- Я старше тебя, твоего мужа, детей и племянника, вместе взятых, и то, что ты продолжаешь проверять мои нервы на крепость, меня безумно раздражает. Прекрати зудеть и ешь молча. Устал я. Коли уж приволокли меня сюда, то будьте так любезны не нервировать ради своего дражайшего сына и его болезни, разумеется.
- Рэйнхард! - наконец собравшись с мыслями, воскликнула мамаша, обратив взор, полный негодования, к сыну.
- Позже, - коротко бросил он и, дав знак слуге подавать на стол, тем самым прекратил любые разговоры.
Странная эта семья Ариен. То, что сегодня в этом мире у меня стало на одного врага больше, я понимала со всей ответственностью. Надо сказать, я хотела, чтобы маски были сброшены как можно скорее и мы бы перестали играть в добросердечие. Я ставила на то, что отравителем была именно мать Рэйнхарда. У нее было больше всего возможностей и средств для подобного. Разумеется, ей кто-то помогал. Возможно, даже ее собственный муж. Но все это, конечно, были мои домыслы ввиду того, кто получил бы большую выгоду от смерти старшего Дома. Хотя по большому счету мне казалось, что проиграли бы все. Зачем сознательно ослаблять собственный Дом? Выходила какая-то ерунда! Ведь каждый из присутствующих жил и особенно не тужил, пока рядом существовал Рэйнхард. Разве нет?
- Ай, - неожиданный вздох юной Джеммы привлек всеобщее внимание.
Как это нетрудно представить, я отвлеклась от процесса поглощения пищи, поддавшись стадному инстинкту.
- Что такое, милая? - участливо проворковала мать семейства.
- Ничего, - смущенно пробормотала девушка. - Просто ты уверена, что мое платье действительно из ис’шерского шелка? - капризно изогнув губки, поинтересовалась она.
- Разумеется. К чему подобный вопрос?
- Просто, - пожала плечами девушка, поведя ими так, будто пытаясь почесаться между лопаток. - Не важно, - отмахнулась она.
- Твоя кожа слишком чувствительна, дорогая, - улыбнулась женщина и вновь обернулась ко мне с таким выражением лица, будто бы ничего не было. - Наша Джемма совершенно не выносит сложных тканей, такая нежная девочка, даже не могу представить, что однажды мне придется отпустить ее в другой Дом, - тягостно вздохнула она, перескочив с одной темы на противоположную.
- Брось, мама, - встрял ее старший сын, - Джемма сумеет о себе позаботиться. Тем более ей предстоит лучшая партия из возможных! Ее ждет Дом Варис - разве где-то ей будет лучше?
- Это правда, Варис - наши соратники, они не дадут мою малышку в обиду. Не то, что Дриэллы… Как вспомню, что у них хватило наглости просить руку моего сокровища, - мороз по коже! Отвратительно! Никогда кровь Ариен не будет разбавлена гнилостной жижей из Дома Дриэллов!
- К чему эти разговоры? - неожиданно агрессивно вступил в разговор младший брат Эрдана. - До ее брака еще пять лет, а вы постоянно наседаете на нее, не позволяя думать ни о чем другом.
- Зачем моей малышке забивать свою прелестную головку чем-то бесполезным, когда впереди столько приятных открытий? - захихикала женщина. - Все, что нужно будущей хозяйке Дома, - это стать отличной хозяйкой! Тогда и проблем в ее жизни не будет.
- Мама! - капризно воскликнула малолетняя невеста. - Хватит!
- Какое же ты все-таки дитя, - нежно улыбнулась женщина.
Вот за такими разговорами о том, кому с кем жить до скончания времен, и прошел этот завтрак. Оказалось, что Поганец, так же как Джемма и Аргус, уже давно сосватан, но точно так же, как и младшие брат с сестрой, в храм Пресветлой не спешит. Рэйнхард же, напротив, судя по словам матушки, которая, похоже, не обладала излишним чутьем и тактичностью, недавно разорвал желанную помолвку с любимой женщиной, и несчастная Филиция просто не понимала, как он справлялся с навалившимся на него горем. Все это было высказано при всех без малейшего уважения к его чувствам. Рэйн же, казалось, и вовсе удалился на совещание с собственным разумом, потому никак не реагировал ни на слова матери, ни на поддакивания младших.
