На мадам Ушшос-Нах был строгий брючный костюм и минимум украшений, но этот властный взгляд Эринрандиру не забыть никогда.
Помнится, капитан ап-Телемнар пролепетал какие-то банальные слова приветствия, за что удостоился ледяной улыбки и возможности запечатлеть церемонный поцелуй на кончиках пальцев Матроны.
– Госпожа моя Матушка, позвольте представить Вам моего боевого товарища…
Нет, голос Дзира не дрожал, но и посмотреть в глаза своей матери он не смел.
С самым невозмутимым видом Мадам прикоснулась к банке с пивом, посетовала на слишком низкую температуру напитка, столь вредную для горла, затем пожелала победы команде, за которую болели Эрин с Дзиром, и столь же внезапно удалилась.
– На тебя приходила посмотреть, - уверенно заявил дроу, слегка напугав соратника.
– И как - одобрила?
– Более чем! Ты ей очень понравился.
Естественно, что подробностей и объяснений из спецназовца не вырвешь и под пытками, но Эрин поостерегся продолжать расспросы. Одобрение Матроной - это весьма сомнительное благо.
Так вот Чаринда Ушшос-Нах, если и напоминала чем-то свою мамашу, то лишь внешностью - точеными чертами лица и чуть раскосыми глазами. По случаю жары на дровской деве сохранились лишь кокетливые белые шортики и майка с рисуночком дохлой черной мышки Микки из культового пиндостанского сериала. Чаринда одарила светлого гостя прелестной улыбкой и радостно прощебетала:
– Как я рада вас видеть, Эринрандир! Мне столько о вас рассказывал Дзир. Наконец-то мы познакомимся поближе.
Если бы спецназовец не предупредил заранее, что Чари считается одной из самых коварных и непредсказуемых женщин в семействе, то, пожалуй, Эрин сразу бы проникся к дровке доверием, таким дружелюбием она лучилась.
Ручных пауков Чаринда не держала, зато обожала летучих мышей, а потому следующие полчаса капитан ап-Телемнар вынужден был любоваться фотографиями её крылатых подопечных. К счастью, сами животные с наступлением сумерек улетели на охоту.
– Охотиться на твоих "любимых" бабочек, - ухмыляясь, пояснил Дзир.
Вот уж кто злой и все записывает! Впрочем, дроу - они такие!
Мамзель Ушшос-Нах любезно предложила мужчинам бутерброды и вино со льдом, а когда они согласились, отправила на кухню Дзира готовить обещанное угощение. Добрая и милая сестричка, не правда ли?
С чем бы таким сравнить беседу с дровской волшебницей? Ближе всего по ощущениям - игра в карты на деньги с опытным, хитрым и обаятельным шулером. Он тебя облапошивает, и ты это понимаешь, но из-за сногсшибательной харизмы готов простить лукавцу почти все. Шибко сладко шельмец поет, развешивая лапшу по ушкам.
Чаринда плутовала и всеми силами пыталась вытянуть из следователя как можно больше информации. И можно только догадываться, зачем ей все это нужно, и где она собирается козырнуть своей осведомленностью. Но Эрин тоже не вчера на свет народился. Он рассыпал комплементы и улыбки, не скупился на обещания и посулы, но ничего лишнего умудрился не сболтнуть. Ему требовалось подтверждение своих предположений относительно причастности магов. Но Дзирова сестрица отвечала на вопросы уклончиво, словно вдруг припомнила детскую игру "Вы поедете на бал?". Там тоже "Да" и "Нет" говорить нельзя.
– Если это колдун, то он не дроу, - заявила она. - Наши обряды и ритуалы гораздо более…
– Кровавы, жестоки и мучительны, - с широкой улыбкой добавил за сестру Дзир и уточнил: - Были.
Оно и верно. Темные эльфы настолько преуспели в химии и фармакологии, что для получения нужного компонента им больше нет нужды варить в полнолуние нетопырей и добывать теплую печень вервольфа, не говоря уж о драконьих зубах и слезах пятисотлетних девственниц. Химия - великая наука, а промышленное производство всегда дешевле кустарного.
Но, к слову сказать, Чаринда и не отметала сходу вероятность магического ритуала, повторяя слова русалки о реальности комбинирования разных типов магии ради пополнения сил и энергии.
