Какое-то внезапное понимание позволило мне увидеть в этом то, что здесь и было: временное затишье, райское в своей обыденности. Я подумала: "Мы не будем говорить вновь так легко. То, что я делаю здесь теперь, вытесняет то, что я делала тогда". И потому я старалась запечатлеть в памяти эти ортеанские лица, яркие мантии, обильную пищу, Молли Рэйчел в центре внимания, все это остроумие и добрый юмор, старика Халтерна Бет'ру-элена рядом с собой, воспоминания десятилетней давности, витавшие вокруг нас подобно доброжелательным призракам.
- Пребывание здесь беспокоит вас, - сказал он.
- Я здесь потому, что вам нужен кто-то, кто может понимать ваши интересы так же хорошо, как и наши.
- Чего, конечно, вы не доверите осознать никому, кроме Линн де Лайл Кристи…
Высказанное так, это походило на мнение Молли Рэйчел и было столь точно, что я вздрогнула. Я подумала: "Это, наверное, тщеславие. Но становится ли мысль оттого менее верной?"
- Я скажу вам кое-что, Хал. Молли Рэйчел не знает, как иметь дело со Ста Тысячами, но ей и не нужно этого знать. Компании не испытывают никакой необходимости в том, чтобы понимать иные миры. Им это не нужно. Выйдите немного навстречу, чтобы встретить нас. Или по вам пройдутся паровым катком.
Метафора, которой я воспользовалась, не совсем подходила, но вывод был в равной степени понятен. Халтерн потер полуприкрытые глаза и прищурился.
- Угрозы?
- Хал, если вам при вашей мудрости и созерцательности не удается распознать дружеское предостережение…
Он говорил запинаясь, этот старый человек, и, когда улыбался, свет перемещался по его коже, покрытой зимним чешуйчатым узором. Большие арки открывались в сторону крытых аркад, поэтому мы сидели между теплом, даваемым печами, и морозным воздухом, приносившим запах ханелиса, зиира и теплого мускуса скурраи .
- Раквири - прекрасная телестре , - сказал Халтерн. - Мои глаза теперь недостаточно хорошо видят, но вы, наверное, заметили: с южной террасы можно увидеть начало Расрхе-и-Мелуур.
Этот огромный пилон, светло-голубой на фоне бледного синего неба, почти исчезающий в нем. Соединение мостом Двух континентов - призрачный образ минувшей Империи.
- Мы не Побережье, - добавил он, развивая тему. - Мы не выцарапываем средства к существованию между скалами и горьким морем. У вас нет… какая для этого есть подходящая технологическая метафора? Нет рычага, чтобы привести им нас в движение. Сейчас на Побережье есть вода каналов, и этот рычаг две тысячи лет держал в своих руках харантишский Народ Колдунов; вы намереваетесь забрать его у них? Признаюсь, я бы сделал это, будь я на месте "ПанОкеании", что запрещает Богиня.
Дорогого стоило видеть Халтерна н'ри н'сут Бет'ру-элена, играющего роль благочестивого старого инопланетянина, трудолюбиво изобретающего заново метафоры технологического общества. Хотя и полностью неубедительного в этой роли. Я слышала, что он сказал: "Уходите" и "У нас ведутся переговоры с Побережьем, делайте, что вам угодно, с КельХарантишем" . А я хотела бы иметь доступ к его памяти вместо файлов данных "ПанОкеании".
- Вы могли бы привести аргумент в пользу существования там рычага для Ста Тысяч, - сказала я. - Антитехнологическая мораль. А Дома-источники управляют ею. Например, вы знаете, что Т'АнСутаи-телестре говорила с нами от них и Касабаарде…
Каким же может быть любопытство, терзающее даже (или особенно) такого человека, как Халтерн, который давно привык знать тайную сторону всех событий? Он сказал:
- Вы больше знаете о влиянии Касабаарде, чем я, - а вы из иного мира. Вы больше знаете о Башне.
- У Башни было достаточно влияния, чтобы вступить со мной в контакт, не зная в лицо, в ту зиму в Ширия-Шенине…
"Это ошибка, - подумала я. - Я опять ее допускаю: почему?"
Запах исходил от одной из соседних ниш, где были подвешены для обтекания туши забитых животных. Будучи до сего времени простым сенсорным фоном, теперь, при этой мысли, при этой крови воспоминание в одно мгновение стало реальным…
Весенние сумерки заполняют Хрустальный зал в Ширия-Шенине, поблескивают кварцевые стекла окон. Андрете из Пейр-Дадени сидит спиной ко мне в кресле и смотрит на угасающий огонь.
- Простите меня, Ваше превосходительство…
Она сидит, откинувшись назад, положив одну из своих толстых рук на подлокотник. Спит. Когда я обхожу ее по пятнистым шкурам, весеннее солнце светит на ее темное лицо и красно-белую мантию. На ее пальцах отражается красный свет огня, падающий на шкуры, на каменный пол.
