Но драконами он бредил. Сколько часов корпел над моделями, вдыхая пары особого клея, тщательно подбирая детали: кусочки кожи, слюды, кварцевую крошку, блестящие чешуйки и жёлтые бусинки глаз… Сотни мельчайших элементов. Затем аккуратно раскрашивал модель, и запах клея сменяли ароматы красок. Тоже особых.
Хорошие наборы продавались у двух-трёх торговцев во всём городе. Но купцы, удерживая высокие цены, никогда не доставляли больших партий, и, чтобы получить желаемое, нужно было наведываться в их лавочки каждое утро.
Коллекция Волошека считалась среди сверстников самой богатой, и он разбирался в драконах не хуже самих погонщиков. В теории, разумеется.
Вся его комната была увешана и уставлена драконами. Одни изображались в полёте, с поджатыми лапами, другие - отрывающимися от земли или пасущимися на поле. А самые красивые, с взведённой точно у кобры шеей и распахнутой пастью, - атакующими. В его коллекции были и маленькие пражские, и пузатые тулузские, и быстролётные драконы из предместий Парижа и Лондона; бело-голубые шереметьевские, ярко-оранжевые полярные, жёлто-чёрные из Франкфурта…
Эти - зелёные, с тёмными полосами и красным отливом прозрачных крыльев, ну точно окушки, каких он ловил на Оке, - были ему незнакомы.
- Бориспольские, - определил Дастин. - Не знал, что босс с ними дружбу водит.
Драконы отработали столь филигранно, что, не задев никого из конвоя, выжгли вокруг всё на пятьсот шагов, и вершина холма торчала теперь на чёрной степи зелёным огуречным пупырышком. Мало кто из орков смог уйти живым, большинство остались лежать обгорелыми трупами. Тех же, кто догадался и успел добежать до повозок, вскочить или нырнуть под них, наёмники уничтожили быстро.
Орды не стало.
- Вот гадины летучие! - выругался подошедший Андал, зажимая тряпицей рану на руке. - Я чуть в штаны не сходил, когда они пламенем дыхнули. А в нос ударило так, что сразу перегар моего папаши вспомнился. Родитель мой то ещё пойло потреблял.
Волошек кинул ему аптечку и посмотрел на склон. Драконьему пламени сырая трава не помеха, однако степного пожара, вроде бы, удалось избежать. Над мёртвыми врагами и мёртвой землёй курились дымки, но открытого огня не было видно нигде.
- Боюсь, в этом мясном ряду мы наши окорока не отыщем, - заметил Рыжий. - А закусить по ошибке орком что-то не улыбается.
Он устало прислонился к повозке. Из распоротого мешка сыпалось тонкой струйкой пшено, намекая на избитые аллюзии о неумолимом течении времени и тленности всего сущего.
- Заткни чем-нибудь, - распорядился возникший откуда ни возьмись Дастин и, не дожидаясь ответа, отправился с осмотром по периметру гуляй - городка.
- Ещё одна такая придирка - и я решу, что командир меня недолюбливает, - пробурчал Рыжий, запихивая в дырку пучок уцелевшей травы.
- Он не может простить тебе разлитого масла, - пошутил Волошек.
Наёмники осмотрелись. Раны, полученные Дастином и Андалом, не вызывали опасений, а убитым конвой потерял только монаха. Его схоронили тут же на вершине холма. Рыжий подобрал обломки оглобли и соорудил из них крест.
- Не добрался ты до Альмагарда, - произнёс он над могилой. - А мы теперь и не узнаем, зачем ты рвался туда. Ты обменял свою жизнь на жизнь командира и тем самым выручил всех нас. И пусть твои грехи не перетянут добродетелей на божественном взвешивании…
Пока хоронили монаха, пока собирали уцелевшие от огня стрелы, пока расцепляли фургоны и запрягали в них лошадей, Дастин спустился с холма и отправился к тому месту, где накануне совещались вражеские командиры. Внимательно осмотрев трупы, он снял с бригадиров металлические значки, после чего вернулся обратно.
- Гуляйпольские, - заключил он, очистив медальоны от копоти.
- Любопытно, что делают они так далеко от родных мест? - заметила Ксюша. - На них непохоже.
- Да, странно, - кивнул командир.
- Надо бы убираться побыстрее, пока дружки их не подоспели, - пробурчал Хельмут. - С таким пожарищем никакого другого сигнала и не нужно. Вся степь считай уже в курсе.
- Пожалуй, - согласился Дастин и распорядился выступать.
* * *
Они неслись по равнине, стараясь уйти как можно дальше от выжженной плеши, а при удаче и вовсе покинуть степь. Дождь противился бегству. Драконы поджарили пейзаж, но одолеть вселенскую сырость им не по силам. Лошадям требовался отдых, да и наёмники больше бежали рядом с повозками, чем сидели на них, хотя такое послабление животные особо не замечали. Поэтому, когда конвой углубился, наконец, в спасительный лес, Дастин объявил привал.
