- Верно, Защитник. И неизвестно - добрались бы через земли орков вообще, - один из лесных воинов поддержал его своим шелестящим, сливающимся с ветром голосом.
Если бы ящерица могла, она бы и в самом деле призадумалась - как из чахоточной тени сосенки вышла этакая орава больших и неуклюжих созданий. Но в её крохотной головке с трудом умещалась даже и пара мыслей типа поесть-удрать, а посему она успокоилась совсем и расслабилась, всем тельцем впитывая этот восхитительный жар солнца и разогретого камня.
А пришельцы первым делом удостоверились, что далеко в округе спокойно - да и в самом деле, даже самый тупоголовый орк или тролль не полезет на эту почти лысую каменную гору, где нечего жрать и не с кем подраться. И потому незнакомцы, заметно успокоившись, подошли к заросшему ползучими ветвями склону, под которыми угадывалось что-то тёмное.
Ящерка-то знала, что это вход в большую подземную нору, где почти всегда тихо и где можно вволю подремать в дальнем тёмном уголке, пока снаружи нет тепла и вовсю летают белые невкусные мухи. Но мнением её никто поинтересоваться и не подумал. Оттого, наверное, она проводила незваных гостей чуть презрительным взглядом и даже не пошевелилась на своём каменном троне, когда они раздвинули ветви и скрылись внутри.
Айлекс стоял у косо уходящей в недра горы расселины, что обнажилась, когда изрядных размеров валун отодвинули в сторону. Тут мало, наверное, было бы даже стального рычага - но ветвь старого Дуба, которой шепнули нужные и правильные слова, довольно легко справилась с задачей. И вот теперь Защитник всматривался в непроницаемую даже для его глаз тьму. Впрочем, через некоторое время привыкшие глаза и расширившееся в темноте восприятие отметило всё же некие доносящиеся оттуда звуки, не очень похожие на потрескивание недр или шорох упавшей со свода капли.
Да и вроде как что-то забрезжило оттуда - ещё не свет, но один лишь только сероватый предвестник его.
- Это и есть то тайное место, воспоминание о коем нашёл в одном из своих корней Прадуб - и поведал нам, - после долгого молчания шепнул один из воинов. - Ход во владения гоблинов, о котором забыли почти все.
Осторожно пожав в знак благодарности невидимое плечо почти брата, Айлекс повернулся к Веллини. Он её не видел и не слышал в этой банке с чернилами - и даже нашёл не по запаху. Что-то неуловимое, что иными людьми почиталось сверхъестественным, коснулось его - и парень безошибочно нашёл ладонью руку дриады.
- Последний раз спрашиваю - есть ли сила, способная отговорить тебя идти со мной?
Женщина опустила глаза, благо уж этого никто не мог видеть. Какие же вы порой непонятливые, парни. По злобе о вас даже поговаривают, что думаете вы единственным местом - и вовсе не головой. Хотя стоит признать, иногда неплохо это у вас выходит...
- Оставь пустые слова и посулы, Защитник. Время уже роняет свои капли в реку вечности.
Айлекс так и не смог понять или хотя бы приблизительно догадаться о подоплёке дела, когда дед приказал ему - если идёшь за клинком отца, то лесная дриада Веллини пойдёт с тобою вниз. И такова моя графская воля!
- Да, пошли.
Оба лесных воина должны были оставаться здесь, чтобы по возвращении оказать помощь уставшим, а возможно, и раненым. А Защитник ещё раз ощупал свою ношу - небольшой запас еды, пара фляг воды из ключа под Богатырь-камнем, да кое-какие целительные зелья из тех, что могут храниться долго. Моток верёвки и тёплый плащ, пара всяких мелочей. Лук за плечами, кинжал за поясом. Мохнатое тепло могучего, неукротимого в бою горного медведя у правой ноги, да весеннее дыхание дриады за левым плечом.
И в косо уходящую вниз мрачную расщелину скользнули три ещё более тёмных тени. Только мимолётное мерцание двух пар зелёных глаз проводило уходящих - слова тут были излишни, равно как и слезоточивые прощальные жесты.
