* * *
Магьер была родом из соседней страны, называвшейся Древинка. Она ни разу в жизни не видела своего отца, зато в детстве наслушалась о нем немало. Будучи аристократом, вассалом лорда, он управлял крестьянами, собирал налоги для своего сюзерена. В одном месте он проводил пару месяцев, в другом мог задержаться и на несколько лет - но неизменно уезжал, повинуясь приказу лорда. Крестьяне его и в глаза не видали, только при вечерних сборах налогов, которые обычно проводились сразу после заката, когда крестьянские семьи, завершив дневной труд, собирались в своих небогатых жилищах. Мать Магьер была самой обыкновенной крестьянкой, родом из деревни, которая находилась по соседству с домом барона. Барон взял ее в любовницы, и почти год никто из односельчан ее не видел.
О матери Магьер много шептались в деревне, но в этих перешептываниях не было ничего интересного. Одни утверждали, что видели ее вечерами у баронского дома, бледную и безучастную, не человек - тень. Минуло полгода ее жизни в баронском доме, когда кое-кто приметил, что она в тягости. Она умерла родами, произведя на свет девочку, а отец Магьер между тем получил приказ перебраться в другую вотчину. Не желая обременять себя незаконной дочкой, он отдал младенца сестре своей любовницы и уехал. Больше о нем ничего не слыхали. Именно тетка назвала девочку Магьер, в память о матери, которую звали Магелия. Имени отца Магьер никто из односельчан не знал. Слишком уж велика была пропасть между аристократом и крестьянами. Он правит - они подчиняются, вот и все, что им следовало знать.
Тетка Бея старалась обращаться с Магьер как с собственной дочкой, но вот другие односельчане не были так милосердны. То, что ее отец был из благородных, что он захотел, да и взял в любовницы хорошенькую девушку (а хорошеньких девушек в деревне было в обрез), - одного этого было для многих достаточно, чтоб искать, на ком отыграться за этакую несправедливость. Отец-то уехал, а вот Магьер осталась. И все же в отношении к ней крестьян кроме самой типичной ненависти было что-то еще.
Шепоток, опасливые взгляды, ругань, издевательские клички - вот что обрушивалось на Магьер всякий раз, когда она проходила мимо односельчан. Они не разрешали своим детям играть с ней. Единственный ребенок, который попытался нарушить этот запрет, - Гешан, сын козопаса, - заработал в конце концов жестокую трепку, и ему было строго-настрого наказано держаться подальше от "бесовского отродья". Чем-то отец Магьер изрядно напугал крестьян, причем вовсе не тем, что он по воле своего сюзерена властвовал над их жизнью и смертью. Вначале Магьер всеми силами стремилась узнать правду, понять, что навело такой страх на односельчан и почему они с такой враждебностью сторонятся и ее.
Тетка Бея как-то обронила сочувственно: "Они боятся… опасаются, что твой отец был не совсем человек…" - но больше от нее Магьер ни слова не добилась.
В конце концов она перестала расспрашивать о своих родителях, зато от души презирала односельчан за их невежество и суеверность. С годами крестьяне не стали ни милосерднее, ни просвещеннее, а враждебность, окружавшая Магьер, лишь усилилась. Прошлое стало безразлично Магьер, а вот в настоящем она ненавидела все - включая и тех, кто ее окружал.
Когда ей сравнялось шестнадцать, тетка Бея отвела ее в сторонку и вытащила из-под кровати запертый на замок деревянный короб. В коробе оказался сверток, обернутый в промасленную ткань. В этом свертке были сабля, два диковинных амулета и кожаный доспех. Один из амулетов представлял собой топаз, оправленный в олово, подвешенный на тонком кожаном ремешке. Другой - небольшой металлический полуовал, к которому был прикреплен кусочек кости, покрытый непонятными знаками. В отличие от первого, этот амулет был подвешен на цепочке, пропущенной через металлический полуовал так, что как его ни надевай, а кусочек кости окажется снаружи.
- Он, верно, думал, что родится сын, - заметила тетка, имея в виду таинственного отца Магьер. - Ну да ты наверняка сможешь все это продать.
