Жители Кларжеса с безудержной энергией боролись за повышение своего слопа. Каждая минута человека была посвящена работе или изучению техники достижения цели. Хобби и спорт были заброшены, общественно-полезная деятельность отошла на второй план. И если бы не клапан, которым являлся Карневаль, где можно было на время забыться и отдохнуть, мало кто выдержал бы изнурительную борьбу и сошел бы с ума. В Карневаль каждый человек приезжал один или два раза в месяц. Здесь затуманенный работой мозг мог найти отдых. Здесь человек давал волю эмоциям. Здесь он мог не думать об основной цели своей жизни.
В Карневаль изредка приезжали и Амаранты, одетые в роскошные костюмы. Неузнаваемые под своими масками, они могли забыть о зависти, которая владела всеми остальными, когда они видели этих счастливчиков…
4
В Карневаль приехала и Джакинт Мартин, ставшая три года назад Амарантом и прошедшая обновление три недели назад.
Джакинт Мартин трижды поднималась из Брудов: сначала как специалист по средневековым инструментам, затем как концертирующая флейтистка и, наконец, как музыкальный критик. Трижды линия ее жизни круто устремлялась вверх и трижды она возвращалась обратно к горизонтали.
В возрасте сорока восьми лет она мужественно расширила сферу своей деятельности и стала заниматься историей музыкальной культуры. Это помогло ей в возрасте пятидесяти четырех лет стать Веджем. За оригинальные исследования в области музыкальной символики она перешла в Серды в возрасте шестидесяти семи лет. Ее назначили ассистентом в Картербургский университет, но через четыре года она сама стала сочинять музыку. "Древний Греаль" - насыщенная страстью оркестровая сюита, полностью отражающая особенности ее незаурядной натуры, подняла ее в Вержи в возрасте девяноста двух лет.
Затем на тридцать лет она отошла от активной деятельности, разыскивая новые стимулы, которые дали бы ей возможность перейти в Амаранты.
Она всегда интересовалась загадочной культурой королевства Сингали и, несмотря на почти неустранимые препятствия, на грозные опасности, она решила провести один год в Сингали.
Она тщательно готовилась к этому, изучила язык, обычаи, ритуалы, подготовила одежду, выкрасила кожу. Правительство выделило ей воздушный шар, и она вылетела за пределы Кларжеса в варварскую страну, где жизнь ее подвергалась постоянной опасности.
В Канасте она объявила себя колдуньей и, пользуясь последними научными достижениями, заработала себе прочную репутацию. Знатные лорды Гондваны предложили ей посетить их пиратскую империю, и она с благодарностью приняла приглашение. Намеченные планы она быстро выполнила, но, очарованная гондванскими художниками, их своеобразным видением мира, провела там четыре года. Многие аспекты жизни в Гондване показались ей неприличными - особенно равнодушие к людским страданиям. Она была очень эмоциональной женщиной, чувствительной, и в течение всего времени пребывания за границей Кларжеса находилась в состоянии крайнего отвращения. В Торренге она случайно присутствовала на церемонии Большая Ступа. Все увиденное внушило ей такой ужас, что она бежала из Гондваны и вернулась в Кларжес в шоковом состоянии.
Шесть месяцев спокойной жизни вернули ей душевное равновесие, и следующие шесть лет были для нее весьма продуктивны. Она опубликовала книгу "Гондванское искусство", много эссе по гондванской музыке, подводным королевским садам, ритуальным танцам на склоне горы Валакунен, и в возрасте ста четырех лет стала Амарантом.
После обновления она превратилась в очаровательную девятнадцатилетнюю девушку, более или менее похожую на нее саму в этом возрасте.
Новая Джакинт действительно была девятнадцатилетней, но опыт ее и знания были накоплены за сто четыре года. В новой Джакинт Мартин нельзя было найти ни одной черты характера, не присущей старой Джакинт. Да, она действительно осталась сама собой в новом обличье.
Джакинт получила прекрасное стройное тело. Пепельно-серые волосы блестящим каскадом спадали на очаровательные плечи. Несмотря на наивность, открытость взгляда, можно было угадать скрытые глубины ее натуры. Если сравнивать красоту женщины с цветком, то можно было сказать, что она находится в самой высшей точке расцвета.