Вообще-то, гоблины неплохие бойцы. Если они добротно обмундированы доспехом и оружием. А особенно - если их много. Но если кто-то думает, что лесная дриада тут находилась в виде красивого и бесполезного приложения, то сильно ошибается. Да, Веллини сразу же приняла бестелесный вид и удобно устроилась на вершине растущего из пола каменного пальца, чтобы её случайно не задели в потасовке. Но она не просто так прихватила с собой веточку дерева, неизвестного даже Айлексу.
Женщина сидела, безмятежно посматривая вниз и словно ненароком обмахиваясь зелёными, столь неуместными здесь листиками. Только вот, у отряда сразу бросившихся в драку гоблинов от того изрядно рябило в глазах и бурчало в животах. Да и ноги ослабели, словно от неумеренной дозы вонючей браги накануне.
Оттого, наверное, двое внизу довольно легко справились с бестолковым подземным воинством. Айлекс издали неплохо проредил гоблинов, первым же выстрелом приделав вожаку оригинально торчащее меж глаз украшение, а потом выцелив тех, кто мог занять место того и навести среди нападавших хоть какой-то порядок. И затем кинжалом и ударами кулака принялся неутомимо проделывать в рядах бестолково наседающих подземных воителей хорошую просеку.
А его мохнатый напарник... одна просто сводящая с ума медведица с закатного склона подлунных гор прямо проворчала ему нынче - если он поможет Защитнику и вернётся живым, то от такого чемпиона она с удовольствием обзаведётся парой-тройкой медвежат. А посему медведь готов был сразиться сразу со всей сворой этих тварей да ещё и дюжиной троллей впридачу. Благо медвежье племя ещё помнило легенды о прошлых войнах - старые как этот мир и длинные как осенний дождь. И удары могучих лап просто на загляденье ловко сплющивали крикливых уродцев в плоские и дурно пахнущие лепёшки.
Напоследок ухватив за шею и обезоружив тощего хитреца, что завидя такой сокрушительный разгром, решил попросту прикинуться мёртвым, Айлекс осмотрел побоище. М-да... если бы не хлебнул перед дракой глоток зелья, коим его снабжали лесные воины, то от такого количества смертей его восприятие уже давно бы верещало от боли. Спасибо, успел - крики и вопли гоблинов они заслышали издалека. А так ничего, терпимо - только в ушах чуть шумит.
- Веллини, ты где? - он забеспокоился, не заметив дриаду ни среди живых, ни среди павших, которых недовольно обнюхивал растрёпанный и ещё не остывший от схватки медведь.
Бесшумно дриада скользнула вниз... но Защитник всё-таки услышал. Мгновенно повернулся назад, загородившись телом слабо трепыхающегося гоблина и приготовившись кинжалом нашинковать зашедшего со спины на тонкие ломтики. Веллини с некоторой досадой пожала плечами.
- Здесь я. Сидела на этом камне и нагоняла на вонючек грусть-тоску.
- Я заметил. Спасибо, - ещё немного не отошедший от горячки боя Айлекс отвесил ей такой поцелуй, что дриада чуть ли не вслух пожалела, что она не горячая самка человеков, которые загораются быстро словно сухой хворост.
Медведь глухо заворчал, мимолётным ударом добил кого-то, и вразвалку, косолапо направился к ним. С шумом обнюхал добычу Айлекса, брезгливо фыркнул. А затем уселся и протянул двуногим левую переднюю лапу, где на подушечке темнел свежий кровоточащий разрез. Айлекс не колебался ни мига - едва засуетившаяся дриада обмыла рану, он спокойно вылизал её. Уж прикосновение языка Защитника куда действеннее собственного - то знали все лесные жители. А отчего, почему... да нечего голову себе забивать.
Выплакав скупо отлитую порцию воды, медведь благодарно махнул широкой башкой и молча уставился на главного. И Айлекс, одним взглядом испросив состояние дриады да получив в ответ пожатие плеч, указал рукой - туда. В тот отнорок подземной пещеры, почти не обустроенной бестолковыми гоблинами, из которого пришёл отряд. Благо Веллини уже собрала стрелы и сунула пучок в заплечный колчан Защитника.
