- Дело не чистое, - первым ответил Миша. - Дикари рядом, а их быть не должно. Значит, мы напоролись на группу, которая прикрывает караван с рабами, либо крупный отряд. В засаде только молодые воины. Они не выдержали и напали до подхода подкреплений. Предлагаю, пока у нас нет потерь, отходить.
Кольцо посмотрел на Елену и ведунья сказала:
- Миша не прав. Думаю, это не прикрытие, а один из поисковых отрядов, который кого‑то ищет. Мы проскользнули через первую цепь, и вышли на вторую.
- И что ты предлагаешь?
- Считаю, что отходить нельзя, и мы обязаны посмотреть, кого гонят дикари. Нужно немного отступить, запутать следы и снова двигаться в сторону тропы, по которой поведут пленных.
Краткая пауза. Кольцо собрался с мыслями и объявил о своем решении:
- Поступим, как Елена предложила. Скачок назад. Путаем следы и продолжаем разведку.
Его решение никто не оспорил, и командир кивнул радисту:
- Разворачивай антенну, с крепостью поговорим.
- Есть! - Пеленг начал распаковывать рацию и в этот момент раздался еле слышный хлопок.
Все насторожились, а Тропарь усмехнулся:
- Моя граната бахнула. Я ее под тело мертвого дикаря положил.
Противник был рядом. Сеанс связи с крепостью откладывался, и Кольцо отдал новый приказ:
- Уходим!
17
От погони оторвались. Ведунья выдала разведчикам какую‑то вонючую мазь, которая на несколько часов отбивала все человеческие запахи, а местный следопыт вновь вывел нас к болоту. Снова мы вошли в жижу и успели спрятаться в густой осоке до того, как появились преследователи.
Дикари в топь не полезли. Они покружили по окраине, нашли оставленный Кольцом след, который уводил их в сторону реки, и скрылись. А мы до позднего вечера ползали по болоту и выбрались на сушу уже в сумерках.
Ночь прошла тревожно. Спали вполглаза, были настороже и пару раз слышали рев саблезуба. Дикари находились неподалеку - это факт. Они вели поиск, и складывалось впечатление, что ищут не только нас. Но кого? Неизвестно. Поэтому утром был второй совет ветеранов и Кольцо, после сеанса связи с крепостью, приказал продолжать движение к цели.
Шли осторожно. Два - три километра в час. Продирались сквозь густые заросли и часто останавливались. А затем впереди услышали непонятные звуки. Кто‑то плакал. Судя по всему, это была девушка, голос молодой.
Расстояние метров пятьдесят, и мы напряглись. Откуда в диком лесу, где бродят вооруженные слуги демонов и саблезубы, девушка? Неужели сбежала из каравана рабов? Нет. Такое представить сложно, тем более что до тропы не меньше десяти километров. И даже если бы рабыня смогла сбежать, далеко бы она не ушла.
Однако обойти место без осмотра мы тоже не могли, и Кольцо указал на Мишу, Тропаря и меня, а потом махнул стволом автомата в сторону подозрительных звуков. Все понятно. Тройке предстояло разведать обстановку, а основная группа нас прикрывает.
Осторожно, шаг с пятки на носок, очень медленно и бесшумно, мы приближались к источнику звука. Автоматом раздвигали заросли и старались сдержать внутреннее напряжение. А звуки, тем временем, становились громче, хотя иногда стихали. Плач и жалобные всхлипы. Тишина. Опять плач. И снова тишина. Честно говоря, жутковато.
Наконец, остановились. Миша раздвинул кустарник, за которым находился источник звука, и замер. Он не шевелился, а плач пропал. Совсем. И так мы простояли около минуты, пока Тропарь не положил на плечо старшего тройки ладонь.
Миша никак не отреагировал и Тропарь, потеснив Мишу, сам скользнул вперед, встал рядом с ним, слегка дернулся и тоже замер.
"Опасность! - взвыло шестое чувство. - Беда! Беги! Уходи! Спасайся!"