- Вы даже не представляете, насколько прекрасна эта девушка, Соль, - сокрушалась матушка. - Такая надолго в невестах не засидится. Эх, если бы только не болезнь, мой ребенок сейчас был бы счастливейшим из мужей! Но я верю, что у них еще все получится! Вы ведь здесь! А значит, у него есть шанс на семейное благополучие!
- Я подобные дела не организовываю, - буркнула я.
- Ох уж этот ваш колючий нрав, - вновь расплылась в улыбке Филиция. - Вы знаете, мне даже нравится! - воскликнула она.
На данное замечание слов у меня уже не нашлось. Я решила, что пусть болтает, ведь чтобы ее заткнуть, мне, похоже, придется ее убить. Потому я просто занялась тем, зачем, собственно, пришла. Я перепробовала все, что было на столе. Но ничего так и не нашла. Потому все, что мне осталось, - так это предаться самой мрачной меланхолии. Когда же уже этот Рэйнхард встанет и возвестит всех, что поел, мать его за ногу! Но вместо этого он с задумчивым видом счищал шкурку с ярко-алого сочного яблока и, похоже, намеревался еще и нарезать его тонкими ломтиками прежде, чем съесть.
- Конечно, Елена надолго одна не останется, - с толикой презрения в голосе вклинился в разговор Эрдан, - ведь не просто так она племянница императора…
Я едва не поперхнулась от такой новости, но вовремя успела запить ее водой.
- Да, второй такой партии нам уже не устроить, - покивала Филиция. И можно было на самом деле подумать, что эта дамочка имела непосредственное участие в устройстве будущего своих детей. - Хоть и рождена была от младшей сестры, но все же императорская кровь, - мечтательно причмокнула она. - Гербы Ариен и Гридас, какое чудное цветовое сочетание…
Я устало прикрыла глаза. Более бредового разговора, чем происходил на данный момент, я, пожалуй, в жизни не слышала. А если учесть, что, помимо всего прочего вслух озвученного идиотизма, цветом Ариен был красный, а Гридас - зеленый, то "чудесное цветовое сочетание" было бы чудесным, даже если сочетать пришлось буро-коричневый и нежно-розовый. Стоило матери Эрдана открыть рот, как меня начинало ощутимо потряхивать от едва сдерживаемого раздражения. И с каждым произнесенным ею словом оно лишь нарастало.
- Ах, - печально вздохнула она, - если бы не эта треклятая болезнь! Так не вовремя…
И именно это слово, брошенное ею как нечто само собой разумеющееся, окончательно разбило остатки моего самообладания. С силой обрушив сжавшийся кулак на стол, я и не заметила, как жалобно взвизгнула фарфоровая посуда вокруг меня. Все, о чем я могла думать сейчас, - с каким бы удовольствием вмазала бы этой полоумной.
- Как жаль, - усмехнулась я, - что ваш…
- Я закончил, - оборвал меня на половине фразы Рэйнхард, поднимаясь из-за стола. - Пойдемте, Соль, у нас еще дела.
Да что за на хрен!
- Сынок, позволь Соль договорить, я уверена, ему хотелось сказать что-то очень важное, - этот тошнотворно приторный голос был хуже клинка в сердце.
- О, - елейным голосом ответила я, встречаясь взглядом с этой женщиной, - всего лишь хотел согласиться, что это охренеть как удобно - знать точно, когда кто-то решит скопытиться. Можно столько всего запланировать заранее. Спасибо за завтрак, - кивнула я.
- О… конечно, - пробормотала Филиция, все еще улыбаясь и оборачиваясь к собственному мужу, который, похоже, с ней не общался из принципа самосохранения: - Дорогой, я не поняла…
Дальше слушать я уже не могла.
- Твоя приемная мать точно не умственно отсталая? - поинтересовалась я, стоило дверям закрыться за нашими спинами.
