Грегуару хватило присутствия духа включить туманную сирену. Чудовища исчезли с пробуждением Ренар, оставив многочисленные следы на палубе и рубке. Они повредили несколько вертикальных винтов. Грегуар надеялся отремонтировать их.
Десять часов
Вот уже несколько часов мы неуклонно снижаемся. Лилит не проснулась. Она лежит у меня на животе. Дважды она начинала терять плотность, дважды я шептала ее имя, и она вновь цеплялась за реальность. Ждать. Нам не остается ничего иного, как ждать и надеяться.
ГЛАВА 38
Туман рассеялся и открыл метеор. Огромный черный булыжник окружала синяя вода с аметистовыми отблесками. Раньше здесь была Антарктида. Пассажиры "Альбатроса" бросились на нос, чтобы полюбоваться зрелищем. Лилит, как маленькая обезьянка, цеплялась за плечи отца.
- Как мы отыщем Эрментруду? - забеспокоилась Роберта. - А если она прячется внутри этого болида...
- Вон там, похоже, виднеется дымок! - крикнула Ренар.
Все посмотрели туда, куда она указывала. С южной стороны метеора в воздухе вилась тонкая серая струйка.
- Беру курс на нее, - решил Грегуар.
- Может, там потерпевшие кораблекрушение? - усомнилась Ренар.
- И все же надо...
"Альбатрос" задрожал и сам встал на курс, ведущий к колонне дыма. Палуба под их ногами содрогнулась. Нарушился режим вращения винтов.
- Что происходит?
- Эрментруда, - ответил Грегуар, крепче прижимая Лилит к себе. - Она направляет нас.
Ренар ощутила, как ее пистолеты выпрыгнули из кобур и улетели за борт. Гвозди, удерживающие доски, с визгом вылезали из гнезд и гнулись. Винт одной из больших мачт сорвался с оси и, вращаясь, улетел в сторону метеора. Роберта нагнулась, уклоняясь от неопознанного металлического предмета.
- На корму! - взревел Грегуар.
Винты срывались один за другим. Форштевень взорвался, поперечные балки, которые уже ничто не держало, унеслись в пустоту. Скалистая поверхность летела навстречу с огромной скоростью. Электродвигатели пробили палубу, разнесли в щепки центральную рубку и рассыпались в воздухе. Цепляясь за кормовое ограждение, они увидели, как самый крупный двигатель переломился надвое и рухнул вниз.
Они неслись над метеором на бреющем полете. Все в их глазах смешалось и прыгало. Воющий ветер заглушал голоса. Роберта не сомневалась - они разобьются. Она прижалась к Лилит и Грегуару, крепко зажмурилась, умоляя Эрментруду прекратить разгул стихий.
Остатки "Альбатроса", а именно задняя палуба, хвостовой винт и руль, постепенно замедлили бег и застыли перед трехэтажным домиком. Из трубы его струился дым. Обломки летучего корабля перышком опустились на скалистую поверхность и медленно накренились. Люди и ежи съехали вниз по наклонной палубе и, пошатываясь, встали на ноги.
Металлическая калитка садика, окружавшего дом, распахнулась, и перед ними возникла маленькая седоволосая старушка. На ней был синий передник, а в руке она держала секатор. На правой руке висела корзинка с кабачками. Она вытерла секатор о передник, бросила в корзинку и жестом пригласила их в дом.
* * *
Они собрали уцелевшие вещи среди обломков "Альбатроса". Лилит немного покапризничала, когда ей предложили отведать рагу из кабачков. Но потом хорошо выспалась и проснулась в добром расположении духа. Эрментруда вручила гостям корзинку и послала собирать бататы. А теперь тушила их в кастрюле на газовой плитке. Путешественники и Основательница сидели вокруг пластикового стола, накрытого скатертью в красно-белую клетку. Лилит пристроилась на углу стола и рисовала.
- Так нам удалось удрать из Мондорамы, - закончил рассказ Грегуар. - Чтобы добраться до вас.
Старушка несколько раз кивнула.
- Можно сказать, что эта Баньши крепко взялась за вас.
- Да, можно, - согласилась Роберта.
