-Если вы не чувствуете в себе сил на это, капитан,- добавил Леафриш,- то можете назначить своего лейтенанта Бранвилла ответственным за это. Мне говорили, он надежный человек.
Родиан замедлился, но оборачиваться не стал. Это была угроза? Он слышал, как герцогиня испустила шипящий выдох в качестве упрёка, но принц ничего больше не сказал. Родиан поднял голову и искоса посмотрел на Чиллиона, стоящего у дверного косяка.
-Этого не потребуется, Ваше Высочество,- ответил Родиан принцу.
Странно, но ему показалось, что в глазах старого эльфа промелькнуло одобрение. Чиллион закрыл глаза и кратко кивнул ему.
Родиан рывком открытые двери и прошагал мимо капитана Тристана.
Младший эльфийский Хранитель поторопился войти в комнату, как только Родиан освободил проход. За одну только ночь он стал марионеткой королевской семьи и Хранителей. Что было ещё хуже, единственным его союзником был отверженный эльфийский Хранитель.
Относительно заключения Винн, Родиан не упомянул, что уже взял его под свой контроль. Уже сейчас Лукан дежурил у её двери. Оказавшись в ночном воздухе внутреннего двора, он глубоко вздохнул и направился к проходной. Однако атмосфера их разговора с принцем Леафришем начала давить на него.
Родиан всегда поддерживал власть принцессы Азельзрит. Если были верны слухи, что Леафриш был главным советником сестры, а король действительно нездоров...
Из-за сговора между королевской семьёй и Гильдией, для него всё может измениться. Его амбиции могут умереть здесь и сейчас. Слова его отца продолжали эхом отзываться в его мыслях:
"Благородная служба и твердая вера. О чём ещё может мечтать отец для своего сына?"
Если бы только этого было достаточно для Родиана...
Его лошадь, Снежная Птичка, была уже приведена из конюшен. Он взлетел в седло и выехал на ночные улицы, направившись в свои казармы. Ему нужно будет больше людей, чтобы оцепить Гильдию.
***
Винн потеряла всякое чувство времени. Она была заперта в небольшой комнате вниз по проходу от Зала заседаний Совета. Допрос продолжался до глубокой ночи. По её прикидкам сейчас должно было быть далеко за полночь.
Она понятия не имела, почему её отвели сюда, а не в её комнату. Что ещё они ожидали от нее, она ведь ничего не сказала им? Она устала, хотела пить и отдохнуть, но отказывалась устраиваться на стульях. Ведь тогда, когда Дориан вернётся и увидит это, то сообщит Совету, что им удалось измотать ее. Чем более неустрашимой она им покажется, тем раньше они сдадутся. И все же она не могла прекратить думать о письмах на столе перед Сикойн.
Одно, скорее всего, пришло от королевской семьи с известиями от Чиллиона. Другое прибыло прямо из миссии Гильдии Лхоинна. А судя по вопросам, которые задавали Сикойн и остальные, они знали все до точки, где она нашла Балаал-Ситт. Они хотели знать, что было после этого и путь к ситту.
Это кое-что сказало Винн: независимо от того, что Чиллион рассказал членам королевской семьи, и кто бы ни следовал за нею по проходу Скользнувшего Зуба, они не знают, как войти в Балаал. По-прежнему было неизвестно, как кто-то мог узнать, куда она ехала. Если кто-то из миссии Лхоинна следовал за нею, эльфийские Хранители явно не все сказали своим нуманским коллегам.
Как далеко Совет может зайти на этот раз, чтобы заставить ее замолчать, если подумает, что она раскрыла слишком много сведений, которые они хотели оставить только для себя?
Если бы только она могла отправить весточку Чейну...
Винн задумалась о том, что заставило его задержаться в Гильдии после того, как он покинул её комнату. Он должен был немедленно и незаметно уйти. Возможно, ей следовало уйти вместе с ним. Тогда она не оказалась бы в этой ситуации.
Нет, она решила остаться в надежде лучше расшифровать содержимое свитка. Но теперь это казалось маловероятным. Кроме того, она для сохранности отослала свиток с Чейном.
