II
– Твой отец был великим воином. В нем жила сила богов Севера, и это делало его непобедимым. Но и боги иногда ошибаются. Они дали силу тому, кто был одержим страстями простого человека. Рорк был слаб. Он не сумел принять бремя, которое предложила ему судьба…
– Я не понимаю, матушка. Ты говоришь загадками.
– Сейчас все поймешь. Твой отец был избран богами для великого служения. И первая часть его пути была верной. В битвах и сражениях Рорк покрыл себя великой славой. Он сделал то, чего никто не мог сделать – одолел Зверя Хэль. Но беда Рорка была в том, что он не был викингом. Слишком много в нем было от его матери, от славянки Мирославы. – Старуха сокрушенно покачала головой. – Есть люди, для которых любовь значит много больше, чем просто соитие мужчины и женщины, создающее новую жизнь. Рорк был таким человеком.
– Был? Он умер?
– Не так давно. Не сокрушайся о нем – он отказался от тебя, предал, отправил с глаз долой. Он мечтал о сыне, но родилась ты. Однажды я предсказала Рорку, что он даст жизнь волчице, которая прольет кровь многих мужей. Он не понял моего предсказания. Однако богов и демонов нельзя обмануть, Хельга. Они умеют ждать своего часа. Ныне подходит час исполнения моего пророчества. Скоро ты станешь великой княгиней, и тогда замысел Хэль осуществится.
– Твои речи туманны. – Ольга нахмурилась. – О каком замысле Хэль ты говоришь?
– Что есть жизнь? Постоянная борьба Света и Тьмы. Сколько стоит мир, столько продолжается эта борьба. Смертные люди не представляют себе истинного размаха этой войны, а между тем они волей или неволей участвуют в ней каждый день своей короткой жизни. Как ты думаешь, почему Хельгер именно тебя выбрал в жены своему воспитаннику Ингвару? Почему он не сосватал за будущего князя русского более знатную девушку, с какой целью выбрал для него простую девочку из далекого псковского села? Потому что Ингвар не сын Рорка. Хельгер обманул славян. Он наделен знанием. Он вещий. Он был рядом с Рорком в те дни, когда твой отец еще шел дорогой, предопределенной ему богами. Хельгер был подле него, когда Рорк по милости богов стал правителем твоего народа – первым правителем. Тем, кого ныне славяне вспоминают как Рюрика. Но Рорк отказался от своего жребия, избрал незаметную и никчемную жизнь простого человека ради любви.
– Может быть, он правильно сделал?
– Может быть. – Старуха внезапно засмеялась мелким дрожащим смехом. – Я пыталась отговорить его, но он не послушал. Больше того, он причинил мне боль!
Сигню выпростала из-под своего черного бесформенного рубища левую руку, и Ольга вздрогнула – у старухи не было левой кисти.
– Видишь? – Старуха поднесла свою культю прямо к лицу девушки, отчего та невольно отпрянула назад. – Вот что сделал со мной твой отец. С той поры он лишился милости богов и демонов, перестал быть Воином-из-за-Круга, великим бойцом, призванным держать мир в равновесии. И ради чего? Ради женщины, одной-единственной, хотя он мог заполучить любовь сотен красавиц. Я никогда не понимала Рорка. Но его ошибку можно исправить. Ты ее исправишь.
– Исправлю ошибку, вернув себе престол, который оставил отец?
– О да! Ингвар, будущий князь киевский, – слабый и ничтожный человек. У него есть только одна страсть, которая скоро овладеет им без остатка – жажда золота. Он жаден. В его жилах течет кровь простого смерда, в нем нет благородства. Воинская честь и доблесть ему чужды. Хельгер знает это. Он понимает, что на киевском столе его сменит жалкий человечек, который не сможет сделать эту державу великой. И он надеется на тебя, Белая Волчица, Вольфсдоттир! Ты примешь эту державу, окруженную могучими врагами, ты сделаешь ее великой и могущественной. Благодаря тебе Русь будет последним оплотом древних богов Гипербореи на земле.
Старуха схватила глиняную кружку с водой, начала жадно пить. Маленькие кидинги притихли, сбились в кучку у ног Ольги и своими блестящими глазками следили за черной ведьмой.
