Я собирал трофеи, донельзя довольный собой - традиционные шкурка, кусок мяса, три серебряка и загадочный Сосуд Духа. Проверил, как они разместились в заметно распухшем от роялей инвентаре, и наткнулся взглядом на квестовый предмет. Обычный чёрный ящик. Подсветил его курсором - "Цветок Папоротника"! Ни хрена себе! Забыв, что это квестовый предмет стандартного задания, я ковырял ящик, пытаясь его открыть, чтобы оказаться первым человеком, увидевшим таинственный цветок. Но, кажется, я где-то слышал, что папоротники не цветут, и соответственно, у них нет цветов. Однако, я не сдавался. Все время, пока я тиранил ящик, в голове у меня звучала пара фраз из каких-то знакомых телепередач, первая - "Уважаемые знатоки! Ответьте нам через минуту, что находится в черном ящике?", и вторая фраза, противоречащая первой - "Я дам вам пятьдесят тысяч, и мы не будем открывать черный ящик". Потратив добрых полчаса на взлом чёрного ящика, но даже, ни разу его не поцарапав, я согласился, что папоротники не цветут.
Теперь, когда я разобрался со всеми первоочередными вопросами, я стал подумывать, как мне отсюда выбираться. Погоня за раненым зайцем, увлекла меня далеко в чащу леса, и необходимо было найти путь назад. Я беспомощно огляделся вокруг, стоя прямо посередине крохотной полянки. В какую сторону мне идти, я решительно не знал. С одинаковым успехом, я мог идти куда угодно. Ещё раз, внимательно оглядевшись, чтобы принять окончательное решение, я наткнулся взглядом на небольшой холмик, почти бугорок, на краю поляны, густо поросший растительностью и сливающийся с окружающей зеленью, до практически полной незаметности. Не могу сказать, что привлекло к нему моё внимание, может быть мысль о кладах, зарытых разбойником Кудеяром в районе Казантипа, или одна, из грудей секретарши моего компаньона, после неудачной пластической операции, выпирающая немного дальше чем её соседка, но я собрался разглядеть обнаруженный холм, вблизи и повнимательнее.
Низкий вход на склоне холмика, почти полностью закрытый от любопытных глаз вьющимися и плетущимися растениями, я заметил лишь тогда, когда подошёл к нему вплотную. Я провёл аналогию с незабвенным Кэрроллом. Для "Кроличьей норы" эта, пожалуй, была немного великовата, и скорее походила на лисью. Но так же, как и кроличья, "Лисья нора" манила судьбоносными перспективами, и я, совершенно потеряв голову, нырнул "рыбкой" внутрь.
Спуск был недолгий, но мучительно болезненный. Пока я катился куда-то вниз, наверное, не осталось ни одного мало-мальски острого выступа, с которым бы не познакомились мои многострадальные ребра. В перерывах между вскриками и стонами, я не один раз выругал себя за непредусмотрительность и опрометчивость, и несоблюдение банальной техники безопасности. Наконец, поступательное движение вниз прекратилось, и я растянулся в полный рост на неровном полу.
Я поднял голову и огляделся. Это была небольшая пещера, скорее даже грот, с бесформенными, нерукотворными стенами и закопченным до абсолютной черноты, потолком. Сильно пахло мышиным пометом и нафталином. Единственный светильник вполне справлялся со своей задачей, позволяя мне, помимо общей картины, покрытой толстым слоем пыли, разглядеть ещё и детали. А деталей было всего три: стол, вырубленный топором из целого куска дерева, стул, сделанный тем же топором из остатков куска дерева, которые остались после изготовления стола, и самый настоящий гроб, длиннющий, как неделя перед студенческой стипендией. В гробу сидел, по всей видимости, хозяин этого "блиндажа", с удивлением взирая, на моё тело, беспомощно распростертое на полу. Было заметно, что он сейчас решает, какую-то архиважную задачу, бесцеремонно разглядывая при этом лучезарным взглядом, как я начал подавать признаки жизни.