Ходики в виде лурдского святилища пробили семь часов. Крышка кастрюли подпрыгивала, выпуская струйки пара.
Роберта провела весь день с Эрментрудой, которая показала им дом. За ним любовно ухаживали - он походил на красочную бонбоньерку. Они позавтракали в час, когда обычно завтракают, провели беззаботный день, а теперь готовились к ужину. Все исходили слюной, принюхиваясь к запаху жаркого. Ежи, сгрудившись у печки, наслаждались хлебными крошками, вымоченными в молоке.
"Мы находимся на метеоре - его столкновение с Землей вызвало Великий Потоп и на тысячи лет изменило климат, - подумала Роберта. - И в сердце этого края легенд мы сидим вместе с существом, чьим родным домом на самом деле является межзвездное пространство".
Она, не стесняясь, задавала вопросы, но соблюдала осторожность. Они явились за помощью. И не стоило обижать Основательницу.
- Вы меня не обижаете, - сообщила Эрментруда, пробуя, готовы ли бататы. Потом слила воду. - Просто дело в том, что я растеряла почти все силы. Будьте любезны, принесите мне несколько лавровых листиков, - обратилась она к Ренар.
Пиратка вышла в сад. Эрментруда уселась за стол и приготовилась резать бататы и морковь. Грегуар беседовал с Лилит, которая нарисовала спящую принцессу. Это был грубый набросок девушки с огромными ушами. Он понял смысл рисунка, когда она изобразила седьмого гнома.
- Я находилась в районе Офикуса, когда мимо меня пролетел метеор. - Ренар принесла лаврушку. - Его притяжение оказалось слишком сильным. Пришлось последовать за ним.
Она собрала ломтики бататов и моркови и уложила их в миску. Жаркое еще не доспело. Эрментруда бросила в него лавровый лист и налила себе стакан "Сюз".
- Я не могла избавить вас от потопа. Поверьте, мне очень жаль. Эфир на земле почти ничего не значит. - Эрментруда задумалась над своим мрачным выводом. Потом бросила взгляд на Лилит, старательно рисующую Золушку в платье в горошек. - Скажу прямо. Не ждите от меня особого чуда.
Открыла духовку. Жаркое было готово.
- Тарелки в буфете, - сказала она, - а столовые приборы - в правом ящике. Клод, спуститесь в погреб за бутылочкой красного?
Роберта достала из буфета пять тарелок и расставила их на столе. Ее мысли витали в пространстве, пока Грегуар убирал карандаши Лилит. Эрментруда поставила дымящееся блюдо на подставку, потом посоветовала девочке:
- Не трогай. Еще слишком горячо.
Ежи похрапывали во сне, прижавшись друг к другу. Настала ночь. Фарфоровый абажур окрасил воздух в золотистый цвет. На комоде стоял старенький ламповый приемник. Клод вернулась с парой бутылок вина и пистолетами с перламутровой рукояткой.
- Нашла их рядом с погребом! - весело сообщила она и раскупорила бутылки.
Роберту заинтересовал приемник. Она прочла названия городов, многие из которых ушли под воду. Берлин, Тунис, Лиссабон, Петроград... Включила его и принялась крутить ручки. Весь мир отзывался треском. Канберра передавала оперную арию.
- Дон Джованни! - воскликнул Роземонд.
Все расселись вокруг стола. Эрментруда разложила еду по тарелкам. Лилит, восседающая на древнем пятитомном медицинском словаре, сверкая глазами, глядела, как в ее тарелку падают золотистые бататы, сочные и дымящиеся. Ренар наполнила бокалы. Грегуар баритоном подпевал радио.
- Ешьте, пока не остыло, - посоветовала Основательница.
Роберта изготовила мини-сандвич мясо-батат-морковь и подцепила его вилкой. Лилит с недовольной гримасой проглотила его. Грегуар беседовал с Эрментрудой о забытых созвездиях. Ренар нарезала огромными ломтями белый хлеб и раздавала их по кругу. Роберта задумчиво пожала плечами.
"Быть может, это и есть настоящая магия", - сказала она себе, чокаясь бокалом с бокалом Грегуара.
