- Я видел кого-то, кто их носит, Т'Ан .
Я едва не засмеялась, но удержалась. Ортеанец, подметавший наружные ступени, посторонился, чтобы пропустить нас, и слегка поклонился. Я помедлила, повернулась к Бранику и протянула руку к шнурку с монетами на его шее.
Мужчина из дома-Ордена улыбнулся. Он стоял на верхней ступеньке, а голова его была на уровне моего плеча. Он взглянул на монеты, которые я ему предложила.
- Вы забываете, - спокойно сказал он, - хотя мы говорили вам об этом, когда вы сюда приходили. Это внутренний город. Согласно древнему обычаю, здесь вы можете свободно есть, пить и обрести крышу над головой. Дома-Ордены оденут вас, - сказал он, и я разгладила сморщившуюся мантию мешаби . - Это не дар; дар внутреннего города - время. А это рождает неистовство и видения, праздность или мудрость.
- Да, я помню…
Браник снова надел на шею шнурок с монетами и осенил себя напротив груди круговым знаком Богини. Повернулся, не говоря ни слова, в другую сторону. Я последовала за ним. Трудно следовать обычаям внутреннего города: мои инстинкты кричали мне, что это преступно.
Я почувствовала слабый утренний ветерок, ощутила босыми ногами влажность земли и немного забеспокоилась на счет мирских вещей: болезни, инфекции. А затем подумала с крайним недоверием: "Штормовое солнце-18!" Парень пошел вниз по кривым проулкам, двигаясь в сторону рассвета, а я шла следом, с трудом поспевая за его шагами.
Когда мы вышли на открытое место и я увидела возникшую перед нами высокую стену, я спросила:
- Браник, где Халдин?
- Торговый квартал. Все наши.
Я остановилась. Находившаяся передо мной стена высотой не уступала вершинам куполов и была построена из массивных блоков песчаника. Примерно в тридцати ярдах от нас она расширялась. Тут в ее толщу, составлявшую около двенадцати футов, была встроена низкая сторожка. Большая часть домов-Орденов выглядела необитаемой.
- Нет. Скажи Халдин, чтобы пришла ко мне во внутренний город.
Он почесал свою подстриженную гриву, а его рука машинально легла на то место на бедре, где должна была находиться рукоятка харур-нилгири .
- Не могу - она не захочет: они заставляют сдавать оружие в сторожке! Она не войдет безоружной.
- У нее нет оснований находиться снаружи, ведь у нее все еще контракт со мной.
Глаза парня прояснились, затем снова прикрылись перепонками.
- Здоровы ли вы? Тогда вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы заплатить нам.
Тут я рассмеялась. В воздухе стоял аромат цветущего кацсиса , а я стояла под лучами встающего солнца и смеялась до тех пор, пока не обессилела и не стала задыхаться, так что мне пришлось внезапно схватить парня за плечо, чтобы удержать равновесие. У него был оскорбленный вид. Я похлопала его по плечу, сопя и стараясь снова не засмеяться.
- Не знаю, зачем они посылают идиотов вроде меня в такие места… Браник, пожалуйста, не соглашайтесь со мной. - Это вызвало проблеск веселья на лице парня. - Скажите Халдин Дамори, чтобы она сейчас же пришла повидаться со мной. Я буду в… - Я порылась в памяти, перебирая имена десятилетней давности. - …в доме-Ордене Су'ниар. Это рядом с Морскими воротами. Скажите ей, что я не могу сейчас покинуть внутренний город. Это единственное место, где я в безопасности.
Он ушел, но я едва заметила это.
Там . Все прочие проблемы оттеснены в сторону. Компания и правительство, Побережье и Сто Тысяч - все, кроме этого, теперь второстепенно, потому что все там, и я ясно это вижу. Между низкими белыми куполами, над искусственно остановленными в росте покрытыми листьями ветвями лапуура , в сердце внутреннего города. Небольшое и приземистое здание, окруженное садами, построенное из темного кирпича и высотой не более двух этажей: Коричневая Башня.