Туда, так туда. И они пошли дальше, волоча на привязи связанного гоблина с заткнутым кляпом ртом и безумными от страха глазами.
Иди или беги - а рано или поздно отдыхать пришлось. На привал они расположились в расщелине, куда по соображению Айлекса, ни одному гоблину сунуть нос мысль не придёт. Тупик, проще говоря, и проверять его каждый раз при обходе смысла нет.
- Нет, Айлекс, я удивляюсь - как ты всюду выискиваешь себе подружек, - хихикнула Веллини, когда медведь шумно обнюхал испуганно затрясшегося пленника между ног и его презрительный кивок головы обзначил ситуацию.
И в самом деле - гоблинский заморыш оказался грязной тощей гоблиншей. Когда её освободили от кляпа и залили в рот глоток живительной воды из волшебного родника, та даже широко раскрыла в удивлении глаза. Облизнулась, прислушалась к ощущениям.
- Я Майра, - гордо заявило существо на общем языке. Судя по всему, соображаловка у этой Майры работала шустро - она уже уразумела, что убивать её пока не собираются. - Я убивать крыса. Вы кто?
В самом деле, на замызганной верёвочке на её грязной шее обнаружилось полдюжины зубов, некогда принадлежавшим немаленького размера подземным крысам. А потому, кое-как втолковав этой замарашке цель столь бесцеремонного визита, Айлекс не без волнения ожидал результатов столь непривычного занятия, как размышления, живо отобразившихся на страшненькой чумазой рожице.
Майра едва доходила ростом до подмышки дриаде, а тощей комплекцией и вовсе посрамляла её. Вертлявая и непоседливая, она всё время порывалась удрать. Но с затягивающейся скользящей петлёй на шее не сильно-то побегаешь, и в конце концов Майра если не смирилась, то немного притихла.
- В корчма старый Гыга стоит поспрошать, - она шмыгнула носом, с явной привычкой вытерла его плечом и уставилась на своих мучителей неестественно большими блестящими глазами.
Переглянувшись с Веллини, Айлекс осторожно поинтересовался - если Майра поможет им в поисках, чем они смогут отблагодарить её.
Та гордо дёрнула было плечом, но потом поникла и всё-таки захлюпала носом.
- Моя банда больше нет. Когда узнать, вождь моя варить котёл и есть.
Веллини присела на корточки. Легко и бегло пробежалась кончиками пальцев по лицу гоблинши, призадумалась.
"Защитник, если мы приведём её наверх, Вечный Лес вряд ли примет её. А замок графа?"
Айлекс с неподдельным интересом вновь осмотрел это тощее вонюченькое чудо, представляя, какой подымется вой среди слуг и хохот среди солдат, если по горному замку станет валандаться этакое страшилище.
"Не уверен. У нас тоже не очень-то любят чужаков. Если бы лесные жители не были столь красивы по нашим меркам, вряд ли бы между нами был мир. И даже нечто большее"
Дриада грустно покивала. Вот-вот - опять мужчины думают не сердцем, а детородным органом.
- И всё же, стоит попробовать, - пробормотала она, заглянув в глаза замершей от удивления маленькой гоблинше, чьего обострённого в вечной темноте восприятия наверняка коснулся лёгкий шелест мыслей.
- Мы возьмём тебя в большой мир. Бить не будут, хорошая еда, немного учиться и немного работать.
На удивление, Майра с лёту уловила суть предложения. Чуть подумала, взгрустнула, а затем поинтересовалась - каждый день съедать по крысе ей позволят? Вообще-то с трудом, но ей всё же удалось объяснить, что бывает пища куда повкуснее крысы - и то лишь с помощью кусочка сыра, извлечённого Айлексом из заплечной сумки.
Ого! Судя по реакции на сыр, гоблинша заранее готова была продать своего вождя гоблинов, все подземные пещеры с их богатствами всего лишь за одну головку этого продукта. Облизнувшись и на всякий случай с надеждой обнюхав скормившие ей лакомство пальцы Айлекса, Майра поклялась хвостом Вечного Змея и уводящей в бездну тёмной пещерой, что пойдёт с большими человеками и медведем хоть в большой мир, хоть в малый - лишь бы там было такое же вкусное это.