Запах…
Эта мантия не красная. Белая, насквозь пропитавшаяся красным от плеча до коленей. Зловоние крови и испражнений. Кровь, капающая со скрюченных пальцев. На меня смотрят открытые, не затянутые перепонками глаза. Зажатая под подбородком, посреди шеи, рукоятка ножа, которая держит голову, не давая ей упасть вперед…
Тошнота: более сильная, чем, подумалось мне, та, какую могло вызвать воспоминание.
"Ты должна благодарить Бога за Касабаарде, - подумала я. - Линн, если бы Башня не избавила тебя от обвинений в убийстве Андрете… Боже мой, эти старые воспоминания!"
Как если бы его память работала параллельно с моей, Халтерн протянул руку и положил ее на мою.
- То было плохое время для всех нас.
- Вы уверены, что Касабаарде не является этим рычагом? Не забывайте, что у меня есть доказательство того, как благосклонно Сто Тысяч относятся к информации Чародея. Вы тотчас поверили, когда он сказал вам, что я не убивала Канту Андрете.
- Во-первых, я знаю Линн Кристи. - Его сердечность обратилась в любопытство. - А я часто желал, чтобы все торговцы Касабаарде доставляли мне сведения о том, что происходит в мире, как это делает Башня. Однако это еще не вся история, не так ли? Чародей сказал, что он как бы…
- Как бы был там, - сказала я.
- И, тем не менее, не существует памяти или памяти прошлой жизни о Чародее, покидающем Башню.
- Это верно, - сказала я. - И очень мудро: если бы у меня было то, что там есть, я осталась бы в Башне. Это должна быть наиболее надежно защищаемая структура на двух континентах…
- "Что там есть"?
- Что?
- Я часто думал, - сказал он.
- Не понимаю.
Он засмеялся, и то был смех над собой.
- Потому что мы с вами оба стояли перед этим "последовательным бессмертным" Чародеем… и, в то время как Чародеи живут и умирают, в Башне находится один и тот же Чародей; моя память, - на этом слове он произвел голосом модуляцию, обозначавшую память о прошлых жизнях, - говорит мне, что это так. Но ничего о том, почему. Кристи, вы понимаете мое любопытство!
- Хал, я действительно не понимаю, о чем вы говорите.
Он нахмурился, и его рука с когтеобразными ногтями легла на мою, словно он пытался подбодрить или утешить меня.
- Если это вас так сильно мучит, я больше не стану говорить. Я полагал, что, поскольку вы провели некоторое время внутри Башни и покинули ее такой изменившейся, вы могли достаточно часто говорить с Чародеем, чтобы обрести некоторые знания, которых нет у меня. Не беспокойтесь.
- Не понимаю, что вы имеете в виду.
- Кристи…
Я встала и перешла туда, где среди неубранных кубков и деревянных тарелок, временно отделившись от Альмадхеры и Раквири, сидела Молли Рэйчел. Она подняла голову, когда я подошла к ней. В ее ладони лежал раскрытый коммуникатор.
- Что вы говорили Бет'ру-элену? - спросила Молли, взглянув на только что оставленное мной место. - Он этим не слишком доволен.
Сосредоточившись, я смогла унять ощутимую дрожь в руках. Я оглянулась на Хала. Забыла попрощаться - неужели я так сделала? Именно. Неужели я просто встала и ушла?
Я вернулась бы, но на это место проскользнула Кассирур Альмадхера и стала тихо разговаривать с Бет'ру-эленом.
- Я попыталась пробиться в Свободный порт Морврен, - сказала Молли, снова закрепляя коммуникатор у себя на поясе. - Связь здесь становится неустойчивой, мягко выражаясь… Дэвид Осака говорит, что спускаются "челноки" с орбитальной станции.
Какою бы ни была у меня реакция на возвращение на Орте, какою бы разновидностью гипнопсихоза или синдрома чужого мира это ни являлось, этому нельзя позволить влиять на мою работу. Подумав так, я почувствовала, что мой рассудок вроде бы снова стал отчетливо воспринимать окружающее. Я подумала: "На этой неделе мне нужно договориться о встрече с психиатрами. До того времени я с этим справлюсь".
- Что насчет артефактов Народа Колдунов здесь?
Молли кивнула.
- Это в первую очередь. Через пару часов мы должны как-нибудь найти способ поговорить с Баррисом Раквири один на один.
