- А когда вы поплывете обратно, что вы скажете Чародею из Касабаарде об инопланетянах из Компании?
Молли схватила меня за локоть и прошипела:
- Сядьте!
Выбор был невелик, и я почти упала на одну из обитых металлических скамей.
Ортеанец некоторое время продолжал стоять. Я видела, что его шестипалые руки нервно двигались. А потом увидела едва заметные ответные жесты сидящих торговцев. Связь.
- Вы совершенно правы в том, - кротко сказал Аннект, - что все торговцы Побережья обычно приносят новости и слухи в Башню в Касабаарде. Меня не удивляет, что Чародей знает о вашем прибытии сюда.
Молли оглянулась по сторонам, на мгновение, почувствовав себя беспомощной. Прамила уселась поближе к ней, а Дэвид Осака неуклюже опустился на край другой скамьи. Это было убогое помещение с осыпающимися и побледневшими рисунками на штукатурке. Я увидела, как Дуг Клиффорд обменялся приветствием с другими торговцами и сел.
Открылась решетка в дверном проеме, и снова появилась Халдин Дамори. Она жестом подала знак, и один из молодых наемников внес чай из арниака , но, передавая бокалы, поставил их на стол перед нами раньше, чем перед торговцами из Касабаарде. Молли провела запястьем над своим бокалом, и я увидела, как напряглась Халдин: проверять на наличие яда - значит оскорбить наемников сомнением в уровне их подготовленности.
Я снова энергично взялась за дело:
- Несомненно, Чародей помнит обитателей другого мира с тех пор, как я посетила его - если теперь это не другой носитель титула. Ах, я забыла. Это неважно, не так ли?
Я хотела, чтобы безликий молодой ортеанец из Касабаарде ответил на столь язвительный тон, но в раздражение пришла лишь Молли Рэйчел.
- Линн, если вы не возражаете!
Аннект ответил:
- Нет, шан'тай , Чародей помнит обитателей другого мира. Память не умирает, хотя мы смертны, а в Башне всегда есть Чародей.
Раздался грохот. Халдин Дамори опрокинула керамический бокал. Высоким, сдавленным голосом она сказала:
- Нет! Чародей обладает не памятью о прошлом, не верной памятью о прошлом, а только какой-то ересью, вызываемой машинами и устройствами Колдунов…
Все внутри меня сжалось от воцарившегося напряженного молчания. Наемнику потерять самообладание… Она и молодой торговец в маске напряженно смотрели друг на друга, словно два полюса силы и напряжения, пока, в конце концов, она не повернулась, сплюнув, и вышла, громко стуча сапогами по хирузетовому полу. Она грубо приказала одному из наемников охранять внешнюю дверь и, быстро шагая, пропала из поля зрения.
- Шан'тай Аннект, я могу лишь извиниться. - Молли провела рукой по своим спутавшимся черным волосам и быстро взглянула на Прамилу и Дэвида. - Если бы мы смогли продолжить эти переговоры при более мирном расположении духа…
- Разумеется, - сказал касабаардец и снова сел. Один из торговцев сделал ему какой-то знак пальцами с похожими на - когти ногтями, отчего тот улыбнулся.
Я подумала: "До какой степени я могу осуществлять нажим? А поскольку Молли, так или иначе, старается отстранить меня, то вряд ли то, что я сейчас скажу, будет иметь значение".
- Шан'тай Аннект. - Он обратил внимание на меня. - Чего от нас хочет Чародей? Или это лишь любопытство?
Мужчина некоторое время не отвечал. Затем поднял обе шестипалые руки и развязал шнуровку маски. Он положил ее на стол и вытер лицо - лицо с тонкими чертами, со сбритой белой гривой, с зелеными глазами, блестящими на фоне бледной кожи. Он улыбался.
- Шан'тай , если вы так хорошо информированы, то скажите мне, почему же должно быть еще что-нибудь, кроме простого любопытства.
