- Я рассказываю историю о женщине, которая провела в стасисе пятнадцать тысяч лет, после чего внезапно выросла до шестидесяти футов, а его волнует только корабль? - изумился Бейкер.
- Он говорит, что все остальное имеет научное объяснение. А вот с кораблем у него ничего не выходит.
- Он догадался, чем они занимались? - спросила Силиконовая Карни.
- Да. Он говорит, что это самое простое.
- Скажи ему, что попозже я хотела бы с ним поговорить.
- Он это уже знает.
- Знает? - Глаза Силиконовой Карни широко раскрылись.
- Он - Эйнштейн, не так ли? - Других объяснений, по мнению Большого Рыжего, не требовалось.
- Шестьдесят футов! - Никодемий Мейфлауэр покачал головой. - Черт, она великовата даже для Мейджика Абдул-Джордана!
- По всему получается, что она скорее женщина Урагана, чем Бейкера, - отметил Макс.
- Это еще почему? - полюбопытствовал Бейкер.
- Кем бы она ни была, она, конечно же, не человек.
- Человеческого в ней хватало, - ответил Бейкер, улыбаясь воспоминаниям.
- Ты ведь ее нам не описал, только сказал, что она - красавица, - напомнил Маленький Майк Пикассо. - Как она выглядела? Может, я смогу нарисовать ее?
- Длинные каштановые волосы до плеч. - Бейкер уставился в далекое далеко. - Полные влажные алые губы. Высокие скулы. Миниатюрный нос. А глаза. Глаза - это что-то. - Он помолчал. - Голодные глаза.
- Толку от этого немного, - вздохнул Маленький Майк.
- Так она выглядела, - настаивал Бейкер.
- Ни у кого нет голодных глаз.
- У нее были.
- Послушай, глаза могут быть разными. Синими, коричневыми, серыми, зелеными, черными. Узкими, круглыми, прищуренными. Не будем забывать про косоглазие. Они могут даже сверкать. Но голодными быть не могут.
- Еще как могут, - подал голос Ураган Смит.
Маленький Майк повернулся к нему.
- Ты когда-нибудь встречал девушку с голодными глазами?
- Почти, - ответил Смит.
- Почти встречал?
- Она была почти девушкой.
- Чувствую, нас ждет еще одна история, - сказал Макс.
ГРИЛ С ГОЛОДНЫМИ ГЛАЗАМИ
Случилось это десять, может, одиннадцать лет тому назад (начал Смит), в звездном скоплении Самбакки. Есть там одна любопытная планета, которая называется Карнавал, вот я и заглянул на нее, посмотреть на тамошние развлечения.
Если бы Ставлю-Планету О’Грейди посетил этот мир, то подумал бы, что умер и попал на небеса. Нигде больше я не видел так много игорных домов и везде большие ставки предпочитали малым. Однажды начался дождь, так я увидел двух парней, спорящих на пятьдесят тысяч кредиток, какая капля быстрее сползет по стеклу.
Хватало и театров, от помпезных каменных сооружений до брезентовых шатров, в которых показывали и "Фигаро", и "Шекспира", и стрип-мюзиклы. А улицы кишели жонглерами, акробатами, магами, музыкантами. Вдалеке я видел фейерверки, которые раскрашивали небо во все цвета радуги над дюжиной тематических парков, предназначенных для инопланетян, детей, любящих острые ощущения людей.
Я решил снять номер в каком-нибудь отеле, хорошенько выспаться, а уж потом начать исследование Карнавала, и уже направлялся к одному из них, когда мимо прошла потрясающая женщина. Меня окутала волна ее духов, а уж взглянув на нее сзади, я двинулся следом, напрочь забыв про отель.
Дойдя до конца квартала, она остановилась, прежде чем пересечь улицу, и я ее догнал.
- Ты преследуешь меня. - В голосе не слышалось ни раздражения, ни вопроса. Она просто констатировала факт.
- Я не хотел ни докучать тебе, ни обидеть, - начал я, - но таких возбуждающих духов, как у тебя, ни у кого нет.
Она рассмеялась.
- Я не пользуюсь духами.