Бокал ударился о стену, разлетелись керамические осколки. Я быстро наклонила голову. Высокая женщина все еще стояла с поднятой рукой. Что-то невразумительное кричал темногривый аширен . Затем оба они повернулись и выбежали вверх по ступеням лестницы из этого подземного зала, возможно, преследуя один другого, а может и нет. Снова все стихло. Мужчина со светлой гривой на соседней скамье вынул из руки глиняный осколок и завороженно смотрел на сочившуюся кровь. Отраженный зеркалами свет падал на скамьи, на почти пустой теперь зал.
- О Богиня! - по ступеням лестницы от входа в купол спускалась Халдин Дамори. Пальцы ее рук с когтеобразными ногтями стискивали пустой пояс. Она что-то недовольно проворчала и плюхнулась на скамью рядом со мной. - О, Богиня, ну и жара здесь наверху! Значит, вы снова можете разумно говорить, Т'Ан ? Я подумала, что Браник пошутил.
Молодая женщина с вплетенными в ее веревочный пояс цветными нитями дома-Ордена Су'ниар принесла кувшин с арниаком и несколько керамических бокалов. Затем, не выразив ни удивления, ни неприязни, сходила за веником, чтобы подмести обломки бокала. Она не обратила никакого внимания на рану мужчины со светлой гривой.
- Сколько времени прошло с тех пор, как мы покинули Махерву? - спросила я. - Должно быть, более двух недель.
- Двадцать пять дней, - ответила Халдин Дамори, отхлебнула немного арниака и состроила гримасу. - Что бы я отдала за хорошее морвренское вино из зиира … Да, вы неплохо выглядите. Насколько я могу говорить это о С'аранти . - И она ухмыльнулась.
- Я "здорова", - сказала я, зная, что это верно, что я каким-то образом - на каком-то подсознательном уровне - могла поддерживать в равновесии память, видения и прошлое. Я не решила проблемы, но научилась жить с этой неизвестностью.
- Вы выбрали верное время, - одобрительно сказала Халдин, прислоняясь к стене и кладя на соседнюю скамью ноги в сапогах. - Наш контракт заканчивается через два дня. Я подумала о том, чтобы отправить вас вверх по Архипелагу, в Свободный порт Морврен, нравится вам эта идея или нет, - ваши люди в Свободном порту могли бы выдать вознаграждение моему дому Гильдии!
Она довольно хихикнула. Она сделала бы это: отослала бы меня на одном из каботажных джат-рай , просто как любую другую часть груза.
- Но я не хочу покидать Побережье именно сейчас, - добавила она. - Дело идет к превосходной схватке, Т'Ан .
Ее энтузиазм был беззастенчивым, бессовестным.
- Предполагались переговоры… - Непрошено явилось отчетливое воспоминание. Я зажмурилась в мягком свете зеркал. Подумала: "Почему же, ведь это прошло. Этот туман в голове, синестезия, - это прошло. Я - это я, и я знаю, что мне это известно, а остальное - под моим контролем…"
Я улыбнулась Халдин.
- Я помню, что когда была в Свободном порту Морврен, шла речь о переговорах между какими-то хайек Побережья и Ста Тысячами. Они уже идут? Или закончились? Или что-то еще?
Она откинула огрубевшей от меча рукой свою нависшую на глаза взлохмаченную черную гриву, и ее темные глаза прояснились.
- Вот это звучит разумно, Т'Ан , и свидетельствует о хорошей осведомленности. Это говорит не хныкающий младенец, за которым мне пришлось ухаживать по пути из Махервы в Касабаарде.