Дуг Клиффорд подался вперед, положив сжатые руки на колени, и неожиданно пришел мне на помощь:
- В документах нашей дипломатической Службы есть сведения о том, что влияние Башни однажды остановило войну. Как я это понимаю, Башня пригрозила использовать свое влияние и отрезать Кель Харантиш от торговли с остальным Побережьем и фактически заморить его голодом. Касабаарде, кажется, расположен удачно для того, чтобы контролировать внешнеторговые потоки.
Зеленоглазый прищурился. Сбритая грива подчеркивала неземные пропорции его лица: широкий лоб, узкая челюсть. Он сказал:
- Остановило войну? Это преувеличение, шан'тай .
Я сказала:
- Если не войну, то, конечно, довольно неприятный враждебный инцидент. - "А почему бы еще не упомянуть обо всем этом? - подумала я. - Сейчас в этой комнате нет никого, кто бы на это обиделся". - Вы можете не вспоминать, Аннект. Это было около восьми лет назад. Колдуны Харантиша финансировали мятежные фракции в телестре Ста Тысяч - СуБаннасен, Хараин, Орландис.
Мужчина пожал худыми плечами и беспомощно взглянул на меня.
- Шан'тай , я всего лишь торговец. Если я доставлю сообщение коричневым мантиям Чародея… впрочем, это делают все торговцы Побережья. Мне мало что известно. Не сомневаюсь, что вам будет послано сообщение, если Чародей из Касабаарде услышит о вас больше.
Дэвид и Прамила приникли головами друг к другу и тихо о чем-то говорили. Дуг Клиффорд, казалось, с рассеянным вниманием рассматривал на обшарпанных стенах узоры отраженного зеркалами света.
Молли Рэйчел сказала по-сино-английски:
- Линн, мы можем обойтись без упоминания тайных агентов и осведомителей из какого-то одержимого культом поселения на севере. Думаю, мы будем считать эту тему закрытой.
После этого переговоры продолжались в обычной манере тихоокеанцев. Молли дирижировала процессом, привлекая Прамилу и Дэвида, когда дело касалось материально- технического обеспечения, а пятеро торговцев-ортеанцев задавали стандартные вопросы относительно стандартных докладов о программе Торговли и Помощи. Лишь время от времени на меня посматривал мужчина без маски, а затем мигательные перепонки скользнули вниз, открывая глаза цвета зеленого яблока.
В комнате стало жарче, воздух был душным, и я предположила по времени, что, должно быть, наступила середина утра. Я незаметно пододвинулась к Дугу Клиффорду, чтобы поговорить с ним.
- Что вам угодно, Линн?
- Вы знали, что сегодня или завтра намереваетесь отбыть в Свободный порт?
Это было то, чего он никак не ожидал и вначале смутился, но затем с его лица исчезло вежливое выражение "на публику":
- Я все же представляю здесь правительство!
- Я знаю.
Молли сказала что-то, чего я не расслышала, потому что послышалось шарканье ног встающих людей: время было определено точно. Когда мы выходили из комнаты, я сказала:
- Дугги, нам нужно поговорить.
В окне этой внешней комнаты виднелся прямоугольник неба с дневными звездами, затмеваемыми легкой дымкой. Хайек Анжади предоставил Клиффорду помещения, расположенные высоко на стене города. Воздух, горячий и тяжелый, обещал дождь. Заканчивался период Зимнего солнца. Вытирая пот со лба, я обессиленно опустилась в кресло, обитое тканью из волокон дел'ри . Дуг подошел к низкому столику, на котором у него стояла оплетенная бутыль со спиртным напитком из сброженных зерен дел'ри , наполнил два бокала и поднял один из них, молча признавая, что изнемог.
- О Боже, Дугги, я становлюсь слишком стара для этого!
Он сел в кресло рядом со мной, улыбаясь с сердечной приятностью нахальной белки.
- Вам ведь не пятьдесят, моя девочка. Вот погодите. Вы еще не знаете, что такое усталость.
- Какие же мы с вами две старые развалины… а?
Юмор иссяк. Свет давил на глаза, и они болели. Ощущались постоянная липкость от пота и какое-то неопределенное раздражение - предвестник многих меньших бед. "Несколько месяцев на Побережье, - подумала я, - и небольшой запас остающихся у меня жизненных сил закончится".