Волошеку едва хватило сил, чтобы залезть под фургон, укрываясь от моросящего дождика. Готовить ужин, кажется, никто не собирался, даже костра не развели. Дастин взялся чековать первую смену, а прочие сразу завалились спать. И лишь голос Андала нарушал тишину.
- Хитры твои штучки, колдун, - задыхаясь, говорил он. - Всё-то вы, чародеи, подлостью какой-то берёте, обманом. Всё бы вам глаза припорошить или яду подсыпать. Никогда открытого боя не принимаете. По мне - так ничего нет лучше честной стали.
- Честная сталь? - усмехнулся колдун. - Наслышался я этих баек. Такие как ты их и придумали, в корчмах сидючи. Воинская честь! Бусидо! Честная сталь! Нагородили символики. А поскреби чуть-чуть - обычные гангстеры, что, прикрываясь словоблудием, готовь вырезать деревни до последнего человека. Вот она - ваша честь. Честнее некуда…
- Заткни грызло! - вскричал Андал. - Я безоружных не трогаю.
- Оружный, безоружный… - Априкорн плюнул. - Если мужик схватил топор, он всё одно не соперник против опытного мечника. Так что твоя честная сталь такое же дерьмо, как и моё чародейство А дерьмом, как и грехами, равняться глупо.
- Ах ты, ведьмин подкидыш, - вскипел Андал. - Сейчас проверим, на что…
- Смолкните оба, - рявкнул проходивший мимо Дастин. - Не то сторожить вместо меня поставлю. До утра самого.
"Странный народ, - засыпая, подумал Волошек. - Только что вместе рисковали шкурой, товарища потеряли, а колдун спас отряд от неминуемой гибели И вот, не успев отдышаться, уже ругаются".
Глава пятая
ЗАЧУМЛЁННЫЕ ЗЕМЛИ
Ночи хватило оркам, чтобы оправиться от поражения. Присланные Тургом драконы изрядно потрепали гуляйпольскую орду и дали возможность конвою покинуть открытое пространство. Однако от добычи орки не отступились. Из глубины степей подошли свежие силы, и Дастин среди ночи несколько раз слышал далёкие крики бригадиров, перебранки воинов, а с рассветом приметил и несколько лазутчиков. Он тут же поднял наёмников и, коротко обрисовав ситуацию, заявил, что завтрак отменяется.
Стараясь не шуметь, быстро снялись и двинулись дальше.
Конечно, такой лавины, которая накатила на них в степи, они больше не опасались. Но и мелкие отряды оставались немалой угрозой. Они рыскали по лесным тропкам, вычёсывая траву и заглядывая в каждую щель в поисках малейшего намёка на пребывание конвоя. И стоило одному из них наткнуться на искомое, как мигом бы подтянулись и другие. Поджидая основные силы, они шли бы рядом, изредка покусывая поезд, то с боков, то с хвоста, пока, почуяв слабину, не вцепились бы разом со всех сторон. И уже ни драконы, ни колдовство не смогли бы помочь наёмникам. Лес прятал беглецов до поры, но он же становился ловушкой, буде оркам удастся обложить конвой. Ему, лесу, всё едино кому помогать.
Лесные дороги ветвились, как оленьи рога. Бесчисленные развилки, в конце концов, сбили Дастина с толку. Он потерял ориентиры и какую-либо привязку к местности. Путеводный амулет даёт направление, но у дорог собственный норов.
На большом перекрёстке конвой встал. Орк, то ли ковыряя в зубах, то ли, наоборот, грызя коготь, принялся тоскливо изучать карту.
- Севернее лес глухой, - рассуждал он, советуясь с Ксюшей. - Но амулет туда указывает, значит, Дорога короче. Да и от степи дальше. А южнее - населённые земли. Много по пути деревень, починков, хуторов…
- Южнее пойдём, - предложила наёмница. - Орки в сёлах увязнут. Кто пограбить задержится, полютовать; от кого, при удаче, мужики отобьются, не пропустят. Пусть себе дробится орда, пусть силы расточает. А мы, глядишь, оторвёмся.
- Тоже так думаю, - кивнул орк.
И отряд повернул на юг. Хорошо ли наводить на мирных селян степняков, никто из наёмников даже не подумал. У них своя задача, её и надо решать.
* * *
Проходя через сёла, мужиков тем не менее поднимали. И обычай требовал про опасность не промолчать, да и погоню задержать вооружённое ополчение могло куда вернее.
На переговоры с селянами Дастин отрядил Рыжего. Как самого языкастого и способного убедить даже камень.
- Давай только без многословия, - напутствовал орк. - Чтобы нам и скорость сбрасывать не пришлось.