Ее слова задели меня. Я встала и сделала несколько шагов в ту сторону, где в подземном зале находился декоративный бассейн со спокойной мерцающей водой. Под водой мягко сиял хирузет . С ее поверхности на меня смотрело худое лицо, покрытое въевшейся в рыжевато-коричневую кожу грязью, волосы выгорели под солнцем Побережья. Я окунула пальцы в воду и потерла кожу, но бледность вокруг глаз осталась. Конечно: во время поездки мне пришлось носить маску…
Теперь ясно ожили эти воспоминания: металлические палубы джат-рай и судов на каналах, которые слишком горячи, чтобы ходить по ним под полуденным солнцем. Плоская земля, где движется лишь вода: ни летящих рашаку , ни облаков в небе. Лишь изнуряемая жарой земля. Бурая и коричневая, цвета охры и черная, белая и серая. Море, блестящее, как битое стекло. Спуск в зииран : любопытные лица с бледными гривами. Полуденные остановки и полночное плавание, и я не могу вспомнить, чтобы в то время разговаривала с Халдин, с наемниками из телестре , с ортеанцами Побережья в заношенных и залатанных ярких мантиях, скученно живущими под землей, прячась от этой нечеловеческой жары.
Двадцать пять дней, в течение которых жара переходила в муссоны, мимо всей тысячи хайек между Махервой и Касабаарде на северо-запад, четыреста миль. И в течение последних двадцати пяти дней меня одолевали видения.
Теперь я свободна от них и должна действовать.
- Так много джат-рай в поселениях при гаванях. - Я повернулась, чтобы сесть на край бассейна, и встретилась взглядом с Халдин. - Штормовое солнце - не лучший сезон для торговли. Почему так много кораблей?
Халдин беспокойно напрягала худые руки, шестипалые кисти перебирали ремни для крепления харуров . Десять лет назад, когда я впервые пришла во внутренний город Касабаарде, они забрали у меня в сторожке мой поясной нож. Я достаточно долго жила по-ортеански, чтобы чувствовать, как этого недостает.
- Я не Посол Короны, - строго ответила она. - Даже не Посланница С'арант , если бы было нечто подобное. Я сражаюсь, а не шпионю и не собираю сведения. Но это довольно просто. Эти джат-рай - военные корабли. Семъи-хайек собираются устроить друг другу резню, чтобы только добиться благосклонного взгляда вашей Компании.
Эта мысль, казалось, радовала ее.
- Им не нужно воевать. Боже упаси! Молли введет Миротворческие силы Компании для защиты наших интересов…
Нет "наших" интересов. Больше нет. Халдин сказала:
- Большие семьи-хайек сейчас в Касабаарде, они ведут переговоры с нами и друг с другом. Вы ждете. Они находились здесь в течение всего Штормового солнца. Я предполагаю, что пройдет еще дней девять, прежде чем они рассорятся. Тогда я выберу для своей группы подходящую сторону и…
Опять эта ухмылка. Мне сложно удержаться от такой мысли: то, что с таким энтузиазмом предвкушает эта женщина, - это харуры , арбалеты и - при всей бескровности шахматной стратегии войн на Побережье, ведущихся с помощью наемников - неизбежные потери: убитые и раненые.
- В Свободном порту Морврен… - Кажется, это было больше месяца назад. - Это ведь были не хайек , не так ли? Я слышала разговоры. Что вы станете делать, Халдин, если хайек Побережья нападут на Сто Тысяч?
Халдин согнула обутую в сапог ногу и поставила ее на колено другой, обхватив лодыжку тонкими шестипалыми руками. Покачала головой с ленивой жизнерадостностью.
- Вы имеете в виду вторжение вместо просто набегов? Ах, до этого никогда не дойдет. Для этого нет возможностей. Хайек не могут быть союзниками надолго. И никогда не были. Куирдуж собирается драться с Телшан, Пелата - с Анжади, можете поверить мне на слово, Т'Ан С'арант . Нам нужно только дать им поговорить еще несколько дней. А потом это все развалится.
- А если нет?
Халдин провела длинными пальцами по своей лохматой гриве и посмотрела на меня с добродушным превосходством.
- Т'Ан , так будет. - Она помолчала. - Есть ли у вас еще что-нибудь ко мне, прежде чем мы закончим контракт?
В верхней части купола послышались шаги и голоса, но вниз никто не спускался. Я слегка прикоснулась рукой к воде, понаблюдала за рябью на ее поверхности, а потом взглянула на Халдин. По меньшей мере, отчасти ее лицо выражало презрение. "Но она видела меня все эти дни пути сюда от Махервы, - подумала я, - а потому в этом случае всегда будет присутствовать некоторая доля презрения". Мысленно возвращаясь к тому времени, я могу с ней согласиться.