Лилит проснулась среди ночи. Ей хотелось пить. Роберта дала ей воды, взяла на руки, и девочка вновь заснула. Колдунья хотела уложить ее в кровать, но Лилит застонала. Весь дом спал. Роберта спустилась на первый этаж с девочкой на руках. Хотела устроиться в гостиной, но услышала снаружи шум. В саду в кресле-качалке сидела Эрментруда, устремив взгляд на звезды.
- Смотри-ка! Раннее пробуждение. - Она взмахнула правой рукой, и рядом с ней появилось второе кресло. - Вам лучше сесть.
Роберта опустилась в кресло и стала раскачиваться в том же ритме, что и Эрментруда, ощущая спокойствие и умиротворение.
- Как она себя чувствует?
- Хорошо. Эфирный сироп ей понравился.
- У него привкус клубники. Малыши обожают его. Млечный Путь раскинул в небе свой сверкающий шарф.
Неизвестные Роберте созвездия соткались в серебристые арабески на ткани мрака. Женщина, сидящая рядом с ней, колдунья из колдуний, некогда жила в этом безбрежном пространстве, а теперь границы ее нынешних владений ограничивались железной калиткой и каменной стеной...
- Я так или иначе вернусь в Эфир, - сообщила Эрментруда.
- И куда отправитесь?
- Вернее, что буду делать? - поправила ее Основательница. - Сначала определите, что вы хотите, потом поймете, куда направиться. А что хотите вы?
- Спасти Лилит и устранить Баньши.
- Одна жизнь за другую. Превосходно. Готова поспорить, что ваша цель прояснится на заре.
- Наше транспортное средство в плачевном состоянии.
Эрментруда перестала раскачиваться.
- Если я решу сопровождать вас, беспокоиться не о чем. Постараюсь, чтобы за вами прибыли.
- Я думала, вы прикованы к метеору.
- Я скорее прикована к Земле, моя дорогая. Не забывайте, что Эфир независим...
- ... от силы тяготения, - продолжила Роберта. - Я выучила это еще в Колледже колдуний.
- Вы правы. И лучше справитесь без меня.
- Вы знаете, что нет. - Эрментруда молчала. - Я должна умолять?
Эрментруда поглядела на крохотное существо, спящее на руках приемной матери.
- В этом нет необходимости, - ответила она, возобновив раскачивания. Потом вздохнула. - Решено, отправляюсь с вами. Но мне будет не хватать сада. Мой маленький мирок... Томаты, салат, кабачки, тыквы... Как чудесно наблюдать за их появлением из-под земли. - Она вновь застыла. - Парить на гравитационных полях, исследовать туманности, охотиться за Великим Творцом Притяжения - тоже неплохо.
- Ваши сестры никогда вас не навещали?
- Мои сестры? - Эрментруда скривилась. - Ни слова, ни визита, ничего. Нас разлучили при рождении. Но это не оправдание для подобной забывчивости!
- Несомненно, они очень заняты?
- Я бы сказала, затеряны в пространстве. Мечутся туда-сюда - там раздуют пожар, там устроят бурю. Не удивляюсь, что они не могут усидеть на месте,
Роберта не стала комментировать вслух резкие слова Основательницы. Ее всегда учили быть терпеливой со стариками.
- Скажите, а почему вы никогда не путешествовали?
- Фи! Я ни с кем не знакома на этой планете. Роберта вздохнула.
- У вас много духовных дочерей и сыновей в мире колдовства. Я знаю двух. Могу вас представить им. Сюзи Бовенс из Базеля. Очаровательная девушка. Пленк - таксидермист, медэксперт и просто хороший человек. Старый друг. Сейчас он в Скандинавии, но не знаю зачем.
Эрментруда не знала, почему Пленк отправился к гипербореям, но скривилась, услышав фамилию Бовенс. Бросила взгляд на профиль Роберты... Позже она сообщит ей о судьбе молодой женщины. Лилит заворочалась на руках у колдуньи. Но дыхание девочки оставалось спокойным и глубоким. Роберта ласково погладила ее по головке, и тут же в небе возникло видение.
- Это что такое? - удивилась она.
По небу расхаживал еж - он обнюхивал скопления звезд в виде личинок.