Под вино уже о делах не говорили. Не комильфо, потому что. Трепались о политике и происках Березайца, а после третьего бокала - о бесконечном дриадском телесериале "Не родись в крапиве". Безответная любовь помощницы директора кроватной фабрики к своему шефу-ловеласу удерживала у экранов барышень всех возрастов и рас вот уже тысячу шестьсот сорок семь серий подряд. Эрин телевизор не смотрел, но все равно был в курсе всех событий любовной эпопеи. Еще бы! Ведь дамская половина управления регулярно вникала в хитросплетения сюжетных линий, а потом обсуждала перипетии личной жизни героев на рабочем месте. Чаринда не стала прикидываться эстеткой и честно призналась - смотрит, а потом еще и с мамой обсуждает по телефону. Мужчины дружно совершили ритуальный плевок в сторону презренной жвачки для глаз и мозгов, но пару соображений относительно дальнейшего развития отношений самоотверженной Коки Шишкаревой и рокового мачо Алтея Каштанова высказали. В знак уважения к увлечению мадам На-Гайны, естественно. Осуждать маленькие слабости Матроны ни Дзир, ни Эрин не решились бы.
– Ваш низменный мужской ум не способен оценить столь высокие материи и проникнуть в тайный смысл сериала про любовь, - насмешливо ответствовала Чаринда.
– Берегись, в дриаду превратишься, - предупредил её Дзир. - Тебе и перекрашиваться не придется. Так, слегка оттенить волосы желтеньким, - и гнусно захихикал.
Чаринда опасно прищурилась:
– Ты тоже берегись, милый братец. От брюнеток одни неприятности.
– Сам как-нибудь разберусь, - ласково огрызнулся спецназовец.
Не будь они братом и сестрой, веселая перепалка кончилась бы колоссальной подставой и огромными неприятностями для одного из спорщиков. Но Эрин все равно постарался перевести разговор на другую тему. Становиться невольным свидетелем ссоры двух дроу он тоже не хотел. Знаем мы, что бывает с ненужными свидетелями. Прекрасные дровские колдуньи умеют так ловко промыть мозги, что потом и как тебя звать, сразу не вспомнишь. Тем более что Чаринда тут же начала чересчур пристально всматриваться в своего гостя.
– А ты не так прост, о друг моего маленького братца, - проворковала она, усмехаясь. - Даже не ожидала, что Светлые столь предусмотрительны и дальновидны. Надо же!
Но пояснять свои слова дровская дева не торопилась. Она лишь языком поцокала и покачала головой, несказанно удивив обоих мужчин. Эрина - загадочностью высказывания, а Дзира - несвойственной для темных эльфов прямотой.
Нельзя сказать, что Эрин возвращался домой с какими-то реальными результатами, но в целом день он провел плодотворно. Теперь бы еще увидеть любимую и провести вечер в её компании, а заодно - поделиться впечатлениями. Может быть, Нолвэндэ присоветует что-нибудь интересное? Она такая, она может.
Но прямо напротив дома номер 12 по улице Арсенальной его ожидало самое неприятное зрелище, какое Эрин только мог себе вообразить. Сидящие в засаде журналисты. На энчечекиста они бросаться с вопросами не стали (неведомым способом, но Ытхан слово держал), оставаясь чуть в отдалении, но каждый его шаг сопровождался фотовспышкой, словно путь пиндостанской звезды киноэкрана по красной дорожке от черного "мимоззина". Эльфу отчаянно захотелось развернуться и сбежать, но он сцепил крепче зубы и, делая вид, что ничего такого особенного не происходит, спокойно направился к дверям подъезда.
Предусмотрительно выключив свет, они сидели на кухне Нолвэндэ прямо на полу и курили, струшивая пепел в пустую кастрюлю из-под съеденных только что пельменей.
– Если это не кто-то из местных, значит - заезжий гастролер, - заметила мыслечница, после того как Эрин изложил ей краткое содержание событий и открытий прошедших двух дней. - Как думаешь, может, есть смысл проверить зарегистрированных приезжих? Он не мог обойти регистрацию, чтобы снять жилье, оборудовать лабораторию и вообще иметь возможность где-то содержать похищенных в течение суток.
Энчечекист одобрительно хмыкнул.
– Хорошая мысль. Пойду в ГРИП* и попытаюсь там поискать. После гнома-колдуна, русалки, леготаровых подопечных и дровской чародейки мне никакие кикиморы не страшны.
– И дотошные вредные гномки? - рассмеялась Нол. - И наяды?
– Мне теперь море по колено, - рассмеялся эльф. - Твои ментальные щиты произвели на Дзирову сестричку колоссальное впечатление.
– Я польщена.
– Знаешь, она мне напомнила про одну забавную колдовскую штучку из дровского арсенала. Узкий проход завешиваем невидимой паутинкой и терпеливо ждем появления жертвы, которая попадется в ловушку. Дроу делали паутинку ядовитой или обжигающей. Но ведь совершенно не обязательно ловушка должна наносить попавшему в неё созданию ощутимый вред, а?
– К чему ты клонишь?