Инстинктивно, я сделал шаг назад. Человек всегда боится того, чего не может понять. И я не исключение из правил. Но, тем не менее, не убежал. Сквозь кустарник мелькнуло что‑то красное, и послышался шум хлопающих крыльев. После чего, без раздумий, я выхватил из разгрузки гранату, выдернул чеку и бросил ее вперед. РГД-5 улетела в сторону, откуда доносился плач, и поджилки на ногах затряслись так сильно, что я не выдержал и опустился на колени, а затем завалился набок.
Взрыв был негромким и раздался визг:
- И - и-и - и-ааа!!!
Противный звук, услышав который, хотелось зажать уши, прокатился по лесу. Осколки скользнули по кустам, после чего Миша и Тропарь упали.
Что делать? Как поступить? Кто визжал? Ответов на эти вопросы не было. Я впал в легкий ступор, словно накатил паралич, и увидел, как из‑за спины выскочил Рик. В руках у него был ПКМН без ночного прицела и, не жалея боеприпасов, он разрядил в кустарник половину ленты. Визг стал громче и на звук полетели гранаты, которые бросили Романов и Пеленг.
Взрывы! Звуки стихли. В воздухе легкая дымка и запах сгоревшего пороха. Сквозь просвет в кронах деревьев я видел темные дождевые облака, готовые обрушить на землю очередную порцию воды, и хотелось только одного - лежать без движения. Чтобы меня никто не трогал и не беспокоил. Лежать и смотреть на небеса, наблюдать за полетом облаков и ртом ловить холодные дождевые капли…
- Вставай! - сильный удар ногой в бок привел меня в чувство, и я увидел Елену, которая смотрела на меня сверху вниз.
- Что это было? - поднимаясь, спросил я ведунью.
- Гипноудар! Нас бес заманивал! - ответила Елена и, посмотрела в мои глаза: - Ты в порядке?
- Почти… Слабость… Словно душу вынули, а потом вернули… Не понимаю ничего…
- Быстрее приходи в себя. Бес без свиты не ходит.
Елена отвернулась и бросилась к пострадавшим. Миша и Тропарь продолжали лежать на траве. Словно мертвые. И я подумал, что, наверное, моя граната посекла повольников осколками. Однако видимых ран не было. Только у Тропаря поврежден приклад автомата, а больше ничего.
- Рик! Прикрывай! Они слева! - выкрикнул Кольцо и повернулся ко мне: - Олег! Федор! Хватайте Мишу и Тропаря! Выносите братьев!
Встряхнув головой, я подобрал АКМ и перекинул его за плечо, а затем склонился над Мишей. Взгляд моего наставника был подернут дымкой, словно сейчас он находился далеко от нас, в мире грез. Такие взгляды доводилось видеть у наркоманов, когда они под кайфом.
- Бес заворожил ребят, - сказала Елена. - Эти твари хорошие гипнотизеры. Приманивают человека, а когда он рядом парализуют и лишают воли. Ты взгляд бесовский не поймал, потому и устоял. Успел. Повезло тебе. Только краем зацепило.
- И что теперь? Миша с Тропарем в себя придут?
- Не знаю, - женщина нахмурилась. - По - разному бывает. Все от человека зависит.
Разговаривать некогда и Елена была права, мне повезло, а вот нашим товарищам нет. И, взвалив Мишу на плечи, я начал отходить, а Федор взял Тропаря.
За спиной бил пулемет, его поддерживали автоматы и пару раз взорвались гранаты. Повольники прикрывали нас. Вот только далеко уйти не удалось. Вскоре мы вышли на берег глубокого ручья и силы меня оставили. Я опустил Мишу, который весил не менее восьмидесяти килограмм, на траву, и рядом остановился Федор.
- Олег, надо идти, - сказал следопыт.
- Не могу, - отозвался я и покачал мокрой от пота головой.
- Давай. Напрягись. Ты сможешь!
Резкими рывками я потащил Мишу дальше. Дотянул тело наставника до места, где полчаса назад мы форсировали ручей, и опять остановился. На этот раз окончательно. Федор понял, что дальше я не пойду, и мы сделали короткий привал. Едва присели, как появились повольники. Кольцо, помимо своего груза, тащил рацию и, предупреждая вопросы, пояснил:
- Пеленга больше нет. Стрела в шею попала. Сразу погиб.
