- Завтра, - продолжал гном, поднимаясь на несколько ступенек, чтобы оказаться вровень со своими спутниками, - нам придется отыскать людей из Гильдии. Если Тарот говорил правду, то это наша единственная зацепка, ведь так?
Он повернулся к варвару и положил ему руку на плечо, втайне довольный, что хотя бы сейчас возвышается над ним.
- Фрейр, ты ведь знаешь этот город? Ты смог бы найти какого-нибудь скупщика краденого, достаточно богатого, чтобы купить серебряную кольчугу?
- Да, - ответил Фрейр, широко улыбаясь. - Самая богатая - это Маольт!
- Женщина? - удивился Утер.
- Да. Она богаче всех! Я часто к ней захаживал.
Цимми усмехнулся в бороду, пожелал обоим друзьям спокойной ночи и, прихрамывая, отправился к себе.
- Ты ходил к скупщице краденого, Фрейр? - недоверчиво спросил Утер, тоже начиная подниматься по Ну… бывало… После сражений мне иногда доставались…
- Нет, Фрейр, лучше уж мне об этом не знать, - перебил рыцарь.
Дойдя до верхней лестничной площадки, Фрейр внезапно остановился. Утер, несмотря на темноту, тоже увидел лежавшее поперек коридора тело, от которого тянулся уже потемневший кровавый след к двери королевы Ллиэн.
В другом конце коридора Цимми о чем-то вполголоса переговаривался с Мьольниром. Повернувшись к спутникам, он тревожно сказал:
- На них напали. Утер резко распахнул дверь комнаты Ллиэн. Несколько секунд он, с бешено колотящимся сердцем, стоял на пороге, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Темный кровавый след тянулся до середины комнаты, где в лунном свете поблескивала кровавая лужа. - Утер?
Ллиэн, лежавшая в постели, приподнялась на локте. Рыцарь мог видеть лишь смутные очертания ее тонкой голубоватой руки.
- С вами ничего не случилось?
Он сам не заметил, как приблизился к кровати и взял прохладную руку эльфийки в свою.
- Ничего не случилось? - повторил он.
- Нет, - ответила Ллиэн, и Утер увидел, что она улыбается. - На нас напали какие-то люди, но мы сумели с ними справиться. Ничего страшного.
Утер невольно бросил взгляд на кровавую лужу и вспомнил о трупе, лежавшем в коридоре.
- Это вы его… - он прервал себя на полуслове.
- Я ли его убила? - закончила Ллиэн. - Ну конечно… И я же вытащила его из комнаты. Не хотела оставаться с ним всю ночь.
Она все еще улыбалась, но Утер почувствовал, как по спине пробежал холодок. Льняная простыня соскользнула с груди Ллиэн, и теперь ее очертания были отчетливо видны в лунном свете. Она слегка вздымалась от спокойного дыхания королевы, и порой в лучах луны оказывался темный ореол вокруг сосков. Слышно было лишь ее дыхание и приглушенный шум, доносившийся с улицы и с первого этажа. Утер не осмеливался ни отвести глаз, ни убрать руку, ни шелохнуться. Рука его болела, на лбу выступил пот, он чувствовал себя грязным, пропахшим потом. А тело Ллиэн пахло как свежескошенная трава, как роза, покрытая утренней росой.
Наконец Ллиэн мягко высвободила руку и вытянулась в постели, натянув на себя простыню.
- Теперь я в безопасности. Нам всем нужно поспать.
Утер кивнул и резко поднялся, лязгнув доспехами. Он попятился к двери и закрыл ее за собой, так и не повернувшись спиной. Выйдя в коридор, он в изнеможении прислонился к стене рядом с лежавшим на полу трупом. Она его убила, вытащила в коридор и снова заснула… Интересно, он тоже видел ее обнаженной?.. Утер слеша толкнул ногой труп и отправился к себе.
Тан дождался, пока все трое поднимутся наверх, потом встал из-за стола и вышел из гостиницы. Какой-то человек поджидал его во дворе.
- Ну что? - спросил он.
