Я посмотрел на мальчишку. Идиот он, что ли? Или тоже издевается? Но круглое простодушное лицо лучилось доброжелательством. Значит, все же идиот. Да неужели непонятно: не будет никакого следующего раза! Я для них - никто, чужак, даром получивший то, что другие зарабатывают кровью! Я ничего не смыслю в воинской науке, и мне не знакомо ни одно из названий, которыми сыпали капралы! Так неужели же они позволят, чтобы ими, ветеранами, командовал неумеха и слабак? Нет, не допустят, и будут правы, потому что на войне цена моей ошибки - их жизнь! Впору было утопиться, но спас помощник капитана, который пригласил меня и мага в кают-компанию, на обед. В крохотном помещении за столом уместились капитан, два корабельных офицера и мы с Дрианном. Еда была не намного вкусней утренней солонины, но зато рамса вдосталь. От расстройства я приналег на островной напиток, и к концу обеда жизнь уже не казалась мне безнадежной. Я даже сумел поддержать беседу, хотя говорил не совсем внятно. Зато много смеялся, не догадываясь о новом испытании, которое судьба уже вписала для меня в свою книгу.
- Капитан! - в кают-компанию вбежал матрос. - Капитан, там… там…
Глаза малого вылезали из орбит, язык заплетался, дыхание сбилось. Он лишь разводил руками, пытаясь донести до нас суть происходящего.
- Да говори же, сто медуз тебе в душу! - взревел капитан.
Матрос нервно икнул, закатил глаза и осел на палубу в глубоком обмороке. Капитан плюнул и выскочил прочь из каюты-компании, попутно костеря парня, на чем свет стоит. Мимоходом удивившись, с чего это морскому волку приспичило вести себя подобно хрупкой барышне, я побежал следом. И увидел… нечто. Оно неспешно поднималось из воды перед носом корабля, создавая вокруг себя волнующиеся круги. Сначала это было похоже на шляпку невозможно огромного гриба. Розоватая и склизкая, не меньше пяти фихтов в поперечнике, она вырастала все выше, пока не закачалась над "Шайани", заслоняя собою солнце. Потом показалась неровная бахрома, колышущаяся и истекающая чем-то, больше всего напоминающим сопли. Следом, извиваясь, потянулись бесконечные тонкие плети, и я понял, что вижу гигантскую медузу. Она продолжала подниматься над водой, паря в воздухе, словно зловещая туча.
- Прими нас, Маннаин, - выдохнул капитан, медленно опускаясь на колени. Следом за ним на палубу рухнула вся команда.
Стоять остались только мы с Дрианном. Из люка высунулась голова Сайма Хассона. Мгновенно оценив ситуацию, капрал выкрикнул:
- Все наверх, с оружием!
Солдаты один за другим выскакивали на палубу, но не застывали в немом ужасе, а, следуя приказам капралов, строились вдоль бортов. Между тем медуза в воздухе раскрылась, как зонтик, и зависла над кораблем.
- Цельсь! Пли! - раздался крик Ома Лютого, и в бесформенное тело твари полетели арбалетные болты.
Все они достигли цели, но никак не повредили чудовищу, завязнув в мерно колышущейся массе. Раздался звук, похожий на чмоканье, и края зонта опустились, захватив в плен корабль. Медуза содрогнулась, сжимая каравеллу. Затрещала обшивка, с хрустом ломались мачты. Все мы оказались погребены под желеобразным коконом, с которого на головы валились комки едкой слизи. Солдаты рубили тело медузы мечами, выпускали в него тучи болтов - тщетно.
- Вставай! - заорал Хамар, встряхивая капитана. - Пушки - к бою!
- Это бесполезно, - ответил тот. - Дитя глубин непобедимо.
- Дитя глубин, - зачарованно повторил Дрианн. - Вот оно какое…
Мальчишка задрал голову и принялся восторженно разглядывать полупрозрачные внутренности медузы, словно картинку на занятиях в Университете.
- Встать, тряпка! - бесновался Хамар. - Командуй, поглоти тебя Бездна!
- Бездна здесь! - торжественно возвестил капитан и закрыл глаза, вознося молитву Маннаину.