И побольше, побооооооольше!
Ну, поскольку в горном замке сыр не только любили, но и каждый день ели, Айлекс с лёгкой душой пообещал ей ломтик сыра и кусок хлеба каждый день. И что её будут наказывать только за провинности.
Развязанная Майра задумчиво почесала себя пониже спины, пожала плечами и потащила своих новых хозяев вниз по более-менее протоптанной дорожке меж подземных скал. Жизнь продолжается, чтоб мне не видать хвоста вечного змея!
Гроза отшумела. Неспешная и ворчливая, так непохожая на короткие и яростные грозы Заозёрья, она уже уползала на восход в тёмных громадах туч. Огрызалась напоследок, блистала яростно отблесками небесного грома, но она уже унесла свою ярость куда-то дальше. И в тот час, когда день подумывает уступить этот мир ночи, в закатной стороне прояснилось. Словно нахмурившись, исподлобья, солнце из-под туч бросило на промокшую и немного испуганную землю свои лучи.
Однако лишь отголоски небесных битв доносились в полутёмную залу в задней частти храма. Здесь бушевали свои бури - пусть и не столь громогласные, но ничуть не менее яростные.
- Хорошо, братья мои и сёстры во Хранителе. Не станем ссориться. Я не претендую на верховенство, да и на какие-либо посты. Пока что, - добавила Мирдль, чтобы уж сильно не возбуждать подозрений своим бескорыстием, и обвела собравшихся так пугающим их иногда взглядом. - Наверное, стоит мне отправиться помощницей брата Тавира в горный замок, дабы не давать пищу слухам. Да и заполонивших ту обитель лесных существ хочу ещё немного расспросить - есть идеи, неплохо бы ещё пару-тройку тайн выведать.
Брат Зенон втихомолку перевёл дух и даже обменялся взглядом с братом Гарадом - спасибо Хранителю, не пришлось принимать срочные и изощрённые меры, чтобы отодвинуть в сторону эту ретивую выскочку. Она уже сыграла свою роль... горный замок? Просто чудесно! Великолепно, когда на свете есть вот такие идеалисты. Пусть себе отправляется нести бремя службы Хранителю - того, что удалось из неё вытащить, хватит с лихвой. Конечно, лучше было бы отправить её проповедовать святую веру в дальние земли полудня, откуда ещё ни один из миссионеров не возвращался живым. С другой стороны, и правда - может и пригодиться разок-другой.
Он вспомнил, как ещё утром поэт божией милостью - не из тех рифмоплётов, что годны сочинять лишь кабацкие вирши да хвалебные оды для кичливых дворян - вытащенный из тюрьмы, прощённый и обласканный матерью-церковью, на пробу переделал один псалм из откровений Яна Златоречивого. И холодок ужаса и восторга в своей душе, когда немного волнующийся святой воин в пригородном лесу произнёс нужные слова и властно воздел руку. Беззвучный взрыв оказался хорош - немалого размера роща вздрогнула в тихом ужасе.
Там не выжил никто. Ни мелкая лесная живность и птахи, ни несколько наспех привязанных к деревьям овец и свиней. Ни даже пара каторжан с вырванными ноздрями и мочками ушей, благоразумно уступленных храму на тайном совещании этой ночью в одном кабинете магистрата.
Спешно покидая место испытаний, брат Зенон отметил увядающие ветви и желтеющие листья - и возликовал. Велика же тихая ярость Хранителя! Хм-м... надо будет это так и назвать... и святой брат, неохотно оторвавшись от своих радужных мечтаний, вернулся в полутёмную залу.
- Я своими руками придушила одну лесную мерзавку. И хруст её костей звучал лучшей музыкой на свете, - в голосе святой сестры мелькнула такая ненависть, что кое-кто из присутствующих втихомолку поёжился. - Однако, через полчаса она вновь оказалась жива... мало того, она ещё и простила меня. Представляете? Лесные твари ведают о всепрощении!