Мне было все равно, слишком устал, а Федор покачал головой и сказал:
- Неподалеку есть надежный схрон. Только…
Он запнулся, и Кольцо поторопил его:
- Говори уже.
- Всем места не хватит. Поместится четыре человека, не больше.
- Ты уверен?
- Да, - следопыт кивнул и пояснил: - Мы с братом яму копали на двоих. А я прикинул, что если потеснимся, четверо войдут.
Командир группы помедлил и принял решение, которое далось ему нелегко:
- В схрон пойдешь ты с Тропарем на плечах, Рик с Мишей и Елена. Где четверо, там и пятеро. Пулемет останется нам. Вы вернетесь к реке самостоятельно, а мы задержим беса и дикарей здесь, тут позиция лучше. Потом тоже отойдем.
- А бес разве не погиб? - Федор нахмурился.
Кольцо покачал головой:
- Нет. Ему живот осколками посекло и крыло пулями разрубило, но он живой. Тварь!
- Ясно, - Федор поднялся и посмотрел на Рика: - Бери Мишу. Пойдем.
Рик, молча, поставил рядом со мной ПКМН и сбросил РД с боезапасом. Оружие у него имелось, автоматы наших товарищей. И, проверив АК-47 радиста, он забрал тело Миши и двинулся вслед за Федором, который начал переходить ручей. Елена замыкала движение. Она подхватила радиостанцию Пеленга, посмотрела на нас и сказала:
- Не надо умирать, мальчики.
Больше мы не услышали ни слова. Она вошла в воду, выскочила на противоположный берег и скрылась в лесу.
- Как считаешь, Олег, я неправильно поступил? - спросил Кольцо, выбирая себе позицию.
- О чем ты, командир? - я проверил пулеметную ленту - сотку, в которой ПС (стальные пули) чередовались с БЗТ (бронебойно - зажигательно - трассирующими) и передернул затвор.
- Знаешь, сейчас мне кажется, что я ошибался. Надо было после первого боя с дикарями возвращаться в крепость, а я повел группу дальше. Хотел узнать, почему дикари так плотно прикрывают тропу, и кого ищут. Думал на результат сработать и снова угодил в ловушку.
- Забей, командир, - я поморщился. - Все равно ничего не изменить. Ты поступил, как должен был. А неудачи случаются у всех. И не надо себя хоронить. Я думаю, мы вырвемся.
Командир улыбнулся:
- Обязательно. Хотя интересно, за кем помимо нас охотятся дикари. Как думаешь?
- Не знаю. Может, пленники сбежали.
- Да. Такое может случиться, - он смахнул с лица налипший мусор и добавил: - Как отстреляешься, бросай пулемет в воду, на дне ил, дикари его не найдут. А потом за мной. Я ручей первым пересеку, прикрою тебя, а следом ты проскочишь.
- Понял.
Мы замолчали. Голоса дикарей, которых бес послал в погоню, приближались, и я прижал приклад пулемета к плечу.
Боялся ли я умереть? В тот момент мысли были о другом. Точнее, мне было все равно. Поэтому, наверное, и не боялся. Где‑то глубоко, конечно, имелось беспокойство и страх, но внешне я был спокоен.
- Движение! - подал голос Кольцо.
В самом деле, невдалеке шевельнулись кусты, мелькнуло тело человека в шкурах, и я открыл огонь.
Пулемет задергался, и первая очередь прошла выше дикаря. Зато вторая, рассекая ветки, ударила по кустарнику, и раздались крики боли. Попал. Не промазал. Однако радоваться было рано. Нас стали обходить, в воздухе замелькали дротики и стрелы, которые лесовики бросали наугад, а потом из кустарника вылетело что‑то круглое.
- Граната! - закричал командир и лицом я воткнулся в грунт.
Бах! Граната, которую дикари, скорее всего, добыли в Алексеевской республике как трофей, упала на пологий берег, скатилась в воду, взорвалась и окатила нас холодной водой.
- В атаку! - на русском языке погнал своих бойцов в бой вражеский вожак.
Наверное, лесовики думали, что граната нас прикончила или поранила, но они ошибались. Пулемет, посылая в дикарей длинные очереди, забился в руках, а рядом был Кольцо, который меня прикрывал.