– К тому, что по собранным данным, по опросам соседей наши потерпевшие были последними, кто теми злополучными вечерами входил в подъезд. У меня не создалось впечатления, что на них охотились персонально. Просто кто-то дожидался позднего часа, выкручивал лампочку и вешал паутинку. Как в детской игре - кто последний, тот и водит. Пожилая гномка или юная хоббитянка - не имеет принципиального значения, - рассуждал Эринрандир.
– Вопрос только в том, какое заклинание было заложено в паутинке, - согласилась Нолвэндэ. - И тут возможны варианты.
– Но это прием известен давным-давно и не является прерогативой дроу. Даже вампиры иногда пользуются схожей методой вместо классического Зова.
– Это все тебе Чаринда рассказала? - подозрительно спросила напарница.
– О! И не только, - усмехнулся Эрин. - Я еще наслушался вздохов о несчастной доле Кокаины Шишкаревой.
– Кто это?
Дочь отважной грифонолетчицы последний год телевизор практически не смотрела, но энчечекист был свято убежден, что все женщины от мала до велика хоть одну серию "Не родись в крапиве", но видели. Он ошибался.
– О! Я, кажется, знаю, - проворчала Нол. - Наша кухарка смотрела что-то подобное. Примитив и дешевка. Впрочем, прислуге нравилось.
В принципе Эрин мнение возлюбленной разделял, но тон, которым было сказано, его покоробил. Подстрочный перевод означал: "Я все-таки леди Анарилотиони, и до такого плебейского убожества не опускаюсь. В отличие от некоторых… небрезгливых". За год капитан ап-Телемнар научился толмачить полутона и нюансы высказываний Нолвэндэ, а так же читать скрытый подтекст в подчас абсолютно невинных фразах, брошенных через плечо на ходу. Надо еще видеть поджатые брезгливо губки и красноречивое движение бровями. Точь-в-точь, как у столичного полицейского.
"Там у них, у аристократов, в закрытых пансионах спецкурс такой есть - сдержанное презрение к низшим как истинная добродетель", - раздраженно подумал Эринрандир, но промолчал.
– А у тебя что новенького? - спросил он.
***
Небрежно так спросил, хотя в полумраке, когда единственными источниками света служит лишь мерцание экрана ноута да два красных огонька тлеющих сигарет, особенно и не разберешь, какое там выражение лица. Даже с эльфийским зрением. Я мельком пожалела, что не родилась дроу, и тут же забыла об этом. И в самом деле, что у меня может быть новенького? Сейчас выложу, сердце мое… готов?
И выложила.
– Новенькое? - я задумчиво склонила голову набок и вздохнула. - Если по порядку, то начать придется со старенького. Напомни мне, подробности по операции "Браголлах" еще не рассекретили?
А все-таки жаль, что сейчас слишком темно, чтоб я могла вдоволь полюбоваться сменой выражений на лице возлюбленного. Или - не жаль… Ишь, как подобрался весь!
– Значит, не рассекретили, - констатировала я, так и не дождавшись ответа. - Тогда вдвойне интересно узнать, каким же образом отчет командира группы, проводившей операцию, оказался подшит в мааховскую папку. Там на тебя весьма любопытное досье подобрано.
– Так, - помолчав, каким-то чужим голосом сказал Эрин. - Ты читала?
– Нет, - я поморщилась и затянулась дымом. - Конечно, нет. У меня не тот уровень допуска, чтоб такое читать. Я раскрыла папку, увидела этот листок, просмотрела "шапку", узнала почерк. А потом закрыла, не читая. Это копия, причем не самого лучшего качества, поэтому я не сразу заметила гриф. Он в углу и смазан.
– А когда заметила?
– Есть инструкция, - я пожала плечами. - Меня пока что не тянет стреляться из-за пары случайно прочитанных фраз.
– Кто-нибудь еще это видел? - нет, я положительно перестала узнавать его голос! - Уилкин? Этот столичный полицейский?
– Брюс говорит, что не успел прочитать, - мне нестерпимо захотелось вдруг взять его за руку и просто посидеть так. Молча. - Я предпочла ему поверить. Честно говоря, пристрелить Уилкина тоже не входило в мои планы. ап-Айкалнар не читал точно. Я была первой, кто увидел эту страницу, а после - я никого к папке уже не подпустила. Пока не приехал Шрак с "безопасниками" и не избавил меня от этого… наследства. Так что вот. Есть над чем подумать, верно?
– Балрог, - прошипел Эрин в темноте. - Как оно могло там оказаться…
– Угу, - я уже почти дотянулась до его руки, но передумала. - А так же… что еще там может внезапно обнаружиться? Хотя одной только этой копии хватило, чтобы дело и тело Маахова утащили наши. Уилкина теперь к нему и близко не подпустят, лейтенанта ап-Айкалнара - тоже. Само собой, и меня никто на экскурсию в недра отдела собственной безопасности не пригласит. Но ты слушай дальше, это же еще не все.