- Наш план провалился, Блейд. То ли эльфийка и гномы были предупреждены, то ли у них такие чуткие уши…
Блейд смерил напарника презрительным взглядом.
- …то ли от твоих людей шума было как от стада свиней, Тан из Логра.
Убийца побледнел от гнева.
- Никто не смеет так со мной разговаривать! Проклятье, я не собираюсь выслушивать поучений, даже от тебя, Блейд из Лота. Двое моих людей убиты, а нам не досталось даже завалящей монетки! Заплати мне мою долю, плюс по десять серебряных монет за каждого убитого! Таков закон Гильдии.
- Я заплачу тебе, Тан… Но все придется делать заново. Искать другой подходящий случай… К тому же теперь они будут под охраной.
- Этот случай может предоставиться быстрее, чем ты думаешь!
Блейд увлек наемного убийцу со двора на улицу, в темноту ночи.
- Рассказывай.
Тан улыбнулся и вместо ответа протянул Блейду раскрытую левую ладонь, Мгновение Блейд колебался, потом тоже улыбнулся.
- Что ж, годится…
Он сунул руку под плащ, отчего его кинжалы, ударяясь друг о друга, слегка зазвенели, и, отцепив от пояса кошелек, бросил его убийце.
- Завтра они будут у Маольт, скупщицы краденого, - сказал тот, взвешивая кошелек на ладони. - Она живет в Скатхе - квартале проституток и воров. То есть в моем…
- Да, я ее знаю, - задумчиво прошептал Блейд.
- Я могу прислать туда сколько угодно людей, - продолжал Тан. - Или эльфов, если тебе так больше нравится. Или даже кобольдов! Все дело в цене.
- Твои люди, - произнес Блейд, убирая руки за спину, - стоят не дороже собак, и ты не лучше их. Ты ничего не получишь, Тан… Даже моих денег.
Тан из Логра широко раскрыл глаза, пытаясь понять, что значат эти слова. Потом отшвырнул кошелек и схватился за меч, но было слишком поздно. Прежде чем он успел вытащить меч из ножен, он был уже мертв - кинжал Блейда по рукоять вонзился ему в шею.
Несколько секунд он еще хрипел, захлебываясь кровью, потом замер. Левая рука все еще судорожно сжимала рукоятку меча.
Блейд стоял неподвижно, прислушиваясь к малейшему шороху. Кровь стучала у него в висках. Потом он опустился на колени, подобрал с земли свой кошелек и снял с пальца убитого кольцо Гильдии. Нельзя было допустить, чтобы его опознали - иначе Гильдия не прекращала бы поисков убийцы до тех пор, пока не свершила бы правосудия. Это тоже закон. Всего лишь снять кольцо тоже было недостаточно. Тело нужно было сделать неузнаваемым.
Кто сможет опознать бесформенный труп в лохмотьях, с изуродованным лицом, отрезанным носом? Столько людей расстаются с жизнью по ночам в Каб-Баге. Одним больше, одним меньше… Блейд достал короткий меч и полоснул лезвием по лицу жертвы.
- Прости, Тан, - прошептал он.
Он продолжал кромсать лицо убитого, и в этот момент у него над головой с резким криком пролетел сокол.
- Пошел к дьяволу!
Словно подчиняясь приказу, сокол взмыл вверх и растаял в ночи. Он поднялся к самой вершине кратера, в котором был выстроен Каб-Баг, так что огни города остались далеко внизу, почти неразличимые. Сокол промчался сквозь нависшие ледяные облака, потом сложил крылья и камнем ринулся вниз. В нескольких метрах от земли он снова расправил крылья и принялся кружить в воздухе, потом устремился к зарослям можжевельника.
Тилль спал под кустом рядом со своей собакой, завернувшись в муаровый плащ, такой же черный сейчас, как ночная тьма. Когда сокол опустился на ветку рядом со следопытом, тот открыл глаза. Потом зевнул, потянулся и сел. Отщипнул от ветки и подбросил в воздух несколько черных ягод можжевельника, которые сокол поймал на лету. Потом вытянул губы и издал тонкий переливчатый свист.
- Я видел его, - отвечал сокол. - Он снова убил.