- Оставь его, пушки залеплены слизью, - произнес, подходя, Сайм. - Может, тоже помолимся?
Хамар в ответ кратко, но емко сообщил товарищу, куда тот может засунуть свою молитву, и кинулся на помощь мечникам. Воздуха не хватало, палуба была залита слизью так, что двигаться стало невозможно.
- Хватит любоваться! - прикрикнул я на Дрианна. - Ты же маг, сделай что-нибудь!
- Да-да, сейчас! - заторопился мальчишка, и его пальцы заплясали, складывая рисунок заклятия. - Сейчас я огненным шаром ка-а-ак залеплю!
Почему у него в итоге вышло целых два шара - я так и не понял. Но оба они - небольшой, слабенький, и огромный, щедро напоенный пламенем - полетели вправо, насквозь пробив бок медузы, чем вызвали восторженные крики солдат. Но вскоре оказалось, что радость была преждевременной: раздался громкий чмок, и дыры затянулись. А несчастный маг обессиленно уселся на палубу, видимо, из-за нервного потрясения истощив свои силы. Именно в этот момент я отчетливо осознал: выхода нет, мы все погибнем под этим куском соплей. "Оставь себе, сынок, пригодится", - вдруг ясно прозвучал в памяти голос дядюшки Ге. Именно так сказал старик, возвращая мне капсулу из Солнечного камня, которую я хотел ему отдать. Где же она? Я сунул руку в потайной карман и нащупал гладкую теплую поверхность. Не задумываясь над тем, что делаю, разнял похожую на яйцо штуку на две половинки, в каждой из которой покоился безобидный на вид порошок. Дышать было нечем, голова кружилась, и я никак не мог сообразить, что делать дальше. Опасаясь, что потеряю сознание, соорудил первое пришедшее на ум заклятие - "Снежный вихрь" - и прошептал активирующие его слова. Такими штучками маги развлекают ребятишек на празднике Зимней сказки, заставляя снег подниматься с земли и образовывать маленькие рукотворные завихрения. Пауроний покинул свое гнездышко и смерчем взлетел вверх. Я тут же сплел и отправил следом "Железный кулак". Не самое сильное, но это все, что я мог на тот момент.
- Ложись! - завопил Дрианн, изумленно наблюдавший за моими действиями.
Странно, но все услышали и рухнули на скользкую палубу, я в том числе. Звук был такой, словно лопнули сами небеса. Что-то тяжелое и мокрое с отвратительным звуком плюхнулось на шею и растеклось по спине. Но дышать стало легко, я ощутил движение воздуха, и - о чудо - услышал плеск волн. Никогда еще шум моря не раздавался для меня такой чарующей музыкой. Немного выждав, я рискнул поднять голову, что удалось с трудом из-за толстого слоя покрывающей меня слизи. Палуба напоминала тарелку с рыбным заливным, какое добрые хозяйки подают гостям к праздничному столу. Вокруг дрожал вонючий розоватый студень, из-под которого, кряхтя и ругаясь, выползали оглушенные люди. По поверхности моря плавали обрывки бахромы и куски стрекал.
- Что это было? - соседний ком клейковины развалился, и из него выбрался Дрианн. - Как вам это удалось?
- Колданул маленько, - небрежно отмахнулся я, стараясь не заострять внимания на своей роли в произошедшем и пряча половинки опустевшей капсулы в карман.
Эффект, однако, вышел обратный.
- Вы…кто? Магистр, да? - глаза сияют, рот полуоткрыт в припадке щенячьего восторга.
- Да нет же, случайно все вышло.