Во время борьбы за достижение высшего фила ее сексуальные инстинкты были придавлены. Она еще никогда не была замужем, и теперь ей предстояло открыть для себя новые ощущения.
В этот вечер она надела серебряное платье, обтягивающее ее стройную фигуру, и поехала в Карневаль без какой-то определенной цели, не особенно задумываясь, что она будет делать там.
Она припарковала свой кар, проехала на пассажирском диске через прозрачный тоннель и очутилась в самом сердце Карневаля.
Яркие костюмы, веселый смех и возгласы, музыка, звучащая всюду, разнообразные запахи, яркие глаза, смотрящие из-под масок, ярко расцвеченные рты, руки и ноги, проделывающие гротесковые движения в танце, шелест одежды, сверкание красочных реклам. Все это был Карневаль! Он очаровал Джакинт. Ей оставалось только раствориться в нем, подчиниться его ритму, бездумно плыть по течению…
Она пересекла Конкур, прошла через Фоли Инкредибль в Малый Овал, опустилась по Аркадии-вэй, с интересом осматривая все вокруг.
Яркие цвета она воспринимала как звон колоколов. Она слышала гармонию цвета, ее обертоны, мягкие и взрывные, бьющие по нервам, возбуждающие в ее душе отклик. Она сама не ожидала такого эффекта. Она проходила мимо всех достопримечательностей Карневаля - Замка Истины, Голубого Грота, Лабиринта, Колледжа Эроса, где перед публикой демонстрировались технические приемы любви.
Перед нею разворачивалась игра реклам и ярче всех светилась реклама Дома Жизни. Человек в медной маске мощным голосом созывал публику. В ее мозгу вдруг вспыхнули тревожащие душу воспоминания о церемонии Большая Ступа: главный жрец, демонически красивый, таким же громовым голосом руководил стонущей в религиозном экстазе толпой верующих…
Джакинт остановилась послушать.
- Друзья, каков ваш слоп? - кричал Вэйлок. - Заходите в Дом Жизни! Дидактор Монкур поможет вам! Бруд перейдет в Веджи. Ведж - в Серды. Серд - в Вержи. Верж - в Амаранта. Зачем жалеть час, если Монкур даст вам годы? Всего флорин, один флорин! Разве это много за вечность? - Голос его гудел, как медный колокол. - Увеличивайте свой слоп! Смотрите в будущее с надеждой! Всего флорин за вход в Дом Жизни!
Вокруг него собралась толпа. Вэйлок обратился к мужчине:
- Вот ты, я вижу, Серд. Когда ты станешь Вержем?
- Я Бруд.
- Но ты должен быть Сердом! Зайди в Дом Жизни и через десять минут ты сможешь показать нос своим убийцам. А ты… - Это была женщина средних лет. - У тебя есть шанс пережить своих детей. Не менее сорока двух Амарантов обязаны своим возвышением дидактору Монкуру.
Вэйлок заметил прекрасную девушку в серебряном платье.
- О прекрасная леди! Ты хочешь стать Амарантом?
Джакинт рассмеялась.
- Меня это не интересует.
Вэйлок картинно развел руками.
- Нет? А почему?
- Может, потому, что я гларк.
- Сегодняшний день может оказаться поворотным пунктом в твоей жизни. Заплати флорин - и ты можешь оказаться Амарантом. И тогда ты возблагодаришь дидактора Монкура и его чудесный метод!
Облако голубого дыма вылетело из Дома Жизни и повисло над его головой.
- Заходи, если хочешь увидеть дидактора Монкура. Войти - это всего лишь минута и всего лишь флорин. Один флорин за продление твоей жизни.
Вэйлок спрыгнул с возвышения. Теперь он был свободен. Те, кто не вошли в Дом Жизни, уже не войдут туда. Он поискал глазами в толпе. Вот оно, серебряное платье. Он протолкался через толпу, пристроился к Джакинт.
Серебряная маска скрыла удивление на лице Джакинт.