– Время старых богов уходит, – сказала старуха, утолив жажду. – Повсюду побеждает учение иудейского бога. Оно распространяется, как лесной пожар. Культ иудейского бога и его божественного сына побеждает старых богов. Где теперь боги Рима? Где боги греков, персов, кельтов? От них остались только имена и забытые заросшие бурьяном капища, на которых уже давно никто не приносит требы. Иудейская вера проникла в земли Севера, и даже норманны отказываются от Одина и асов, принимая христианство! Русь, только Русь пока еще хранит веру предков. А это значит, что пока существует Русь, будем жить мы, боги и демоны Севера! Открою тебе великую тайну. Я помогаю тебе не только потому, что ты дочь Рорка. Тебе суждено совершить великое дело. Смотри!
Старуха налила из кувшина воды в широкое блюдо, зашептала какие-то заклинания. Ольга, как завороженная, следила за тем, как Сигню водит ладонью над блюдом. Вода в блюде забурлила, будто кипяток на огне, повалил пар. Старуха жестом велела Ольге подойти к столу.
– Смотри в воду! – приказала она.
Ольга глянула в блюдо. Вода казалась темной, по ней пробегали золотистые искры, а потом Ольга увидела человеческое лицо. Седой мужчина глянул на девушку янтарными глазами, повернулся к ней спиной и пошел по дороге, не оглядываясь.
– Это Рорк, твой отец. – сказала Сигню.
Ольга вздрогнула, но в блюде появилась новая картина. Сотни воинов карабкались на высокие каменные стены, над которыми бушевало дымное пламя. Сверху летели стрелы и дротики, камни и комья обожженной глины, но ратники продолжали упорно подниматься по лестницам, подбодряя себя громкими криками. Потом она увидела продолжение битвы – по улицам, застроенным убогими глинобитными домами, с воем и гиканьем неслись вооруженные всадники, топтали и рубили встречных, бросали пылающие факелы внутрь домов. Дым застлал улицу, и Ольга подняла глаза на старуху.
– Что это? – спросила она.
– Великое дело, о котором я говорила тебе. Его свершит твой сын. Не скоро, но обязательно свершит все, что ты видишь. Он покончит с давним врагом Руси – с Хазарией. Он разрушит гнездо хазарских разбойников и освободит Русь от нападений на многие годы. И еще – он нанесет удар по величию иудейского бога. Ведь хазары поклоняются именно ему!
– Не скоро, говоришь ты? – думая о своем, спросила Ольга.
– О, очень не скоро! Много, много лет пройдет, пока это свершится! Но ты увидишь гибель Хазарии, и я ее увижу, ха-ха-ха!
– А если мой сын не станет проливать кровь хазар?
– Вот! – Сигню сверкнула глазами. – Я знала, что ты это скажешь. Между Светом и Тьмой мира быть не может. Если твой сын не прольет кровь хазар, то они прольют кровь русских. Или Русь, или Хазария – третьего не дано!
– Ты говоришь ужасные вещи.
– Такие ли ужасные? Знаешь ли ты, девушка, что хазарские маги ищут твоей смерти? Им ведомо, кто ты, и кто произойдет из твоего рода. Они уже начали охоту за тобой. Берегись!
– Какую охоту, Сигню?
– По твоему следу идет Стая, выпущенная самим Эрликом, хазарским богом Тьмы.
– Черные собаки, о которых говорила Ивка? – догадалась Ольга.
– Черные собаки, – кивнула Сигню. – Твоя подруга может чувствовать хазарскую магию, потому что в ее жилах течет частичка хазарской крови. Ее отец был полукровкой, сыном хазарина и русской пленницы.
– Я не знала об этом, – искренне призналась Ольга.
– Твои враги сильны и жестоки, тем больше у тебя причин не щадить их. Бойся Стаи, ее сила велика. Тебе предстоит встретиться с ней очень скоро. Пока боги хранят тебя, но если ты не выполнишь их волю, они отвернутся от тебя, и твоя гибель неизбежна.
– Воля богов? Какую волю я должна выполнить?
– Стать княгиней. Я знаю тайны твоего сердца. Ты любишь этого мальчишку, Некраса. Не уподобляйся своему отцу, не отказывайся от великой судьбы ради пустого миража.