Над Лотом занимался день. Лучи зимнего солнца были слабыми и бледными, но, по крайней мере, не шел дождь. Сенешаль Горлуа в хорошем настроении расхаживал по крепостной стене, приветствовал ночных стражников, сдающих посты, иногда наклонялся к бойницам, чтобы посмотреть на военные учения, проходившие внизу, возле крепостного рва. Каждое утро мастера по разным видам оружия с тяжелыми свинцовыми жезлами в руках обучали военному искусству молодых людей со всего королевства.
Здесь были лучники, вооруженные луками пяти футов высотой,- малолетние новички, чей рост иногда не превышал размера этих луков, поднимали их с трудом. Такие упражнения не имели ничего общего с развлечением. Стрелы, выпущенные из луков, могли пролететь расстояние до пяти туазов и пробить доспехи. Лучшие лучники получали на королевской службе хорошие деньги за свое нелегкое мастерство - до тех пор пока у них не слабели руки.
Чуть дальше упражнялись копейщики: уперев одно колено в землю, они раз за разом бросали копья, которые вонзались в землю в несколько рядов, образуя сверкающий стальной частокол; этим оружием можно было пробить броню тяжеловооруженного рыцаря. За ними многочисленные пехотинцы в кожаных нагрудных латах, поверх которых были надеты бело-голубые туники королевского войска, упражнялись в обращении с боевыми топорами, дубинами или короткими мечами. Поодаль от простолюдинов, на небольшом огороженном поле с тремя зрительскими трибунами, упражнялись рыцари-конники. На одной из трибун, под красным балдахином, были отведены места для короля и его свиты.
Целая армия, готовящаяся к войне…
Король Пеллегун тоже был там, облаченный в медные доспехи,- бился с каким-то рыцарем, которого Горлуа не мог узнать на таком расстоянии. Сенешаль быстро спустился с крепостной стены и направился к ним.
Когда он вошел на арену, король уже оставил боевые упражнения и сейчас утолял жажду, прислонившись спиной к деревянной ограде. На арене тем временем расставляли манекены для отработки копейных ударов. Горлуа улыбнулся при виде огромного чучела в гоблинском вооружении - скорее всего, трофеи прежних войн… Рыцарь уже садился на коня, горя желанием показать королю свое искусство. Двое слуг насаживали манекен на шест, врытый в землю посреди арены, и проверяли, хорошо ли он вращается вокруг своей оси. В правой руке "гоблина" был боевой цеп - простой стальной шар, висевший на цепи, но достаточно тяжелый, чтобы уложить наповал любого.
Горлуа приблизился к королю и приветствовал его наклоном головы.
- Подожди, - сказал Пеллегун.
Он сделал знак рыцарю. Тот пришпорил коня, выхватил меч и помчался к манекену, целясь в середину щита. Но удар оказался неудачным, "гоблин" резко повернулся на шесте и обрушил на рыцаря удар стального цепа, отчего тот, закричав от боли, свалился на землю.
Пеллегун расхохотался.
- Проклятье!.. Не хочешь показать ему, Горлуа, как это делается?
- В другой раз, - ответил сенешаль. - Мне нужно поговорить с вами.
Король поставил кубок на ограду и вместе со своим старым приятелем отправился под навес. Они сели в первом ряду трибун, искоса наблюдая за второй попыткой рыцаря. Каждый имел право на пять попыток, отчего манекены иногда называли "пятерками".
- Что случилось? - спросил Пеллегун.
- Сегодня утром паж привез тело Родерика.
Пеллегун резко повернулся к сенешалю.
- Родерик мертв? Уже?
Горлуа утвердительно прикрыл свой единственный глаз.
- А что Утер?
- Он просил передать, что отправляется дальше, в Каб-Баг.
- Понятно… Кто убил Родерика?
Горлуа не отвечал. Рыцарь на сей раз нанес точный удар, и манекен с адским грохотом свалился с шеста.
- Теперь не так уж плохо, - пробормотал Горлуа, машинально поглаживая шрам, пересекавший его лицо. - Вам бы стоило посмотреть.
- Кто убил Родерика, Горлуа? - повторил король. - Твой человек?