- Вы можете сказать мне две вещи, Т'Ан Халдин. Кажется, я припоминаю… не просила ли я кого-нибудь из ваших наемников оставаться в Махерве?
- Чтобы отбивать охоту у изгнанников из Харантиша. Шанатару и бел-Риоч. - Она пожала плечами. - Вы не велели их убивать. Они не испугались. Вы помните, как нас догнали в Кварте Тай и Габрил? Они сказали, что двое из Харантиша все-таки сумели поговорить с вашей Т'Ан Рэйчел.
Когда каждый зрительный образ, каждый звук, каждый запах погружает тебя в поток памяти - нет, тогда невозможно отличить происходящее от происшедшего.
- Сколько времени я уже здесь, в Касабаарде?
- Два дня.
С каждой минутой в ней росло напряжение, это было заметно по ее выпрямленной спине. Я знала ортеанцев, которые вообще отказывались входить во внутренний город Касабаарде. На Орте нет места, которое бы так действовало на расстоянии, как это - даже Башня Касабаарде.
- Давайте выйдем наружу, а? - Я первая стала подниматься по ступеням лестницы, что вела из купола на воздух.
Из-за штормов полуденный воздух казался горячим и тяжелым. Мы стояли под навесом из дел'ри -ткани. Легкая дымка усиливала облачность. Над вершинами куполов сверкнула зарница, и мы заметили, что тяжело, словно пули, забарабанили капли дождя, разбрызгивая пыль. Тридцать ударов сердца - и пыль стала грязью, дождь хлестал словно розгами, брызги подлетали на фут от земли.
Я спросила:
- Вы знаете, где сейчас посол Клиффорд?
- Он здесь. - Молодая женщина несколько повысила голос, чтобы пересилить шум ливня. Я уныло улыбнулась.
- Я была в своем роде идиоткой… Я думала, мне нужно все сделать самостоятельно. Кто-то когда-то сказал мне: мир слишком велик, чтобы быть ответственностью одного человека. Или даже многих людей. Но мы лишь те, кто мы есть. У меня есть друзья. Нам необходимо понимать, что мы можем сделать.
Халдин насупилась.
- Т'Ан , я не понимаю, о чем вы говорите.
- Я лишь думаю вслух, вот и все.
Дождь быстро ослабевал. По лужам, возникшим в проулках, куда ударяли последние капли, расходились и таяли круги. Халдин всмотрелась в небо, двинулась вниз по низким ступеням, а потом быстро обернулась, когда следом за нею к арочному входу подошла женщина из Су'ниар.
Халдин пробормотала с акцентом на северо-западном диалекте Побережья:
- Извините, шан'тай , вот, возьмите…
Женщина из дома-Ордена покачала головой, с улыбкой отказываясь от предложенных ей монет. Халдин резко отвернулась и зашагала прочь. Когда я догнала ее, она, обернувшись, бросила быстрый взгляд на ортеанцев, что сидели развалясь возле дома-Ордена, и, будто говоря сама с собой, возразила:
- Но ведь люди не могут просто ничего не делать!
Это было и моей инстинктивной реакцией, когда я пришла сюда десять лет назад. Я дала ей пройти еще немного, а затем спросила:
- Где сейчас Т'Ан Клиффорд?
- В одном из Домов-Орденов вблизи Западных ворот: то ли Цирнант, то ли Гетфирле, не помню. - Перепонки прикрывали ее глаза, хотя затянутое облаками небо не было ярким. Т'Ан , вам здесь не нужны наемники?
- Дом Гильдии в Медуэде может остаться должен мне за два дня службы, - ответила я. - Вы можете уйти, когда сочтете нужным, Т'Ан Халдин.
Она ушла, никак не попрощавшись, не обращая внимания на последние капли дождя, промочившие ее гриву и тунику, торопясь обратно к стене внутреннего города и сторожке, где она оставила свои харур-нилгири и харур-нацари . Возвращаясь туда, где люди просто не могут ничего не делать. То, чего она не сказала, но что читалось на ее лице с того момента, как она вошла во внутренний город, было: "Это - сумасшедший дом!" "Конечно, это необъяснимо, - подумала я. - Что от этого получит "ПанОкеания"?"