Внешняя ручка двери со скрипом повернулась, и она подняла взгляд на открывающуюся дверь. Не было времени спрашивать, действительно ли всё закончилось или нет, поскольку Дориан сквозь подающие на лицо волосы посмотрел на неё. Его переносица - там, куда она ударила его - немного покраснела. Он жестом приказал ей выйти.
-Опять на растерзание хищникам?- с вызовом бросила она.
Он не ответил, но когда она вышла, то обнаружила в коридоре второго метаолога. Дориан указал ей вперёд, таким образом она оказалась между двумя конвоирами. До дверей Зала заседаний было всего шагов двадцать, но они прошли мимо.
Винн оглянулась на Дориана, но тот не смотрел на нее. Её вели не на допрос. Совету Преминов хватило на сегодня разочарований? Или они хотели дать ей расслабиться, прежде чем перейти к дальнейшему допросу. Но куда её ведут на этот раз?
Это стало ясно, когда они спустились по лестнице и двинулись к выходу. Винн между Дорианом и другим метаологом вышла во внутренний двор, и возглавляющий их процессию направился к общежитию.
Они вели её в комнату.
Облегчение лишь на мгновение сменило подозрение Винн. А что потом? Конечно, её не оставят в покое.
Она услышала скрежет внешней решётки.
Хранитель перед Винн замедлился, чтобы посмотреть на тоннель проходной. Она сделала так же, но углядела совсем немного. Огромный фургон заехал в тоннель, стук тяжелых копыт и окованных железом колес по камню эхом отзывался во внутреннем дворе.
Дориан подтолкнул Винн вперед, поскольку идущий впереди метаолог снова пришёл в движение. Вдруг она заметила ящики и бочки у северо-западного здания, служившего складом. Его двери были открыты. Оттуда лился свет, но она не могла разглядеть, есть ли кто-то внутри.
Когда метаолог перед Винн достиг дверей, фургон выехал из тоннеля во внутренний двор. Она увидела, что два огромных тяжеловоза тащат груз, скрытый под брезентом. Раньше Винн помогала с разгрузкой поставок, которые привозили несколько раз в год. Но она никогда не видела, чтобы их доставляли в середине ночи.
Извозчик, одетый в простые штаны и выцветшую рубашку, сидел на скамье рядом с Хранителем в тёмно-синей мантии.
Винн моргнула. Доставки были намечены загодя. Никогда не нужно было отправлять посыльного.
Дориан наблюдал, как фургон покатился к складу, а затем обратился к своему компаньону:
-Иди помоги разгрузить,- сказал он и посмотрел на Винн. - Я сам закончу здесь.
Её провожатый заторопился через внутренний двор, и ещё один Хранитель - опять-таки метаолог - появился в дверях склада и помахал извозчику.
Не имея особого выбора, Винн открыла дверь общежития и вошла внутрь с Дорианом, наступающим ей на пятки. Она свернула направо и стала подниматься по лестнице, миновав проход в её основании, ведущий к комнатам посвящённых. Поднимаясь, она подумала: что Дориан имел в виду под "закончу"? Ее замешательство выросло, когда она вошла в коридор наверху.
В его обычно темном дальнем конце горел свет. Один из Шилдфёлчес в красном плаще стоял там у ее двери с нефтяным фонарем у ног. Он повернул голову, и невыразительно посмотрел на неё. Винн в недоумении замедлилась.
-Что ты здесь делаешь?- окликнул его Дориан.
Глаза стражника посмотрели выше – за Винн. Было трудно разобрать его лицо, пока они не приблизились. На ножнах его меча была типичная гравированная пластина, но не из стали или серебра, как у Родиана. Она была медной. Он был молод, чисто выбрит, и казался знакомым, хотя Винн и не могла вспомнить, где она видела его, пока не заметила...
Его волосы были седыми, но сам он выглядел молодым в тусклом свете прохода.
Он был с Родианом той ночью, когда она, Чейн, Тень и домин Иль’Шанк боролись с призраком, Сау’илахком, возле магазина писца. Капитан тогда назвал его Лукан.
