Дети непогоды - Марушкин Павел Олегович


Никогда! Слышите - НИКОГДА не пытайтесь угнать у ведьмы ее любимую летающую ступу!!! Предугадать последствия безумного поступка невозможно… Парнишка по имени Хлю, которому, как сообщил однажды неведомый голос, предстоит остановить вселенское наводнение, этого не знал. Он уселся в ступу ведьмы Перегниды, взял курс на великий город Бэбилон. И неисчислимые бедствия рухнули ему на голову. Хорошо, что рядом был Иннот - юный каюкер, умеющий устроить каюк даже самому жуткому монстру…

Павел Марушкин
Дети непогоды

ПРОЛОГ

- И всё-таки, согласитесь, это даже забавно: вот так встречаться и беседовать друг с другом высоко над землёй.

Говоривший с улыбкой опустил взгляд. Там, внизу, еле заметные с такой высоты, тянулись тоненькие цепочки огней, сплетаясь в несимметричный узор городских улиц и кварталов.

- Не вижу ничего забавного. Знаете, я бы с большим удовольствием отказался от всяческих выходов в астрал и тому подобной оккультной гимнастики. К сожалению, для меня это самый быстрый способ связи… Хотя и не самый удобный. Сейчас вообще сложное время, вы в курсе - происходит смена зодиака, старые расчёты утрачивают силу, новые ещё не откорректированы, а наши корифеи, как водится, не могут между собой договориться о самых элементарных вещах. Не понимаю, откуда у этих мальчишек такой апломб!

- Мальчишек?

- Я вас умоляю! Самому старшему только-только перевалило за девяносто! По сравнению со мной или с вами они сущие дети!

- Пожалуй, в определённой мере… Однако же - темпу с фу гит, небесные сферы вращаются помаленьку, так что давайте вернёмся к теме нашей беседы. - Говоривший отхлебнул горячего чаю.

Один из собеседников был стар, как само время: длинная седая борода развевалась на ветру, пелерина цвета грозовых туч вздувалась за спиной подобно крыльям. Хищных очертаний зеркальные очки скрывали его глаза, отражая сияние ночного светила - здесь, в десятке километров над городом, зрачок луны мерцал просто ослепительно. Другой, с чашкой в руке, весьма легкомысленно одетый в шорты и футболку, казался совсем молодым; но стоило внимательней вглядеться в его черты, и становилось понятно, что он словно бы вовсе не имеет возраста. Ветер, вовсю трепавший одежды его визави, лишь слегка шевелил прямые русые волосы.

- Как вы знаете, некоторое время назад наши работы по улучшению климата вошли в решающую, я бы даже сказал - судьбоносную стадию, и…

- И как всегда, оказалось, что лучшее - враг хорошего, верно? - насмешливо улыбнулся русоволосый. - Вы затопили огромные территории, согнали с насиженных мест массу племён…

- Да кого волнуют эти голоштанные куки! К тому же мы готовы выплатить всем пострадавшим солидные компенсации; специально на этот случай созданы стратегические запасы стеклянных бус и ярких тканей… Собственно, я не за тем пожаловал, чтобы выслушивать ехидные замечания, коллега! - старец сердито фыркнул и помолчал, словно собираясь с духом. - Беда в том, что не так давно у нас был похищен известный вам предмет!

- Не может быть! - поперхнулся русоволосый. - Украсть что-то у вас… Я уже не говорю о том, что использовать эту штуку без надлежащей подготовки, мягко говоря, легкомысленно!

- Это ОЧЕНЬ мягко говоря… Стыдно признаться, но вором оказался один из моих воспитанников!

- Хм… Уж не тот ли шустрый паренёк, подававший большие надежды…

- Увы, именно он! К сожалению, пропажа обнаружилась далеко не сразу, и мерзавец успел благополучно смазать пятки.

- Однако же, полагаю, для вас определить местонахождение малолетнего нахала не составляет большого труда. Вы ведь ворожили, не правда ли? Кстати, какой методой вы пользуетесь?