– Некраса? – Ольга смутилась. – Почему ты решила, что я его люблю?
– Потому что я вижу то, что будет. Я вижу одно твое будущее и другое, будущее Ольги – великой княгини руссов, и Ольги – жены простого смерда. Есть еще и третье будущее.
– Какое?
– Встреча со Стаей.
– А ты можешь показать мне Ингвара? – спросила Ольга.
– Могу. Смотри в воду!
Ольга подчинилась. Вода в блюде снова заклокотала, и девушка увидела горницу в княжеском тереме Киева, а в ней – совсем еще молодого человека в расшитом кафтане. Юноша разговаривал с пожилым мужем, в котором Ольга сразу узнала старого Хельгера.
– Это Ингвар? – спросила она, хотя знала, каков будет ответ.
– Твой будущий муж. Скоро старый волк Хельгер благословит ваш брак!
– Мне он не нравится, – сказала Ольга.
– Ты не будешь любить его. Но династический брак вовсе не требует любви. Твоя цель – стать княгиней, вернуть то, от чего легкомысленно отказался твой отец.
– Я хочу любить и быть любимой.
– О, я вновь слышу, как говорит кровь сына Мирославы! Милая моя, ты слишком прекрасна и велика, чтобы тратить жизнь на любовь. Твой удел – власть. И ты ее получишь.
– Скажи мне, Сигню, чего ты добиваешься? Зачем тебе все это?
– Разве я недостаточно ясно тебе все объяснила? Мне нужно, чтобы ты стала княгиней.
– Мне кажется, ты что-то от меня скрываешь.
– Так ли ты хочешь знать все?
– Я не хочу быть твоим слепым орудием, Сигню.
– Ну, хорошо. – Старуха провела ладонью над блюдом, и бурление воды прекратилось. – Я открою тебе еще одну тайну. Опасность угрожает не только тебе, но и всей Руси. Ингвар получил от ромейского императора опасный дар – смертоносный дар, Хельга! Вряд ли сам мальчик понимает всю опасность Звезды Орка, но он дорожит ею. Он раб этой звезды. Лишь ты можешь получить ее и спасти свою страну.
– Получить звезду? Расскажи мне об этой звезде.
– К чему тебе знать это? – Старуха изучающе посмотрела на Ольгу, но девушка выдержала этот пристальный взгляд. – Ладно, я скажу тебе. Ромеи хотят погубить Русь. Они боятся грядущего могущества твоей земли. Они выбрали сильнейшее колдовство для этой цели. Когда-то Звезда Орка принадлежала моему миру, но потом она оказалась в мире людей. Это принесло им огромные несчастья. Звезда Орка всегда приносит только несчастья.
– Я не видела на Ингваре никакой звезды.
– Он носит ее под одеждой. Снять с него звезду насильно нельзя – всякий, кто попытается это сделать, получит мощный магический удар. Забрать звезду у хозяина можно лишь в том случае, если он сам согласится добровольно ее отдать. Но тебе я открою секрет звезды, и ты сможешь ею завладеть.
– Что значит "Звезда Орка"?
– Эта звезда – символ единения Человека и Бездны, единства человеческой и демонской природы. Она дает человеку власть управлять Темным миром, приносит ему власть, силу и могущество. Но, служа одному человеку, Звезда Орка становится ключом, отпирающим двери бездны. Ты умеешь считать?
– Сновид, наш огнищанин, учил меня.
– На обратной стороне медальона есть цифры, по одной на каждом из пяти его лучей. Двадцать четыре – семнадцать – десять – пятнадцать – восемнадцать. Каждая цифра соответствует букве греческого алфавита. Получается слово – Орк. Так римляне называли повелителя Темного мира. Запомни эти цифры, девочка. Если ты произнесешь их в нужном порядке, то защитишь себя от действия талисмана.
– И что будет, если Ингвар отдаст мне эту звезду?
– Ничего. Ты станешь ее повелительницей и хозяйкой.
– И все?
– Все. Только ты сможешь управлять Звездой Орка. Если талисман окажется у тебя, грядущие несчастья обойдут Русь стороной. Ты уже видела, к чему привело появление талисмана в твоей земле. Вспомни, что случилось с вами в Полчеве.