Жирмята с поручением справился вполне. Он пересел на место монаха и при въезде в село намётанным глазом выбирал мужика побойчее и потолковее Пока фургоны грохотали мимо, Рыжий в двух слова объяснял текущий момент и сверх того нагружал мужика советами с краткий курс молодого бойца. После чего успевал запрыгнуть к Волошеку, чтобы по пути вновь перебраться в головную повозку.
Конвой ещё месил уличную грязь, а село уже поднималось: сновали мальчишки с поручениями; ржали непривычные к суете клячи; хрустели отдираемы от изгородей жердины…
Погоня подошла так близко, что однажды друзья стали свидетелями схватки. Деревенька представляла собой единственную длинную и прямую улицу. Поезд едва добрался до середины, когда на околице поя вился передовой отряд степняков.
Вожак углядел хвост конвоя и издал радостный вопль. Орки с великим рёвом припустили вдогонку.
Сопротивления со стороны мужиков они не ожидали, полагая, что те не полезут в чужую драку.
Жирмята уже потянулся к арбалету, но вмешательства не потребовалось. Селяне ударили с двух сторон, и, прежде чем друзья потеряли деревеньку из виду, больше половины ватаги было изрублено мужиками.
За оружие брались, конечно, только крупные сёла. С хуторов и селений помельче народ без разговоров снимался и уходил в лес, в тайные схроны. Однако мало-помалу тактика оправдывала себя. Конвой всё дальше и дальше отрывался от погони, и к середине дня до него перестали доноситься воинственные крики степняков.
* * *
От одной беды ускользнули, а уже замаячила перед ними другая. Сперва наёмники стали примечать вдоль дороги сигнальные вешки, а затем с очередного холма увидели над крышами домов и чёрные флаги.
Чума.
"Что заставляет харкающего кровью человека, собирая в кулак волю и остатки сил, лезть на крышу и вывешивать знак опасности? - думал Волошек. - Что заставляет предупреждать незнакомых путников, в то время как собственная семья и соседи уже снесены на погост, а то и вовсе лежат по домам и чернеют? Что, как не любовь к людям? Не к каким-то конкретным родичам или знакомым. К людям вообще. А ведь находятся циники вроде Андала, которые не верят в абстрактный гуманизм".
Конвой встал.
Посасывая жиденький ус, Дастин размышлял. Брать ещё южнее - значит на самую кромку степи выйти. Там орда достанет, как пить дать. Возвращаться - значит прорываться с боем через кишащие орками леса, цепляя на себя их мелкие отряды, словно репейник. Вообще-то, учитывая неожиданность, есть шанс сбить врага и уйти. И Дастин, окажись он без груза, наверняка выбрал бы этот маневр. Но теперь сильно сомневался, удастся ли прорваться на тяжёлых фургонах.
И всё больше склонялся орк к самому безумному варианту - пойти через моровые земли напролом. Очень уж соблазнительно было разом отсечь погоню, да ко всему и крюк громадный скостить.
В одиночку он принимать решение не захотел. Вызвал на совет Ксюшу, Априкорна и Волошека. Почему именно их, орк не пояснил. Он вообще не любил объяснений.
Сперва у колдуна спросил:
- Как думаешь, сможем пройти, не подхватим заразу?
- Сможем, - ответил тот. - Если сёла будем стороной обходить. А коли придётся заезжать, так проскакивать на полном ходу да дышать через раз. Плохо только, что не знаем мы, как велика земля моровая. Бывает, что за день не проскочишь, а на ночь вставать опасно. Да и не много того дня нам осталось.
Априкорн помолчал, как бы взвешивая "за" и "против", потом подытожил:
- Пройдём, думаю.
Дастин перевёл взгляд на Ксюшу.
- А я так полагаю, что другого пути у нас всё одно нет, - заявила девушка. - Мор, ещё не известно, пристанет ли, ибо ему всё равно кого изводить, а вот орки - они точно за грузом охотятся.
"Рисковая девушка, эта Ксюша, всё-то ей нипочём", - подумал Волошек. Сам же он сомневался в успехе, но чётко сформулировать свои опасения не смог и потому так и остался в меньшинстве.
Сомневался он не напрасно. Не так страшна была собственно чёрная смерть, как нежить, что заводится обычно в угасших от морового поветрия сёлах. Много он слышал рассказов о путниках, неосторожно заночевавших в упыриных домах. И хотя большинство подобных историй имело счастливый конец (не то некому было бы их рассказывать), перспектива оказаться на месте незадачливых прохожих Волошека не привлекала.
Однако кабацкие страшилки к делу не пришьёшь. Под хмельное ещё и не такое рассказывают.
* * *
Остаток дня ехали без остановок. Чтобы не терять время да не топтать лишний раз чумную землю, Дастин распорядился ужинать на ходу.