- Но…
- Это феромоны, - объяснила она. - Мои феромоны. Изготовители духов уже тысячи лет пытаются воспроизвести их.
- Тогда я не могу понять, почему за тобой не идут хвостом двести мужчин?
- Потому что я выпрыснула их рядом с тобой.
- Не понял?
- Ты - Ураган Смит, не так ли?
- Да.
- Твоя репутация обгоняет тебя. Хорошо известно, что ты отдаешь предпочтение, скажем, экзотике.
- Хлысты и кандалы как-то не по мне.
- Я хотела сказать, что ты предпочитаешь инопланетянок.
- То есть ты не человек?
- Я - грил . Мы - древний народ, обитающий за Большим Магеллановым Облаком.
- Ты выглядишь, как настоящая женщина.
- О, я настоящая, можешь не сомневаться. Пойдем в мой номер, и я тебе это докажу.
- Я даже не знаю твоего имени.
- Ветазия.
Она взяла меня за руку и повела к "Чреву", так назывался ее отель.
- А чем ты отличаешься от женщин, помимо того, что можешь выстреливать свои феромоны? - спросил я.
- В мелочах, - ответила она. - Чуть позже ты это узнаешь. Но, - добавила она, прижимаясь ко мне, - в главном я точно такая же, как все женщины.
Меня это вполне устраивало, и в течение следующих двух часов она доказывала свою правоту.
Лишь наутро, проснувшись, я начал понимать, что Ветазия скорее инопланетянка, чем человек.
Она все еще лежала в постели, с маской для сна на глазах, а я на цыпочках, чтобы не разбудить ее, ходил по комнате, собирая одежду. Зайдя на ее сторону кровати, увидел что-то блестящее на тумбочке, подошел, чтобы посмотреть.
Оказалось, что это ее ногти.
Я, конечно, знаю, что некоторые женщины носят накладные ногти, но эти от накладных отличались. Я хочу сказать, что видел перед собой целиковые ногти, с кутикулами.
Потом, еще не успев прийти в себя, я увидел ее уши. Не на голове. На тумбочке, между ногтями и носом.
Я протянул руку к носу, чтобы посмотреть, из чего он сделан, поскольку он казался таким же настоящим, как и прошлым вечером, но он отскочил от моих пальцев на край тумбочки. Я вновь попытался его взять, но и на этот раз он от меня ускользнул.
Тут я потянулся к ушам, но в мою руку впились три ногтя.
Я понял, что без объяснений не обойтись, и легонько потряс мою новую подругу за плечо.
- Эй, Ветазия, просыпайся.
Она села, с маской на глазах.
- Что такое, любовь моя? - спросила она.
(Черт побери, Лангтри, перестань так на меня смотреть! Это произошло до того, как твоя мамаша снесла яйцо, из которого ты вылупилась!)
Так на чем я остановился? Ага, она спросила: "Что такое?"
- Похоже, отдельные свои части ты на ночь кладешь на прикроватную тумбочку. Наверное, когда ты спишь, они тебе не нужны.
- Я же сказала тебе, что я - грил.
- Но ты не объяснила, кто такие грилы, - указал я. - Во всяком случае, я этого незнаю.
- Тебе плохо? - спросила она. - Я не удовлетворила твои животные потребности?
- Мне не плохо, просто я удивлен. И эти мои потребности я предпочитаю полагать романтическими.
- Тогда приди ко мне и перестань жаловаться, - скомандовала она.
В то же мгновение комната наполнилась ее неотразимым запахом, мы занялись тем же, что и прошлым вечером, и должен признать, что от отсутствия ногтей, носа и ушей ничего не изменилось.
Когда мы утолили страсть и лежали бок о бок, я погладил ее шелковистые волосы, где-то опасаясь, что они останутся у меня в руке, а потом попытался снять маску.
- Что ты делаешь? - подозрительно спросила она.
- Хочу заглянуть в твои глаза. Они такие синие и глубокие.
- Не надо.
- Но…
- Оставь маску в покое.
И тут я все понял: глаз у нее тоже нет. Должно быть, озвучил свою мысль, так как она ответила, что глаза у нее, конечно же, есть.
