Пайпер не спеша отпивала из чашки по маленькому глотку и вдруг в изумлении подняла брови, вглядевшись в ряд черно–белых снимков, на которых были изображены поврежденные строения. Как и всегда в подобных случаях, место происшествия окружала большая толпа зевак. Сквозь эту толпу мало что было видно, но то, что просматривалось… Пайпер всю жизнь прожила в сейсмоопасном районе и прекрасно знала, с каким запасом прочности здесь возводят здания: она сама видела целые колонны из арматуры с ее руку толщиной.
Согласно газетной статье, основным препятствием для полиции была невозможность постичь, какая сила могла буквально расплавить здания, не оставив ни малейшего ключа к разгадке. Пайпер тут же подумала о каком–нибудь очередном нашествии подземников, но об этом, безусловно, едва ли подозревали полицейские.
Пайпер Холлиуэл была могущественной ведьмой, Зачарованной, как и обе ее младшие сестры.
- Я все–таки сохраняю слабую надежду, что ты не отнесешь все то, что лежит на блюде, своим обжорам из клуба, - прозвучал сзади голос Фиби, наложившись на очередной сигнал духовки. - Что бы там ни лежало.
- Это пан де муэрто, - пояснила Пайпер, бросаясь на зов духовки. Как только она отвлеклась, Фиби ужом скользнула на сестринский стул и принялась прихлебывать ее кофе.
- Знаешь, это ведь не единственная чашка в доме, - заявила Пайпер, вытаскивая на свет новую порцию готовых хлебцев, и, заполнив старый противень, задвинула его в духовку. - И не последняя порция кофе. Я, между прочим, заварила полный кофейник.
- Я просто еще не до конца проснулась, - оправдывалась Фиби, делая очередной глоток. - И так безопаснее, ведь полную чашку я бы расплескала. Ты же этого не хочешь? Так всем лучше - и тебе, и мне.
Пайпер притворно–сердито сузила глаза. Еще когда они обе были совсем маленькими, она вставала очень рано, зато Фиби всегда приходилось почти что выковыривать из постели. Пайпер отлично знала, что хотя ее сестренка и поднялась с кровати, голова ее заработает только спустя несколько минут.
- Попробуй–ка, - Пайпер выложила один свежеиспеченный хлебец на тарелку и поставила ее перед Фиби. - Это должно помочь тебе проснуться немного быстрее.
Хлебец был уже на полпути ко рту Фиби, как она вдруг заметила украшение и с испуганным воплем кинула хлебец обратно на тарелку.
- Пожалуйста, скажи мне, что это не пальцы.
- Ну, не то что бы совсем не, - ответила Пайпер, стараясь сдержать усмешку. - Но точно могу сказать, что они ненастоящие.
Фиби вздрогнула.
- Итак, это наконец произошло, да?
- Что именно?
- То, что ты сошла с ума: твоя домовитость хлещет через край. Я всегда знала, что ты попадешься именно на этом.
- Ага, так вот почему ты прошлой ночью съела почти всю лазанью! - сладко проворковала Пайпер. - А Лео с Коулом почти ничего не оставила! Ты подумала, что это был твой последний шанс, так, что ли?
- Так и есть! - воскликнула Фиби. - На моем утреннем кусочке тоста уже объявились чьи–то пальцы. Страшно даже подумать, что было в той вчерашней лазанье…
Пайпер расхохоталась и налила себе свежего кофе. Испытывая к своей сестренке почти искреннюю жалость, она вновь наполнила ее чашку и, поставив кофейник на плиту, села рядом с ней за стол. Взяв с тарелки хлебец, Пайпер откусила солидный кусок, показывая сестрице пример.
- Фи‑и, - протянула та.
Пайпер покачала головой, ее рот был полон, но глаза говорили более чем красноречиво.
- Со своей стороны, - выговорила она наконец с все еще набитым ртом, - я бы сказала, что они превосходны. Ведь ты уже видела такие пан де муэрто, Фиби. В эти дни они продаются в мексиканских кондитерских по всему городу. Их пекут ко Дню мертвых.
К слову сказать, мексиканский праздник чествования мертвых проходит не один день, он начинается перед Хэллоуином и заканчивается после него. Хотя надо заметить, что многие, живущие к северу от мексиканской границы, находят культовые предметы этого праздника, такие как сахарные черепа, хлебцы с пальцами и всякие поделки на тему мертвецов, странными, если не сказать больше. Но Пайпер все это нравилось, она понимала и разделяла сущность праздника мертвых, их чествования и прославления.
Ведь нельзя же вдруг перестать любить кого–то только потому, что его нет рядом, или потому, что он умер, нельзя же отождествлять его в своем сознании с каким–то чудищем с того света. Это Пайпер успела узнать из собственного опыта.