- Гаданием на кофейной гуще, естественно! Я же всё-таки профессионал, - старец приосанился. - И кофе был отменным, мельчайшего помола мокко.

- Так что же?

- Мерзавец двинулся прямиком в Бэби, это несомненно! Но стоило ему оказаться здесь, как он… Пропал. Исчез. Испарился - называйте, как хотите! Суть в том, что его нигде нет. А теперь представьте себе двусмысленность моего положения! Вся гидродинамика в этой части планеты сошла с ума, наши расчёты стремительно устаревают, вскрыты сотни подземных рек - а остановить запущенные глобальные процессы теперь нет никакой возможности! Вы ведь прекрасно понимаете, что это означает!

- О, да…

Снова налетел порыв ветра, настолько сильный, что седовласый невольно заслонился локтем.

- Проклятый ураган! Не понимаю, как это вам удаётся избегать его. Да ещё и распивать чаи с таким видом, словно вы сидите за столом у себя дома!

- Но я действительно некоторым образом нахожусь дома, - улыбнулся его собеседник. - Это всё тот же наш старый спор: вы знаете, что на этой высоте постоянно циркулируют воздушные потоки ураганной силы, и держите это в голове; ну а я попросту не придаю им никакого значения. Собственно, мы с вами оба по-своему правы, всё зависит от точки зрения… Классический вариант парадокса грохманта.

- Парадокс грохманта?

- Ну да, известная притча о грохманте и слепцах: один трогает его за хобот, второй за ногу, третий за хвост, а потом все рассказывают разное…

- Знаете, при всём уважении к вам - безумец, который решил потрогать грохманта за что бы то ни было, вряд ли сможет поведать о своих впечатлениях. Этот зверь отличается прямо-таки феноменальной раздражительностью; а что такое человек против нескольких тонн скверного нрава?

- Духи предков, да я совсем не то имел в виду! Это же чисто умозрительная задача! Нет, иерофант, с вами положительно нельзя беседовать на отвлечённые темы!

- Вы правы, наверное, нельзя… Особенно сейчас, когда я вляпался в такое густое…

- В такую пикантную ситуацию?

- Ценю вашу приверженность изящной словесности! - горько усмехнулся старец.

- Так что вы хотите от меня? Если даже ваших немалых способностей оказалось недостаточно для поисков…

- Войдите же в моё положение! Вы куда ближе моего к источнику неприятностей. У вас же наверняка есть знакомства, связи… Я готов ухватиться за любую соломинку! В конце концов, мы оба знаем, что можно чуть-чуть подтолкнуть ситуацию в желаемом направлении - как правило, вселенские силы смотрят на подобное сквозь пальцы…

- Да? А вы представляете себе, какую волну событий породит один такой толчок? И сколько людей, прямо или косвенно, будет в них вовлечено? Этак у нас получится целый роман!

- Пусть будет так, если нет иного выхода! Пусть будет роман! Да хоть трилогия, побери меня предки! Со множеством приключений, с поединками на крышах и в подземельях, с дикими племенами и отпетыми негодяями! В конце концов, кому-нибудь подобное вполне может прийтись по вкусу!

- А вас не пугает тот факт, что он будет изобиловать сценами насилия, чёрным юмором и ненормативной лексикой? Впрочем, я забыл - ненормативная лексика вряд ли способна вас смутить, иерофант… Ну что же - определённая дерзость ума в подобном решении присутствует…

- Посудите сами, не могу же я лишиться должности из-за такой ерунды! Кое-кто уже сейчас поглядывает на меня косо… Если мне только удастся вернуть похищенное, я буду вашим вечным должником!

- Вот даже как?

- Гм… Не ловите меня на слове! - фыркнул старец. - Скажем… Лет на триста.

- Хорошо, я попытаюсь. Естественно - никаких гарантий; кроме того, процесс может занять довольно долгое время.

- Лишь бы не слишком долгое.