Глава 7. Наследники давно минувшей империи
С этой вновь обретенной ясностью в мыслях пришло понимание: мы близки к тому, что нас здесь перехитрят . При отсутствии теперь Т'Ан Сутаи-телестре или Т'Анов за пришельцами из другого мира наблюдают Дома-источники, а они вообще не хотят технологии Земли. И можно полагать, что посредством рашаку -связи эта новость уже распространена…
- Как это звучит? Я поговорю с с'аном Джахариеном, - сказала я. - Во-первых, это могло бы дать вам шанс добраться до Барриса.
- И что дальше? - проворно спросила тихоокеанка.
В кухонных залах появился спертый запах старой пищи. Сквозь янтарное стекло свет падал на нескольких остававшихся ортеанцев, которые пили вино из зиира и разговаривали. Не потому, что они обдуманно игнорировали инопланетян; это своего рода чувство независимости, которым они все обладают.
- И я, возможно, смогу уговорить Джахариена. Не знаю. Может, потому, что мое имя имеет здесь влияние? - Я пожала плечами. - Молли, поймите меня. Я хочу, чтобы вы как можно скорее увидели, что здесь, в Ста Тысячах, нет ничего полезного для Компании.
Чернокожая женщина одним плавным движением поднялась со стула. В ней ощущалась какая-то физическая и психическая неутомимость.
- Вы поможете, потому что это ваша работа. Если это подразумевает использование имени С'арант , то так и поступайте. - Ее внимательный взгляд был направлен не на меня, он искал Барриса. Она сказала: - Вы в такой же мере часть Компании, как и я.
На холодном ветру летали воздушные змеи: желтые, алые и зеленые на фоне неба в дневных звездах. Дрожали узкие, длинные ленты. Сверкающие изгибы стеклянной террасы образовывали неясный фон для всех небольших внутренних дворов. Я прогуливалась с с'аном Джахариеном мимо белых стен, слыша шипение находившихся в хлеву скурраи и более крупных мархацев . Холод заставлял меня быть бодрой - был тот ранний полуденный час, когда мне требовался сон. Даже весной на Орте слишком много часов дневного света, чем нужно земному человеку для комфортного самочувствия.
- С'ан Джахариен… обитатели иного мира не произвели большого впечатления на вашу телестре , не так ли? Но зато, я полагаю, у вас было время, чтобы привыкнуть к нам.
- Спросите вместо этого, сколь многие из нас способны понимать, что значит здесь присутствие обитателей иного мира.
Говорил он язвительно, на речном диалекте морвренского языка, проглатывая звуки. Я догадалась по его широким плечам и рукам, покрытым шрамами от канатов, что он плавал на кораблях по реке Ай или на прибрежных джат-рай .
- Возможно, вы недооцениваете здешних людей.
- Возможно, это так, Т'Ан . - Ветер бросил его короткую незаплетенную гриву ему на лоб, и он откинул ее назад одной рукой с когтеобразными ногтями. - Баррис говорит мне - он мой арикей и, наверное, знает, что никто, кроме меня, неспособен. И это причина, по которой я - с'ан . И это - причина, по которой я вижу здесь С'аранти и сомневаюсь в нашем благоразумии. Для вашей Т'Ан Молли Рэйчел не существует ничего, кроме ее желания.
- Вынуждена признать, что это так.
Под ногами хрустела морская галька, когда мы шли вдоль колоннады, а воздушные змеи выписывали яркие кривые линии в свете чужого солнца. В тени арки ворот, через которую мы проходили в другой внутренний двор, все еще лежал иней. Я дрожала. И желала знать, под каким углом предпринять следующую атаку.
- О вас говорит Бет'ру-элен, - неожиданно сказал Джахариен. - Это верно, что вы - та Кристи, Кристи С'арант ?
В голосе мгновенно исчез цинизм, казавшийся его естественным средством выражения.
- Я Кристи, - сказала я.
Его голова повернулась ко мне. Я увидела медленное скольжение мигательных перепонок: у этих раскрытых чужих глаз был более темный (и какой-то более глубокий) пристальный взгляд. Край его мантии шуршал по гравийной дорожке, когда мы шли по ней.
- Когда Баррис сказал мне об этом, я назвал его лжецом; С'арант … - Джахариен резко остановился. Одна его шестипалая рука искала рукоятку харур-нилгири , словно для успокоения. Теперь в этих чужих чертах я могла видеть своего рода благоговейный трепет. Если я и рассчитывала на что-либо подобное, это привело меня в смятение.
Слова полились из него потоком:
- Столько рассказов о вас во время Орвенты ! Тот год, тот первый год, Корона, Сутафиори, Канта Андрете и Хранитель Источника Арад, и Сулис СуБаннасен…
Даже в состоянии такого беспечного воодушевления он опустил имя Орландис.
- …и первая встреча с обитателями другого мира, вы и ваши сородичи в Таткаэре!.. - Он качал темногривой головой, смеялся над своей способностью восхищаться. - Простите, Т'Ан . Вы, наверное, часто слышали это, с тех пор как вернулись к нам.
