– Святилище, каким его видел дед, находилось под землей. Но туда вел длинный туннель, прорытый давным-давно жрецами Ройун-Бойгела. Когда строили замок, рабочие наткнулись на него и частично завалили. Дед сам не присутствовал при этом, но слышал от дружинников графа и домочадцев, что Годослав приказал сохранить туннель и сделать так, чтобы он был присоединен к подземельям, которые обустраивались под Милей. Дед даже слышал краем уха, как старый граф спорил с архитектором. Тот говорил, что почва здесь ненадежная и что кроме этого подземелья есть и другие. Что якобы тяжесть замка может обрушить эти каверны – и тогда Миля упадет.
– Но она не упала до сих пор, – заметил я.
– Да. Годослав велел архитектору изменить первый план постройки основания замка и доплатил немалую сумму. Может быть, из-за этого дом и стоит.
– А что происходило при дальнейших перестройках – триста и сто пятьдесят лет назад?
– Триста лет назад большая часть работ велась под землей. Отец говорил, что там стала скапливаться вода. Сэдлфортам пришлось тряхнуть мошной, чтобы построить отводные каналы. Насколько я знаю, вода, что просачивается сверху, течет в каверны, что тянутся на восток, к заливу. Так же увеличили высоту холма. Сто пятьдесят лет тому назад занимались только верхними постройками.
– А что же стало с самим святилищем? – спросил я.
– Отец говорил, что Годослав уничтожил его. Возможно, где-то под домом, среди прочих, есть подземелье, которое когда-то было тем святилищем…
Ого, Тибальд выражается почти как поэт, подумал я. И говорит он не хуже многих образованных людей.
Я задумался, пытаясь ухватить уходящую мысль, но огра меня опередил.
– Годослав забрал жертвенник из пещеры и отнес его в другое место, – сказал великан.
– Куда именно?
– Я там не бывал, но… – Огр вновь прислушивался к тому, что творится за стенами дома. – Возможно, этот камень следует искать где-нибудь там, в стороне Залива Облаков. Драуф и Карл часто ходили туда. И по верху, и под землей. Я часто замечал.
– Ясно. Наверное, жертвенник где-нибудь в пещере. Вы говорили про каверны, которых много в районе залива, так?
– Больше негде. Если, конечно, Драуф не выбросил его в море.
– Зачем ему это делать?
– Кто знает? Старик увлекался магией, но, кажется, не особенно поднаторел в этом деле. Все книги покупал старинные, хотел по ним учиться…
– Неужели? – След! О очень даже многообещающий.
– Я сам помогал ему возить книги из Уффенвиса, пару раз ездил за ними без него. Драуф мне ничего, конечно, не объяснял, но я понял. У себя в комнатах, он занимался магическими опытами и никого туда не пускал, совсем как молодой граф.
– А другой лаборатории у Драуфа не было?
– Не знаю. Может, и была. Только не в доме.
– Под ним?
– Да.
– Скажите, вы знаете, что в кабинете у Карла я отыскал целую кучу магических фолиантов? Очень редкие и ценные экземпляры!
Огр покачал головой.
– Нет, не знал. В доме я появляюсь редко.
– Когда умер Драуф Сэдлфорт, где была его библиотека?
– Точно не в доме, – ответил Тибальд.
– Почему вы так думаете?
– Я принимал участие в приборке в его покоях. Но там книг не видел. Позже я помогал Карлу устроить в бывших комнатах деда мастерскую. Даже о подземном ходе мало кто знал. Карл просил меня никому ничего не говорить, а потом пригласил рабочих, которые делали ремонт в студии.
Значит, сведения Эрны подтверждаются.
Я вынул трубку и закурил. Кое-что начало вырисовываться. И это что-то вселяло определенные надежды.
– А Рудхор не интересовался магией?
– Нет. Ему, кажется, вообще нет дела до семьи. Он весь внутри себя. Странный человек.
Да, подумал я, или он действительно равнодушен к наследию предков, или слишком сильно законспирировался.