- Я имею в виду, слишком стара для службы в иных мирах. Дугги, могу поклясться, что не знаю, как вы так можете.
Он потягивал маленькими глотками острый на вкус спиртной напиток из дел'ри .
- Я делаю это - привык это делать - никогда не впутываясь в то, что выходит за пределы интересов моей профессии. Линн… однако, если меня отсылают в Свободный порт, то это чистая теория. Кстати, спасибо за предупреждение.
- Возможно, я последний раз была в состоянии такое сделать.
Снаружи, с тропы, донесся шум, и на закрывавший вход занавес из дел'ри -ткани на мгновение упали тени проходивших мимо ортеанцев из хайек . Чувствовался запах пищи и дыма очагов, топившихся сухим навозом. То была последняя вспышка активности перед полуденным перерывом.
Я сказала:
- Все после нас валится, как костяшки домино, - дворцовый переворот в Кель Харантише, телестре , Дома-источники, войны между хайек …
Дуг мрачно произнес:
- Сообщения поступают на Землю.
Я подумала: "Я пришла сюда для разговора; как мне поднять очень важную тему? Наплыв уверенности, энергии сейчас прошел. У меня нет того резерва сил, какой был в тридцать. Я изнемогаю от жары, от разреженного воздуха, от одного только груза предъявляемых ко мне требований".
- Я думала, когда прилетела сюда с Компанией, что могу что-нибудь сделать. Знаете, я действительно так считала.
- Вы сохранили политику Компании в ограниченных пределах. - Дуг задумчиво поднял бровь. - В очень ограниченных, если сравнить с чем-нибудь, скажем, с Миром Мелгуиша или с Европейскими Анклавами.
Он улыбнулся. От этого у меня стало теплее на душе. Он - единственный здесь, кто так же, как и я, знает Компанию и в равной мере не одобряет ее методов.
- Все то же самое, проблема не так проста. - Я вытерла пот со лба и шеи. - Жизнь здесь, на Побережье - это поддержание прожиточного минимума. Иногда, даже ниже этого уровня. Подходит ли это для нас, чтобы быть изоляционистами?
Он пожал плечами - жест, говоривший о нежелании обсуждать аргументы.
- Это та жизнь, какую они себе выбрали.
- Выбрали? Какой же тут выбор?
Я встала, оттолкнувшись от кресла, и подошла к занавесу из дел'ри -ткани, чтобы поднять его, надеясь, что из дверного проема хоть сколько-нибудь потянет сквозняком. Но его не было. Комната была невелика, как и все помещения в Махерве. Я посмотрела за узкую тропу, на освещенное солнцем пространство.
- Может быть, мне удастся убедить Молли, что я все-таки пригожусь, - немного капризно сказала я. - Может, сказать, что, возможно, отправлюсь с торговцами в Касабаарде? Но это ей не нужно, если она нашла технику Колдунов, которую ищет.
Он элегантно положил ногу на ногу.
- Линн, позвольте мне, как старому другу, спросить вас кое о чем. Долго еще вы собираетесь бегать?
- До тех пор, пока не пойму, от чего я бегу, куда и для чего.
- Вы беспокоите меня. Я тревожился за вас некоторое время.
Низкий потолок комнаты вызывал клаустрофобию. Я подошла к окну, остановилась и почувствовала легкое дуновение влажного воздуха. "Тебе нужна моя помощь против Компании, - подумала я. - Боже мой, Дугги, но это не то, это не то, что сейчас важно!"
- Это выглядит примерно так, - осторожно сказала я. - Я поняла, что у меня есть проблема. Ко мне вернулось некое равновесие, но я не могу его сохранить, в какой-то момент я твердо стою на ногах, а в следующий - ощущаю себя больной. Это приходит ко мне… в виде воспоминаний, хотя они стерты. Если я брошу двигаться вперед и не пойму, что это, то утрачу это равновесие - тут мне и крышка. Но если я обнаружу причину…
Дуг поставил свой бокал на низкий столик.
- Что обнаружить, если точнее?