- Как это случайно, если у вас была капсула с готовым заклинанием? Я видел…
Нет, дорогой, ты не видел, ты смотрел - а это вещи разные. Мальчишка не понял, что было в емкости из Солнечного камня. С одной стороны, странно это: неужели в университете не объясняют, для хранения какого вещества используются такие капсулки? С другой - можно списать на отсутствие опыта, нервную обстановку и нехватку воздуха. К тому же, он находился не так уж и близко. И потом: ну, какой нормальный человек поверит, что есть на свете чудаки, запросто таскающие в кармане порцию паурония, достаточную для уничтожения целого полка? А может, и армии, это если с умом распорядиться. Вообще-то, я использовал, так сказать, "сырую мощь" металла, выхода не было, да и умений маловато. Знающие же маги поступают по-другому: они по крупинкам добавляют порошок в готовые заклинания, либо применяют малую его толику при плетении боевых заклятий. Гномы любят добавлять пауроний в сталь, из которой потом изготавливают мечи, кинжалы, сабли, наконечники для стрел… Такое оружие стоит на порядок дороже обычного, но зато обладает непревзойденными боевыми качествами. Неудивительно, что Галатон с Парганией "бодаются" из-за колоний: только на Южном континенте имеются месторождения этого удивительного металла.
Так или иначе, разубеждать парня я не стал: пусть уж лучше думает, что его спутник - величайший маг всех времен и народов, чем догадается о содержимом капсулы. Не стоит забывать, что за хранение, распространение, добычу, перевозку, куплю и продажу паурония согласно законам Галатона полагается смерть. Слава Лугу, вроде бы никто ничего не заметил.
Настало время оценить потери, чем и занялся капитан, поразительно быстро передумавший помирать. Дитя глубин она, или не дитя, но тварь изрядно потрепала "Шайани": мачты сломаны, изодранные, покрытые соплями паруса бессильно обвисли, дула пушек забиты тем же самым, палуба… сами понимаете. Но никто не погиб, и это вдохновило нас на новые подвиги. До самого вечера команда, объединив усилия с солдатами, надраивала палубу и выковыривала из пушек слизь. Мы же с Дрианном, вылив на себя по паре ведер морской воды и кое-как счистив с одежды липкий кисель, занялись мачтами и парусами. Маг, обессиленный после сотворения огненных шаров (работа с огнем отнимает много энергии, особенно, если волшебник предпочитает другую стихию), диктовал мне заклинания скрепления и восстановления, а я воплощал их в жизнь. После длительных мучений, во время которых мною были помянуты все боги Аматы и установлена степень родства сломанных мачт с демонами Мрака, работа, наконец, была закончена. Удалось даже кое-как заштопать и отскоблить от слизи паруса. Но конечно, вернуть им первозданный вид было не в моих силах.
- Ничего, - бодрился старший помощник за ужином в кают-компании. - Главное, корпус не пострадал.
- Однако далеко мы с такими парусами не уйдем, - остудил его пыл капитан. - До Санмы точно не дотянем. Первый же сильный ветер - и…
- Что же вы предлагаете? - помощник был странно напряжен.
- Унгда, - коротко произнес капитан.
- Но это невозможно!
- Выхода нет.
По лицам сидящих за столом офицеров было понятно, что слова капитана их не порадовали. Так, дай Луг памяти, что там не так с Унгдой? Конечно, печально известные Клыки смерти - длинная полоса рифов, тянущаяся вдоль всего побережья этой страны. Да, теперь ясно, почему моряки недовольны. Клыки смерти недаром получили такое название - около них каждый год гибнут десятки судов. Я осторожно поинтересовался:
- Может быть, удастся пройти дальше?
- Дальше - до самой Санмы сплошные скалы Пустыни призраков.
Судя по безмятежной улыбке Дрианна, парень ничегошеньки не знал о географии Южного континента. Все-таки удивительно, чему их учат в университете?
- А что плохого в Унгде? - спросил он.
- Да только то, что мы разобьемся о рифы, - резко ответил я, разозлившись на его несообразительность.
- Дело не в том, - капитан усмехнулся, когда мальчишеская физиономия мага расстроенно вытянулась. - Смею надеяться, я неплохой моряк, и сумел бы обогнуть Клыки. Тем более что бывал там не раз и знаю, как это сделать.
- Что же тогда?
- Говорят, в последнее время Клыки облюбовали морские тролли.
Нет, ну что же это такое, а? Теперь еще и такая головная боль! На Дрианна было жалко смотреть, так испуганно он вытаращил глаза.
- Но они же… людей едят! И еще у них сейчас период брачных игр!