Сестра Стефания, что только час назад вернулась из дальней деревни, откинулась на спинку, дрожа от непонятного волнения. Нет, с крестьянами, из пьяного куража устроившими на лужке "стенка на стенку" и порезавшими друг друга косами, особых проблем не возникло. Но парочка немудрёных на первый взгляд истин, показанных речной нимфой, которая по просьбе сестры Мирдль согласилась побеседовать и объяснить кое-что из таинств Воды, потрясла почтенную целительницу до основания. Вот оно, настоящее! Даже брата Фелера и ещё одного молодого паладина, сопровождавших целительницу в поездке, проняло не на шутку.
Но сейчас... словно тонкая, неосязаемая и всё же липкая пелена постепенно заполняла эту залу. Расплылась неслышно, цепко опутав храм и незримыми оковами ухватив собравшихся здесь людей. И несмотря на свежий прохладный воздух, какой только и бывает после дождя, святой сестре стало душно.
Стефания обвела темнеющим взором залу, дрожащей неверной рукой дёрнула ворот. Ох, что же ты делаешь, Мирдль? Выходит, те твои ненароком обронённые слова, что богатые храмы и пышные служения неугодны Хранителю - не просто так? Бог не нуждается в славословиях и блеске золота. Он в душе каждого, и чем ближе мы к естеству природы, тем ближе к благости всевышнего? Да, наверное, так и есть...
Тогда зачем вокруг всё это?
Глава 8
Айлекс поморщился. Если ему, воину и почти человеку, настолько тяжело здесь, то каково приходится дриаде?
"Медведь ладно, ему по должности положено" - он проследил, как серая горбатая туша рыкнула на дёрнувшихся было наружу завсегдатаев, пригвоздив тех к колченогим табуретам и чуркам, бытовавшим в корчме вместо лавок.
Вообще, первое, что при входе в заведение бросилось в... нет, не в глаза - в нос, это оказалась настолько густая застоялая вонь спёртого воздуха, что ощущение оказалось словно от пропущенного в голову удара. Казалось, внутренний объем корчмы можно резать тугими пластами и с молодецким хеканьем выбрасывать наружу. Веллини вообще отшатнулась, едва не сев на замыкающего процессию зверя. Зато Майра как ни в чём ни бывало просочилась в кособокое и обгрызенное подобие двери, и уже оглядывалась внутри.
Да, посмотреть тут было на что. Айлекс поставил бы на спор горсть золота, что подобной диковины не сыскать не только в Семигорье, но и на равнинах. Сваргань такое диво где-нибудь в портовом закоулке Тарнака или на перекрёстке дорог, и народ будет валом валить. "Гоблинская корчма! Нигде не найдёте такой грязи и вони - а одна кружка пойла валит с ног не хуже удара дубиной по голове! Спешите!"
Всё же, кое-какое подобие обычной стойки тут имелось. Настолько широкое и мощное, что Айлекс пригляделся - и едва не разинул рот. Ну ничего себе - это ж какое подлое проклятие надо наложить на дерево, чтобы ствол окаменел до состояния чёрного, радужно отблёскивающего камня? Особенно добила его ветка с мелкими резными листиками, прижатая когда-то к дереву и нынче печальной красотой выделяющаяся на его шершавой поверхности.
По бокам неярко горели два немилосердно чадящих масляных светильника, добавляющие свою толику копоти к режущей глаза вони. На боковой стене обретался небольшой зверёк с большим плоским брюшком, ярко светящимся зеленовато-гнилушечным светом. Страдалец оказался прикован к вмурованному кольцу тонкой цепочкой за шею, и ему оставалось только сидеть на специальном уступчике, печально взирая на творящийся в корчме бедлам и сияя голым бесшерстным брюхом.
На этом, собственно, освещение заканчивалось, если не считать отблесков кухонной печи из задней каморки. Даже если бы воздух был чистым, света всё равно бы оказалось мало. Потолок или что тут его заменяло, вообще оказался не виден - толстый и лохматый, почти ощутимо плотный слой дыма вверху надёжно скрывал его. Ну, а пол... нет, я лучше помолчу - помойку вы и сами способны представить.