- Я постараюсь ускорить дело, насколько возможно; сие, знаете ли, и в моих интересах тоже. Если Бэбилон начнёт затоплять, это создаст для меня массу проблем. Между прочим, подходит время прощаться; я вижу, пребывание здесь уже начинает причинять вам определённые неудобства.

- Я рассчитываю на вас… Ну так что же, встретимся в следующее полнолуние?

- При всём желании повернуть колесо фортуны так быстро у меня не получится. Возможно…

Старец глубоко вздохнул - и вдруг с невероятной скоростью устремился спиной вперёд в тёмную даль.

Казалось, он был привязан к какому-то исполинскому, растянутому до предела резиновому жгуту, который внезапно сократился. Русоволосый улыбнулся возникшей ассоциации, прикрыл глаза… И поставил опустевшую чашку на столик в собственной кухне. За окном на разные голоса страдали коты, уличный фонарь бросал призрачные блики на стену. Над Вавилоном царила ночь.

В этом городе должен быть кто-то ещё.

В этом городе должен быть кто-то живой.

Я знаю, что, когда я увижу его,

Я не узнаю его в лицо.

Но я рад: в этом городе

Есть ещё кто-то живой.

И этот город - это Вавилон,

И мы живём - это Вавилон,

Я слышу голоса, они поют для меня,

Хотя вокруг нас - Вавилон.

Борис Гребенщиков. "Вавилон"

По заболоченной речке, обходя поросшие осокой островки и неспешно рассекая плотный зелёный ковёр ряски, плыло бревно. В самом этом факте не было ничего удивительного: плавучие брёвна в болотах встречаются сплошь и рядом, причем отличить гнилой древесный ствол от гнилого древесного ствола с очень острыми зубами зачастую просто не успеваешь. В данном случае, однако, бревно было вполне обыкновенным - ну, разве что, не слишком гнилым и слегка обтёсанным с торца. На мокрой бугристой коре, без каких-либо усилий удерживая равновесие, восседала донельзя странная фигура - тощая, головастая, с угольно-чёрной кожей и густой копной тёмно-зелёных, рыжеватых у корней волос, неопрятной гривой свисающих на спину и плечи. Большую часть лица у этого типа занимал нос - огромный, горбатый и при этом приплюснутый. Маленькие карие глазки под мохнатыми бровями смотрели по сторонам весело и внимательно. Физиономию путешественника украшало несколько крупных, как земляничины, бородавок. За спиной его болтался видавший виды тощий брезентовый рюкзак; вокруг бёдер был небрежно обёрнут клочок выцветшей ткани. По всей видимости, эти два предмета составляли его одежду и имущество - ничего более на импровизированном плавсредстве не имелось. Время от времени путник загребал веслом - явно самодельным, похожим на увеличенную раза в три теннисную ракетку, подправляя курс. Внезапно что-то заинтересовало зеленовласого: он слегка приподнялся, вглядываясь, а через несколько секунд ловким движением снял с поверхности ряски маленький светлый предмет.

- Окурок! - ликующе возвестил путник, улыбаясь во весь рот и едва ли не с нежностью рассматривая находку. - Да, господа, - повстречать в здешних, не побоюсь этого слова, диких и дремучих дебрях подобный предмет, это совсем не то, что встретить его же в городе!

Путешественник, по-видимому, был горазд почесать языком, пускай даже перед воображаемой аудиторией - очевидно, в дороге он находился уже довольно давно.

- Здесь, посреди Великого Леса, этот маленький и, между нами, довольно противный хабарик является не чем иным, как символом цивилизации! - продолжал разоряться он. - Пускай ему не хватает шарма и изысканности, пускай даже сам по себе данный объект символизирует пороки общества… Не, ну до чего же я наблюдательный - это что-то с чем-то, как говаривал старина Гро… Найти окурок в диких джунглях; да ещё посреди болота! Наверняка его выбросили с борта какого-нибудь летающего корабля…

Тут зеленовласый замолк и, слегка подправив веслом курс бревна, вновь зачерпнул горсть ряски. Второй окурок выглядел точь-в-точь так же, как первый - ну разве что был немного длиннее.