Лента закончилась быстро. Однако в РД Рика были запасные, и я перезарядился. Только сделал это, как появилась новая цель. Петляя между деревьями, к нам приближался саблезуб. Бес вызвал мутанта, и он рванулся к цели. Еще пара секунд и нам конец. Но пуля быстрее зверя, пусть даже такого сильного и ловкого.
Пули, выбивая из деревьев щепки, прошли мимо. Однако я не отпускал спусковой крючок, продолжал вытягивать очередь на саблезуба и все‑таки достал его. Тяжелые стальные шмели поразили тело мутанта и он, перекувыркнувшись через себя, рухнул в паре метров от Кольца. Командир приподнялся и выстрелил ему в череп, который не выдержал и раскололся.
Кажется, пока все складывалось неплохо. Но на этом моменте наши успехи закончились. Вражеский лучник послал в командира стрелу, и она вонзилась ему в грудь. Кольцо упал, а я в очередной раз сменил ленту и подполз к нему.
На губах повольника были кровавые пузыри, и он не мог подняться. Все, на что его хватило, прошептать:
- Беги… Спасайся…
Я не герой и хотел жить. Кольцо не спасти, на это у меня нет сил. И позицию долго не удержать. Дикари, наверняка, уже форсировали ручей в других местах и скоро отрежут путь к отступлению. Поэтому я вложил в слабеющую руку командира гранату, и он выдернул чеку, а затем приложил Ф-1 к голове. Это смерть с гарантией и лучше умереть, чем попасть в плен к бесу.
- Беги… - снова прошептал Кольцо.
Поднявшись, я дал в сторону противника длинную очередь. После чего развернулся, бросил пулемет в ручей и метнулся в холодную воду. Быстро выбрался на противоположный берег и нырнул в кусты.
- Ату!!! - прокричал позади вожак дикарей.
- Гони его! Гони! - вторил ему другой голос.
- Не дать повольнику уйти! - тут же вклинился третий.
- Лови! - следом четвертый.
На меня началась охота, и я доверился инстинктам. Шансов на спасение немного, но они имелись.
18
Далеко убежать не получилось. Сначала остановился. Потом упал. Снова поднялся и пошел. Голоса врагов звучали все ближе, и они заставляли меня выжимать из организма последние резервы. Но вскоре я снова замер на месте, привалился к стволу крупного старого дуба и приготовился подороже продать свою жизнь. Сил не было. Совсем. После встречи с бесом никак не мог придти в себя, а потом еще Мишу на себе тащил, едва не надорвался, и прикрывал отступление повольников. Все одно к одному и вот закономерный итог - укатали сивку крутые горки. Печально, но факт. Видимо, придется погибнуть в расцвете сил.
Несмотря на холод, руки вспотели. Автомат скользил в руках, и на душе было очень тоскливо. Так сильно, что хотелось закричать, и я открыл рот. Только пересохшее горло не позволило сорваться. Поэтому я крепче, до скрежета, стиснул зубы и подумал:
"Подходите, гады! Сейчас я умою вас кровью! Надолго меня запомните, дикари чертовы, и будете вспоминать возле своих племенных костров, как погиб Олег Курбатов!"
Однако произошло нечто странное. Дикари, которые мчались по моим следам, неожиданно свернули в сторону. Они не добежали всего сорок - пятьдесят метров, и я этого не понял. В чем причина столь резкого маневра? А спустя несколько минут услышал перестрелку. Кто‑то отстреливался от дикарей из пистолета - и это не повольники, у которых есть автоматическое оружие и гранаты. Значит, внимание преследователей привлек кто‑то другой.
Дикари кричали, и в голосах лесовиков, которые разносились по осеннему лесу, я уловил ярость и злобу. Они понесли потери и звали на помощь своих соплеменников. Бой не стихал, неведомый боец с пистолетом стрелял редко, но метко, и не подпускал врага. Мне это только на руку и, решив, что преследователи налетели на тех, кого искали изначально, я сделал пару глотков воды, промочил горло и немного оклемался. После чего посмотрел на хмурые небеса и прошептал:
- Благодарю.