- Тогда дай мне на них взглянуть.
- Сейчас их нет.
- Кажется, я тебя не понимаю.
- Они охотятся.
Я почему-то решил, что этот разговор лучше продолжить, находясь у дальней стены, и быстренько оделся.
- Хорошо, для начала я хочу убедиться, что правильно тебя понял. Твои глаза не выпали, ты их не потеряла, их у тебя не украли. Они просто отправились на охоту.
- Совершенно верно.
- Извини за невежество, но за чем охотятся глаза?
- Естественно за завтраком.
С каждым таким вот бесстрастным ответом она все больше превращалась в инопланетянку.
- И где они охотятся за ним?
- Там, где смогут найти.
Я решил, что все-таки не хочу видеть ее без маски, да и с носом и ушами ей лучше, чем без оных. Как только я донес до нее эту мысль, она нащупала на тумбочке нос и уши и вернула на место. Потом прижала подушечки пальцев к поверхности тумбочки, и ногти скакнули куда положено.
Тут же до меня донесся странный звук. Повернув голову, я увидел пару катящихся по полу глаз. Добравшись до кровати, они принялись подпрыгивать, пока не забрались на одеяло. Тут же покатились к ее руке. Едва она их нащупала, как отвернулась от меня, сняла маску, вставила в глазницу один глаз, потом второй. После чего повернулась ко мне и улыбнулась.
- Так лучше? - спросила она.
- Гораздо.
Левый глаз рыгнул.
Я бочком двинулся к двери.
- Рад был познакомиться с тобой, Ветазия.
- Ты так быстро уходишь?
- Ну, уже поздно и у меня полно дел.
- Еще рано и делать тебе совершенно нечего.
- Найти какое-нибудь дело для меня - пустяк, - с жаром заверил я ее.
- Когда мы занимались любовью, моя компания была тебе очень даже приятна.
- Когда мы занимались любовью, я не знал, сколько у тебя съемных частей. - Я смотрел на нее с минуту, потом спросил: - Что еще ты можешь снять?
- Тебе не захочется это знать.
- Почему? Одним ночным кошмаром больше - одним меньше, велика ли разница?
- Ладно, - вздохнула она. - Я не хочу вести общее хозяйство с расистом, который ненавидит грилов.
- У меня нет ненависти к грилам, - возразил я. - Просто я не понимаю их куда больше, чем многое другое.
- Мы перепихнемся на дорожку, а потом разбежимся, - решила она.
- Никогда, - отрезал я.
Но, прежде чем я успел открыть дверь, меня окутал запах ее естественных духов и мы перепихнулись на дорожку.
- Прощай, Ураган Смит, - сказала она, когда я вновь оделся. - Позволь мне кое-что тебе дать, чтобы ты меня не забыл.
- Леди, я и так тебя не забуду, - отчеканил я.
- Ты уверен, что я могу не давать тебе сувенир?
- Мне придется нанять психоаналитика, чтобы избавиться от некоторых воспоминаний, связанных с тобой.
- Я могу заставить тебя остаться, знаешь ли.
- Знаю.
- И ты будешь наслаждаться каждой минутой.
- До тех пор, пока не простужусь и у меня не польет из носа.
Мой ответ показался ей забавным, ее затрясло от смеха, и я выскользнул за дверь до того, как от нее могло отделиться что-то совсем уж неожиданное. Минутой позже стоял на улице, гадая, в какой стороне космопорт. Рискнул вскинуть голову - и, конечно, она смотрела на меня через окно. Такая маленькая, одинокая, ранимая, что я, покинув ее, почувствовал себя последним подлецом.
А потом она подмигнула мне синим глазом, и я решил, что иной раз даже подлецы поступают правильно. Двадцать минут спустя покинул Карнавал, стараясь не вспоминать о тех чудесных минутах, которые провел с грилом.
* * *
- Не хочу наступать на больную мозоль, - первым заговорил Бейкер, - но ты мог бы избежать многих проблем, если бы держался женщин.
- Как ты - той нептунской наложницы? - раздраженно спросил Смит.