Магьер взяла в руку саблю - она оказалась на удивление легкой, и клинок даже в полумраке комнаты сиял чисто и ясно. У основания рукояти был вырезан крохотный значок, похожий на букву, - только вот неведомо, что он обозначал. На сабле не было ни пылинки, словно все эти годы ее регулярно протирали и чистили… а вот на коробе лежал такой толстый слой пыли, что сразу становилось ясно: к нему очень давно уже не прикасалась ничья рука. Саблю, безусловно, можно было выгодно продать, но Магьер сейчас подумывала совсем о другом… и чем дальше, тем больше эти мысли овладевали ею. Как-то ночью, в самом конце весны, она незаметно выскользнула из деревни и ушла, ни разу не оглянувшись назад.
Наверняка в этом мире сыщется для нее местечко и получше. Словом, что угодно, только бы каждый день не видеть в глазах людей откровенную ненависть или притворное равнодушие. Магьер не было больше дела до загадок ее прошлого, что до будущего - она знала твердо, что не желает прожить свою жизнь в окружении этого суеверного сброда. Одиночество легче будет снести, если она станет по-настоящему одинока.
В последующие годы ей пришлось нелегко. Она переезжала из города в город, бралась за любую работу, чтобы не умереть с голоду, и училась, училась, училась - фехтовать и просто драться, охотиться, выманивать деньги у чрезмерно доверчивых простаков. Найти работу для женщины, которая не захотела осесть на одном месте, куда как трудно - дважды Магьер и в самом деле едва не умерла с голоду… но домой не вернулась. И никогда не вернется.
Ее ненависть к суеверию и невежеству не ослабела с годами - наоборот, окрепла. Магьер убедилась, что крестьяне повсюду одинаковы, то есть суеверны. Не так уж трудно было прийти к мысли использовать эту их слабость для своей пользы. Больше всего люди боятся тьмы и смерти, и наибольший страх вызывает у них то, что соединяет в себе тьму и смерть. Идея стать "охотницей на вампиров" созрела у Магьер не в одночасье - она формировалась по мере того, как Магьер убеждалась, что можно заработать на суеверном страхе, том самом страхе, который когда-то обрек ее на отверженность в деревенском жестоком мирке.
Вначале она работала одна, убеждая крестьян, что вампиры зачастую - бесплотные духи, которых можно изловить и уничтожить. Разноцветные летучие порошки, невнятные, но впечатляющие заклятия, напевы и завывания - все это без труда убеждало невежественных крестьян, что Магьер по силам призвать дух вампира и запереть его в бронзовом сосуде. К этим трюкам она прибавила еще один: прятала под одеждой бурдюк с красной краской, и в нужный момент на ее теле, к ужасу крестьян, появлялись кровавые раны - якобы от стычки с неведомым противником. Обычно она приезжала в город и останавливалась в самой многолюдной таверне, откуда без труда по округе распространялись слухи о ее "профессии". Именно в такой таверне она как-то и повстречалась с Лисилом. В своем деле он был на редкость хорош. Настолько хорош, что Магьер и сама дивилась тому, как сумела его поймать.
В тот вечер, выходя из таверны, она вдруг ощутила, как пробежал вверх по спине странный щекоток и, скользнув по шее, растаял холодком в затылке. Вечер, окружавший Магьер, обрел внезапно немыслимую яркость и свежесть, все ее чувства обострились, и она скорее даже услышала, чем почувствовала, как кто-то шарит в ее заплечном мешке. Когда Магьер, стремительно обернувшись, перехватила руку вора, беспредельное изумление изобразилось на его лице - странном смуглом лице с тонкими светлыми бровями и янтарно мерцающими глазами.
Магьер не могла сейчас припомнить точно, что сказали они тогда друг другу, чтобы как-то сгладить этот неловкий момент. Вполне возможно, что просто обменялись похвалами в адрес особых талантов друг друга. Необычная внешность Лисила как нельзя лучше подходила для осуществления идей и замыслов Магьер. Она никогда прежде не видела эльфов - те жили далеко на севере и редко пускались в путь. Благодаря смешению человеческой и эльфийской крови внешность Лисила была просто экзотической. Они проговорили полночи, обильно орошая беседу вином, и в конце концов Лисил даже снял головную повязку и показал Магьер свои заостренные уши. Наутро они вместе покинули город. Их сопровождал гигантский, похожий на волка пес, который принадлежал Лисилу. Было это четыре года назад.
* * *
Костер снова затрещал. Малец поднял голову и, уставясь в темноту, заскулил.
- Прекрати, - невнятно буркнул Лисил, который к тому времени прикончил уже половину бурдюка. - Нет там никого.
Он потрепал пса по загривку. Малец проворно повернул голову и так бурно облизал лицо хозяина, что Лисилу пришлось отпихнуть его.