Сказав это, я ни к кому конкретно не обращался, потому что не особо верю в бога или богов. После чего, снова собрав все силы, двинулся дальше.
Я не знал, кого искали наши враги. Мне было все равно и в тот момент хотелось только одного - добраться до спасительного болота у реки, найти тропку, по которой Федор выводил разведку повольников, отсидеться в укромном месте, на островке посреди топей, и восстановить силы. А потом форсировать Тихую и выйти к крепости, где сухо и безопасно. Желания простые и естественные. Но добраться до болота без приключений не получилось.
Примерно через десять минут выстрелы и крики стихли. Лес затаился, и я спустился в узкий неприметный овраг. До окраины болот еще пара километров, до наступления темноты должен дойти. Немного времени в запасе было и, скинув рюкзак, я присел на него и постарался успокоиться. Страх - самый главный враг беглеца. Так говорил Миша, и он был прав. Поэтому пять минут отдыха, а потом нужно вставать и двигаться…
Рядом хрустнула ветка, и я направил в сторону звука ствол автомата. Практически сразу опять хруст и стон. Я приподнялся и лег на склон оврага. Звуки не исчезали. Они становились ближе, и вскоре по склону скатился человек.
Присмотрелся. Это женщина. Молодая коротко стриженая брюнетка, не старше двадцати лет. Она была ранена, на груди расплывалось темное кровавое пятно. Одета незнакомка в зеленый пятнистый маскхалат. Такую одежду в Каменецком княжестве не носили, и это явно какая‑то униформа. На левом рукаве грязный шеврон - расправивший крылья черный орел на фоне трех скал с заснеженными пиками, а внизу красная звезда. На поясе у женщины широкий ремень и пустая кобура, а на ногах высокие армейские ботинки. И на этом все. Ни рюкзака, ни оружия, ни кинжала. Внешность определить сложно, ибо лицо в потных грязных разводах.
Взгляд девушки был затуманен, но как только я шевельнулся, она меня заметила и резко дернулась. Незнакомка попробовала встать, однако у нее ничего не вышло. Она перекатилась набок, застонала от боли и я услышал:
- Добей меня, дикарь… Добей… Чего ты ждешь… Будь человеком… Не дай сдохнуть в лапах демона…
Я присел рядом с девушкой, а она посмотрела на меня, и я отметил, что у нее зеленые глаза. Красивые. Чувственные и пленительные. Несмотря на поволоку от усталости. Только из‑за таких глаз можно влюбиться в незнакомку. Это я отметил машинально и спросил девушку:
- Кто ты?
Она помедлила и выдохнула:
- Ты не дикарь… Повольник?
- Так и есть, - согласился я и повторил вопрос: - Кто ты?
- Ефрейтор Жарова… Спецгруппа "Сова"… Радист…
- А по имени?
- Вера.
- Тебя надо перевязать.
- Нет… - она качнула головой. - Крови много потеряла… Я знаю, о чем говорю… Послушай… Ты должен мне помочь…
- Помогу, обязательно. Только перевяжу.
Странное дело. Мне не было жаль своего командира, который остался с гранатой перед наступающими дикарями. И я не спешил на выручку одинокому стрелку с пистолетом. Но девушку было жаль. Настолько, что я был готов тащить ее с собой. Что это - мужской инстинкт, побуждающий самца спасать продолжательницу рода, пусть даже ценой собственной жизни вопреки здравому смыслу? Возможно.
Я достал индивидуальный пакет и потянулся к комбинезону Жаровой, чтобы обнажить рану и наложить повязку. Однако она оттолкнула мою руку и прошипела:
- Нет! Не смей!
- Ты чего? Успокойся.
- Дурак… Я уже сказала - мне не выкарабкаться… Не лезь… Сейчас дернешь и ткань освободит рану… Кровь пойдет быстрее и я потеряю сознание… А мне… Мне и так плохо… Только на "медовой смолке" держусь… Тонкая нитка между жизнью и смертью… Слушай меня, повольник… Запомни, что скажу… Прошу тебя… Умоляю… Есть вещи, которые важнее жизни… Твоей или моей… Без разницы…
- Ладно, - я кивнул. - Говори, что хотела.