-Вашим людям сказали охранять ворота и стены,- Дориан заявил это так, будто лично отдал приказ.
Лукан все еще смотрел на Винн, игнорируя Дориана. Он немного повернулся, и его рука легла на рукоять меча. Подойдя ближе, Винн заметила тонкие морщинки в уголках его глаз.
-У меня приказ взять на себя ответственность за заключенную,- безапелляционно ответил Лукан.- Пока лично капитан не скажет иначе.
-У вас нет власти в Гильдии,- возразил Дориан.
Что-то промелькнуло в глазах Лукана в следующую долгую, ледяную секунду. Независимо от того, что это было, Винн захотелось отступить на несколько шагов назад.
Это изменение заставило его почувствовать больше, чем всё, что пережила она, словно он прошёл через все семь адов народных сказок Запределья и вернулся. Винн когда-то видела ужас, застывший в лице молодого Хранителя, который пережил нападение призрака. Вместо ужаса, она видела что-то другое в молодо-старом лице Лукана.
Он просто стоял там, и его взгляд ни разу не дрогнул, как будто ничто в этом мире никогда не сможет заставить его дрогнуть снова.
-Теперь за безопасность в этом месте отвечает капитан Родиан,- сказал он Дориану. - Ты свободен.
Лукан ещё немного повернулся, меч теперь был направлен в сторону Дориана. Он, не отводя от него взгляд, потянулся рукой с мечом и ловко открыл дверь в комнату Винн.
-Прошу, госпожа,- сказал он.
Винн спокойно вошла внутрь, но обернулась на пороге.
Одной рукой с оружием он всё ещё придерживал дверь. Хотя Винн не могла видеть вложенное в ножны лезвие, пальцы Лукана наклонили рукоять, будто нацелив в голову Дориана. Винн когда-то видела, как Магьер мгновенно доставала свою саблю и ударяла противника в лоб рукоятью.
Рот Дориана немного приоткрылся, а ум Винн бешено заработал.
Родиан отвечает за безопасность Гильдии? Она не знала, хорошо это для неё или нет, но по крайней мере она знала, чего ожидать от Шилдфёлчес под командованием капитана.
-Я доложу своим начальникам об этом,- холодно сказал Дориан.
-Делай, что должен,- ответил Лукан. - А они будут говорить с моим капитаном.
Дориан развернулся и пошёл прочь, но Лукан не отводил взгляд, пока Винн не услышала шаги Дориана на лестнице. Лукан склонил голову и посмотрел вниз на Винн.
-Тебе что-нибудь нужно, госпожа?
Она не была уверена, что сказать, поэтому просто покачала головой.
-Если что, я буду здесь... в любом случае.
Он подождал, пока она не отступила, чтобы закрыть дверь. Но Винн внезапно почувствовала необходимость хоть что-то сказать.
-Гвардеец Лукан, не так ли?- спросила она.
-Капрал Лукан, госпожа.
Винн запнулась:
-Продвижение по службе? Что ж... поздравляю.
-Спасибо, госпожа,- Лукан слегка склонил голову и тихо закрыл дверь.
Винн снова осталась одна – по-настоящему одна, даже без Тени. Человек, стоящей за ее дверью, и защитник, и тюремщик, который пострадал непонятным ей путём. Так много людей страдало вокруг неё.
Напряженность и страх исчезли, оставив лишь истощение. Винн отступала, пока край кровати не врезался ей в колени. Она буквально рухнула на постель. Теперь у нее не было даже способа отправить весточку Чейну. Она была заперта в этой маленькой комнате, пока Совет или Родиан не решат, что с ней делать. Теперь ее мир сузился до этого закутка, а она так устала, что едва могла открыть глаза и осмотреть его.
Но она заставила себя сделать это, и тут же напряглась, сжав край кровати. Она не могла отвести взгляда от дальнего правого угла у двери. Посох с солнечным кристаллом исчез.
Она отчаянно осмотрела комнату. Она куда-то переставила его и забыла? Но его нигде не было, да и на её небольшом рабочем столе тоже был непорядок. Тетрадь с ее загадочными примечаниями, и новая, из которой она вырвала страницы их с Чейном "разговора", пропали. Как и маленький дорожный сундук. Остался только большой у кровати.
