кувыркнуться кверху килем.
Синклер покивал. Потянулся за папиросами.
– "Небраска" выйдет в море, как только Тесла закончит с генераторами, ни часом позже, – сказал он.
– Фрэнк, то, чем морочит нам головы Тесла… – Бэрри сложил пальцы щепотью. – Эти эфирные объекты, вихревые тела… Это звучит столь дико… Даже я начинаю верить, что он – марсианин чертов.
– Брось, Чарльз! – Синклер поморщился, будто от разлития желчи.
– Он заставил убрать со стапели всех, кто мало-мальски простужен, кто чихает и вытирает себе нос. Невзирая на их квалификацию и значимость для работы! Экое расточительное чистоплюйство! А сегодня он потребовал забрать его обед и подать другой, потому что на стол, представь себе, села муха.
– Колесом не ходит во время работы?
Бэрри вздохнул, расстегнул воротник.
– Вроде нет, Фрэнк, – ответил, подумав. – Гете цитирует.
– И славно. Тебе ведь ясна его затея?
– Относительно, – согласился Бэрри. – Генераторы Теслы, войдя друг с другом в резонанс, создадут вокруг "Небраски" эфирный вихрь, который будет огибаться электромагнитными волнами, в том числе – видимым светом. Теоретически, "Небраска" должна стать невидимой или частично невидимой.
– Кроме того, Тесла уверен, что машины неприятеля определяют местоположение цели по ее способности отражать радиоволны. Броненосец перестанет отражать какое-либо излучение, соответственно, средства наведения на цель ослепнут.
– Нам бы такое… гм… наведение на цель… Да откуда он может знать?!
– У Теслы – исключительная интуиция, – пояснил Синклер. – Дар божий. Кроме того, я знакомлю его с содержанием донесений с юга. Под свою ответственность, разумеется. Основываясь на умозаключениях Теслы, мы установили сроки переоборудования "Небраски". Чарльз, я понимаю, каков риск. Но то, что делаем мы – это "план Б". Завтра утром кольцо вокруг северной части Флориды сожмется. Даст бог, "Небраска" так и останется в Нью-Йорке. Однако Тесла говорит, что враг не станет воевать… Воевать, как мы это понимаем. И это, признаюсь, меня пугает до коликов в печенке.
V
С бронепоездом механизмы разобрались еще быстрее, чем с "Кентукки". Под скрежет металла и стон сминающихся гармошкой вагонов охваченный пламенем и клубами пара состав сошел с рельс и завалился на бок. Прогрохотала серия взрывов, – то пошли в расход боеприпасы, разрывая вагоны изнутри.
Кавалерия из Таллахасси напоролась на стену огня и повернула назад, смешав строй следовавшей за ней пехоты. Артиллеристы не успели подготовить орудия, бросили их вместе с лошадьми посреди болот и дали деру, куда глаза глядят. Механизмы побродили среди пушек, как неприкаянные. Затем, походя, пустили под откос поезд с беженцами из Панама-Сити и отступили на восток. Рейнджеры едва успели убраться с их дороги.
– Они – не воины, сэр, – втолковывал Говорящий с Туманом Джейсону. – Они – стая. Землевладения, понимаете меня, сэр? Они тут охотятся и не позволяют сунуть нос другим волкам и медведям. Понимаете, сэр?
– Будь ты проклят, Говорящий с Туманом, – отмахнулся Джейсон. – Прикажешь, так и сообщить в штаб?
– Я всего лишь краснокожий, сэр. Но я умею отличить, как ведет себя человек от того, как ведет себя зверь. А вы, сэр?
– Может, подскажешь, как их уделать, а?
Говорящий с Туманом был невозмутим.
– Не подскажу, сэр. Но вы не сможете их победить, как когда-то мы не смогли победить вас.
Джейсон сплюнул.
– Черт знает что…
Рядовой Флэнеган подошел к семинолу и спросил, глядя исподлобья:
– Я не понял, ты, вообще, на чьей стороне?
Флэнегана поддержали остальные солдаты.
– Так, заткнуться всем! Вы не на митинге! – Джейсон насупился, прошелся по тенистой прогалине туда-сюда. Рейнджеры расселись на земле. Были они грязны, злы и измотаны сверх всяческого предела. Операция провалилась, брошенные пушки торчали посреди болота, над железной дорогой стелился дым, бронепоезд догорал… Значит снова придется гнаться за неприятельским машинами. А у них ход – с рейнджерским не сравниться. Снова без сна и отдыха…
– Послушай, Джошуа, – Джейсон назвал Говорящего с Туманом по имени, данному индейцу при крещении, – по-твоему, наш враг ведет себя, как дикий зверь?
– Правильно, сэр, – согласился семинол. – Зверь, как пума или ягуар.
– Так что же это получается? Он отхватил у нас территорию и теперь охраняет?