Этого имени, С'арант , достаточно, чтобы понять, что оно - фактор, оказывающий влияние. Тем не менее, это приводило меня в смущение.
- Нас было много в группе первого контакта, не только я.
- Но вы были первой, кто пришел в телестре .
Мы продолжили прогулку. Было слишком холодно стоять и разговаривать. Существовал небольшой диссонанс: лязг блестящих харуров на его поясе.
- Я отправилась в телестре и Дома-источники, - осторожно напомнила я ему.
- Корбек в Ремонде. История говорит о том, что тамошний Хранитель Источника заключил вас в тюрьму, но вы бежали в Ширия-Шенин и привлекли его к суду.
Я не слышала негодования в голосе Джахариена. И указания на то, что он станет безоговорочно поддерживать церковь против пришельцев из другого мира.
- А Кассирур Альмадхера тоже говорит о С'арант ? - спросила я. - Мне не следует удивляться тому, почему в Раквири находится Говорящий-с-землей, не так ли? Джахариен, я скажу то, чего не должна говорить, но это для спокойствия моего духа… что будет со Ста Тысячами, если мы станем торговать с вами в обмен на технологию Народа Колдунов?
На лице Джахариена Раквири появилось почти довольное выражение. Этот смуглый ортеанец, который был на несколько лет моложе меня, смотрел на меня широко открытыми глазами, как аширен .
- Я всегда думал, что Кристи С'арант задаст подобный вопрос. Т'Ан , прошу прощения; вам не нужно этого спрашивать, вы это уже знаете. Ста Тысячам от этого ничего не будет. Не более чем от сжигания машин, построенных во время Орвенты , в праздник Весеннего Таяния, и создания их снова следующей зимой.
В его голосе звучало торжество. С чувством некоторого отвращения к себе за эту манипуляцию я подумала: "Очевидно, я стала достойной официального образа. Годится ли еще маска Кристи С'арант ! Во что они превратили мое имя, пока меня тут не было?"
Джахариен запальчиво продолжал:
- Говорящие-с-землей, даже Кассирур, чрезвычайно осторожны. Вы и Т'Ан Рэйчел… думаю, вы понимаете нас. Баррис был прав. В этом не может быть большого вреда. Если бы я позволил это и не верил, что это безопасно, - то я заслуживал бы того, чтобы телестре выбрала другого с'ана вместо меня.
Я взглянула на беспечное выражение его лица. Несколько поздно ощущать… Что? Стыд? Не делайте из меня что-то такое, чем я не являюсь. Не позволяйте мне настраивать вас против вашего здравого смысла. У меня такое чувство, будто я нахожусь здесь обманным путем.
- Вы знаете телестре , - добавил Джахариен. - У меня есть некоторая уверенность в верности моих суждений, Т'Ан . И ваших.
Мы повернули за угол, прошли под следующей аркой, возвращаясь к хрустальному фасаду большой террасы. Мои пальцы побелели от холода. Звезда Каррика сияла.
Вопреки всякому профессиональному инстинкту, зная, что из-за этого могу упустить то, чего только что достигла, я должна была протестовать.
- При всем том, что вы слышали о С'арант , я… о-о, я была больше антропологом, чем дипломатом; я поработала лучше в Пустоши, чем это мне когда-либо удалось сделать в телестре Ста Тысяч. В Мелкати я потерпела неудачу - но если вам известна эта история, с'ан Джахариен, то вам известно так же, как она закончилась.
- С'арант , Раквири не Орландис.
Он произнес название этой мелкатийской телестре с какой-то высокомерной снисходительностью. Мое желание быть честной он принял за скромность. Никакой возможности избавиться от этого имени - С'арант .
Когда мы пришли под яркие отсветы террасы, я подумала: "Я заставила тебя поверить мне. Это было тем легче, что ты самонадеян, а твоя впечатлительность позволяет застигнуть тебя врасплох. Кристи С'арант ".
В течение долгого, головокружительного мгновения мне хотелось восстановить его против себя. Если С'арант - ключ к замку, я не хочу идти через эту дверь.
Молли Рэйчел сказала: "Вы в такой же мере часть Компании, что и я" .
- Идемте со мной, - сказал Джахариен. - Мы найдем Барриса и вашу Т'Ан Рэйчел. Я возьму вас туда, где мы храним реликты Золотого Народа Колдунов.
Я ничего не ответила. И пошла с ним.
Почему-то, хотя мне знаком образ мышления ортеанцев, я ожидала увидеть нечто более тайное. Но Джахариен повел нас по раскинувшемуся дому телестре к ничем не защищенному входу в небольшой зал, находившийся в нижнем этаже восьмиугольной башни.
- Здесь? - спросила я.