Винн проползла по постели к нему и с щелчком откинула крышку. Ее запасная одежда была в полном беспорядке, будто кто-то рылся в ней. Все, что ей оставили из личных вещей, это несколько листов чистой бумаги, ее эльфийское перо с наконечником из странного белого металла и холодную лампу на столе. Она снова повернулась к пустому углу.
Они забрали посох с солнечным кристаллом, ее единственное оружие, и ей захотелось кричать от страха, гнева и мучения. Но стук в дверь заставил её резко развернуться на коленях.
Сначала она подумала, что это Дориан. Узнав о приказе Родиана, Совет мог снова начать мучить её вопросами. С другой стороны, зачем ему стучать? Или вмешался капрал?
Винн поднялась, но прежде чем её рука дотянулась до ручки, дверь приотворилась. Она открывалась слишком медленно, и Винн, схватившись за край, распахнула дверь.
На нее в удивлении смотрел Лукан, все еще сжимавший внешнюю ручку двери, но взгляд Винн остановился на другом человеке. Позади капрала замер Николас Кольмсерн, держа поднос с едой и чайником чая.
Резкие слова замерли на губах Винн.
-Всё в порядке, госпожа?- спросил Лукан.
Николас был единственным другом Винн в Гильдии, он тоже носил серые одежды каталогиста. Он был не намного выше неё, очень худым, с нервным выражением лица и прямыми каштановыми волосами, падающими ему на глаза. Он, как и Лукан, был одним из немногих человек, переживших нападение призрака, Сау’илахка.
В отличие от полностью поседевшего капрала, каштановые волосы Николаса были лишь прорезаны почти белоснежными прядями. Возможно, определив в нём такого же выжившего, Лукан не стал допрашивать его, как мог бы допросить любого другого посетителя.
-Я подумал, что ты проголодаешься,- проговорил Николас, поднос в его руках немного дрожал. - Они сказали мне, что я могу принести тебе что-нибудь.
Такая доброта в середине ночи от двух жертв призрака, идущего по следу Винн, сломала ее. Она не смогла сдержать слез.
Нервные глаза Николаса в тревоге расширились, и он посмотрел на капрала:
-Могу я войти?
Лукан нахмурился, но кивнул:
-Но тогда я должен оставить дверь открытой... немного.
Николас вошёл и сразу же направился к столу, а капрал оставил промежуток между дверью и косяком шириной с ладонь. От чайника с чаем шёл пар, а на подносе оказался намазанный маслом хлеб, миска супа и нарезанное яблоко. Он даже завернул ложку в чистую салфетку.
-Спасибо,- это всё, что Винн смогла из себя выдавить. Несмотря на сочувствие капрала, он все же был стражником, и мог всё слышать.
Николас ничего не сказал, хотя глянул на приоткрытую дверь и с трудом сглотнул. Ей показалось, что он хочет что-то сказать, но он молчал.
-Я вернусь через некоторое время, чтобы унести поднос,- он отступил.
Винн изучила его лицо:
-Хорошо... еще раз, спасибо.
Он повернулся и вышел, закрыв дверь, а Винн села за стол. Даже те, кто проявил к ней доброту, не могли сделать много: у них у всех были свои обязанности и приказы. Страдающая от жажды и голодная после изнурительной ночи, она отпила чай прямо из носика и почти обожглась. А затем взяла салфетку, чтобы развернуть её и достать ложку.
Маленький клочок бумаги выпал из складок ткани. Он соскользнул с края стола на ее колени.
Винн замерла и развернула его.
"Дай мне знать, если я что-то могу для тебя сделать."
Вот и все, что там было написано, но это очевидно исходило от Николаса. Каким бы бессильным он ни был, по крайней мере, у Винн был один настоящий союзник в Гильдии.
Глава 6
Чейн вышагивал из угла в угол по своей небольшой чердачной комнате в гостинице "Дом Натье", и последствия его действий всё глубже и глубже въедались в его мысли. Тень лежала на кровати, уронив голову на лапы, её взгляд метался за ним туда-сюда.