- Все, что я теперь вижу, вызывает воспоминания. Думаю, что много времени назад со мной что-то произошло. Существует нечто такое, чего я не могу помнить, но я боюсь этого, потому что если я помню, то я… ну, делаю себя мишенью.
Он испуганно взглянул на меня.
- Мишенью для кого?
- Не знаю!
Дуг подошел и встал рядом со мной у окна, глядя на ортеанцев, проходивших по тропе. Не поворачивая ко мне головы, он сказал:
- Линн, это классическая паранойя вследствие воздействия гипнолент. Вы считаете, что обрели знания каким-то таинственным способом, но все это выходит за пределы полученных ранее исследовательских данных. Вы знаете, что это такое! А что касается того, чтобы навлекать на себя нападки или становиться объектом нападения…
- Это не только я. Это все пришельцы, которые здесь находятся. Я знаю, что это звучит как бред параноика, но…. вы никогда не видели Хавот-джайр.
- Кого?
- Это была женщина из Харантиша, которая шпионила за нами в Касабаарде, когда там вместе со мной находились Блейз, Хал и Эвален Керис-Андрете. Она стояла за попыткой убить нас. Мы позволили людям Чародея допросить ее, сломить.
Почему мне не удается изгнать ее из своего сознания? Я смотрю в этом древнем городе в полированные металлические зеркала и вижу ее лицо.
- Дугги, не говорите, что мне нужно проконсультироваться у психиатров.
Он посмотрел на меня, и в каждой черте его лица отражалась нерешительность.
- Я могу. Я знаю…
- Что вы знаете?
- Что случилось с вами, после того как умер Макс.
Я почувствовала спиной холод: то был хирузет под расписанной штукатуркой. Я посмотрела на Дуга; краем глаза я могла видеть и лежавший за окном город.
- Я находилась в состоянии распада. Да, что-то было вызвано смертью Макса, а что-то было реакцией на гипноимплантаты. Теперь мне это понятно. В то время я думала, что это все из-за Макса. Верно, Дуг, я целый год была в стороне от дел, в госпитале. Однако я все-таки знаю, о чем говорю!
Искренность не всегда преимущество. Я видела, как мои усилия убедить его заставляли его еще больше сомневаться.
- Оставим все как есть, - сказала я. - Это не что-нибудь такое, что я могу доказать. Еще нет. Это не тот случай, когда попросту сходит с ума женщина, бывшая прежде в Службе. За этим кроется нечто, начинающее действовать на всех нас.
Я раздвинула занавес из дел'ри -ткани и вышла на тропу. Меня начинал обжигать медленный гнев, и я зашагала вниз по кривой тропе, к дну города. Я не оглядывалась, чтобы посмотреть, звал ли меня Дуг. "Не выношу, когда мне не доверяют! - подумала я. - Если мне кажется, будто я не знаю, что делаю, то это одно, однако я не хочу, чтобы кто-нибудь другой говорил мне об этом!"
Нелепость таких рассуждений стала ясна мне, когда я дошла до конца тропы. Я не могла удержаться от довольного смешка, но не знала, смеяться мне или плакать…
Мимо меня быстро прошли пятеро или шестеро ортеанцев. Когда они входили в расположенные в скальной стене помещения, я увидела, что они облачены в коричневые чешуйчатые доспехи, вооружены арбалетами и, следовательно, это ангелы-хранители купола. Я резко остановилась и стала наблюдать. Группу замыкал темнокожий мужчина невысокого роста. Этот полный ортеанец так неловко двигался в доспехе и нес оружие, словно подобное занятие было последним, к чему он привык. Его черная грива была коротко подстрижена. Когда он исчез во внутренних помещениях, и я поняла, что в прошлый раз видела эту гриву тщательно заплетенной, то потрясенно подумала: "Патри Шанатару!"
Я шагнула в том же направлении, а затем остановилась в нерешительности. Патри Шанатару и безымянная женщина, бывшая Голосом Повелителя-в-Изгнании, исчезли во время "дворцового переворота" в Кель Харантише. Увидеть его сейчас здесь и явно замаскированным…
"Нет, - подумала я. - Над этим следует поразмыслить".