Не знаю, что у него было на уме, но гораздо удобнее думать об этом сейчас, было стоя в горизонтальном положении, и никак иначе. Да и лежать на холодном каменном полу становилось вредно для здоровья. Поэтому я, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать локальный конфликт, поднялся на ноги и тоже бесцеремонно уставился на местного обитателя.
Обитатель грота ещё некоторое время посидел в гробу, наблюдая за мной, а потом медленно, лязгая веригами и скрипя суставами, вылез из гроба. Запах мышиного помета и нафталина, усилился.
Теперь хозяин пещеры стоял передо мной, подпирая головой потолок, и я мог разглядеть его более подробно. Он был необычайно высок, как человек с баскетбольным прошлым и необычайно тощ, как жертва диетологов и "здорового" питания. До необратимой анорексии ему оставалась неделя, не больше. Как и все здесь, он был покрыт толстым слоем пыли, которая скрывала совсем ненужные, в данном случае, мелочи, но не мешала, при этом, рассмотреть все остальное. На голове, средней густоты, светлые волосы, с незатейливой прической "под горшок". Его по-лошадиному вытянутое лицо было обрамлено снизу светлой же, давно не стриженной, щетиной, похожей на ту, что идет на изготовление зубных щеток. Синие глаза лучились светом. Нос был гораздо прямее, чем у меня. По-аристократически тонкие его губы, гнула и кривила блаженная улыбка, обнажая, давно не чищенные зубы с голубым отливом, и искажая все лицо гримасой невыносимого счастья.
Одет он был в длинную черную рясу до пят, поверх которой болтались и звенели тяжелые вериги, из неизвестного металла. И вериги и ряса были густо покрыты гранулированным мышиным помётом, который осыпался при каждом резком движении и был одной из причин местной вони.
- Приветствую тебя, Избранный! - его голос скрипел, как забывшие о смазке дверные петли. - Я молчал сто лет, но теперь я снова могу начать говорить, потому, что я дождался Избранного!
Так вот почему он скрипит, как несмазанная телега! Насчёт "Избранного" я вообще ничего не понял, но кроме нас двоих, здесь больше никого не было, и вряд ли он говорил о себе. Но, как бы то ни было, я пока решил помолчать и дать ему выговориться. В конце концов, человек сто лет молчал! И я уже мысленно приготовился выдержать жесточайший приступ словесного поноса со стороны обитателя пещеры.
- Я, отшельник Даниамин! - коротко представился он.
Я, в свою очередь также представился, и вновь, застыл в ожидании. Между тем, он прокашлялся и продолжил:
- Впервые вижу неумирающего, который был бы столь благочестив.
Наконец я не выдержал:
- Я решительно не понимаю о чем идёт речь. Кто "Избранный", и тем более, благочестив?
- Ты - Избранный! - пророкотал он голосом, который начал восстанавливаться и набирать силу. - Я не видел ни одного разумного, в котором было бы столько Святости, при таком слабом Интеллекте. И действительно, чтобы верить - много ума не надо! Ум вере только мешает! Ум вере - помеха! Ум вере - вредит!
Я мысленно согласился с его убеждениями, но для себя уточнил:
- Хотя все, что вы сказали, очень похоже на меня, однако, может вы все-таки ошибаетесь?
- Мне не понятно твое упрямство, Избранный! Сомнений нет и быть не может! Лишь избранный мог найти путь, в этот Заповедный Скит. Так, что ты - Избранный!
Он поставил меня перед фактом, но я все равно не сдавался, и сделал ещё одну попытку. Я заикнулся было про зайца, который привел меня сюда, и сделал предположение, что возможно, заяц и есть, тот о ком он говорит. Но отшельник решительно отмел эту гипотезу, снова назвал меня упрямцем, и добил меня тем, что хотя у нас с зайцем, примерно одинаковый уровень интеллекта, но моя Святость, не оставляет никаких сомнений. Мне не оставалось ничего иного, как капитулировать под напором неопровержимых доказательств.