- Неужели дидактор Монкур не пользуется популярностью, и тебе приходится выискивать клиентов в толпе? - Тон ее был легким, игривым.
- В настоящий момент я принадлежу себе. И так будет до завтрашнего вечера.
- Но ты только что говорил о Вержах, Амарантах… Какой тебе интерес к девушке-гларку?
- Самый простой. Ты очень красивая. Разве этого мало?
- Что можно увидеть под маской?
- Ты одна в Карневале?
Она кивнула и искоса взглянула на него, надеясь, что он не заметил этого.
- Я буду сопровождать тебя, если позволишь.
- О, я могу втянуть тебя в неприятности.
- Я не боюсь риска.
Они прошли по Аркадии-вэй и вышли на Беллармин-серкус.
- Сейчас мы на перепутье, - сказал Вэйлок. - Колохан выведет нас на Эспланаду. Малый Конкур вернет на Конкур, Рьяченда приведет в район Тысячи Воров. Куда ты хочешь?
- Мне все равно. Я приехала посмотреть.
- В таком случае, выберу я. Я здесь живу и работаю, но знаю о Карневале немногим больше тебя.
Джакинт заинтересовалась:
- Ты здесь живешь?
- У меня квартира в районе Тысячи Воров. Многие из работающих в Карневале живут там.
Она вопросительно посмотрела на него.
- Значит, ты Бербер?
- О нет. Берберы - деклассированные элементы. А я обычный человек, гларк, как и ты.
- И тебе никогда не надоедает это? - Она показала на оживленные толпы.
- Иногда до смерти.
- Тогда почему ты не живешь в Кларжесе? Это всего лишь в нескольких минутах лета отсюда.
Вэйлок взглянул вдаль.
- Я редко выбираюсь в Кларжес. Раз или два в неделю. Смотри, вот там большая Пиротека. Оттуда мы сможем увидеть сразу весь Карневаль.
Они прошли под аркой. Затем эскалатор привез их на посадочную площадку. Один из кометных автомобилей - Ультра-Лазурь - стремительно опустился на площадку. Из него вышли тридцать пассажиров и столько же вошли. Двери захлопнулись, и Ультра-Лазурь взмыл вверх, рассыпая за собой голубые искры.
Они летели низко, огибая башни и высокие здания. Затем взлетели так высоко, что Карневаль показался им не больше снежинки. Стремительный спуск - и вот они уже снова на посадочной площадке. Джакинт радовалась и щебетала, как ребенок, настолько ее восхитило и изумило воздушное путешествие.
- Ну а сейчас, - сказал Гэвин Вэйлок, - сверху вниз, из воздуха под воду.
Он провел ее по веренице лестниц в темный холл. Там они встали на низкий пьедестал, и прозрачный колпак накрыл их. Площадка дрогнула под ними, и они поплыли через темный канал. Вскоре они оказались в водном царстве, царстве голубого и зеленого цветов. Они плыли между коралловых башен, стоящих в садах из водорослей. Рыбы подплывали взглянуть на них, осьминоги вытягивали разноцветные щупальца. Вскоре они оказались над морской впадиной. Под ними не было ничего, только темная бездна.
Купол всплыл на поверхность, и они снова оказались в царстве людей, в царстве света, красок, звуков - в Карневале.
- Вот это Дом Снов, - сказал Вэйлок. - Опускаешься на диван и видишь много чудесного.
- Боюсь, что мне не нравится видеть сны.
- Тогда Дом Далеких Миров. Там ты можешь почувствовать себя на Марсе, Венере, дотронуться до Юпитера, Сатурна, пройтись по далеким мирам… А вот Холл Откровения. Там всегда очень интересно.
Они вошли в холл и очутились в большом зале, где не было ничего, кроме многочисленных трибун. За некоторыми из них стояли люди, самые разные - строгие, возбужденные, злые, истеричные… Каждый из них говорил, обращаясь к кучке своих слушателей. Слушатели тоже были разные. Одни слушали с любопытством, другие с благоговейным трепетом, третьи - равнодушно. Это были проповедники различных доктрин и религиозных культов. Один из них объявил себя не более и не менее как Маниту, второй говорил о тайнах Диониса, третий пробовал вернуться к поклонению силам природы, четвертый доказывал, что он Мессия, и требовал поклонения себе.