- Почти то же самое, как если бы я нашла утром нечто подобное у себя на подушке, - проворчала Фиби, но все–таки взяла хлебец и откусила. Минуту она жевала без всякого выражения, но потом оживилась и откусила еще. - Ладно, - заявила она, запихав в рот остатки хлебца. - Считай, что почти меня купила. В "РЗ" на такое угощение сбежится весь народ в округе.
Пайпер одобрительно кивнула.
- Именно так. Я знала, чтобы заставить твои мозги работать, нужно совсем немного: чуть–чуть кофеина и углеводов, и все будет в порядке.
Фиби скорчила такую физиономию, словно проглотила кофейную гущу.
- Опять ты из меня ребенка делаешь.
Разговор оборвался, потому что вновь звякнул таймер духовки и Пайпер пошла вынимать еще одну порцию хлебцев, а Фиби снова принялась монотонно прихлебывать кофе. Вернувшись к столу, Пайпер обнаружила, что Фиби с интересом читает ту самую газетную статью, которую она сама недавно проглядывала. Пайпер ткнула пальцем в один из снимков.
- Тебе не кажется, что сейчас самое время сказать "ой–ой–ой"?
- Ты уже почти что сказала, - кивнула Фиби. - И удивляешься насчет меня, так? Словно это не может быть самым обыкновенным разрушением зданий.
Пайпер взяла Фиби за указательный палец, потыкав им в снимок.
- Но… знаешь ли…
- Что, опять какое–то предупреждение? - спросила Фиби и жалостливо улыбнулась. - Извини, не думаю.
У каждой из сестер Холлиуэл был свой собственный дар, своя уникальная сила, которая удесятерялась при совместном действии всех трех Зачарованных. Пайпер, например, обладала даром останавливать время, она также могла разрывать врагов на части. Фиби могла предчувствовать опасность, и эта ее способность часто становилась жизненно необходимой, в особенности когда сестры занимались тем, к чему они, собственно, и были призваны, - защитой невинных людей.
Фиби, ко всему прочему, была еще и первоклассным бойцом, когда объединяла силы и способности со своим другом, Коулом Тернером, который в недавнем прошлом принадлежал к враждебной стороне. Его послали со спецмиссией - уничтожить Зачарованных, но, к счастью, то, что Фиби умудрилась влюбиться в него, поставило крест на его задании, и все кончилось благополучно.
Самая младшая из Зачарованных, Пейдж Мэттьюс, приходилась Пайпер и Фиби сводной сестрой. Она была наполовину ангелом и обладала способностью перемещать себя, или других, или любой предмет в нужную ей точку. И наконец, надо назвать последнего члена этой семьи, Лео Уайетта, который приходился мужем Пайпер Холлиуэл. Он был собственным ангелом–хранителем в этой семье.
- Может, мне стоит съездить туда и все разведать? - спросила Фиби. - И вообще, какие меры предосторожности нам следует принять?
- Какие только возможно, - произнес некто позади.
Обе сестры подпрыгнули от неожиданности.
- Ну почему ему обязательно нужно так делать? - плачущим голосом пожаловалась Фиби.
Пайпер, хотя и перепугалась так же, как и сестра, заставила себя усмехнуться.
- В общем–то так и нужно.
Обе повернулись к Лео, который только что объявился на кухне. Множество искр, сопровождающих процесс перемещения, только–только начали рассеиваться: Лео, конечно, мог входить и выходить из комнат, как самый обыкновенный человек, но только не в те дни, когда он совещался со Старейшинами, поскольку сферальное перемещение было единственным способом попасть к ним.
По выражению его лица Пайпер поняла, что случилось нечто тревожное. Хотя его улыбка и сияла, глаза оставались серьезными, и в них таилась тревога.
- По–моему, ты знаешь что–то, о чем и нам не мешало бы узнать, - сказала Пайпер.
- Вот именно, что–то, - согласился Лео. - К сожалению, далеко не все. Нам нужно поговорить об этих разрушенных зданиях. Старейшины думают, что…
- Ребята! - прервал его еще один голос, и спустя секунду в дверь кухни просунулась голова Пейдж в черной ведьминской шляпе. Посчитав шляпу, вероятно, недостаточной для полного образа, младшая сестренка зачернила зубы и нарисовала на носу бородавку. Похоже, Пейдж вполне серьезно отнеслась к предстоящему празднованию Хэллоуина.
- Пришла посмотреть на прообразы? - съязвила Фиби.
Пейдж пропустила замечание мимо ушей.
- В теленовостях передают кое–что, думаю, вам стоит взглянуть, - сообщила она с тревогой. - Это по поводу разрушений.
ГЛАВА 3
- Полиция продолжает пребывать в полном неведении относительно странной волны вандализма, охватившей город, - сообщал репортер с Пятого канала. - Чаще всего целями становятся…
Камера показала нечто, выглядевшее как что–то среднее между новомодной абстракционистской скульптурой и грудой шлака после переплавки.
