* * *
Тяжелая изумрудно-зеленая портьера колыхнулась, вымела мраморную мозаику пола желтыми кистями, когда хлопнувшая дверь отрезала кабинет, где решались судьбы Быка. Или, по крайний мере, некоторый отрезок судьбы.
Стар казался разъяренным - ноздри его раздувались в бешенстве, глаза сверкали, кулаки сжимались так, что массивные обода перстней вдавливались в кожу. Райн, поджидавший в приемной у небольшого столика приветливо улыбнулся, поднимаясь навстречу.
- Ну что, господин Первый Кормчий не принял тебя всерьез?
- Он оскорблял меня! - Стар стиснул зубы. - Впрямую оскорблял! Он ни в грош не ставит ни Хендриксона, ни меня.
- А я говорил тебе, что так и будет, - заметил астролог. - Уверен, ты опять вспылил слишком рано.
Стар на секунду замер и смерил его долгим взглядом.
- Будешь еще ты меня учить, - процедил он сквозь зубы и, жестко ударяя каблуками по безответному черному мрамору, прошагал к лестнице.
Райн задержался на пару ударов сердца, потом последовал за ним - без лишней спешки, но и не стараясь нарочито отстать. На нижних ступенях ему показалось, будто кто-то его окликнул. Астролог остановился - да нет, не показалось, а вот он, небольшого роста человечек в невзрачной черной котте и шапочке писаря.
- Господин Магистр, маэстро Галлиани приглашает вас переговорить о научных вопросах, если вам будет угодно, завтра в третьем часу.
Он протянул Райну узкий свиток приглашения.
Молодой магистр оглянулся - лакеев, что молчаливо сторожили подножие лестницы в начале их визита, простыл и след.
- Передайте, что я с благодарностью приму приглашение уважаемого сеньора, - Райн кивнул, принимая свиток.
- Благодарю, - писарь низко поклонился и мгновенно растворился в темной глубине холла. Здесь все большие помещения делали такими, чтобы нельзя стрелять от входа. Это паранойя или просто традиция?
Райн аккуратно сунул свиток во внутренний карман на пелерине своего плаща и спокойно вышел из дома.
- Где ты копался, Ор… Ариман побери? - нетерпеливо воскликнул Стар, уже гарцующий на Иллирике - в сопровождении молчаливых кнехтов личной охраны, конечно же. Посольство их было весьма скромным: четверо стражников, их капитан и прислуга… правда, прислуга тоже хорошо управлялась с ножами и копьями (а пара человек - и с луками), но это уже в порядке вещей.
- Прошу прощения, - Райн вскочил на своего скакуна - далеко не так изящно, как это всякий раз выходило у Стара, ну да тут уж ничего не поделаешь. - Ты бы видел, какие там, на лестнице, фрески!
- Избавь меня от твоих потуг прослыть знатоком прекрасного! - презрительно хмыкнул Стар, щелкая поводьями. - Эти фрески не стоят никакого внимания. Здесь нанимают баскских мастеров.
…И только когда они завернули за угол, пустив коней шагом, Стар тихо спросил:
- Ну что, удался спектакль? Поверили?
- Встречу назначили. А поверили или нет - судить рано, - покачал головой Райн. - Мне показалось, что ты играл все-таки несколько нарочито.
- Показалось ему! - усмехнулся Стар. - Я и в самом деле разозлился.
- Немного чересчур разозлился, - спокойно напомнил ему астролог. - Не забывай, ты теперь известен как умелый военачальник, так что от тебя ждут большей сдержанности. Ты же до сих пор ведешь себя, как мальчишка.
- Слушаюсь, маэстро, - легкомысленно отозвался Стар. - Буду вести себя сдержанней… Хотя ты не прав, я известен не как умелый, а как удачливый, это разные вещи… Эй, глянь какая красотка!
Райн повернул голову - девица в зеленом блио и впрямь была невероятно хороша, даже сопровождение в виде двух пожилых служанок только оттеняло ее прелесть, как грубая рама великолепный пейзаж. Жалко, волосы зачесаны под сложный головной убор по местной моде. Зато высокая…
Стар улыбнулся девушке и приподнял берет. Она же чуть покраснела и опустила глаза - впрочем, быстрый взгляд из-под ресниц все-таки бросила.
Райн усмехнулся.
- Знаешь, повесничанье много добавит к образу никудышного дипломата, который ты собираешься создать.
- Совершенно верно, - в тон ему заметил Стар. - Некоторые женатые, похоже, завидуют?