– Мог ли Карл отыскать где-то библиотеку деда и воспользоваться ею?
– Мог, конечно, если книги оказались в его кабинете.
– Зачем, по-вашему, Тибальд, им понадобилось заниматься чародейством?
Огромные могучие плечи пришли в движение.
– Откуда мне знать? Я всего лишь огр-сторож… Мое дело – сторона…
– И этот огр-сторож поведал мне то, чего я не смог бы узнать ни из какого другого источника! Ваши сведения представляют огромную ценность для моего расследования. Вы сообразительны и у вас большой жизненный опыт. Любой сыщик может только мечтать о подобном свидетеле.
Огр удивился и поднял брови. Наверное, ничего подобного он никогда не слышал. А я не льстил – просто констатировал факт. В таких случаях лучше честно выкладывать свои соображения.
Наверное, это и заставило его вспомнить кое-что.
– Кажется, я знаю, откуда у Драуфа взялись эти книги. Он купил библиотеку у одного торговца книгами, а тот, возможно, получил ее от какого-то чародея.
– Почему?
– Вы сказали, что книги редкие и очень ценные. Драуф не стал бы покупать разное барахло. В хороших вещах старик знал толк, можете мне поверить. Библиотека привозилась частями. Я думаю, это для того, чтобы домашние ничего особенного не заподозрили. Драуф ведь скрывал свой интерес к магии. Графиня думала, что ее муж обыкновенный книгочей. Иногда в партии книг было нечто такое, что сошло бы за безделицу. Для отвода глаз.
– А если бы графиня захотела что-либо прочесть?
– Нет. Ни одной книги она в жизни в руки не брала. Чтение у нее было не в чести. Словно она орк какой-нибудь из глухомани!
Славная семейка была у моего друга. Откуда мне раньше было знать, что все так? Сплошные тайны друг от друга. Люди живут здесь, словно в тюрьме, сидят каждый в своем темном углу и перебирают темные мыслишки. И все это происходит в доме, построенном на месте разграбленного и уничтоженного эльфами из-за моря святилища бога ночи.
– Однажды, когда мы с Драуфом выгружали очередные ящики из экипажа, один из них упал, крышка откинулась. Две книги упали на землю. Я вернул их обратно и заметил, что они повествовали о магических манипуляциях.
– Значит, вы неплохо читаете, – сказал я.
– Да, иногда беру книги из той библиотеки, что находится в комнате рядом с гостиной. И еще на тех книгах стояли какие-то печати. На внутренней стороне обложек.
– На что эти печати походили?
– Вязь каких-то символов. Может быть, герб колдуна, которому когда-то принадлежала библиотека. Будь у меня больше времени, я бы, может, прочитал бы анаграмму, но Драуф начал кричать и обзывать меня увальнем.
– Значит, вы относили книги в его кабинет и больше их не видели?
– Нет. Видимо, старик таскал их через подземный ход куда-то вниз. А насчет того, для чего Сэдлфортам заниматься магией… – Топазовые глаза мерцали. В них было нечто древнее, нечеловеческое, пугающее. Я совсем забыл, что передо мной сидит существо, не принадлежащее ни к одному человеческому виду. Другое существо. Резкие тени, порождаемые светом фонаря, кажется, задвигались. Я чуть не выронил трубку. – Вот если бы у меня был дом, который стоит в нехорошем месте, господин сыщик, что бы я делал? Что бы я сделал, оберегая свою семью? Наверное, я бы пригласил чародея, чтобы он помог мне. А может, попробовал бы сам разобраться… – Голос огра исходил словно из-под земли, из свеженасыпанной могилы.
– В чем?
– В том, что происходит, – добавил Тибальд.
– Не понимаю… Именно ответа на этот вопрос я хочу добиться, – сказал я. – Карл написал мне, что в поместье затевается нечто нехорошее… Я не могу забыть об этом. Что здесь происходит?