Наёмники по очереди гостили в хвосте конвоя, превратив повозку друзей в сущую забегаловку. То Рыжему, то Волошеку приходилось уступать место и топать пешком. Но хуже всего, что каждый из гостей считал долгом поделиться теми самыми историями про чумных упырей, от которых уже мутило. Фольклор наёмников не отличался разнообразием.
Наконец, когда ту же песню затянул Сейтсман, Волошек не выдержал и понёс еду его напарнику.
Априкорн, одним глазом поглядывая на лошадей, читал книгу. Заметив Волошека, он заложил страницу веточкой и сунул чтиво под сетку.
"Нежить" - прочитал Волошек на переплёте, забираясь на место Сейтсмана.
"Вот человек во всех отношениях серьёзный, - подумал он с одобрением. - Времени зря не теряет, образованием занимается, а не перетирает пустые байки. И то верно, впереди ночь, и случись на нежить нарваться - вся надежда только на колдуна. Монах-то сгинул".
- Полагаешь, встретим кого-то из них? - Волошек кивнул на книгу.
- Из них? - не понял Априкорн, принимая мясо и чёрствые лепёшки.
- Из нежити я имею в виду.
- А, вот ты о чём, - колдун улыбнулся. - Нет, ты ошибся. "Нэжыть" на местном говоре означает "насморк".
- Так это медицинский трактат, - разочарованно протянул Волошек. - А я думал - про упырей.
- Нет, не медицинский, - поправил Априкорн. - И не трактат вовсе. Роман. Есть такой сочинитель Станислав Лем. Его пера книга.
- Про рыцарей роман?
- Почему ты так решил?
- Он же поляк, этот Лем.
- Ну, - озадаченно согласился колдун.
- Все поляки про рыцарей пишут.
- Хм. Нет, это, пожалуй что фэнтези.
- Что?
- Ну, вроде сказок для взрослых, - подумав, ответил Априкорн. - Хотя, пожалуй, сказки - не то слово…
- Тогда расскажи мне, чего поляк написал, - предложил Волошек.
- Ну, эту книгу я только начал. Но вообще Лема перечитал немало. Увлекательно пишет, талантливо…
- Так расскажи, пока ешь, - повторил просьбу Волошек.
Априкорн наделал из лепёшек и мяса сэндвичей и понемногу, нежадно откусывая, начал рассказ:
- Ну, он предположил: а что если бы в нашем мире жили одни только люди? Ни эльфов, ни гномов, ни хоблинов, ни орков не появилось. Ни драконов, ни нежити. И если бы не завелась магия, как бы тогда всё устроилось?
- Спокойно было бы, но скучно, наверное, - решил Волошек. - И что же он надумал?
- Людям бы пришлось изобретать всякие штуковины взамен магии. Развивать механику, алхимию, прочие науки. Строить механизмы, вроде гномьих самоходов. И не только. Они строили бы самолёты, самоплавы и прочие чудные машины. Самопрялки, например, или самоткалки. И даже самозабиватели гвоздей. Всё что угодно. Они изобрели бы оружие. Сокрушительное оружие, не чета нынешним лукам и мечам. Они куда основательнее, нежели гномы, перекопали бы землю в поисках металлов, масла и даже газа… И всё это использовали бы на корысть себе. А энергию, что питает магию, научились бы передавать по проволоке. И в каждом доме любая хозяйка могла бы ворожбой пользоваться.
- Ну, это уже перебор, - возразил Волошек. - Ворожба ведь не грамота. Одной только учёбой волшебником не станешь. Способности нужны природные. И потом ты же сам говорил, что, мол, магия не завелась бы…
- Верно. Не завелась бы. Но энергия-то никуда бы не делась. Изымать её из эфира не только ворожбой можно. А передавать по проволоке - это гениально. Я как прочёл, даже опыты ставил. Что ты думаешь? Работает!
- Надо же…
- А вычислители строить, по сравнению с которыми нынешние гномьи арифмометры просто заводные игрушки? А огнерод трубами по домам разводить? Захотел ты, к примеру, кофе сварить. Нет ничего проще. Запал поднёс - и как из глотки драконьей у тебя факел ручной полыхает. Хочешь - готовь, хочешь - грейся, и печей никаких не нужно, и дымоход сажей не забивается.
- И правда на сказки похоже.
- Да, но как он всё продумал, все мелочи расписал. Подумаешь, вполне могло бы и так быть. И заселили бы люди Новый свет вместо хоблинов, и не случилось бы Большой Войны…
Колдун вздохнул.
- Много пожрала война и народов, и средств. Опустошила землю. А главное - не до познания людям стало. Не до мечты. Потому такие книги и захватывают, где всё по-другому сложилось бы. Где и до звёзд люди бы добрались… И до звёзд…