- Моя мать… - задумчиво проговорил он, - самое жестокое и прекрасное создание моего дома. И я вас очень попрошу, Соль, не тревожить ее.
- Что, прости? - прищурилась я.
- Она… обладает двойственной природой - и никогда не знаешь, как она отреагирует на те или иные вещи.
- Так все же с головой у нее нелады? - прямо поинтересовалась я.
- С головой, - с нажимом сказал Рэйн, - у нее все в порядке, с реакциями - беда. Она не всегда такая, но бывают периоды, когда с ней лучше соглашаться и не спорить лишний раз. В такие дни Димитрий обычно просто молчит. Это все из-за дисбаланса силы…
- Она нестабильна?
Рэйн лишь коротко кивнул.
- Ее источник не был готов, когда ее выдали замуж и она начала половую жизнь, потому…
- Фон силы скачет, а с ним меняется и характер…
- Конечно, вы должны были слышать о подобном, - кивнул он.
- Я знаю, что это такое, но в такой ярко выраженной форме встречать не приходилось.
- Мы не афишируем это, просто стараемся подстраиваться…
- Вы поощряете ее дурь, - жестко оборвала его я. - Нестабильность не выражается так, поверь мне на слово, сынок.
Зрелость аланита измерялась не годами, а сформированностью крыльев. Именно крылья, суть их магии и силы, сотканные из энергии, что делала их теми, кем они были, определяли их способность состоять в браке, иметь детей, быть самостоятельными членами общества. На мальчиков такой момент, как незрелость, не влиял, когда им хотелось плотских утех. Яркий пример - "Эрдан-Уродливый-Поганец-и-Потаскушник". Девочкам же, напротив, следовало себя беречь до полной зрелости. В противном случае была вероятность поведенческих отклонений и нестабильности энергетического фона. Иными словами, у Филиции было обострение. Ее энергетический фон на данный момент зашкаливал, потому мне и показалось, что она самая сильная в этой семье.
- Идем, надо бы ассистента проведать, а потом вновь вернемся к твоему обычному распорядку дня.
- Соль, вы ведь в курсе, что я довольно занятой аланит? - мягко поинтересовался Рэйн.
- Но вы же в курсе, насколько мне пофиг? - в тон ему ответила я.
- Определенно, - фыркнул он.
И, пожалуй, я впервые увидела, как этот мужчина может улыбаться. Нет, его губы были неподвижны, на лице не дрогнул ни единый мускул, но его антрацитово-черный взгляд вдруг утратил свою привычную холодность, наполняясь задорными искорками смеха. Это было настолько непривычным и неожиданным, когда речь заходила о Рэйне Эль Ариен, что я невольно залюбовалась тем, как преобразилось его лицо в этот момент. Он был красивым мужчиной, я не могла этого отрицать. Однако его красота была подобна лезвию меча. Острая, опасная, хищная. Но не сейчас. Именно сейчас он был похож на того, кого можно считать таким же обычным мужчиной, как и сотни других… Он показался мне человечным в этот момент.
- Что? - заметив мой чересчур пристальный взгляд, поинтересовался Рэйн, а я ужаснулась тому, с какой силой в этот миг мое сердце забилось в груди. Так, будто меня застукали на месте преступления. Так, словно я сделала нечто плохое и только теперь это поняла. Так, как было не одно столетие назад, когда мое сердце впервые опалило чувство, от которого я, казалось, никогда не смогу избавиться!
- Нет! - рявкнула я.
Рэйн испуганно вздрогнул и невольно отшатнулся. Еще бы, не каждый день на него орет полоумный старикан.
- Я… не "что", - буркнула я, впервые за долгое время не найдясь с ответом.
Рэйнхард пожал плечами и так, словно ничего и не ждал в ответ, вышел на лестницу, ведущую на свой этаж. Я поспешила следом.