- Хорошо, хорошо! Предположим, пока давайте только предположим, что все это, так и есть. И что это значит, для меня?
- Твоя Святость даёт тебе возможность встать на путь Веры. А насчёт остального...
В этот момент, раздался характерный сигнал, и я зашарил взглядом по внутреннему интерфейсу, пытаясь найти очередное сообщение. А вот и оно. Появившееся, где-то на горизонте, в виде небольшой точки, оно выросло буквально на глазах в целый транспарант.
Вам доступен новый класс
-
Монах.
И под ним, три кнопки выбора:
Поменять класс.
Отклонить.
Принять, и оставить оба класса.
Надо ли мне было просить время на размышление? О чем тут, на фиг, думать?! Последней кнопкой выбора, мне предлагали в два раза расширить свои игровые возможности!
Я затравленно взглянул на отшельника. Уж не розыгрыш ли? Не передумает, нет? Но он по-прежнему смотрел на меня, светящимся откуда-то изнутри взглядом, и не думал ничего менять. Тогда я, предельно аккуратно, чтобы по неосторожности не нажать ненужную кнопку, придавил всем весом самую последнюю. Резанув слух, грянула смесь Туша, марша Мендельсона и гимна какого-то африканского государства. А прямо надо мной, искрясь фейерверками и бенгальскими огнями, рассыпая во все стороны конфетти и скрученные гирлянды, появилось сообщение:
У вас появился новый класс
-
Монах.
И тут же следующее:
Вам доступны новые классовые умения.
Открываю окно характеристик персонажа. В строке классовой принадлежности, слабо контролируя себя от радости, обнаруживаю, что мой класс барда не только остался на прежнем месте, но к нему еще добавился и новый класс - монах - расположившийся рядышком, через запятую. Количество нераспределенных очков опыта увеличились вдвое, теперь их 60 единиц. Следующее окно - классовых умений. Теперь оно состоит из двух вкладок: Умения Барда и Умения Монаха. В Умениях Барда пока делать нечего, открываю вкладку Умений Монаха, и тут же расцветаю, как поле подсолнухов.
Сейчас мне доступны два умения: "Сквозняк" и "Щит Веры". Умение "Щит Веры" по свойствам схоже с бардовским "Защитным Звуком", а вот "Сквозняк" - это уже поинтереснее будет. "Сквозняк" давал возможность атаковать на большой скорости всех моих противников находящихся на поле боя, за раз, снимая с каждого по шестьдесят единиц жизни. Если противник оставался один, я его мог атаковать три раза подряд, снимая сто восемьдесят единиц. Откат тридцать секунд. Отправляю оба умения на линейку быстрого доступа, и сворачиваю все окна. Передо мной вновь возникает светящееся счастьем, лицо отшельника Даниамина.
- Теперь, когда ты встал на Путь Веры, тебе необходимо сделать ещё кое-что, - его голос, уже вполне окрепший, гремит под сводами. - Отнеси это послание в церковь, священнику Евлану. Здесь мои рекомендации, насчёт того, что ты достоин занять свое место среди последователей Пути. Иди не мешкая. Время дорого. А затем, вновь возвращайся обратно.
В общем, это задание даже не обсуждалось. Когда я вылез из "Лисьей норы" был уже полдень. Я продолжил с того момента, где остановился, заметив вход в грот. Теперь я определил по карте своё местоположение. Заяц увел меня достаточно далеко в чащу, и мне действительно необходимо было поторапливаться. Тропинок в этой чаще не было никаких, не говоря уже о дорогах. Поэтому, я стал продираться сквозь девственный лес напролом. Несмотря на то, что я теперь спешил не так, как за зайцем, обратный путь не оказался легкой прогулкой. Через полчаса борьбы с густыми зарослями, я наконец, в изодранной одежде, выбрался из леса. Затем миновав несколько полей с фермерами, застывшими в профессиональных позах, я подошел к церкви - небольшому аккуратному зданию, с островерхой крышей. Внутри было прохладно, сумрачно и безлюдно. Лишь в глубине, у алтаря, выделялась светлым пятном одинокая фигура священника.