– Не знаю. Но место и раньше было недобрым. Пусть бог ночи приносил эльфьим семьям удачу, но они не рисковали гулять рядом со святилищем… Ройун-Бойгел – мрачный бог. От него распространяется тьма. С ним шутки плохи. Ройун-Бойгел столь же жесток, как Тоггс, бог подземного мира, которому поклоняется мое племя. Он не прощает обид. И хотя не люди уничтожили его священное место, Ройун-Бойгел ждет своего часа. Он приходит сюда и наблюдает.
– Что это значит?
– Я чувствую, но не могу описать словами. Иногда мне кажется, что он жаждет крови. Что он давно ждет подходящего случая…
– Он появляется в доме? – спросил я.
Огр помотал головой. Наверное, не находил слов описать то, что чувствует и знает.
– Он как бы всюду и как бы нигде. Его дыхание – иногда я слышу его…
В романах часто пишут: "Кровь стынет в жилах". Так вот сейчас я почувствовал то же самое. Меня словно бросили в сугроб, в котором я оказался с головой. Передо мной пронеслись воспоминания о призраке.
Я сжал трубку и понял, что она потухла. На плохо сгибающихся ногах Бэзил Хрофт дошел до печки и вытряхнул в нее пепел.
– Я знаю об одном случае. Служанки видели на днях привидение в доме, – сказал я. Мне удалось заставить голос не дрожать. – Кажется, Венти и Топаз видели призрака… Может быть…
Огр шумно выдохнул воздух. Великан боялся и пробовал всеми силами скрыть это.
– Предположим, этот… бог вышел из-под земли и появился в доме, – заговорил я, видя, что Тибальд не решается продолжить. – Возникает вопрос: что ему нужно? И второй: почему он не появлялся раньше?
– Он приходил, – сказал огр, глядя в пол. – Каждые сто лет Ройун-Бойгел покидает свою обитель и возвращается туда, где был его жертвенник.
– Откуда вы знаете?
– Отец рассказывал.
– Продолжайте.
– Я не хотел говорить об этом, – пробормотал огр. Он трясся, словно испуганный кролик, застигнутый лисой в траве. – Но граф убит – и я хочу, чтобы убийцу наказали… И чтобы… Чтобы Ройун-Бойгел больше не появлялся. Я видел его, когда мне было двадцать лет, век назад.
– И что призрак сделал? Говорите, заклинаю Одином! Для чего он приходит?
– Взять жертву. Обычно Сэдлфорты откупались от него каким-нибудь животным. Козлом, бараном, свиньей… Отец рассказывал, что дед сам отдавал богу это мясо…
– Почему вы молчали, Тибальд?
У огра не нашлось ответа. Его уши подергивались. Трудно было сказать, прислушивался ли он к свисту ветра снаружи или это был страх. Скорее, и то и другое разом.
– Мое дело – сторона…
– Уже нет… Вы понимаете, что вы мне рассказали сейчас? Вы ведете речь о семейном проклятии, уважаемый огр! Вам следовало самому придти ко мне и обо всем рассказать. Или вы все-таки хотели, чтобы это осталось тайной за семью печатями?
– Ройун-Бойгел вам не по зубам, господин сыщик, – ответил Тибальд. – Что вы с ним сделаете? Уговорите уйти?..
– Посмотрим…
Отчасти, огр прав. Если речь идет о призраке, то изгнать его собственными силами я сумею вряд ли. Разве что устраню причину его поведения. Но имея дело с божеством… хм, было бы слишком самонадеянно пытаться указать ему на дверь – в собственном доме при этом. Ветряная Миля стоит на месте его святилища, так что уходить отсюда нужно людям, а не ему.
– Что вы еще знаете о призраке? Как происходило жертвоприношение?
– В течение всего сентября в подземелье под домом держали на привязи животное. В течение месяца оно исчезало. И призрак больше не приходил.
– Где именно держали?
– Отец не рассказывал мне. В последний раз именно он проводил обряд – так он называл это, обрядом… Еще он говорил, что мне следует держаться от этого подальше.
– Какие шаги предпринимали хозяева в последний раз, сто лет назад? Им было известно о возвращении бога?