- Гм… Тенденция! - глубокомысленно заметил путешественник. - Нет, конечно же, возможно всякое - например, где-то поблизости недавно пролетел ещё один корабль… - глаза его меж тем внимательно шарили по поверхности болота. - Итак, один - флуктуация, два - тенденция; ну, если попадётся ещё и третий - это уже будет…

Бревно неспешно обогнуло очередной островок - и вошло в целое поле окурков. Они были везде: на поверхности ряски, в воде, на низеньком берегу, даже в складках коры стоявших у болота деревьев.

- …Традиция! - вполголоса завершил свою мысль путешественник. - Похоже, я вновь столкнулся с какой-то местной цивилизацией. Если можно так выразиться.

С этими словами зеленовласый легко поднялся на ноги и, одним прыжком перемахнув на низенький кочковатый берег, замер. Где-то неподалёку сквозь стрекот насекомых и птичье пение пробивался гомон голосов. "Ага", - прошептал путник и осторожно раздвигая ветки, двинулся на шум.

Местное селение и впрямь заслуживало внимания какой-нибудь этнографической экспедиции. Великий Лес, безусловно, необъятен; но вряд ли ещё хоть одно племя селилось в подвязанных к ветвям деревьев здоровенных корзинах! Однако не это заставило зеленовласого удивлённо задрать брови.

В небе над деревней висел… Висела… Висело нечто. Больше всего оно походило на огромную пузатую рыбу, напялившую зачем-то брезентовый мундирчик. На мундирчике красовалась надпись: "BTV. Творческая студия "Зиккурат". Под брюхом рыбы был прикреплён небольшой ярко раскрашенный вагончик, под завязку набитый разнообразным народом. Оттуда, сверху, неслись азартные вопли:

- Панораму! Панораму давай! А теперь аборигенов, аборигенов наплывами!

Из корзин тут и там выглядывали изумленные синие лица - кожа у местных жителей была густо-индиговой. "Рыба" потихоньку снижалась, причём прямиком на один из "домов". Когда от ветки, на которой он висел, до днища вагончика остались считаные метры, живущий в корзине абориген стал проявлять признаки беспокойства.

- Эй! Возьмите левее, что ли, - прокричал он. Но его не услышали.

- Привет! Привет! - верещала какая-то красотка в красном, ослепительно улыбаясь и изо всех сил махая руками.

- Левее! Левее возьмите! - надрывался бедняга, судорожно пытаясь выбраться наружу - его набедренная повязка зацепилась за один из прутьев внутри.

Тут, наконец, днище вагончика задело бок изрядно обветшавшей корзины, послышался треск - и обитатель плетёного жилища здоровенной лягушкой плюхнулся наземь в облаке сена и сорванных листьев. Набедренная повязка, размотавшись, тихонько колыхалась на ветке.

Дверца вагончика распахнулась, и оттуда, пятясь задом, выскочил человек с большущей трескучей штуковиной на плече. Не обращая ни малейшего внимания на толпу, он резво пробежал спиной вперёд несколько шагов. Деревенские попятились.

Вслед за ним выскочила тощая рыжая девица, сжимавшая в руке что-то вроде чёрного гриба. Она всё время держала его так, как будто собиралась откусить кусочек, но вместо этого непрерывно тараторила:

- Итак, уважаемые телезрители, мы с вами сейчас находимся в типичной деревушке типичных аборигенов, и сейчас я, ведущая Дрита, буду брать у них интервью. Надеюсь, в ходе его меня не пригласят на банкет, где я же и буду главным блюдом, ха-ха, шутка, конечно же. Итак, мой первый вопрос к первому участнику нашего маленького шоу: представьтесь, пожалуйста! Как вас зовут? - И она сунула чёрный гриб под нос какому-то пареньку, очумевшему от такого поворота событий. Тот, ничего не соображая, укусил "гриб" за шляпку и тут же скривился, с отвращением выплёвывая поролон.