* * *
Маэстро Галлиани жил в одном из самых старых домов в центре города, стиснутого соседями до такой степени, что казалось: узкий фасад не сразу выстроили таким, а он постепенно истончился от этого давления, как спадается лицо дышащего на ладан старика. Высокие черные окна в солнечный день почти угрожающе смотрели на молодого человека в берете с пером, который замер напротив улицы, пропуская носилки - судя по изяществу цветочного орнамента и хрупкости каркаса, несомненно, дамские.
Возле молодого человека носилки замерли, темные шторки раздвинулись, и в просвете мелькнула белая рука с узловатыми, но красивыми пальцами. Один перстень - агат в золоте. И глаза сверкнули в темноте за шторами, точно агаты.
Молодой человек снял берет и учтиво поклонился.
- Чем могу служить, госпожа? - спросил он.
- Не могла ли я вас где-нибудь видеть? - спросил голос из глубин паланкина. Надтреснутый; в самой глубине его зарождался птичий клекот - знакомый, когтистый. Тут даже не нужно смотреть на пальцы рук, чтобы довершить диагноз.
- На вчерашнем приеме в ратуше, - кивнул молодой человек. - Магистр Гаев к вашим услугам.
- Вы действительно магистр? - она говорила чуть взволнованно. - О нет, не сочтите за невежливость, но вы так молоды… Я… Мне было неприлично подойти тогда, вы понимаете. Я была без мужа, только с компаньонкой… Но сегодня утром мой муж вернулся… Вы прибыли с посольством, и, полагаю…
- Сеньора Альмарес, - Райн кивнул, узнав, наконец, герб на занавеске. - Буду счастлив заглянуть к вам, когда ваш муж будет дома и попробовать определить, что за болезнь вас мучает.
- О, вы можете сказать, что я больна, даже не взглянув на меня? - волнение ее было волнением не приговоренного, который вдруг получил надежду на спасение, но провинциальной клуши, которой пообещали новое развлечение.
Даже оттенок кокетства присутствовал в этом невнятном, дребезжащем голосе.
- У меня был кое-какой опыт в лечении болезней. Однако же… Прошу меня простить, прямо сейчас у меня назначена встреча.
- Я знаю, - сказала леди Альмарес. - Я следила за вами. Вы простите меня, милорд?
- Я не сержусь, - улыбнулся Райн.
- Я была бы счастлива, если бы вы сочли возможным зайти ко мне с визитом… да вот хотя бы нынче же вечером. К несчастью, мы можем обеспечить вам только очень скромный прием…
- Почту за честь, леди.
Занавеска задернулась, носильщики, повинуясь невидному Райну знаку, заспешили вперед. Шаги их мерно отдавались на мощеной улице, в этом районе и в этот час дня пустынной до странности; вот-вот казалось, между высокими, почти одинаковыми фасадами состоятельных домов начнет гулять эхо. И провалится в узкую, солнечно-синюю расщелину слепого днем неба.
"Значит, Альмаресы", - подумал Райн, пересекая улицу. Одна из самых влиятельных и богатых аристократических семей города. До определенной степени их интересы сливаются с прочей верхушкой ноблей - сугубо купеческой - до определенной противостоят. Во всяком случае, соблазнять их надо совершенно другим.
Странно иное. Леди Альмарес действительно больна. Но слишком прямолинейно она принялась назначать с ним встречу. Прямо под окнами у мессира Галлиани?.. Это что же, демонстрация? И заодно демонстрация мне - они действуют не сообща? Глупо как-то.
А может, оно действительно глупость обеспокоенной нездоровьем дамы?.. Нет, тысячу раз нет: тут что-то другое. То самое, ради чего в Мигарот отправили именно их со Старом - не просто набираться опыта, но…
* * *
Тяжелая дверь распахнулась перед самым носом Райна, и слуга низко поклонился ему.
- Прошу вас, маэстро. Хозяин ожидает вас.
Не глядя на склоненную спину - под узкой ливреей выступала угодливо изогнутая ребристая змея позвоночника, - Райн прошел мимо, одним движением намотав длинный плащ на руку. Как и ожидалось, дом уходил вглубь узким и длинным туннелем, кишкой гигантской рыбины. В проходе еле развернуться - да еще и прямо перед входом, как принято в Мигароте, стояли вазы с цветами, по случаю лета свежими. Лилии; пахли они тяжко, точно на похоронах. Пол деревянный, натертый - не то что на севере и на Островах, где до сих пор по старинке разбрасывают свежее сено.