- Это случайность.
- Я, между прочим, не искал и не ищу инопланетных женщин.
Лангтри Лили зашипела.
- За исключением тебя, дорогая, - торопливо добавил он.
Внезапно Маленький Майк Пикассо вскочил и выглянул в окно.
- В чем дело? - спросил я.
- Что-то очень уж сильно рвануло, - ответил он. - То ли солнце превратилось в сверхновую, то ли стреляют совсем близко.
- Пятьдесят против одного, это война, - предложил поспорить Ставлю-Планету О’Грейди.
Желающих сделать ставку не нашлось.
- Любопытно, что это за инопланетяне? - задал риторический вопрос Бейкер.
- Кем бы они ни были, у меня предчувствие, что они - чужие, во всяком случае лишены сексуальной мотивации инопланетян, с которыми доводилось сталкиваться тебе и Урагану, - заметил Макс.
Никодемий Мейфлауэр повернулся к Катастрофе Бейкеру.
- Ты много кого повидал. Кто из них самый опасный?
- Женщины, - без запинки ответил Бейкер.
- Я про инопланетян.
- Я тоже. - Бейкер занялся проверкой своего арсенала.
- А что скажешь ты, Могильщик?
- Кто самый опасный - не знаю. Но домарианцы заставили меня попотеть больше других.
- Как так? - спросил Мейфлауэр.
- Двое из них разыскивались, вот я и полетел на Домар, чтобы посмотреть, не удастся ли получить вознаграждение. - Он помолчал, приложился к стакану. - Интересная планета - Домар. Ни автомобилей, ни поездов, ни самолетов, ни кораблей, ни тележек для гольфа, ни дорог. Одни домарианцы. Высотой в сорок футов, большая часть которых приходится на ноги. Ночь они ненавидят и всю жизнь ходят и ходят вокруг планеты, следуя за солнцем. Останавливаются только для того, чтобы убивать друг друга.
- Ты нашел тех, кого искал?
- Да, но потерял тридцать фунтов, гоняясь за ними.
- А что скажешь ты, Ураган? - Мейфлауэр повернулся к Смиту.
- С большинством инопланетян я живу мирно, - ответил он под взглядом Лангтри Лили.
- Большой Рыжий? - продолжил опрос Мейфлауэр.
- Вы должны понимать, что я смотрю на все это с другой колокольни, - ответил Большой Рыжий. - Я - спортсмен, не герой, не охотник за головами, даже не солдат. Я бы сказал, что самые крепкие инопланетяне, физически, торкилы. Роста в них двенадцать футов, сплошные мышцы, и в смертоболе им нет равных. Последний раз они выиграли у людей шестнадцать, пять, восемь и три.
- Никогда не видела, как играют в смертобол, - призналась Сахара дель Рио. - И что означает этот счет?
- Торкилы шестнадцать раз занесли мяч в "город", люди - пять. Торкилы убили восьмерых людей, люди - троих торкилов. - Большой Рыжий улыбнулся. - Это мужская игра, мэм.
- Значит, им нет равных? - уточнила Сахара.
- Физически.
- То есть?
- Про их ум я такого сказать не могу. Любой грумарит может проиграть в шахматы только другому грумариту. А есть еще квинталанцы, которые изобрели пятимерные шашки.
- И как в них играют? - спросил О’Грейди.
- Понятия не имею. Об этом надо спрашивать квинталанца, а они так заняты исследованиями других измерений, что могут и не ответить.
- Так ты говоришь, что торкилы самые крепкие, а грумариты и квинталанцы - самые умные? - спросил Мейфлауэр.
- Самые крепкие в спортивных состязаниях, - поправил его Большой Рыжий. - Лично я выставил бы против них Эйнштейна.
- Ты говоришь про грумаритов и квинталанцев?
- Я говорю про всех.
- Да перестань, - отмахнулся Мейфлауэр. - Как может слепой человек победить торкила?
- Он - Эйнштейн, - ответил Большой Рыжий. - И найдет способ.
- Я бы поставил на торкила, - встрял О’Грейди.
- И проиграл бы.