Священник Евлан, оказался рыхлым субъектом, с очень бледным, одутловатым лицом и взглядом религиозного фанатика. Он с нескрываемым подозрением разглядывал меня, пока я шёл к алтарю. Остановившись перед ним, я молча протянул послание отшельника Даниамина. Он также молча принял его, и то и дело, поглядывая на меня, торопливо развернул и прочитал. По мере чтения, его лицо менялось на глазах. Ледяная корка подозрительности растаяла и лицо превратилось в цветущую радостью и счастьем весеннюю картинку.
- Приветствую тебя, Избранный! - начал он неожиданно противным голосом. - Отшельник Даниамин, сообщает, что ты готов встать на Путь Веры. Лучшей рекомендации не даст даже Епископ!
- Я очень признателен за оказанное мне доверие!
- Это, не доверие. Выбор Пути - это Судьба! И это не услуга, чтобы её оказывать! Лишь достойный может принять Путь, встать на него и следовать ему!
Слушая патетические излияния священника, я с полным пониманием качал головой. Оказывается вон, как все серьезно! А я то думал, что это мой компаньон просто накрутил мне в своё время Святости, и все дела. Я из последних сил старался держать себя в руках, чтобы лицо моё оставалось бесстрастным, дабы не испортить торжество момента.
- Итак, ты готов принять Путь и следовать ему?
- А то!
Он зыркнул на меня в ответ на легкомысленную фразу, и торжественно закончил:
- Да будет так!
Священник осенил себя святым знамением: развернутыми к себе пальцами, собранными в щепотку, сделал в воздухе перед собой круг против часовой стрелки, проходящий через лоб, грудь и оба плеча. Затем, он протянул ко мне руки и в них, из ниоткуда, материализовалась ряса из темной ткани и какое-то кольцо. Это здорово смахивало на выдачу спецодежды при поступлении на новую работу. Я старался сохранять серьёзность, и принял рясу с кольцом, как самый первый подарок на свой самый первый День рождения, бестолково и без всякого интереса, но тут же примерил всё на себя. Ряса, как на меня сшита. Ну, кто бы сомневался! Кольцо тоже пришлось в пору. Кстати, что это за кольцо такое?
Кольцо последователя Истинной Веры.
И все! Скромно и со вкусом. Похоже, что кольцо является всего лишь символом Веры, предназначено отличать ее последователей от всех остальных и никаких дополнительных ништяков не педоставляет.
Я уже не знал, что ответить, чтобы не вызвать праведный гнев со стороны священника и просто судорожно тряхнул головой. Видимо, он удовлетворился этим и сказал:
- Теперь ты среди нас! Теперь - ты один из нас!
Я вновь кивал на каждую фразу.
- А пока можешь заниматься своими делами, - подытожил он, и закончил фразой, которая мне категорически не понравилась. - Когда ты понадобишься, мы найдём тебя.
Я хотел уточнить, что это значит, но священник Евлан уже потерял ко мне всяческий интерес, ушёл в себя и не думал в ближайшее время оттуда возвращаться. Об этом свидетельствовал и его взгляд, устремленный ни то в Вечность, ни то в Пустоту.
Пожав плечами, я вышел на свежий воздух и огляделся. Крестьяне по-прежнему ковырялись на полях, дровосеки возвращались из леса с неподъемными вязанками хвороста, воробьи самозабвенно дрались из-за свежей кучи навоза. В общем, никому до меня не было дела. Я решил посмотреть на свойства рясы и раскрыл меню персонажа. "Ряса Послушника" - ряса, как ряса. Приятная особенность - уничтожить ее невозможно, как и большинство вещей принадлежащих неписям. Десять единиц защиты, от всех видов урона. Порадовало другое. Теперь слот с одеждой был разделен по диагонали, справа налево, и в нем одновременно находились и ряса, и суконная куртка. Получается, если у меня может быть одновременно два класса, то и предметов разных классов, я могу одновременно использовать по два. Замечательно!