Магьер приподнялась и пристально вгляделась в темноту леса. Малец обычно не поднимал шума из-за пустяков, но ведь он, в конце концов, всего лишь собака. Скорее всего он просто учуял белку или зайца.
- Ничего не видно, - сказала она и снова повернулась к костру. В багровых отсветах пламени ей вдруг припомнилась убогая лачуга, непонятные кровоточащие ранки на шее зупанова сына. У Магьер заныло в висках. Ее беспокоил предстоящий разговор с Лисилом. Этот разговор Магьер откладывала уже месяц, всякий раз обещая себе подыскать для него более подходящее время. И все же накладки при выполнении последнего заказа дали ей повод задуматься: долго ли она еще все это выдержит. Такая жизнь ей изрядно надоела, да и Лисил становился все беспечнее. Еще немного - и срыва не миновать.
- Прежде чем ты напьешься вдрызг, нам надо поговорить, - негромко сказала она.
- Я никогда не напиваюсь вдрызг, а только в меру, - обидчиво возразил Лисил. И отхлебнул было изрядный глоток, но что-то в голосе Магьер вынудило его остановиться, опустить бурдюк. - А в чем дело-то?
Магьер запустила руку в свой мешок и извлекла на свет аккуратно сложенный, но все же измявшийся кусок пергамента.
- Есть в Белашкии один банк, куда я кладу деньги всякий раз, когда мы проходим через город. И там же я всякий раз получаю письма.
- Письма? - отупело переспросил Лисил. - Ты о чем?
Магьер протянула ему пергамент.
- Это от подрядчика.
Лисил машинально взял пергамент. Челюсть его отвисла от удивления.
- Ты что, вкладываешь деньги в недвижимость?
- Этот подрядчик подыскивал для меня таверну где-нибудь на побережье… и, похоже, нашел. - Магьер помолчала. - Я покупаю таверну в белашкийском городе Миишка.
Лисил непонимающе моргнул.
- Что-о? - переспросил он, явно не веря собственным ушам.
- Я не хотела говорить тебе об этом, пока не отыщется подходящее местечко. Знаешь, я ведь и не собиралась изображать охотницу до конца своих дней и к тому же я устала скитаться.
- И ты копила деньги на таверну? - Лисил ошеломленно покачал головой. - Вот бы не подумал! У меня-то всех накоплений - то, что есть в кошельке.
Магьер выразительно пожала плечами:
- Это потому, что ты вечно пропиваешь свою долю, а что не пропьешь - спустишь за карточным столом.
Лисил с шумом втянул воздух, собираясь с силами, и слова хлынули из него рекой.
- Вот, значит, как, да? - почти выкрикнул он, пропустив мимо ушей ее обидную реплику. - Ни слова мне, ни полслова? Нет бы сказать хотя бы: "Лисил, я коплю деньги на таверну"! А ты, ты… молчала и все. Сколько же тебе удалось… а впрочем, неважно! Мы с тобой напарники, и я вот что скажу: обработаем еще четыре или пять деревень, а потом уж отправимся на покой, идет?
- Я устала, - негромко ответила Магьер. - Я хочу наконец-то обрести свой дом.
- А я-то как же?
- А тебе понравится в этом городе! - торопливо заверила она. - Мы направимся к побережью, а там повернем на юг. Миишка в десяти лигах южнее Белы, столицы Белашкии. Я буду подавать выпивку, а ты займешься карточными играми. Я ведь слышала, что ты когда-то был банкометом в "фараоне". Ты об этом поминаешь всякий раз, как спускаешь последнюю монету.
Лисил отмахнулся от нее, точно от назойливой мухи. И что-то раздраженно проворчал себе под нос.
- Малец будет охранять дом, - продолжала Магьер, и пес поднял голову, услышав свое имя. - И не будет больше ни ночевок на голой земле, ни скитаний, ни ненужного риска.
- Ни за что! Не готов я еще отправляться на покой…
- Ты будешь банкометом…
- Рано это все, слишком рано!
- … мягкая постель, сытная еда, мед и пиво…
- Слышать ничего не желаю!
- … и глинтвейн, приготовленный в очаге нашего собственного дома.
Лисил наконец притих. Магьер видела, как он борется сам с собой, перебирая в мыслях все соблазнительные стороны ее предложения. Наконец он шумно выдохнул - а может, и рыгнул от выпитого вина.