- Да? - хмыкнул О’Грейди. - Спроси его, как бы он выиграл.
Большой Рыжий отпечатал вопрос, дождался ответа, прочитал его на экране.
- Он говорит, что легко.
- Он говорит - как? - настаивал О’Грейди.
- Да. Он говорит, что Е равно МС квадрат.
- И что? Это всем известно.
- Справедливо… но только он знает, как это можно использовать.
- Ерунда.
Экран компьютера Большого Рыжего вновь ожил.
- Он говорит, что докажет это прямо сейчас, если ты поставишь пятьсот кредиток против его десяти.
Вот тут по лицу О’Грейди пробежала тень сомнения.
- Скажи ему, я не хочу брать его деньги.
Компьютеры обменялись посланиями.
- Он говорит, что можешь не волноваться… они тебе не достанутся.
- Как-нибудь в другой раз.
- Он говорит, что проанализировал ситуацию и, если война доберется сюда, второго шанса, возможно, не будет.
- Я это переживу, - ответил О’Грейди.
- Чертовски жаль, - вздохнул преподобный Билли Карма. - Люблю наблюдать, когда Добро и Зло сходятся в открытом бою.
- И кто из них был бы Добром? - спросил Макс.
- Естественно, победитель, - ответил Билли Карма. - Бог в таких делах не оставляет Злу ни единого шанса.
- Определенность - это хорошо, - усмехнулся Макс.
- Безусловно, - согласился с ним преподобный.
- А что скажешь ты, Макс? - спросил Никодемий Мейфлауэр.
- Насчет чего?
- Кто, по-твоему, самые опасные инопланетяне?
- Которые опаснее сверхагрессивных рыжеволосых девиц, вроде Телмы? - переспросил Макс. - Знаешь, история Урагана Смита о голодных глазах напомнила мне о них.
- Рыжеволосых девицах?
- Нет. Об опасных инопланетянах.
- У твоих тоже были голодные глаза? - поинтересовался Смит.
Макс покачал головой:
- Нет. Нет, но они все равно могли нагнать страха. Черт, если бы не я, они, возможно, захватили бы всю галактику.
- Возблагодарим Господа за маленькие радости, - саркастически пробормотал Маленький Майк Пикассо.
- Возблагодари кого-нибудь еще, - сурово ответил ему преподобный Билли Карма. - Общаться с небесами позволено только мне.
- Так что это были за инопланетяне? - спросил Большой Рыжий.
ПИРАТЫ ЗАРИ
Слышали когда-нибудь об Офире (начал Макс)? Это горнорудная планета во Внешнем Пограничье. Много алмазов, еще больше других драгоценных камней. Неплохое, кстати, местечко. С кислородом порядок, гравитация - восемьдесят процентов от стандартной. Там построили больницу для пациентов с болезнями сердца, потому что пониженная гравитация способствовала их выздоровлению.
Но у них возникла проблема. Какую и можно ожидать для планеты, богатой алмазами.
Шахты хорошо охранялись, так что контрабандой алмазы с Офира практически не вывозились. Пару раз крупные банды пытались поживиться алмазами, но у них ничего не вышло.
А потом появились Пираты Зари, и для Офира наступили черные дни.
* * *
- Почему их звали Пиратами Зари? - спросил Большой Рыжий.
- Я к этому подхожу, - раздраженно ответил Макс.
* * *
Они были инопланетянами (продолжил Макс). Никто не знал, откуда они появились. Они никогда не нападали днем, никогда не устраивали ночных рейдов. Сумерки их тоже не привлекали. Всегда являлись вместе с зарей, на восходе солнца, и сразу показали себя крутыми парнями. В первый же раз убили семнадцать охранников, а их улов составили драгоценные камни стоимостью в сорок миллионов кредиток. При этом они не потеряли ни единого человека.
(Конечно же, не человека. У них было по три ноги, так что бегали они не очень, зато никому не удавалось и сшибить их с ног. Собственно, у них было и по три руки, и по три больших круглых глаза, с каждой стороны соответственно треугольных тела и головы. Рот, правда, был один и он не всегда смотрел в ту сторону, куда шел Пират Зари.)