Вэйлок и Джакинт вышли на улицу.
- Они смешны и трагичны, - заметила девушка. - Хорошо, что есть место, где они могут высказаться перед слушателями, излить то, что на них давит изнутри.
- Весь Карневаль для этого и создан. Видишь тех людей? - Из одного дома выходили люди. Мужчины и женщины, по двое, по трое, покрасневшие и возбужденные. Некоторые хихикали, другие были бледны как смерть. - Они выходят из Дома Ощущений. Жутких ощущений. Это угроза… - он помолчал, подыскивая подходящее слово для замены слова "смерть", не принятого в Карневале, - …угроза перехода. Они платят за страх. Они с криком ужаса падают с высоты 200–300 футов, но на мягкие подушки. В узком коридоре на них опрокидывается ковш с расплавленным металлом. Он падает так близко от людей, что искры прожигают одежду. Человек в черном - имитация убийцы - заводит их в черную комнату, где стоит гильотина. И смертоносное лезвие останавливается в миллиметре от шеи. Люди выходят оттуда бледные от страха. Может, это и хорошо для нас - поиграть в неизбежность. Я не знаю.
- Этот Дом не для меня, - заявила Джакинт, передернув плечами. - У меня нет страха перед неизбежностью.
- Нет? - Он взглянул на нее сквозь прорези маски. - Ты так молода?
Она рассмеялась.
- У меня достаточно других страхов.
- В Карневале много Домов, способных принести забвение от любого страха. Ты боишься бедности?
- Я не хочу жить, как живут варвары.
- Может, ты хочешь стать богатой?
- Заманчивая идея.
- Тогда идем.
Заплатив по десять флоринов, они вошли в Дом. Здесь на них надели одежду, к которой были подвешены десять бронзовых колец.
- Каждое кольцо стоит флорин, - сказал служитель. - Как только вы войдете в коридор, начинайте воровать кольца другу друга. Когда пройдет установленное время, включается свет, и вы идете получать деньги за украденные вами кольца. Можно выиграть, но можно и проиграть. Счастливого воровства.
Они вошли в полутемный коридор с зеркальными стенами, зашторенными нишами, альковами. Здесь царила атмосфера недоверия. Откуда-то из-за угла вдруг показывалась голова и исчезала, из-за шторы протягивалась рука и хватала кольцо. Свет начинал мигать и гаснуть. Тогда слышались мягкие шаги, шорохи, вскрики, шелест одежды… Наконец зазвенел звонок, и Вэйлок вышел к кассе. Здесь его уже ждала Джакинт. Вэйлок получил 12 флоринов за двенадцать колец.
- Мне повезло меньше, - сказала Джакинт. - У меня всего три кольца.
Вэйлок ухмыльнулся.
- Я украл два кольца для тебя.
Они вышли на улицу, зашли в маленькое бистро и выпили по бокалу фиолетового шампанского.
- Ночь началась! - воскликнул Вэйлок и широким жестом показал на город. - Карневаль!
Они пошли по набережной. На противоположном берегу реки высились башни Мерсера и другие здания Кларжеса. Город был строг и монументален, Карневаль же, напротив, был полон безумного веселья и страсти.
Повернув на Гранадиллу, они прошли мимо здания Астарты с его двадцатью сверкающими куполами, сделанными в виде гигантского мужского полового органа, хвастливо упирающегося в небо…
Сотни людей в масках и красочных костюмах шли по улицам, где в воздухе благоухал аромат цветов, где стояли скульптурные изображения демонов, ведьм и прочей нечисти. Вскоре они снова очутились на Конкуре.
Сознание Джакинт раздвоилось. Одна - меньшая часть ее - воспринимала все окружающее с холодной беспристрастностью, другая - большая - была захвачена ритмом жизни в Карневале. Она вся сконцентрировалась на ощущениях: глаза были широко раскрыты, нос жадно вдыхал чудесные ароматы. Она с готовностью смеялась любой шутке и охотно шла за Вэйлоком.