- О! - вскрикнула Фиби. - Я же знаю, что это! То есть знаю, чем это было раньше, это…
- …статуя перед нижним крылом Первого банка штата, - договорил за нее репортер. - По всей видимости, все эти разрушения произошли в ночное время. С двадцать восьмого октября это уже третье подобное происшествие, имеющее место в нашем городе. Полиция пока уверена в том, что это не имеет отношения к чьим–либо выходкам по случаю празднования Хэллоуина…
Пока репортер говорил, камера демонстрировала ошеломленные лица людей, столпившихся у бывшей статуи, на мгновение задержавшись на лице какой–то молодой женщины с совершенно стеклянным взглядом и слегка приоткрытым ртом, а потом показала некоего бизнесмена, одетого по самой последней моде, который стоял рядом с ней.
- …высказывалось предположение, что происшествия имеют отношение к чему–то большему. Однако что бы то ни было, полиция пока затрудняется ответить на этот вопрос. Тем временем жители Сан - Франциско начинают уже всерьез опасаться, что подобное может произойти и с их собственными владениями, и с тревогой ждут наступления следующего утра. Репортаж проведен из нижнего города, это Чен Хао, для Пятого канала.
Пейдж переключила телевизор на другой канал, потом еще на один, и еще: везде, с небольшими вариациями, показывали съемки из того же района. Убедившись, что средства массовой информации ничего нового ей уже не преподнесут, она наконец выключила ящик. И, словно по сигналу, все три сестры дружно повернулись к Лео.
- Старейшины хотели, Чтобы ты именно это увидел сегодня утром? - спросила его Пайпер.
Лео кивнул.
- И в чем дело? Почему это они вдруг заинтересовались разрушением городских строений и достопримечательностей, которые не имеют друг к другу никакого отношения?
- Потому что они думают, что имеют, - пояснил Лео.
- Я так и знала. - Пайпер вскочила с места, не дав ему договорить. Она обменялась с Фиби многозначительным взглядом. - Ну, разве я тебе не говорила? Я знала, что все идет именно к этому.
- Да, говорила, - подтвердила Фиби. Она обратилась к мужу Пайпер: - Я так понимаю, что перво–наперво нам нужно решить, насколько серьезно все это.
Озабоченное лицо Лео стало совсем пасмурным.
- Весьма серьезно.
Пейдж плюхнулась в кресло, отчего громадные поля ее ведьминской шляпы качнулись вверх–вниз.
- Ох…
- А почему, собственно, так забеспокоились Старейшины? - спросила Пайпер.
Лео присел на край дивана и сложил руки на коленях. Пайпер и Фиби дружно уселись в стоящие неподалеку кресла. Лео оказался в перекрестье прицела трех тревожных взглядов.
- Важна суть этих самых статуй, зданий и чего там еще, а не то, что они есть сами по себе, - мрачно сказал Лео. - Разрушение первого ключа может быть случайным, второго - совпадением, но этим утром был разрушен третий ключ…
- Погоди минуту, Лео, ключи к чему? - прервала его Фиби. - Пока что–то не очень ясно. Давай сначала и немного помедленнее.
- Извините, я что–то заторопился. Этим утром случилось нечто странное. Я уже, конечно, и раньше бывал на Совете Старейшин, то есть видел их зрительные образы. Они обычно очень хорошо осведомлены о том, что происходит, но в этот раз…
Он замолчал и нахмурился.
- Ты хотел рассказать о ключах, Лео, - мягко сказала Пайпер.
- Что? А, ну да, о ключах. На чем я там застрял? Эти разрушенные объекты сами по себе не представляют никакого интереса, просто они являются ключами к большой сети порталов.
- Порталы - это проходы, правильно? - спросила Пейдж.
- Правильно, - подтвердил Лео. - Собственно, эти порталы ведут в мир духов, в царство мертвых. Чтобы сохранялось равновесие, нужно, чтобы царства живых и мертвых разделял энергетический барьер. Пройти через барьер можно, только пройдя через порталы. В мире мертвых они видны очень хорошо, а в мире живых такие места отмечены этими самыми ключами. Чем на обычный взгляд является тот или иной ключ, совершенно не важно. Важно, что случается на том месте, где он находится. Вот почему эти разрушения неслучайны.
- То есть получается, что кто–то намеренно разрушает эти порталы между мирами живых и мертвых прямо перед Хэллоуином, - проговорила Пайпер.
- Верно, - снова подтвердил Лео.
- В эти дни на перекрестке между двумя мирами соблюдается равновесие, правильно? - спросила Пейдж. - И с той и с другой стороны. Так было с самого начала, когда стали праздновать эти дни, так есть и сейчас, когда ритуалы осовременились и превратились в обыкновенные нынешние карнавалы, как и сам Хэллоуин. Что тут может быть еще?