Я вошла в свое жилище и обнаружила Халдин Дамори сидящей на постели. Она встала, и это ее движение фехтовальщицы было лишено всякого видимого усилия. Звякнули харуры . Она вытерла шестипалые руки об обтянутые брюками бока. От смущения мигательные перепонки опустились вниз, прикрывая карие глаза.
- Т'Ан , я… я пойму вас, если вы сочтете наш контракт расторгнутым.
- Что такое? - Тут я поняла: инцидент с торговцами из Касабаарде. - О, нет-нет, ничего. - Я опустилась на ближайшую металлическую скамью и стянула ботинки с ног. Потом взглянула вверх и была ошеломлена благодарным взглядом молодой ортеанки, вспомнив, что вся ее группа также зависела от контракта.
- Вы были в Доме-источнике, Т'Ан Халдин, - предположила я.
Она стояла, слегка балансируя и расставив в стороны ноги в сапогах, в стойке фехтовальщицы. Ее взлохмаченная грива спускалась от заплетенных вверху кос. Обносившаяся, упрямая, наемница-убийца, и все же…
- Чародей насмехается над нами, - почти сердито сказала она. - Мне не следует говорить об этом вне Дома-источника.
- Однажды я была отмечена Ею в Доме-источнике.
Всякий раз, когда я говорю об этом, какая-то маниакальная веселость убеждает меня, что кто-нибудь в один прекрасный день объяснит мне, что это означает.
Она сказала:
- Он насмехается над нами. Если его воспоминания - не что иное, как надувательство Колдунов, которое переходит от одного Чародея к другому, то наши воспоминания о прошлом… - Она сделала паузу, и мигательные перепонки скользнули с ее темных глаз. - Становясь старше, я помню больше. Т'Ан , я действительно не верю в то, что наши воспоминания о прошлом обманчивы. Мы жили прежде под Ее небом, и мы возвращаемся, встречаемся и расстаемся, снова встречаемся и не забываем.
Подобный переход от сомнения к уверенности мог бы показаться необъяснимым, если бы она не была ортеанкой.
- Я не хочу аннулировать контракт, - сказала я в заключение. - Есть одно дело, и я хочу, чтобы вы с вашими людьми сделали его. До середины второй половины дня, если сможете. Но непременно до сегодняшнего вечера…
Небо заволокло тучами. Понижение температуры окружающего воздуха было просто поразительным. "Теперь я могла бы, наконец, поспать, - подумала я, - проспать весь полдень. Но я не отважусь уснуть".
Фериксушар сказала: "Когда начнутся дожди ", а дожди, как я предположила, будут муссонными, и теперь они уже недалеки.
Прошло два часа, прежде чем я услышала в наружном помещении веселый голос Халдин Дамори. Когда она вошла, откинув в сторону занавес из дел'ри , я повернулась спиной к окну.
- Я нашла его, - сообщила она. - И что еще важнее, Т'Ан , больше никто не знает, что я его нашла: ни хайек , ни С'аранти .
- Ах, как хорошо. Он согласен на встречу здесь?
- Он - они - они сейчас здесь, Т'Ан Кристи.
Они? Я была поражена и последовала за нею во внешнее помещение.
- Приветствую вас…
- Шан'тай Кристи.
Гладкий, полный мужчина поклонился, его смуглое лицо сияло. Он выглядел немного иначе, чем тогда, когда я видела его в Кель Харантише: изменились лишь коротко подстриженная грива и несколько осунувшееся лицо.
- Патри Шанатару, - узнала я. Затем повернулась к его спутнице. - Сожалею, шан'тай , но я еще не знаю вашего имени.
Напоминавшая белый огонь грива была теперь выкрашена в тон сепии, а золотистая кожа покрыта какой-то коричневой краской. На ней была простая рваная мантия мешаби . Она, как и прежде, смотрела на меня светящимися золотыми глазами, эта невысокая ортеанка, бывшая прежде Голосом Повелителя-в-Изгнании в Харантише.