- Густавсоны видят сон, - ответила Эрментруда. Ежа сменил новый образ - он колыхался, и Роберта не сразу узнала в нем себя. Ее волосы буквально горели ярким пламенем. Она выглядела более округлой, чем обычно. А лицо отличалось... дьявольским выражением. Она сражалась с существом ниже ростом, в котором угадывалась Баньши. Удары следовали с обеих сторон, свирепые и безжалостные.
- Думаете, это Грегуар? - спросила колдунья. Роберта из сновидения ударила ногой в живот Баньши, и та улетела за горизонт. Победительница исполнила триумфальный танец и исчезла. Появилось новое видение. Исключительно четкое. На несколько секунд возник кратер, наполненный храмами, монументами и колоссальными статуями. В центре высилась золотая пирамида. Она вдруг засияла так, что от домика потянулись тени. Потом ночь проглотила видение. Эрментруда, прижав два пальца к виску, пожевала губу.
- Это шло из кроличьей комнаты. - Основательница называла ее так из-за семейства Братца Кролика, изображенного на обоях. - Ведь там спит ваша приятельница-пиратка?
- Да, Клод.
Полярную звезду вдруг окутало красное сияние. Потом оно сложилось в шапочку над очаровательным личиком. Но лицо было рисованным. Небо окрасилось в зеленый цвет, а на согнутой в локте ручке крохотной героини повисла корзинка с лепешкой и горшочком с маслом.
- Красная Шапочка! - вскричала Роберта. - Любимая сказка Лилит.
Девочка весело бежала по лесной тропинке, кружным путем добираясь до бабушки. Лилит улыбалась во сне. Колдунья и Основательница некоторое время следили за недвижным бегом. Но поскольку ничего не происходило, а домик никак не появлялся, им наскучило следить за сном, и они возобновили беседу.
- Иногда ветер доносит сюда сновидения жителей ближайших островов, - сообщила Эрментруда. - В виде северного сияния или похожих на него видений. И я целую ночь любуюсь ими.
- Как это возможно?
- Сны можно видеть везде, - наставительно ответила Эрментруда. - Под водой, на суше, в воздухе.
- Я говорю о существах, которые создаются снами вокруг метеора. Когда мы приблизились к вам и проникли на территорию океана Чудес, нас осаждали настоящие кошмары.
- Хотите услышать рациональный ответ? Попробую объяснить, чтобы доставить вам удовольствие. Мне кажется, к этому причастно столкновение болида с Землей. Произошла какая-то химическая реакция, породившая этот дрим стрим. Вам подходит такое объяснение?
Красная Шапочка наконец добралась до бабушкиного домика. Лилит сжала кулачок, схватившись за воображаемую ручку.
- И щеколда поднялась, - произнесла Эрментруда. Дверь отворилась, открыв волка, который, даже не потрудившись переодеться, схватил Красную Шапочку за лодыжку.
- Святой Георгий! - вскричала колдунья.
Лилит перестала шевелиться. И вдруг стала легкой, невероятно легкой. Роберта хотела усадить ее и разбудить. И с ужасом увидела, что сквозь ее личико просвечивают звезды.
- Она уходит!
Волк в небе оторвал ножку ребенка - тот полз, пытаясь убежать от хищника и оставляя на зеленой траве пурпурно-красный след.
- Проклятый Кровавый Джек, - проворчала Эрментруда, вставая. - Передайте ее мне. Пора приструнить его.
Роберта протянула ей девочку, а звездное зрелище словно затвердело. Красная Шапочка растаяла во мраке, как кровавая лужа в луже битума. Эрментруда выпустила Лилит из рук, уложила в метре над землей на невидимой левитирующей подушке.
- Разденьте ее, - спокойным голосом приказала она.
Роберта послушно сняла с Лилит ночную рубашонку. Эрментруда осмотрела ребенка со всех сторон, ощупала каждый дюйм прозрачной кожи. Роберта следила за ее действиями, прижимая скомканную в комок рубашонку к груди. Может, Фредерика Гонде действовала так же?
- Что вы ищете? - спросила она, испытывая невыносимый страх.
- Изучаю ее звездную карту, - пробормотала Эрментруда.