- Все–таки может, - сказал Лео. - В соответствии с традицией, сегодня, тридцать первого октября, наступает канун Дня Всех Святых. В этот день духам предоставляется свобода. Первое ноября, День Всех Святых, - это день, когда души всех умерших детей могут возвратиться в царство живых. Взрослые могут вернуться второго числа, в День всех душ.
- А уже третьего числа все возвращается на круги своя, - завершила тему Фиби. - Так зачем же нужно разрушать порталы, если мертвые и так могут в эти дни беспрепятственно приходить сюда?
- Это один из тех вопросов без ответа, - сказал Лео. - Что до меня, то я бы сказал, что именно деятельная часть общества пытается разрушить равновесие.
Пейдж наморщила лоб, почти скрытый под широкими полями ее шляпы.
- Ты решил так потому, что…
- Потому что порталы подвергаются нападению именно с нашей стороны, - сказал Лео.
Фиби выпрямилась в кресле.
- С нашей стороны? Но ведь в этом нет никакого смысла! Уж скорее с той стороны кто–нибудь станет ломиться сюда, чтобы вернуться в знакомый мир.
- Твой ход мыслей верен, - согласился Лео. - Но все происходит строго наоборот, и поэтому Старейшины созвали срочное совещание. Нападения на барьер начались именно с нашей стороны, причем нападал некто очень сильный и очень злой. Старейшины не смогли определить, кто это был. И потому причина нападений остается неясной. Нам срочно нужно что–то предпринять.
- Похоже, надо посоветоваться с "Книгой Теней", - заявила Пейдж.
- Согласен, - одобрил Лео. - Уверен, ты и Фиби прекрасно с этим справитесь.
- Конечно, что еще?
- Пойду осмотрю разрушения, может, и смогу определить, кто там побывал, - сказал Лео. - Фиби, наверно, тебе стоит позвать Коула, вдруг он назовет того, кто все это натворил.
- Заметано.
- А что насчет меня? - спросила Пайпер.
- Ну, я вообще–то подумал, что ты пойдешь в "РЗ", как обычно, - сказал Лео. - У тебя и так куча дел. Нам нет смысла разбиваться по одному, пока не найдем что–нибудь существенное.
- Ладно, - сказала Пайпер, поднимаясь одновременно со всеми. - Хотя я чувствую себя вконец обленившейся.
- Мне почему–то кажется, что ты не будешь так себя чувствовать слишком долго, - сообщил ей Лео, слегка обняв ее.
- Что ж, я знала, что ты скажешь мне это.
Первый раз за все утро выражение лица Лео немного посветлело.
- Выходит, я становлюсь предсказуемым?
- А ты что думал, будучи столько времени женатым?
Улыбка осветила его лицо.
- Ох–хо–хо…
Она озябла, скорее даже почти заледенела и очень устала. Сколько же времени уже прошло с той поры, когда она последний раз ела или спала? Она не помнила. Это было уже не важно, как, впрочем, и все остальное, стой самой ночи, когда она попробовала воспользоваться своей магической силой и потерпела неудачу.
Неудача - как раз подходящее слово, неудача во всем.
"Давай, К. К., ну–ка, встряхнись. Не сдавайся, ведь ты еще не завершила начатое. Еще многое нужно с дерзать".
"Что сделать?" - подумала она, двинувшись на ослабевших ногах по дорожке. Разве она в состоянии что–либо делать? У нее сильно болели ноги. Туфли уже давно промокли, и на ступнях образовались волдыри. Ноги болели так, словно она бродила уже несколько дней.
Что же ей еще нужно сделать? Почему бы просто не пойти домой и не отдохнуть?
"Нет! - жестко заявил голос, и она почувствовала острую боль, пронзившую ее тело. - Ты еще не все закончила, К. К. Мы еще не все закончили. Еще нет. Ты должна продолжать".
- Ладно, ладно! - К. К. громко всхлипнула, совершенно не замечая встречных прохожих. Никто не подошел к ней, ее принимали за обыкновенную бродяжку. - Сделаю все, что скажешь, только не причиняй мне больше боли.
"Ну конечно, не буду, - смягчился голос. - Я вовсе не хочу окончательно тебя замучить, но ты не оставляешь мне выбора, когда начинаешь сопротивляться. И если пойдешь туда, куда я тебе скажу, и сделаешь то, что скажу, боли не будет".
- Хорошо. - К. К. снова всхлипнула. - Обещаю. - Она почувствовала, как боль внезапно исчезла.
"Уже гораздо лучше, не так ли? Только продолжай идти, осталось совсем немного".
- Но что мне нужно будет сделать? - спросила она.
"Об этом не беспокойся, предоставь все мне. Когда придешь, узнаешь".