– Ты и это знаешь?
– Я знаю многое, девочка. Я – Сигню.
– Почему я должна оставить звезду себе, если она приносит только несчастья?
– Потому что ты дочь великого Рюрика! То, что губительно для прочих, тебе придаст Силу.
– Все очень сложно и запутанно. – Ольга покачала головой. – Но у меня нет выбора. Мне жалко Ингвара и жалко людей, которые страдают. Я сделаю то, о чем ты просишь.
– Я знала, что ты умная девочка! – Старуха засмеялась мелким сухим смехом. – Помни, медальон должен остаться у тебя. Никто не должен получить его. Никто и никогда! Только тогда ты обретешь настоящую власть и могущество.
– Сначала я должна попасть в Киев.
– Ты попадешь туда. Сумеречная Тропа приводит людей именно в то место, которое предназначили им боги. А пока отдохни, насладись покоем. Тебе пришлось многое пережить за последние дни. Немного отдыха тебе не повредит.
Старуха постучала пальцем по глиняной крынке. Ольга услышала музыку – тихую, печальную и неописуемо красивую. Маленькие кидинги у ног девушки тоже ее услышали, потому что оживленно защебетали, взялись за лапки и начали кружить в незатейливом танце вокруг Ольги – поворот налево, поклон, поворот направо, снова поклон. От их кружения Ольге непреодолимо захотелось спать, глаза начали закрываться, и напрасно она терла их руками – сон наваливался на нее, будто тяжелая неподъемная ноша. Пещера, старуха, маленькие духи стали терять очертания, расплываться, таять в воздухе, и Ольга, в очередной раз сделав попытку открыть глаза, увидела над собой лицо Ворша.
– Проснулась? – спросил ведун. – Так сладко спала, ажио будить не хотелось.
– Спала? – Ольга села, тряхнула головой, огляделась: она была на поляне, где они остановились на привал, и вокруг стояли дружинники. Некрас заливал водой из шлема догоревший костер. – Всего лишь сон.
– Тебе что-то снилось? – спросил Ворш.
– Да, – Ольга встала, набросила на плечи свою меховую курточку. – Мне снилось, что я шла Сумеречной Тропой.
– Мы все ею идем, и не во сне, а наяву, – ответил волхв. – Пойдем, тут недалеко есть река, а через нее мост. До темноты надо найти людей.
Мост, о котором говорил Ворш, оказался древним и полуразрушенным, но перейти по нему на другой берег было возможно. Ольга сразу вспомнила мост над Змейкой близ Выбути – только тот был гораздо крепче и на вид, и на деле. Ступая по угрожающе скрипящим доскам настила, в просветы между которыми виднелись свинцовые воды реки, Ольга пыталась представить себе, что она дома, на том самом с детства знакомом мосту, и никакой опасности нет. Она перешла сама, хотя ноги у нее временами начинали дрожать. Ивка не смогла преодолеть страх, и ее перетащил, взвалив на плечи, могучий Реттиль.
– Выходи за меня замуж, красавица, – сказал викинг, опустив Ивку на траву у моста. – Буду каждый день так тебя носить.
– Как овцу, – фыркнула Ивка. – Ну, уж нет, спасибочки!
– Идем дальше! – скомандовал Ворш. – Солнце к закату идет. Нечего в лесу оставаться.
– Ты что-то стал распоряжаться, ведун, – с плохо скрытым раздражением сказал Давид. – Мне решать, идти или нет.
– Конечно, тебе, – спокойно сказал Ворш. – Но только видишь, какими длинными стали тени? Еще немного, и солнце зайдет. А в лесу полно зверья.
– Почем ты знаешь, что мы уйдем из леса до наступления темноты?
– Вижу. Слой мха на стволах стал тоньше, богатырь. Это значит, что солнца тут больше. Верный признак, что окраина леса недалеко.
– Хм! – Давид засопел в бороду. – Больно умен!
– Да уж, не дурак, – ответил Ворш. – Поднимай людей, Давыд-богатырь.
– Лошадей нет, плохо, – вздохнул армянин. – Отвык я пешком ходить. И не пристало мне, потомку знатного рода, ходить пешим, будто смерд.
– Найдем людей, а там и лошади для нас найдутся.