– Вот как, - непонятно отозвался Эрин. - И что же у нас дальше?
– А дальше у нас все чудесней и удивительней, - я прикурила новую сигарету и попыталась собрать мысли в кучку. - Во-первых, Маахов, точнее, его тело. Брюс сводил нас в морг. Шесть ножевых у него, представляешь? Причем одно - снизу в затылок. В большое затылочное отверстие, я запомнила, как анатом это назвал. Характерный такой удар, согласен?
– Угу.
– Эрин, к сожалению, это не только я заметила. И Брюсу, и даже нашему дивному Варно было совершенно очевидно, что такой удар нанес профессионал. Скорее всего, некто, имеющий отношение к определенного рода войскам. Спецназ. Или разведка. Верно?
– Ага.
– Я слишком много и беспорядочно говорю, - я покаянно вздохнула. - Извини. Это все нервы. Я постараюсь почетче и покороче.
– Да ничего, все нормально. Продолжай.
– Ладно, - я неровно выдохнула и потерла лоб той самой рукой, которая так и норовила ухватить возлюбленного хотя бы за рукав. - Продолжаю. Сами раны. Уилкин поначалу предположил, что били чем-то вроде штык-ножа. Или боевого ножа, такого, как "рингил". Но потом мы посмотрели внимательно, картинки он еще показывал… Эрин, Маахова убили "англахелом". Слишком уж узнаваемый след. Помнишь, как потерялся твой именной "англахел"?
– Скоро найдется, - саркастически хмыкнул он.
– Наверняка, - я снова вздохнула и, от греха, сцепила пальцы в замок. - Любопытная картинка, правда? Продажный писака-иномирянин заколот весьма специфическим образом. Эльфийским боевым ножом. Именным. А в чемоданчике у того иномирянина - совершенно секретное досье на владельца того самого ножа. Мы там, помнится, автограф кровью хотели?
– Угу. Нестыковка, Нол. Почему этот "я" не забрал чемоданчик?
– А откуда ты знаешь, может, он у Маахова был не с собой, а в номере хранился? - я хмыкнула. - Хотя у тебя есть алиби. Мы же в тот день раков ловили.
– Но они об это не знают, - хмуро заметил Эрин.
– Почему? - я вздернула брови. - Знают. Я сказала.
– Зачем?
– Затем, чтоб оградить тебя от дурацких подозрений, - я ухмыльнулась. - И не надо так смотреть. Совершенно не понимаю, что предосудительного в том, чтоб выехать с сослуживцами на природу и половить там раков.
– И они поверили?
– А почему нет? - я удивленно дернула плечом в ответ на скептический тон. Некая неведомая сила заставила меня расправить плечи и гордо выдвинуть вперед подбородок. - Какие еще доказательства нужны, кроме слова леди Анарилотиони? Даже ап-Айкалнар не посмел подвергнуть мое свидетельство сомнению… Что ты так смотришь? Хотя Уилкин - гоблин, ему это чуждо… Но, в конце концов, тебя видела не только я. Водитель автобуса, кассирша, кондуктор. Если понадобится, их найдут. И чемоданчик с досье. Тут твой неведомый доброжелатель совершил прокол…
– Или наоборот, сделал умный и грамотный ход, - возразил Эрин.
– Возможно, - я в очередной раз вздохнула. - В любом случае, дело забрала собственная безопасность, и мы теперь вряд ли узнаем что-то новое. Ваниар наш расстроился, знаешь? Его же тоже не пустят в расследование, так что теперь парень из почти всесильного столичного проверяющего превратился в бесправного наблюдателя. Такая вот рокировочка. Он весьма разочарован.
– Угу, - сумрачно и немного невпопад отозвался мой капитан. - Поздно уже. Иди спать.
– Да, сейчас, - я кивнула и затушила сигарету. - В общем, я выложила все, что знала. Завтра подумаем, ага?
– Да, - все так же хмуро ответил возлюбленный. - Я подумаю.
Что-то не слишком это "я подумаю" походило на обещание подумать вместе. Ну да ладно. Он устал, я устала, да еще и эти шакалы под окнами… Запирая дверь, я с сожалением вспомнила, что так и не решилась хотя бы взять его за руку. Зря. Зря не решилась. А, может…
Я не стала додумывать эту мысль. Просто пошла спать.
Среди ночи за окном взвыло нечто, спросонья принятое мною за баньши, однако это оказались всего лишь дерущиеся кошки.