- Ее что?
Основательница уложила девочку на спину.
- Если хотите, родинки. - Она приостановилась, заметив округлившиеся глаза колдуньи. - Вы разве не знаете, что каждый носит на себе свою звездную карту?
- Составленную из родинок?
- Конечно, составленную из родинок, - разозлилась Эрментруда. - А из чего еще. Из ноздрей?
- Только колдуны... или другие тоже? Эрментруда подбоченилась.
- Считаете себя высшим существом из-за того, что протирали задницей скамьи некоего колледжа, в котором вам даже не преподали элементарных знаний?
Роберта отшатнулась, пораженная резкостью и вспоминая о Рагнетруде, Хлодосвинде, Фредегонде и их внезапных сменах настроения. Значит, мир покоился на нестабильной опоре.
- У каждого есть своя карта. Иначе каким образом совершать последнее путешествие? А?
Она вновь занялась Лилит, состояние которой не улучшалось. Девочка выглядела хрупкой, как роза, выдуваемая ремесленником-стеклодувом.
- Некоторые созвездия служат не для того, чтобы быть проводником для своего носителя, а только защищают его в жизни. Лилит, как любой младенец, пока лишена родинок. И это очень хорошо. Мы подарим ей пять добрых фей, пять защитных фигур.
- Пять Основательниц?
- Действительно, пять Основательниц, - проворчала Эрментруда, положив ладонь на левую руку Лилит. - Посмотрим. С чего же нам начать?
Роберта догадалась, что над их головами что-то происходит. По небосводу проносились огненные стрелы, вычерчивая светящиеся фигуры, которые либо вскоре гасли, либо продолжали сиять. Эрментруда искала на южном небе созвездия, чтобы отобрать нужные. Вскоре осталось только четыре изображения в виде многоугольника, похожего на летучую мышь. Самое высокое вспыхнуло ярким светом. Это был человек, держащий в одной руке деревянный молоток, а в другой - резец.
- Да отпечатается на тебе Скульптор, и скульптором ты станешь.
Эрментруда сняла ладонь с руки Лилит и возложила ее на правое бедро. Роберта увидела на коже девочки шесть родинок, а созвездие на небе испарилось.
- Да примет это бедро Часы, шестеренками которого ты будешь управлять.
Рисунок созвездия Часов отпечатался на левом бедре Лилит. Эрментруда перевернула Лилит на живот и положила обе ладони на поясницу в области почек.
- Да помогут тебе в любой ситуации Феникс и Хамелеон.
Поясница покрылась новыми родинками, соответствующими легендарным животным. Лилит опять превратилась в двухлетнюю девочку, плотную и материальную. Эрментруда, закрыв глаза, не шевелилась.
- Осталось еще одно созвездие, - решилась напомнить Роберта.
- Я размышляю.
Наконец Основательница взяла левую руку ребенка и нажала четыре разные точки на ее ладошке.
- М24, Канопус, Фомальгаут, NGC6397, - перечислила она. - Четыре звездных тела, из которых возникнет новое созвездие Книги, то, которое содержит в себе все остальные.
Эрментруда просунула руки под Лилит и осторожно опустила ее в одно из кресел-качалок. Девочка тут же сжалась в комочек. Основательница закутала ее в одеяло. Обряд завершен.
- Ваш черед.
- Что?
- Покажите мне свои родинки.
Роберта была в ночной рубашке. Но стыдливо отказалась обнажаться. Глаза Эрментруды, которые видели дальше облака Оорта, без труда прошили ткань.
- На правом бедре у вас Большая Медведица, - сообщила она. - Классика. - Обошла колдунью, сканируя ее тело, и остановилась за спиной. - Ого-го! Что я тут вижу? Дракон между лопаток? Ему не хватает последнего кусочка, кончика хвоста, куда Древние помещали его мозг.
- Оставьте мои лопатки в покое.
Эрментруда не стала ее слушать и коснулась спины указательным пальцем. Роберта вздрогнула, обернулась, побагровела. Основательница ответила ей сдержанной улыбкой.
- Теперь ваш дракон в полной целости. Пора идти спать. Доброй ночи.