Они посетили дюжину Домов, попробовали множество напитков. Воспоминания Джакинт стали путаться, блекнуть, как краски на старой картине.
На одной из площадок игроки кидали копья в живых лягушек. Зрители бурно приветствовали каждый успех и осмеивали неудачников.
- Это противно, - сказала Джакинт.
- Зачем же ты смотришь?
- Не могу оторваться. В игре есть какая-то мрачная притягательность.
- Игра? Это не игра. Они делают вид, что играют. Им просто нравится убивать.
Джакинт отвернулась.
- Должно быть, это Вейрды.
- Может быть, каждый из нас немного Вейрд.
- Нет, - она энергично замотала головой, - только не я.
Они прошли до самой границы района Тысячи Воров, затем повернули назад и зашли в кафе "Памфилия".
Механическая кукла принесла им покрытые инеем стаканы с Санг де Диоо.
- Это освежит тебя, и ты забудешь усталость.
- Но я не устала.
Он вздохнул.
- А я устал.
Джакинт наклонилась к нему.
- Но ты же сам говорил, что ночь только началась.
- Я выпью пару стаканов. - Он приподнял маску и выпил один. Джакинт с любопытством смотрела на него.
- Ты не назвал мне своего имени.
- В Карневале это не принято.
- О, скажи свое имя.
- Меня зовут Гэвин.
- А я Джакинт.
- Красивое имя.
- Гэвин, сними маску, - резко сказала девушка. - Дай мне увидеть твое лицо.
- В Карневале принято скрывать лицо под маской.
- Но моя серебряная маска совсем не скрывает меня.
- Только очень красивая девушка рискнет надеть такую маску. Для большинства вся прелесть в том, что нужно носить маску. В маске я в твоем воображении могу сойти за принца. Но если ее снять, я превращусь в обыкновенного человека.
- Мое воображение отказывается принимать тебя за принца. Сними маску.
- Потом.
- Ты хочешь, чтобы я подумала, что ты безобразен?
- Нет. Конечно, нет. Джакинт рассмеялась.
- Ты разжигаешь мое любопытство.
- Нет. Считай меня жертвой обстоятельств.
- Как древних Туарегов?
Вэйлок удивленно посмотрел на нее.
- Не ожидал такой эрудиции от девушки-гларка.
- Мы оба весьма любопытная парочка, - сказал Джакинт. - А какой твой фил?
- Гларк, как и ты.
- А, - она кивнула. - Кое-что, сказанное тобой, заставило меня удивиться.
- Я что-то сказал? Что именно? - насторожился Вэйлок.
- Всему свое время, Гэвин. - Она поднялась. - А теперь, если ты выпил достаточно, чтобы прогнать усталость, идем отсюда.
- Идем, куда пожелаешь.
- Куда пожелаю?
- Да.
- Хорошо. Идем. - Она повела его по улице.
Где-то вдали колокол пробил полночь. Воздух стал гуще, цвета ярче, движения людей наполнились тайным смыслом, как будто они на ходу исполняли ритуальный танец страсти.
Вэйлок притянул к себе Джакинт. Рука его легла на гибкую талию.
- Ты чудо, - хрипло прошептал он. - Ты сказочный цветок.
- Ах, Гэвин, - сказала она. - Какой ты лжец.
- Я говорю правду.
- Правду? Что такое правда?
- Этого никто не знает. Она резко остановилась.
- Мы можем узнать правду. Ведь здесь есть Замок Истины.
Вэйлок отшатнулся.
- Там нет истины. Только злобные идиоты, которые всех пачкают грязью.
Она взяла его за руку.
- Гэвин, ты сказал, что пойдешь туда, куда я пожелаю.
Вэйлок неохотно вошел с ней в широкие ворота. Их встретил служитель.
- Обнаженную правду или приукрашенную?
- Обнаженную, - быстро сказала Джакинт.
Вэйлок попытался протестовать, но Джакинт искоса посмотрела на него, и он сказал:
- Пусть так. Мне стыдиться нечего.