- Давай поговорим об этом утром, - бросил он. И, все еще насупленный, снова приложился к бурдюку.
- Как пожелаешь.
После этих слов Лисил перекатился поближе к огню. Магьер метнулась вперед и едва успела выхватить у него пергамент, на который он и взглянуть-то толком не удосужился, и бережно спрятала письмо подрядчика в свой мешок. Когда она вновь уселась на место, Лисил вдруг вскочил как ужаленный. Тотчас же подскочил и Малец.
- Да как же тебе удалось скопить этакую уйму денег? - пробормотал Лисил заплетающимся языком.
- Уймись наконец и спи! - огрызнулась Магьер. И Лисил снова улегся, что-то ворча себе под нос. Сон не спешил к Магьер, и она поневоле предавалась тревожным размышлениям. Лисилу, конечно же, нелегко будет смириться с такой неожиданной переменой. Магьер, собственно, ждала, что он будет сопротивляться. Хорошо уже и то, что он согласился по крайней мере подумать. Магьер всей душой надеялась, что он в конце концов надумает что-нибудь дельное, хотя вряд ли это случится скоро. Правильно, что она завела этот разговор сейчас, когда в кошельке у Лисила еще бренчат монеты, - самое время попытаться его переубедить и перетащить на свою сторону. Вот если б он был гол как сокол - он бы сопротивлялся из последних сил, требуя поскорее взяться за очередной заказ.
Магьер сквозь ресницы глядела, как совсем близко от нее пляшут язычки наполовину угасшего костра. Она заметила, что Малец не свернулся клубком, как обычно, под боком у Лисила, а сидит чуть поодаль, упорно вглядываясь в лесную темноту. Наконец Магьер надоело таращиться на пса, который таращится на лесных призраков, и она смежила глаза. И не увидела, как Малец переместился и уселся у огня, между нею и Лисилом.
* * *
Далеко от костра, в гуще леса пробиралась одинокая тень. Укрываясь то за деревьями, то в кустарнике, то за грудами валежника, лесной призрак продвигался все ближе к костру. Наконец он укрылся за старым дубом, покрытым бородами лишайника, и из этого укрытия выглянул на прогалину, где у огня сладко спали двое. Между ними лежала собака, всем бы обычная собака, вот только шерсть ее для нечеловеческих глаз пришельца светилась слишком ярко. Призрак, впрочем, тут же забыл о собаке и впился горящими, точно уголья, глазами в лицо женщины, уснувшей под шерстяным одеялом.
Ее бледное лицо в отсветах огня казалось совсем белым, в черных волосах играли огненные искры.
- Охотница! - прошипел пришелец почти беззвучно и зашелся таким же беззвучным смехом, почти игриво щекоча когтями кору старого дуба.
ГЛАВА 2
Малец лежал, опустив длинную морду, носом касаясь передних лап. Поблескивая глазами, он без устали всматривался в темноту, окружавшую маленький лагерь. С шорохом травы и листьев на ветру смешивались другие звуки - легкое дыхание Магьер и негромкое пьяное посапывание Лисила.
Была глубокая ночь, и костер почти догорел, превратился в горсть янтарных углей, из которых лишь изредка вырывался язычок пламени. Громадные деревья надежной стеной ограждали лагерь. Неподалеку чуть слышно журчала река Вудрашк, полноводная от весенних дождей. Вода плескалась и бурлила, разбиваясь в бесконечном своем движении о камни. Магьер повернулась во сне, что-то пробормотала. Пряди ее волос выбились из растрепанной косы, прилипли к грязному лбу. Малец мельком покосился на нее и снова принял позу неусыпного стража.
Что-то мелькнуло во тьме между двумя деревьями, в нескольких прыжках от лагеря.
Малец поднял голову и негромко заворчал - впервые с тех пор, как его спутники улеглись спать. Серебристо-серая шерсть на его загривке встала дыбом, верхняя губа приподнялась, обнажив белые клыки. Ворчание стало громче, превратилось в угрожающий рык. Магьер заворочалась во сне, но так и не проснулась.
И снова чья-то тень промелькнула во тьме.
Мускулистое тело пса напряглось. Малец опустил голову, смолк и начал едва заметно продвигаться вперед.
В паре прыжков от него над кустарником возникло мертвенно-бледное лицо с горящими глазами и вперило взгляд в Магьер.
Малец, зарычав, прыгнул и в мгновение ока исчез в лесной чаще.