Ай, молодец, парень! Расоведение ты хорошо учил. Чего нельзя сказать обо мне. Кое-какие сведения дядюшка Ге сумел вбить в мою буйную голову, но, надо признаться, их объем оставляет желать лучшего. Вот, к примеру, что мы знаем о троллях, кроме общеизвестных народных поговорок: "Туп, как тролль", "Заставь тролля Лугу молиться - он себе весь лоб расшибет", "Троллям закон не писан", и так далее? Это - здоровенные такие, в два человеческих роста, орясины, преимущественно грязно-синего цвета, невероятно тупые и в той же мере злобные. Согласно легенде о сотворении Аматы, выплюнул их Хаос, что и неудивительно. Делятся на горных и морских. Правда, поголовье горных подсократили воинственные гномы, которые этих тварей терпеть не могут. А вот морские цветут и процветают. Кто будет на них охотиться? Саймары, что ли? Так они - мирный народ. Что еще? Селятся тролли в подводных пещерах у скал или рифов, живут обычно парами, или небольшими семьями. За исключением, как изящно выразился маг, "периода брачных игр". Раз в году, в месяце Нуадия, толпы озабоченных продлением рода и жаждущих любви троллей собираются в одном месте. Самцы меряются силами, самки выбирают достойнейших. Именно в это время тролли особенно опасны. Длится это великолепие до месяца Пирия, так что у нас есть все шансы попасть на торжество - до конца Нуадия еще двадцать дней. Потом самки с самцами вновь расползутся в свои пещеры, и будут растить тролльчат, до следующего лета.
- В любом случае, впереди еще около двух дней пути, - прервал мои размышления голос капитана.
Изрядно поднабравшись рамса, который, как ни странно, немного смягчал симптомы морской болезни, я отправился в каюту, намереваясь хорошо выспаться после тяжелого дня. Дрианн плелся сзади, высоко подняв масленую лампу и поражая мое воображение подробным описанием анатомических особенностей троллей. В каюте я, не раздеваясь, забрался в койку и пожелал магу спокойной ночи. Как только погас свет, ко мне на грудь тихо запрыгнул Бродяга и принялся удовлетворенно подвывать. Памятуя о лечебном воздействии, которое оказывало его присутствие, я не стал прогонять зверя. Интересно, кстати, где он был целый день? Наверное, в трюме крыс ловил.
- Рик, что с вами? - испуганно воскликнул Дрианн.
"Мой кот мурлычет", - хотел было ответить я, но почему-то передумал и сонно пробурчал:
- Это я так храплю…
9
- Ты уверен?
- Да! Он - великий маг! Он сумел справиться с одним из богов Бездны!
- Каким образом?
- С помощью заранее заготовленного заклятия. Он выпустил волшбу наружу и активировал его, потом отправил следом еще одну.
- Какое заклятие он использовал?
- Не знаю, мой господин, на корабле царила паника, к тому же я находился довольно далеко. Но это было нечто невероятное!
- Помнится, кто-то утверждал, что мальчишка - "просто прохожий"!
- Простите меня, я ошибся, мой господин.
- Ничего, главное чтобы ты исправлял свои ошибки.
- Но что мне делать? Мои возможности ничтожны по сравнению с его могуществом!
- Ты прав, если он так талантлив… Бездна, как жаль, что нельзя перетянуть его на свою сторону!
- Почему нельзя, мой господин? Ведь вы даже не пробовали.
- Он очень умен, хотя и не уверен в себе, патологически честен, а, кроме того, совершенно нечитаем. Неудобный слуга, в отличие от тебя.
- Благодарю, господин.
- Это не комплимент, к сожалению. Итак, я активирую артефакт. Но не спускай с парня глаз. Коготь Угелука срабатывает не сразу.
- Слушаюсь…
* * *
- Лейтенант! Лейтенант! Проснись же!
Кто-то осторожно, но весьма настойчиво похлопывал меня по плечу. Не хочу! Отстаньте! Но неведомый вражина не унимался. Пришлось открыть усталые глаза… и снова закрыть, внушая себе, что увиденное лишь дурной сон. Надо мной маячила отвратительная рожа: в свете масленой лампы тускло отсвечивал лысый череп, маленькие глазки хищно прищурены, нечеловечески мощный подбородок навевал воспоминания о горных троллях, не к ночи будь помянуты. Однако пришелец не желал быть принятым за сновидение и повторил:
- Вставай, лейтенант, разговор есть, - и, помявшись, стыдливо добавил, - пожалуйста.