Всю дорогу до наших с ассистентом покоев я думала о том, что со мной происходит. Ну, честное слово, ведь не серьезно все это! Я же не романтическая идиотина юных лет! Даже не зрелая, истосковавшаяся по мужскому плечу матрона! Я уже и сама не знаю, что я и кто! Так давно это было со мной. Вот оно! Дожилась в пустыне, одичала совсем, на первого встречного калеку глаз готова положить! Хорошо, на второго, просто первый оказался дюже тупой, а второй вроде как и приглянулся. На минуточку! Ничего ведь не произошло! Ну, подумаешь, показался мне он симпатичным, так ведь всего-то второй раз об этом подумала?! И вообще, я же уже взрослая женщина… да чего уж там, с меня уже песок должен вовсю сыпаться, а я распереживалась!
- Чего с вас сыпется? - поинтересовался Рэйн, обернувшись ко мне вполоборота и посмотрев сверху вниз.
- Что? - испуганно замерла я, неожиданно сообразив, что могла начать рассуждать вслух по привычке.
- Вы сказали: "И вообще, я вообще, чего уж там, с меня сыпется", - процитировал он то, что я все же сподобилась озвучить.
Облегченно выдохнув и порадовавшись, что не сболтнула лишнего, ответила:
- Чего-чего? Пыль сыпется, ты там шаркаешь наверху, а мне на голову падает! Я первый пойду, понял? - и, не дожидаясь ответа, обогнала его на несколько ступеней.
- Проснись, проснись, мой юный трудолюбивый и незаменимый помощник! - воскликнула я, войдя в комнату к Киту и тут же настороженно замерев.
Парень лежал на кровати, укутавшись в одеяло. Со стороны могло показаться, что он просто спит.
- Хорош помощник, - раздался со спины голос Рэйнхарда, в то время как я, не реагируя на его замечание, подбежала к постели мальчика, сбросив с него одеяло.
Первым, на что я всегда реагировала как первородная, стоило мне подойти к больному, - это запах. На самом деле для обычных существ ничем таким не пахло, но для такой, как я, было все иначе. Больной человек, аланит, оборотень обладал весьма характерным слащаво-тошнотворным запахом болезни. Его ни с чем не спутать. Вот и сейчас сомнений быть не могло: с Китом что-то не так.
Стоило мне откинуть одеяло, как причины оказались очевидны. Мальчика бил озноб из-за сильного жара, его тело было покрыто язвами… весьма знакомыми на вид.
- Сукины дети, - прошипела я себе под нос, залезая на кровать с ногами и стягивая перчатки с рук, чтобы тут же положить их на виски парня. Времени на то, чтобы действовать размеренно и постепенно, не было. Кит не был аланитом. Яд Серой Моры просто убьет его за считаные дни, так и не позволив парню прийти в себя.
- Что с ним? - жестко спросил Рэйн, подходя к нам.
- То же, что и с тобой, - пробурчала я себе под нос. - С одной лишь разницей: у него нет той силы, что позволит ему продержаться столько же, сколько держишься ты. Сумасшествие какое-то, - прошипела я. - Мне нужно, чтобы сюда кое-что принесли к тому моменту, как я закончу…
Рэйн лишь понятливо кивнул.
Как? Как такое могло произойти? Как я могла не заметить?!
Именно эта череда вопросов снедала меня все то время, пока я занималась восстановлением организма мальчика. Если подумать о степени повреждения его внутренних органов и кожного покрова, то выходило, что Серая Мора в организм попала около суток тому назад. Отсюда получалось, что меня в комнате не было, ведь я занималась лечением Рэйна. Но в то же время Рэйнхард заверил, что на его этаж ядовитый продукт (если допустить, что отравили парня именно едой) попасть не мог, а стало быть, существовали две возможные причины: яд был в чем-то другом, но опять же эта теория была несостоятельна, потому как ничего нового сюда не приносили. Кит не выходил из комнаты, к нему никого не пускали. Либо же мальчик сам принес это "нечто" при переезде. И если допустить подобное, то это должно было быть чем-то съедобным и маленьким, потому как при переезде все наши вещи были проверены, кроме карманов пацана…
"- Вот, это тебе, чтобы больше не болел", - фраза, брошенная мною всего около двух дней назад, всплыла в голове так неожиданно, что я невольно затаила дыхание.
"- Зачем же вам тогда яблоко?"