– Как-то так, сэр.
– Большая у него территория, тысяча чертей, – высказался рядовой Флэнеган, присаживаясь в тени секвойи. – Крупный хищник…
– Как-то так! – передразнил индейца Джейсон. – Как-то так, да? По-твоему, механизмы разделались с броненосцем и поездами, потому что решили, будто те претендуют на их территорию? Не мы, а наши машины, да? Это с нашими машинами они воюют? Отвечай!
– Я всего лишь неграмотный семинол, сэр…
– И кто же для них – мы, если они видят врага не в нас, а в наших машинах?
– Мне это неведомо, господин лейтенант!
Рейнджеры заржали.
– Молчать! – снова рявкнул Джейсон. Сразу стало слышно, как ноет отвратительная розовая мошкара над лужами со стоячей водой.
– Джошуа! Прибереги эти сказки для гражданских, – Джейсон сменил гнев на милость. – Скажи-ка, как нам выгоднее миновать эти болота, чтоб снова выйти на след?
Индеец почесал немытую голову, поглядел задумчиво на топь.
– Нам придется пройти тропою оцелотов… – проговорил он задумчиво.
Джейсон слушал индейца, пожевывая табак, а в голове были картинки одна безумнее другой. Война машин за территорию. Лязг стальных сочленений, клубы дыма и искры из труб. Клепанные бронепоезда сшибаются с шагающими монстрами из ниоткуда. И над всем этим стоит не здравый смысл, а закон стаи.
А что же люди?
А что же похожие на слизней твари, которые управляют вражескими механизмами?
Быть может, последние настолько сроднились со своими шагающими монстрами, что считают себя с ними – одним целым? Полагают, что бронепоездами и кораблями управляют такие же придатки-люди, а те, кто не имеет машинного воплощения – это корм подножный, грязь, которую вообще не стоит принимать во внимание? Если так, то эти слизни не умнее той самой розовой мошкары, что назойливо сейчас лезет рейнджерам в лица…
Клубок взаимоотношений никак не распутывался. Джейсон мысленно попенял себе за то, что недостаточно долго и усердно учился в колледже. На первый взгляд, то, в чем его пытался убедить Говорящий с Туманом – бред сивой кобылы. Зато так легко объяснялись бестолковые с военной точки зрения, почти хаотичные, перемещения механизмов.
Джейсон принял решение.
– Ладно… Выдвигаемся, ребята! Рейнджеры!..
– …указывают путь! – отозвался взвод.
– Рейнджеры!..
– …указывают путь!
В следах, оставленных механизмами, пузырилась болотная жижа. Топь начиналась прямо в подлеске, сапоги рейнджеров мгновенно обросли тяжеленной коркой.
– Их слишком мало! – прервал размышления Джейсона рядовой Флэнеган. – Они не смогут долго водить армию США за нос! Да, они очень быстрые! И вооружены, как нам не снилось. Но скоро их загонят в самую топь и расстреляют из пушек! – он захихикал, демонстрируя большие зубы. – Да! Или закидают гранатами!
– Стая будет множиться, – снова плеснул масла в огонь семинол. – Им понадобится много места. Они осквернят землю, как портят термиты дерево, а крысы – скирды. – Он ковырнул носком мокасина наслоение влажного, кроваво-красного мха. – Эти леса и болота станут другими, здесь поселятся их паразиты, человек не сможет здесь жить! – индеец указал пальцем на одинокую сосну, с лап которой свисала склизкая на вид коричневая бахрома, вроде водорослей.
Джейсон фыркнул.
– Как же они будут множиться, Джошуа? Что-то ты, Говорящий с Туманом, заврался…
– Бог создал Адама из глины, – брякнул невпопад Флэнеган, отгоняя от лица розовых мошек.
Джейсон почувствовал нежданное – негаданное вдохновение.
– Ну-ка, скажите мне: если сравнивать нашего врага с волчьей стаей, то, что у него непременно должно быть? – спросил он рейнджеров.
– Что-что? Мы почем знаем, командир? Логово, что ли?
– Вот именно, джентльмены, – логово… – Джейсон хлопнул ладонью по полевой сумке, в которой он хранил карту.
Со стороны моря дул сильный ветер. Края карты, разложенной на известняковой плите, трепетали, точно крылья колибри. Джейсон, отправляя в рот очередную порцию жевательного табака, словно в первый раз глядел на пунктирные петли и кривобокие восьмерки, нанесенные им самим во время этой безумной кампании.
– Что скажешь, Джошуа? – спросил он семинола. – Вот здесь линии пересекаются чаще, чем где-либо. Что находится в этом месте?
Индеец склонился над картой. Джейсон увидел, как затрепетали желваки на загорелом лице проводника.
– Старое капище индейцев апалачи, господин лейтенант. Забытое и трижды проклятое священниками место.