– Граф знал. Дед Драуфа, Торофур, сам попросил моего отца помочь ему…
– А теперь будьте внимательны, Тибальд. Вспомните: о возвращении призрака рассказал Торофуру ваш отец или граф каким-то образом узнал сам?!
Огр был в ужасе от того, как много вопросов я задаю. Можно было подумать, что он боится меня больше, чем Ройун-Бойгела…
– Кажется, он знал сам.
– Откуда?
– Отец не говорил. Может, Торофур ему не сказал… Зачем излишне откровенничать с огром?
– Почему именно сентябрь?
Тибальд покачал головой.
– Слишком давно это было. Теперь Ройун-Бойгел вернулся снова. Мы должны что-то сделать, иначе случится несчастье.
– Оно уже случилось, – заметил я.
– Еще более худшее.
– Может быть… Торофур занимался чародейством?
– Да. Но не знаю, многого ли он достиг…
Я вынул карманные часы на цепочке. Оказалось, время перевалило за час ночи. Никогда бы не подумал. Надо возвращаться. Эрна меня ждет уже давно.
Внутренний сыщик запротестовал против такого безответственного отношения к делу, но я сказал ему, что мне необходимо отдохнуть перед завтрашним днем (точнее, уже сегодняшним).
Многое прояснилось, но много стало еще более запутанным.
– Скажите, вам знаком вот такой знак?
Взяв из печки потухший уголек, я нарисовал им на стене крест с завивающимися спиралькой концами.
– Нет. Может быть, какой-то эльфийских орнамент.
Огр поднялся и взял со стола фонарь.
– Мне пора.
– Кстати, почему вы не держите сторожевых псов?
– Потому что они все время воют. Не выносят здешнего места.
Горбясь, Тибальд прошагал к двери, согнулся и вышел наружу. Стылый ночной ветер дунул внутрь лачуги, бросив на пол несколько дубовых листков.
Шаги огра стихли, я остался в одиночестве. Не очень приятно, могу заметить.
Вернулся в дом тем же самым путем, что и вышел из него. Но идти через подземелье было сложнее. Теперь я знал, что где-то поблизости бродит мрачный эльфийский бог, требующий жертву. Тот самый призрак, которого я прогнал. Я почти бежал, ноги несли меня вперед, несмотря на протесты, выражаемые разумом. Прошлый опыт не мог добавить уверенности. Я был точно ребенок, заблудившийся в ночном лесу. Волосы шевелились у меня на голове.
Немного придти в себя Бэзил Хрофт сумел только очутившись под люком, выходящим в мастерскую моего друга. Я поднялся по чугунным скобам. Обе крышки были открыты, наверху горел свет. Эрна не бросила меня – зря я подозревал ее в дурных намерениях.
Очутившись наверху, я закрыл оба люка и вернул паркетную доску в нужное положение. Потом подвинул на это место старый письменный стол.
Девушка сидела в центральной комнате на стуле и дремала. На тумбочке рядом с ней стояла бутылка вина и два бокала.
Я остановился в нескольких шагах от Эрны. Ох, не надо бы мне заниматься этим! К чему хорошему такое отношение не приведет. Такая девушка не для меня, я ее не достоин.
Должно быть, Эрна почувствовала, что я смотрю на нее, и открыла глаза. Улыбнулась.
– Бэзил, значит, вы вернулись. И перемазались весь…
Я оглядел свою одежду. Отчасти она права. А еще я замерз. Пока я был внизу, это не доставляло мне таких хлопот. Теперь меня просто трясло – и подозреваю, что не только от холода.
Эрна наполнила вином оба бокала, один подала мне. Девушка подошла совсем близко.
– Вы бледны, Бэзил.
– Я кое-что узнал…
– Нашли комнату Карла?
– Пока нет. Завтра найду.
Ее глаза пронзили меня, пригвоздили, словно две булавки испуганных жучков. Вынув платок из рукава, девушка провела им по моей щеке. Потом своими пальцами. В такие моменты мужчина чувствует свое острое одиночество.
– Вы не женаты, Бэзил?
– Нет.
– Почему?