Этот вопрос, заданный таким нежным девичьим голосом, заставил кровь заледенеть в венах. Нахмурившись, я попыталась визуализировать стол в тот день. Ваза с фруктами, где были душистые желтые сливы, грозди с красным виноградом, сочные груши и яблоки…
А сегодня? Определенно - да. Кто их ел, кроме Рэйнхарда? Никто. Фрукты вообще никто старался не трогать, кроме меня и Рэйнхарда. Но я пробовала яблоки. Отрезала для себя небольшой кусочек, и он был совершенно чистым… А вот в прошлый раз попробовать не смогла…
Осторожно переложив голову мальчика с колен на подушку, я спустилась с кровати и принялась за поиски. Если я хоть что-то и знала точно о мальчиках-подростках, так то, что понятие "мусорное ведро" им совершенно не знакомо. Потому первым и, как оказалось, верным решением было заглянуть под кровать. Огрызок был заброшен аккурат под кровать так, чтобы его можно было достать, только если полностью залезть под нее. Что, собственно, и было сделано мною, когда в комнату вошел Рэйнхард.
- Что вы делаете? - поинтересовался он, опуская на стол у окна все то, что я просила его принести.
- Пытаюсь разобраться, - пробормотала я, вытаскивая из-под кровати так нужный мне огрызок.
Во взгляде Рэйна притаился невысказанный вопрос и скепсис.
- Скажи мне, - посмотрела я на него, - какой твой любимый фрукт?
- Нет предпочтений, - пожал он плечами.
- Тогда почему грыз яблоко сегодня?
- Привычка.
- Привычка? - нахмурилась я.
- Да, привычка родом из детства. Когда я был ребенком, то моя настоящая мать давала мне именно яблоки после завтрака. К чему этот вопрос и зачем вам этот огрызок?
- Доем, - фыркнула я, осторожно откусывая не самую пропыленную часть.
- Надеюсь, вы не думаете, что меня травят именно яблоками? - тем временем продолжал рассуждать Рэйн, пока на моем языке расцветал затхло-гнилостный привкус отравленной пищи. - Это просто невозможно, поскольку то, что я ем, проверяется тщательнейшим образом моими людьми и…
- И, я надеюсь, ты точно знаешь, кто именно проверял яблоки в тот день, когда одно из них я взял с собой, - сплюнув недожеванный кусочек на ладонь, поинтересовалась я.
- Это невозможно, - повторил он.
- Но это так. Советую тебе заняться первой зацепкой по нашему делу, пока я буду заниматься своим ассистентом. И надеюсь, как только я закончу, господину ассистенту Жреца Двуликого Бога будет дозволено шляться за своим Мастером шаг в шаг.
Рэйн ничего не ответил. Он молча смотрел мне в глаза, будто пытаясь заглянуть в мысли, а после излишне резко повернулся на каблуках и вышел за дверь. Чудной он, этот глава тайной службы Великой Империи Алании.
- Ну да и хрен с ним, - фыркнула я, погружаясь в работу, которую, кроме меня, было делать просто некому.
Когда я закончила, за окном опустились сумерки. После проведенных процедур и оказанного лечения Кит наконец-то перекочевал из состояния "бред" в "оздоровительный сон". Мальчик шел на поправку, и это, конечно же, было радостной новостью. Но день я провела вовсе не так, как планировала, и это тормозило меня. Я чувствовала, что топчусь на месте. И так будет продолжаться ровно до тех самых пор, пока меня будут водить по дому семьи Ариен на коротком поводке по заданному маршруту. Все, на что я способна в таком положении, - это отыскивать отравленные предметы и еду. Но что в том проку? Если на смену тому, что я нахожу, подложат еще десять?
Я безумно устала за этот день, но просто завалиться поперек кровати и послать все куда подальше мне мешал мой проклятый дар. Всем сердцем, душой и естеством целителя я хотела помочь. Кто бы знал, как сильно меня раздражали подобные порывы откровенного идиотизма в ущерб собственным нуждам, но и поделать с ними было ничего нельзя. Стоит только попытаться поставить себя во главу угла и просто лечь спать, как полноценная бессонница гарантирована. Если я знаю, что не сделала все на сто процентов, то о покое можно забыть.