Когда он согласился оставить Винн, чтобы она могла иметь доступ к архивам, ни он, ни она не знали, что в Гильдию придут Шилдфёлчес. К тому же, он не мог и помыслить, что Тень может оставить Винн, чтобы защищать свиток. В дополнение ко всем бедам, драгоценные ингредиенты Чейна: мухгеан и анасгиах – и книга "Семь Листьев Жизни" теперь были у премина Хевис.
Чейн трижды проклял себя за это.
Когда он снова начал мерить шагами комнату, Тень с ворчанием вздохнула.
Комната была так убога, что он прекрасно помнил ее маленькую, скрипучую кровать и потолочный скат крыши. Но никто не найдёт его здесь, кроме Винн - если она сможет. Он внезапно вспомнил, как Тень уставилась на тех метаологов во внутреннем дворе, включая премина Хевис. Возможно, она знала больше, чем он.
-Ты выловила какие-то воспоминания у тех Хранителей?
Снова, она просто смотрела на него, будто сомневалась, как ответить. Наконец, она спрыгнула с кровати и гавкнула три раза.
-Не уверена?- переспросил он. Как Тень могла быть не уверена в этом, если она могла считывать воспоминания людей, на которых смотрела?
Если метаологи проходили какую-то умственную тренировку, это имело смысл. Практикующие любые формы и методики магии не позволят нежелательным мыслям - особенно несвоевременным воспоминаниям - нарушить их сосредоточенность. Возможно, Тень увидела или почувствовала что-то, что ей не понравилось, но не смогла уловить больше.
-Ты думаешь, Винн в опасности?
Тень немедленно гавкнула один раз – "Да".
Этого для Чейна было достаточно. Он обдумывал возможный план действий, пока они шли сюда.
Порывшись в одной из своих сумок, он нашел перо, чернила и бумагу. Нацарапав быстрое послание, он сложил бумагу и сунул её в карман. Он накинул плащ и как можно глубже натянул капюшон на голову, чтобы скрыть лицо. Тень с надеждой посмотрела на дверь.
-Ты слишком запоминаешься,- сказал он, надеясь, что она поймёт. – Тебя заметят даже ночью. Я скоро вернусь.
Он направился к двери, ожидая, что она как всегда будет спорить. Она не обманула его ожиданий: когда он схватился за ручку двери, она зарычала и бросилась на него. Он спустил сумку с плеча, чтобы использовать её в качестве щита, и прижался спиной к стене.
Но Тень не напала него. Вместо этого она с сердитым ворчанием принялась царапать когтями дверь.
Чейн не собирался даже пытаться схватить ее и оттащить. Она кусала его несколько раз, и эти укусы горели, словно раны, нанесённые саблей Магьер.
-Ты хочешь помочь Винн?- спросил он.
Тень прекратила ворчать и посмотрела на него. Ее челюсти подрагивали.
-Тогда дай мне пойти одному. Я могу пробраться незамеченным... но тебя могут запомнить, ты выдашь нас. У меня есть дело, которое может помочь Винн.
Он ждал, пока собака осмыслит его слова. Тень яростно оскалилась, но неохотно отступила.
Чейн кивнул ей, пытаясь не показать облегчения, и кинулся вниз по лестнице к черному ходу гостиницы. Пробираясь по ночным улицам, он переходил на бег везде, где это только было возможно, пока направлялся к большому порту Колм-Ситта.
***
Лисил волновался о деньгах, пока шёл по улицам Колм-Ситта. Они миновали несколько гостиниц, но судя по их внешней роскоши, они были им не карману.
Несколько лет назад, он снял с шеи вампирши, сражённой Магьер, подвеску с большим голубым камнем. Он продал её за меньше, чем она реально стоила, но всё же многие назвали бы эту сумму маленьким состоянием. Конечно, Совет Белы также не поскупился на щедрость. Но за путешествие через два континента даже это маленькое состояние почти истощилось. Прошлый год съел почти все их финансы.