- Не порть мне технику, урод! - злобно взвизгнула рыжая и огрела несчастного "грибом" по макушке.

В глубине вагончика что-то громко лязгнуло и зашипело. В окошко высунулась голова с выпученными глазами и заорала:

- Ты с ума сошла! Дура! На мне же наушники!

- Камера - стоп! Стоп, камера! - Маленький, но очень энергичный толстячок, размахивая руками, колобком выкатился из дверцы и кругами забегал вокруг рыжей. - Всё переснять! Всё буквально! Дубль! Панораму, ребятушки, дайте мне панораму этого корзиниума! И свет! Свет-свет-свет! Софиты здесь, софиты там! Быстренько, мальчики-девочки! Шевелите булками!

- Во, блин! - уважительно прошептал зеленовласый и, высунувшись из высокой травы, осторожно поманил пальцем укусившего микрофон: - Эй, уважаемый! Можно тебя на минутку?

Юный абориген вздрогнул от неожиданности и подошёл поближе, во все глаза рассматривая незнакомца.

- Ты ещё кто такой?! - с изумлением спросил он.

- Эй, парень, ты украл мой вопрос! - рассмеялся зеленовласый.

- Ничего я не крал! - возмущённо откликнулся абориген. Манера незнакомца разговаривать окончательно сбила его с толку.

- Ладно, ладно, - примирительно сказал тот. - Я - Куки из племени куки, а ты?

- Хлюпик, - мрачно представился абориген; видно было, что именем своим он не слишком гордится. - Из племени смоукеров, - добавил он, подумав.

- Значит, вы - смоукеры. Никогда о таких не слышал. А что вообще тут есть поблизости?

- Как что? - удивился Хлюпик. - Вон там - река… А вон там - болото.

- Какая река? В смысле, как называется?

- Так и называется: река.

Куки и Хлюпик в затруднении замолчали и уставились друг на друга.

- Ладно, попробуем ещё раз, - сказал, зеленовласый. - Какие-нибудь географические названия ты знаешь?

- Конечно, знаю!

- Ну и..?

- Вавилон! - гордо сказал Хлюпик.

- Очень хорошо, Вавилон. А ещё?

Хлюпик опять недоуменно замолчал.

- То есть ты знаешь, что есть Вавилон; и ещё есть Великий Лес. И… это всё?

- Э-э… Ну да!

Куки устало закрыл глаза и плюхнулся на траву.

- Кажется, я забрёл в самую что ни на есть глухоманскую глухомань, - пробормотал он.

В Хлюпике проснулся патриотизм.

- Ну, не такая уж здесь и глухомань. У нас в деревне, например, даже приёмник есть… И патефон…

- Вот оно что, приёмник… - протянул, ухмыляясь, Куки. - И он, наверное, даже работает?

- Ну-у… Иногда.

- Ох… Так я и думал. Ты ведь, наверное, э-э, не взрослый? Обряд посвящения ещё не прошел, наверное?

- Это ты о выпускном экзамене?

Куки поперхнулся.

- Так у вас здесь есть школа?!

- Ну, есть. В ней вот и учился… учусь. - Хлюпик насупился. - А ты сам кто? Кочевник?

- Я-то? - Куки посмотрел на Хлюпика из-под прищуренных век. - Я каюкер. Знаешь, что это такое?

- Нет.

- Серьёзно?!

- Ты говоришь очень много непонятных слов, - сердито ответил Хлюпик. - Я их и не слышал никогда.

В глазах зеленовласого мелькнуло что-то похожее на сочувствие.

- Скоро вам всем предстоит услышать и запомнить много новых слов, парень. Очень много…

- Почему это?

- Жизнь такая потому что…

- А чего делают каюкеры?

- Как что? Каюк!

- В смысле?

- В смысле - конец. Финиш. End. Понимаешь?

- Не-а…

Дальше