Кабинет магистра Галлиани располагался на втором этаже. Эта комната явно предназначалась для приемов гостей. В настоящем кабинете не было бы так чисто прибрано, не выставлялся бы так напоказ напольный глобус звездного неба, и никто не стал бы завешивать все стены картами, где широкие пространства морей и пустых земель заполняли сказочные чудовища. Нефункциональные вещи. Единственный полезный предмет - начищенная астролябия в дальнем углу, да и то… Ну вот скажите на милость, зачем астролябия человеку, который живет в этих местах всю жизнь, и уж наверняка у него есть точнейшие координаты для каждой улицы и каждого дома на ней?..
Возле окна - низкий стол, слишком маленький, чтобы раскладывать на нем записи или еду. И возле него два стула, до того изящных, что даже боязно присесть.
Мессир Галлиани - пожилой человек с благостной белоснежной бородкой - появился на пороге, вытирая руки полотенцем.
- Прошу извинить за ожидание, - сказал он красивым, глубоким голосом - таким только королевские приказы объявлять на площадях. - Незадолго до вашего появления я чересчур увлекся учеными занятиями, а чернила так долго отмываются…
- Ничего, я весьма поучительно провел эти несколько минут, - улыбнулся Райн. - Вы собрали здесь весьма интересную коллекцию, - он указал в сторону карт.
- Да, своего рода раритеты, - вежливо хохотнул хозяин. - Пошедшему на них пергаменту можно было найти куда более ценное применение. Вы только посмотрите, какого размера Священная империя.
Райн кивнул.
- Общеизвестно, - заметил он, - что для каждого гражданина его страна или город - самые значительные. Печально, однако, когда это восприятие необъективно и мешает вести дела в реальном мире.
- Вижу, несмотря на вашу молодость Магистр Драконьего Солнца и впрямь неплохо разбирается в побуждениях человеческого сердца… Не хотите ли присесть? - он указал на одно из кресел возле стоящего у окна столика. Того самого, с глобусом.
- С удовольствием, - Райн кивнул. - А что касается человеческой натуры, то я разбираюсь в ней постольку, поскольку мне позволяет наша наука. В которой у вас, прямо скажем, куда больше опыта.
- Сомневаюсь, что можно набраться ума, годами глядя в звездное небо, - улыбнулся в усы Галлиани. - У вас, конечно, было не так много времени. Пропорция ваших достижений применительно к нему - впечатляет. В нашем кругу принято считать, что в своих странствиях, - он подчеркнул последнее слово, - единственный из нас странствующий магистр узнал немало интересного. Вот, например, говорят, на Закатных Островах у иных сеньоров есть прекрасные библиотеки…
"В нашем кругу" - это, определенно, ссылка на тех, кого он представляет. И туда входят не только другие члены Гильдии Магистров в Мигароте, но и, предположим, главы наиболее влиятельных купеческих фамилий.
- Все верно, - Райн сцепил пальцы. - Поколение или два назад книжная премудрость вошла в моду. Десять-двадцать книг в каждом замке - совершенно обычная история. Правда, в большинстве своем это куртуазные романы или переводы имперских сочинений об их легендарных великих походах. На Островах вкусы простые - любовь и война.
- Зато это делает их опасными противниками, - глубокомысленно кивнул Галлиани, и в его глазах вспыхнули ироничные искорки.
- Опасность - понятие относительное, - заметил Райн. - До Хендриксона они представляли опасность в основном друг для друга.
- Что лишний раз показывает, как вам повезло, - Галлиани добродушно погладил бороду. - Редко какой человек нашего Искусства оказывается столь надежно устроен. Когда покровительство вам оказывает герой последних материковых сплетен, сиятельный герцог Хендриксон, вы едва ли можете беспокоиться за свою судьбу.
Отлично. Отлично. Значит, Райн и миледи Аннабель были правы в предварительной оценке ситуации. В Мигароте живет пять членов Гильдии Магистров - что делает его второй неофициальной столицей Великого Искусства. И кто-то из этих пяти непременно должен быть связан с купеческой верхушкой. А кто-то из этой верхушки уже просчитал все выгоды от присоединения к стремительно расширяющимся владениям Хендриксона - новое дело, но не зря он отменял внутренние таможни между областями. Из одного множества вычитаем другое и получаем…
- Знаете ли, я вообще далек от беспокойства за себя, - задумчиво заметил Райн. - Как-то так сложилось. И однако же… на Быке грядут великие перемены. Ничьи судьбы не могут быть в безопасности. Даже судьбы членов Гильдии… и самой Гильдии.