- Откуда мне знать? Возможно… Или разбойничья шайка.
Пеллегун с силой ударил ладонью по деревянным перилам.
- Мне это не нравится. Совсем не нравится!
- Мне тоже. Но так могло случиться… Именно поэтому мы и выбрали двух новичков.
Он сделал небрежный жест в сторону группы рыцарей, которые, сняв шлемы, смеялись или подбадривали своего приятеля, усаживающегося в седло.
- Иначе пришлось бы послать Ульфина или Родомонта… Но они бы отлично сумели справиться с заданием и привезли бы нам эльфа. Можете себе представить, что бы началось?
- Да уж…
- Впрочем, - продолжал сенешаль, - позвольте вам напомнить, что это вы попросили меня послать Родерика и Утера… Особенно Утера, из-за того, что ко ролева Игрейна…
- Хватит!
Король резко поднялся.
- Я весь продрог и провонял потом… Мне нужна ванна. Найдешь меня в парильне.
Двое рыцарей поспешно распахнули перед королем деревянные ворота ограждения и отправились следом за ним, держа в руках обнаженные мечи. Но внезапно Пеллегун обернулся и, подойдя к сенешалю, наклонился и прошептал ему на ухо:
- Мне нужны новости от твоего человека. И поживей!
- Он сообщит нам их, как только сможет. Он знает, чем рискует в случае провала.
Пеллегун глубоко вздохнул и выпрямился. Затем улыбнулся и махнул рукой рыцарю, готовящемуся к третьей попытке.
- Хорошо! - закричал он. - Бей как следует, прямо в сердце.
Рыцарь помчался вперед, наклонив голову, словно разъяренный бык. Однако не сумел вовремя сдержать коня, и тот шарахнулся в сторону, испуганный огромным манекеном. Рыцарь все же ударил - его меч вонзился ровно в середину гоблинского щита, разрубив его пополам. Но стальной цеп, крутанувшись, ударил его по голове. Он скатился на землю и остался лежать неподвижно.
- Видишь, я был прав, - сказал Пеллегун, покачав головой. - Он немногого стоит. Пошли его в пехоту, пусть командует отрядом. Этого с него достаточно…
Старый король снова вздохнул и долгое время стоял молча, прислонившись к перилам.
- А паж? - наконец спросил он, не глядя на Горлуа, - Тот, что привез тело Родерика? Нельзя, чтобы он много болтал…
Сенешаль склонил голову с невеселой усмешкой.
- Я приказал его задушить.
Глава 9
Маольт из Скатха
В глубоких закоулках Каб-Бага лежал Скатх - Квартал Теней. Днем и ночью здесь царил одинаковый полумрак - настолько далеким казалось небо и настолько огонь светильников, сальных свечей, факелов и масляных ламп преобладал над солнечным светом. Зимой Скатх наполнялся удушливым влажным жаром, а летом превращался в настоящее пекло. Он состоял всего лишь из нескольких улиц (если можно было так назвать узкие кривые тропинки, петляющие среди саманных и деревянных развалюх, а то и просто полотняных палаток, которые то появлялись, то исчезали), но его границы хорошо знали и уважали все жители Каб-Бага, в особенности гномовская полиция.
Скатх был территорией, закрепленной за Гильдией, святилищем, охраняемым сотнями невидимых наемных убийц и целой армией мошенников, которые не задумываясь перерезали бы горло любому чужаку, оказавшемуся до такой степени безумным, чтобы забрести в этот мрачный лабиринт в одиночку.
В большинстве городов королевства существовали' подобные "дворы чудес", но Квартал Теней, из-за общего беспорядка, царившего в городе гномов, не знал себе равных. Именно здесь разбойники, пираты и грабители со всего королевства прятали свое золото, защищенные законом Гильдии,- в убогих ветхих хижинах, внутри украшенных, как дворцы, полных дорогих тканей, мехов, оружия, украшений, сундуков с деньгами.