– Не знаю. Так сложилось.
Я никак не мог объяснить ей, что моего рода занятия слишком опасны и требуют полной самоотдачи. Разве я имею право подвергать любимую женщину подобным испытаниям?
– И вы не хотите изменить это положение, Бэзил?
Ее палец прошелся по моей щеке и остановился на подбородке. Это было тяжелое испытание. Я с трудом держал себя в руках. Эрна знала, какие чувства владели мной в тот момент.
– Давайте выпьем, – сказал я, чуть отстраняясь.
Вино было кстати. Мне нужно было расслабиться и согреться. Я начал думать о теплой постели, но как раз эти мысли приносили мне наибольшие страдания. Я отвел взгляд.
– Скажите, вы знали, что дом стоит на месте древнего эльфийского святилища?
– Слышала от брата, – сказала девушка. В ее голосе было разочарование. Эрна расстроилась, что продолжения не последовало.
Я обругал себя.
– А больше он ничего не рассказывал?
– Все привыкли думать, что женщины чрезмерно любопытны, – ответила Эрна. – Может, это и так, но я предпочитаю не лезть никому под кожу… Брат был… В его распоряжении находилось нечто, что он оберегал от других. Почему я должна была лезть туда, куда меня не зовут?
– Извините, просто мне не верится, что при ваших близких отношениях вы не в курсе дел Карла.
Девушка пожала плечами, прохаживаясь по комнате, где ее брат писал свои картины.
– Вот здесь я сидела, когда Карл писал мой портрет.
Эрна указала на то место, где находилась деревянная тумба, покрытая материей.
– Тяжело думать, что больше ничего не повторится. Ничего не будет. Что Карл мертв.
Девушка стояла у окна, глядя в щель между шторами. Она отвернулась, видимо, чтобы я не видел ее слез. Я проглотил свое вино.
– Дождь начался. Теперь зарядит до самого октября.
Я налил еще вина и предложил Эрне. Она посмотрела на меня. Слез в ее глазах не было, только печаль. Глаза цвета небесной лазури как бы подернулись серой дымкой. Будто тучи наползли на небосвод.
– Я хочу вырваться отсюда. Уехать. Помогите мне, Бэзил.
Глава 16
Вингилот Квенстиал появился сразу после завтрака. Ночью шел осенний дождь, поэтому экипаж эльфа был забрызган грязью. Инспектор правил двойкой лошадей сам, и если бы не длинный плащ, то грязь попала бы и на него.
Небольшая карета остановилась на площадке перед парадным входом. Мажордом распорядился, чтобы Айкс и Ратту позаботились о животных, пока господа сыщики заняты делом. Неужели я услышал сарказм? Он поглядел на меня чуть не сверху вниз. Вполне возможно, что и раньше Лингуд позволял себе что-нибудь эдакое, особенно когда был моложе.
Оправился, наверное, за ночь. Жизнь продолжается – надо выполнять свои обязанности.
Что ж, рациональная и логичная точка зрения…
Эльфы увели экипаж. Вингилот оправил на себе одежду и посмотрел на небо. Серые тучи клубились и с бешеной скоростью неслись на юг.
– Скверно, – заметил он. – Скверный сентябрь.
Я предложил ему прогуляться по территории. Эльф не отказался. Мы отправились в сторону площадки с подстриженными деревьями. Их было семь. Три изображали кроликов в разных позах, два лошадей и два драконов. Правда, драконы вышли довольно аляповатые. Наверное, все дело в фантазии ваятеля. Кто занимался фигурной стрижкой? Скорее всего, садовник.
Я и Вингилот остановились на краю площадки. На противоположной стороне Эйват Сойер сгребал опавшие листья. Заметив нас, старик переместился за одну из фигур.
– Боитесь, что нас услышат? – спросил Вингилот.
– Отчасти, – сказал я, набивая трубку. – У вас есть какие-нибудь новости?
– Немного. Горацио Китс произвел вскрытие. Его первоначальный диагноз подтвердился. Граф умер от проникающего ранения в сердце.
– А что насчет некроза?