Теперь, когда задание с церковью и священником было выполнено, нужно было решать - возвращаться прямо сейчас к отшельнику или зафиналить задание Страдивари. До скита Даниамина отсюда было в два раза дальше, чем до города. И я, выбрав последнее, бодрой походкой зашагал к городским стенам.
Несмотря на то, что время перевалило за полдень, на Рыночной Площади было также многолюдно, как и во всякое другое время. Продавцы продолжали вести незримую борьбу за покупателя, а покупатели ожидали скидки, обвал цен или полную ликвидацию товара, и реализацию по смешным ценам. Видимо сегодня, в магазине у Буша, товар продавался с огромными скидками. Об этом свидетельствовала шумная очередь, начинающаяся в утробе магазина, пересекающая всю площадь, и теряющаяся где-то на соседней улице. Возле музыкального магазина, было по-прежнему тихо и безлюдно.
Дверной колокольчик звонко оповестил Гварнери о моём появлении. Продавец музыкального магазина также, как и в прошлый раз стоял за прилавком. На него, иногда, садились мухи, но почти не задерживаясь, тут же взлетали, не найдя ничего интересного для себя. Гварнери вполне мог бы соревноваться с манекеном, и скорее всего, это соревнование выиграть. Он вышел из ступора, лишь когда я поздоровался с ним. Глаза его ожили, повращались в разные стороны, пока не сфокусировались на моей переносице.
- Приветствую вас! - встрепенулся он. - Ну, и как там наше общее дело?
- Обязательства по договору, с моей стороны, можно считать исполненными.
- Отлично! Вы и впредь можете обращаться ко мне, а я уж всегда постараюсь обеспечить вас работой.
Я передал ему чёрный ящик с "Цветком Папоротника". К моему великому сожалению, Гварнери, так и не раскрыв чёрный ящик, сунул его в недра монументального прилавка, и сложив руки на животе, молча уставился на меня. Я смотрел ему прямо в глаза. Никакой реакции. Я сделал неопределенный, но настойчивый жест, вращая кистью в направлении себя. Ничего. Я завращал уже обеими кистями, гораздо энергичнее, с каждым вращением все больше увеличивая амплитуду. Гварнери смотрел на меня, но совершенно не замечал моих переживаний. Наконец, уже даже не скрывая своего раздражения, я задал прямолинейный вопрос:
- И где же моя награда?!
- Ах да! - вновь встрепенулся он. - Конечно, награда! Вы чрезвычайно быстро справились с заданием, и за это, вдобавок к награде, получаете бонус - Нотную Тетрадь! Берете музыкальный инструмент, включаете Творчество, открываете эту тетрадь и все. Таланты занимаются творчеством, все остальные - критикой. Творите, и быть может когда-нибудь вы достигнете высот Великого Композитора!
На внутреннем интерфейсе завертелась строка сообщения:
Вами получено два предмета:
Нотная Тетрадь
Рояль Рахманинова!
!!
6. ЖАДНОСТЬ - ОНА ТАКАЯ...
Я вновь испытал смешанные чувства. Мне хотелось одновременно отчаянно выть и танцевать от радости Пасадобль. Вот оказывается, где плодятся никому не нужные, кроме меня рояли. Сейчас в мешке инвентаря у меня их было тридцать четыре штуки. Это серьезный перебор, и даже, уже не только для критиков. Если так пойдёт и дальше, придётся подыскивать помещение в аренду, под склад.
Забыв взять у Гварнери новое задание, я вышел на улицу, звякнув на прощание дверным колокольчиком, и растворился в толпе. Спокойствие ко мне вернулось уже за городом. Я быстро шёл по полям, обратно, в Заповедный Скит, к отшельнику Даниамину. Минут через сорок, постоянно сверяясь с картой, я преодолел непролазные дебри и выбрался на знакомую полянку с "Лисьей Норой". Но я не сильно спешил вновь встретиться с отшельником. Вначале надо бы угомонить любопытство и разобраться с новым приобретением - Нотной Тетрадью.