Здесь было в избытке вина, пива и самых изысканных яств, а также шлюх всех сортов, различающихся по цене: высокие эльфийки из Гавани, длинные ноги которых доходили почти до шеи их любовников; сладострастные черноволосые дочери Юга; блондинки с нежной кожей и широкими бедрами; гномихи, чьи груди были твердыми, как дерево… Дорогие куртизанки, достойные принцев, жили в роскошных покоях, где курились благовония и посетителей угощали пряными тонкими винами; старые нищие шлюхи готовы были улечься прямо на землю за глоток хмельного меда; накрашенные евнухи подолгу массировали распаленных и одновременно смущенных гостей в укромных комнатах, примыкающих к парильням и отгороженных от них льняными простынями… Нигде больше нельзя было найти такой разнообразной гаммы удовольствий, как в Скатхе.
Здесь обладатели колец с вырезанной на них руной Беорна могли ничего не опасаться, ибо Гильдия карала жестокой смертью ограбление или убийство кого-либо из них. И они в самом деле чувствовали себя здесь как дома: несмотря на духоту, грязь и вонь, несмотря на толпы народа, убийцы и воры, чьи руки были запятнаны кровью, а совесть нечиста, могли найти здесь самое ценное сокровище - спокойный сон без сновидений.
Посланники Великого Совета остановились у входа в квартал; по крайней мере, Фрейр заверил их в том, что вход именно здесь. В землю был врыт деревянный столб, украшенный резным узором: дерево с тремя ветками - руна Беорна, эмблема Гильдии. Варвар отправился вперед один, чтобы найти проводника, который отвел бы их к Маольт, скупщице краденого. Спутники рано уехали из гостиницы, а перед этим почти не спали (за исключением Рогора, ночевавшего в конюшне, - поскольку его не коснулись никакие неожиданные события, он проспал всю ночь как сурок). В гостинице уже поговаривали, что полиция гномов разыскивает их, чтобы изгнать из города, и у них не было никакого желания проверять, насколько эти слухи верны…
Они оставили лошадей под навесом и свернули в боковую улочку, подальше от толпы. Цимми, у которого все еще болели ноги, сел на землю и с гримасой отвращения стал раскуривать трубку, набитую какой-то противно пахнущей смесью. Она распространяла вокруг удушливую вонь, но, по словам Цимми, могла полностью излечить ломоту в костях. Даже Ро-гор и Мьольнир, которые, стоя в некотором отдалении, обсуждали события прошлой ночи, одновременно присматривая за лошадьми, чувствовали легкую тошноту.
Королева Ллиэн прикрыла глаза и, казалось, дремала, закутавшись в муаровый плащ, но оставаясь прямой, как струна. Утер, конечно же, смотрел на нее. Она не заплела свои черные волосы в косы, и они свободно падали на плечи, обрамляя ее лицо и подчеркивая голубоватую бледность кожи. Ее спокойствие, неподвижность и бледность придавали ей вид мертвой, и Утер с трудом удерживался от того, чтобы не встряхнуть ее за плечи.
- Так она тебе все-таки нравится? - неожиданно раздалось у него над ухом.
Утер резко вскочил, ударившись лбом о низкий навес какой-то лавчонки.
- Фрейр! Ты просто…
Он не договорил - отчасти потому, что ему не хотелось ссориться с варваром, который, радуясь своей дурацкой шутке, вновь разразился громовым смехом, но еще и потому, что Ллиэн открыла глаза и взглянула на него с легкой дразнящей улыбкой, чего он никак не мог истолковать.
- Ну что? - резко спросил он вместо этого. - Мы тебя ждали целый час! Ты ее нашел, свою Маольт?
Фрейр кивнул и широко улыбнулся всем остальным спутникам, собравшимся вокруг него.
- Она сказала, что примет кого-то одного из вас.
- Что? - удивленно переспросил Цимми. - Она не может принять всех?
- Нет, только кого-то одного. Вместе со мной, разумеется, - добавил Фрейр, продолжая улыбаться.
- Почему? - спросил Утер. - Она что, нам не доверяет?
Фрейр расхохотался во все горло.
- Конечно, она вам не доверяет! Это же скупщица краденого!
Утер заметил, что остальные тоже улыбаются. Ну почему он всегда говорит раньше, чем думает?!