Ага, вот теперь Галлиани стал вдвойне внимательным: он сейчас думает, угроза это или нет. А очень может быть, что угроза… Если Хендриксон в самом деле строит империю, то тут может быть и все, что угодно - и новые Гильдии, и новые правила. Какие угодно правила. О централизованной власти в магистерской среде говорили уже давно… вот только Магистров слишком мало и они слишком разбросаны по землям и странам, чтобы любое старшинство имело смысл. Но в Империи… А впрочем, все понимают, что об Империи говорить рано.
Или Галлиани не вспомнит об этом?
- Вы уже думали о том, что мы - или вы - можете предпринять для… упрочения нашего общего будущего? - Галлиани откинулся на спинку кресла, взгляд спокойный, внимательный, уголки губ доброжелательно приподняты. Ага, вспомнил, значит.
- Уважаемый маэстро, это ведь вы меня пригласили к себе для разговора, - вот теперь Райн все-таки улыбнулся, самую чуточку. - Значит, именно вы хотели что-то со мной обсудить.
- Я? - Галлиани задумался. - Да, пожалуй что и хотел. Скажите… долго ли это продлится?
- Что? - спросил Райн.
- Молчание богов. Как долго боги будут смотреть, как человек собирает под своей рукой территории многих из них?
Райн сжал зубы. А вот такой поворот разговора был несколько преждевременным, но не совершенно неожиданным. Что показывает: Галлиани смельчак. Заметил весьма осторожную атаку Райна и сразу пошел контратакой.
- Вы хотите понять, что будет со всеми нами, если завоевания Хендриксона вдруг прекратятся? - спросил Райн.
- Ну, все хотят знать будущее, - хохотнул Галлиани. - И нам, астрологам, известно не понаслышке, насколько ограничен в использовании наш инструмент.
- Ограничений нет, - тихо сказал Райн. - Кроме одного: даже астролог не может знать будущее, которое никогда не наступит.
Галлиани бросил на него долгий взгляд.
- Часто я жалею, что уже не молод.
Райн вздохнул и на секунду прикрыл глаза.
У него было много путей, и все они в этот момент вспыхнули за веками, словно карта. Как тогда, когда возникло искушение ошеломить собеседника, сказать, что его патрон вовсе не Хендриксон, а совсем даже Астериск Ди Арси. Например, можно было многозначительно произнести, что действия людей формируют будущее и намекнуть на выгоды и перспективы. Можно было заметить, что в любом случае Мигарот ничего не теряет. Можно было также напомнить, что продление договора о нейтралитете ни в коем случае не поставит под угрозу Гильдию Магистров или купеческие союзы…
Он мог бы начать воплощать свой план - заставить их всех уверовать в избранность и уникальность Магистра Драконьего Солнца, человека, для которого за покровом ночного неба действительно нет ни единой тайны. Он мог бы рассказать Галлиани, что узнал о нем из гороскопа, и что нельзя было узнать никакими другими способами. Он мог бы предсказать кое-что из того, что произойдет в Мигароте завтра.
Но почему-то… почему-то все эти пути показались ему недостаточно хороши. Магистр Галлиани - кто он вообще такой? Может ли он пригодиться в будущем?.. Возможно, Стару еще понадобится его содействие…
- В битве при Янтарном Броде мальчишка Астериск Ди Арси, который первый раз командовал отрядом, обошел Эстебана, которому покровительствовал сам Арей. А у его человека одному из людей Хендриксона удалось похитить ожерелье Гестиана, оно же Ожерелье Пятнадцати Благословений. Вещь, которая сохранялась в семье поколениями. Вы помните, пятнадцать богов клялись, что без их воли оно не уйдет от Эстебана?.. Воля богов на Хендриксоне.
- Вот как? - Галлиани приподнял брови. - Ну, скажем так, история об этой диковине была широко распространена только в Гильдии Магистров, и больше среди алхимиков, чем среди нас… но все же, отчего никто об этом не говорил?
- Оттого, что я об этом не говорил, - заметил Райн. - И кстати, сапфиров в нем оказалось всего восемь.
Галлиани рассмеялся приятным смехом доброго дядюшки.
- О, я подумал, что число сапфиров преувеличено, еще когда первый раз услышал эту историю!.. И вы таки уверены, что это то самое?..
- Разумеется, - кивнул Райн. - На нем благословение, это чувствуется сразу… - он сделал паузу и сказал как можно мягче, чувствуя, что не получается убрать из голоса оттенка острой рассудочности. - Взгляните сами…
Он вытащил из-за пазухи небольшой кожаный мешочек и осторожно вытряхнул оттуда золотой квадратик с горящим в середины пластины голубым камнем.