Я повернулась и проворно отправилась по грязным улицам в сторону Цирнант, Гетфирле и других домов-Орденов возле Западных ворот. Я прошла мимо нескольких ортеанцев, собравшихся под одним из навесов из дел'ри -ткани. Один из них крикнул хриплым голосом что-то явно враждебное. Я продолжала идти с колотящимся сердцем.
Переулки расширялись в широкие улицы, вдоль которых также рядами тянулись низкие белые купола. По их округлым стенам ползли побеги вьющегося кацсиса с лопающимися почками, а у оснований куполов виднелась какая-то серо-голубая растительность. Кричали рашаку . Несмотря на облачность и жару, земля под моими ногами была холодна, а когда я взглянула вниз, то увидела исцарапанную полупрозрачную поверхность хирузета , под которой тускло просматривалась вода подземного канала.
И это тоже был город Золотого Народа Колдунов.
В конце длинной широкой улицы я остановила молодую белогривую ортеанку.
- Здесь есть С'аранти ?
Она взглянула на меня, прикрыв глаза перепонками.
- О да, шан'тай . И у некоторых из них лица ортеанцев.
Она прошла несколько ярдов, а затем встала на колени и начала вытирать грязь со ступеней ближнего дома-Ордена голыми шестипалыми руками.
- Линн? Линн!
Я ошеломленно обернулась и, прежде чем успела что-то понять, Дуг Клиффорд схватил меня за руки, а потом крепко обнял меня (что, казалось, удивило его, пожалуй, даже больше, чем меня). За те двадцать пять дней, что мы не виделись, в его облике произошли изменения: Звезда Каррика покрыла загаром его морщинистую кожу и начала обесцвечивать песчано-рыжие волосы. К спецодежде Службы добавились ортеанские сапоги и поясной нож. Тут он отступил назад и оглядел меня с ног до головы, все тот же невысокий, скромный мужчина.
- Линн, вы ли это?
- Ах, как я погляжу, сначала идут трудные вопросы, не так ли?
Он засмеялся, покачал головой, удивленно разглядывая меня. Я подумала: "Это один из немногих случаев, когда ты лишился дара речи".
- Халдин Дамори сказала мне, что вы в Касабаарде, - заметила я. - Однако почему же во внутреннем городе? Или это из-за тех самых переговоров между хайек и Ста Тысячами?..
- Боже мой, женщина! Вы ушли месяц назад, и Компания включила вас в список лиц, пропавших без вести, а теперь вы возвращаетесь и задаете мне вопросы!
Мертвенно-бледное небо уронило несколько дождевых капель, но он не обратил на это внимания. У входов в дом-Орден появились удивленные лица, привлеченные звучанием незнакомого языка и видом такого явного мужчины-С'аранти . Дуг нахмурился. Потом опять беспомощно покачал головой.
- Я не верю в это! В разницу между тем, какою вы были тогда, и какая вы сейчас. Линн, почему же вы не дали мне знать, где были? Более безответственной глупости… - Он помолчал, понемногу снова обретая свою природную сдержанность. Потом добавил: - Вы не представляете себе, как я за вас боялся. Это, в общем, незаметно по мне, однако я не испытываю сомнений; кажется, я вспоминаю, что во времена вашей работы в Службе вы усвоили привычку к прогулкам.
- Это было глупо, - кротко сказала я. - Прекрасно видеть вас, Дугги.
Он чопорно сжал губы в ниточку, но потом рассмеялся.
- Впрочем, зачем я так стараюсь?
- Давайте будем считать это риторическим вопросом. - Я взяла его под руку. - Мы можем войти? Думаю, снова будет дождь.
Дуг Клиффорд вызывающе посмотрел на небеса.
- Она пропадает на месяц, а потом внезапно появляется из ниоткуда и говорит о погоде. Почему я? Что я сделал, что бы быть достойным ее?