– Это ты хорошо сказал. Идем!
Впрочем, киевляне уже шли по тропинке, ведущей от моста в глубь леса. Давид и Ворш, заговорившись, оказались в конце колонны. Тогда Давид прибавил шагу, чтобы возглавить отряд. Ворш сделал то же самое. Поравнявшись с Ольгой, армянин спросил ее, почему она такая задумчивая.
– О сне своем думаю, – отвечала девушка. – Не знаю, к добру он или к худу.
– А ты не думай! Был я однажды в Ани, так там встретилась мне на рынке цыганка-люли. Их там много бродит, особенно летом, когда тепло. Я ехал на своем коне по рынку, и вдруг меня эта цыганка останавливает. Давай погадаю, говорит. А и я говорю – зачем? Что было, я знаю, что есть, тоже знаю, а что будет знать – не хочу. Бог не любит, когда к нему в карман заглядывают. Зря, говорит мне цыганка. Тебе, говорит, много великого свершить предстоит, и встретишь ты на своем пути такую красивую девушку, что сразу влюбишься и женишься на ней в тот же день. Ва, говорю я, разве так бывает? Бывает, она мне говорит. Увидишь, говорит. А пока, говорит, дай мне пару монет за предсказание. Ну, я ей дал пару медяков. А она смеется так и говорит: "Вот если я сказала тебе правду, то эти твои медяки превратятся в золотые безанты. А если я тебе солгала, то твои монеты превратятся в кусочки угля!" Сжала их в кулаке, а потом раскрыла ладонь.
– И что? – поинтересовалась Ольга.
– Безанты были, – сказал Давид. – Но только наврала она мне все. Семь лет с того дня прошло, а девушки, в которую должен влюбиться, я так и не нашел. Много встречал девушек, но этой не встретил. И не женился.
– Правда? А сколько тебе лет?
– Тридцать пять этой весной исполнилось. И еще не женат!
– Ну и что? – Ольга улыбнулась. – Значит, не встретил еще свою красавицу. Но ты ее еще встретишь! Я слышала, в Киеве девушки одна другой краше.
– Я уже видел. – Давид погладил ладонью бороду, неожиданно подмигнул Ольге. – Хорошие девушки, правду говоришь. Но только в псковской земле есть и красивее. Верно, земля у вас на красоту щедрая.
– Скажешь тоже! – Ольга смутилась, зарумянилась. – Сравнил, Киев и Псков. Разница великая. У нас край скудный, суровый.
– Лучший виноград растет на камнях, так мне говорил один ученый человек… О чем ты думаешь, красавица?
– О том, что сказал Ворш, – Сумеречной Тропе.
– Э, зачем его слушать? Если он так сказал, и мы идем по Сумеречной Тропе, значит, мы все уже умерли. А я не умер. Я это точно знаю, потому что мертвые не хотят кушать, а я хочу. Целого барана бы сейчас съел!
– Давид, впереди! – крикнул Вороня. Тропа, по которой шел отряд, сначала спускалась в неглубокий пологий овраг, а потом пошла на подъем. Открылся противоположный край оврага, и на нем, прямо на тропе, стояли четыре всадника на хороших вороных лошадях в богатой сбруе. Незнакомцы были в доспехах и хорошо вооружены. Дружинники мгновенно выстроились в клин, прикрывая девушек, но всадники и не думали нападать. Они продолжали стоять неподвижно, наблюдая за приближавшимися людьми. Когда же киевляне подошли к всадникам на расстояние в двадцать саженей, от четверки отделился воин в черной с золотом броне и с султаном из белых перьев на шлеме и неспешным шагом подъехал к русичам.
– Кто вы? – спросил он, не поднимая забрала. – Откуда вы здесь взялись?
– Мы дружинники великого князя киевского Хельгера, – сказал Давид, выйдя вперед и гордо подбоченившись. – А я его воевода, Давид. Мы едем в достославный город Киев и надеемся, что ты нам поможешь отыскать туда кратчайшую дорогу.
– Киев? – Всадник помолчал. – Не знаю такого города.
– Однако ты говоришь по-русски. – Давид пристально посмотрел на черного воина. – И земли, на которых мы сейчас стоим, принадлежат киевскому князю.