Против "пожалуйста" не попрешь, пришлось сделать еще одну попытку. Чудищем, померещившимся мне спросонья в неверном свете, оказался никто иной, как капрал Добб Ноут собственной персоной, с чьей легкой руки над неумехой-лейтенантом насмехается теперь вся рота. Бродяга куда-то пропал, видно, услышав чужие шаги, умудрился спрятаться.
- Что вам, капрал? - устало спросил я, мысленно гадая: чего от меня хотят на этот раз. Неужели не наигрались еще? Могли бы хоть ночью в покое оставить.
- Там ребята… в трюме-то… - помявшись, сообщил Добб. - Поговорить бы надо, того, этого, лейтенант.
Делать нечего, пришлось вставать и спускаться в трюм, отчаянно надеясь, что воины ради развлечения не надумали устроить мне "темную".
Трюм, освещенный парой ламп, встретил меня полной тишиной. Нет, солдаты не спали, они сидели на тюфяках, служивших им ложем, и смотрели на вашего покорного слугу. Капралы приветствовали меня стоя. Я остановился посреди их обиталища, не понимая, чего от меня ждут. Молчание затягивалось. Наконец Добб нерешительно произнес:
- Мы… того, этого. То есть, как бы сказать… - видно, красноречие нынче парню отказало. Как и смелость, которую он демонстрировал утром. Сделав глубокий вдох, словно перед прыжком в воду, капрал рубанул. - Короче, прости нас, лейтенант, - и протянул мне руку.
Не задумываясь, я пожал широкую шершавую ладонь.
- Да ладно, всякое бывает.
- Вот и славно! - облегченно выдохнул Добб, и его грубоватое лицо расплылось в улыбке. - Мы-то думали, понимаешь, ты - слабак какой-то…
- А ты - боевой маг! - перебил его Сайм Хассон, изо всех сил хлопая меня по плечу.
- Не совсем… - попытался объяснить я, но воины уже не слушали.
- Если бы не ты, лейтенант, все бы сейчас рыб кормили!
- Не держи зла!
- Как ты его шарахнул-то!
- Вот мы с парнями и подумали: нехорошо вышло!
- В общем, спасибо тебе от всей роты! - подытожил Добб, протягивая объемистую флягу. - Лучшая старка из трактира Чага Уховертки.
Как же, слыхал. А теперь и попробую. Я поднял емкость в приветственном жесте.
- За вас, ребята!
Не знаю, на чем настаивает старку Чаг уховертка, но крепость у нее отменная. Посудина вернулась к хозяину, а мне сунули еще одну.
- Теперь моей, лейтенант!
Отметили мы примирение. Как оказалось, фляги находились на вооружении почти у всех воинов, и в каждой из них плескались старка, либо рамс, либо ядреная настойка домашнего производства. Выпив как следует, солдаты завалились спать, мы же с капралами повели неспешную беседу. Скрестив ноги на манер жителей Восточного Эмирата, я сидел на краю тюфяка, принадлежащего капралу шестого десятка Флиннелу О'Халигату - тридцатилетнему высоченному парню. Маленькими глотками отхлебывая старку из полюбившейся мне фляги, закусывал сухарем и слушал рассказ Била.
- Они, парганцы-то, уже который раз на Санму пасть разевают. Мы их и прошлый год били, и позапрошлый.
- Значит, ты уже бывал на Южном континенте?
- Как не бывать? Мы все не по разу туда прогулялись. Кроме вот, - Бил кивнул на Хамара. - Он у нас новичок.
- Из Волков перешел, - уточнил хмурый воин.
Силен мужик! Имперские волки охраняют границы Галатона. Войска ничуть не хуже Ястребов.
- Ну, и как там, на континенте? - заинтересовался я.
- Да обыкновенно. Жара, мухи, туземцы всякие. Еще змей много. Они подлые: в глаза лебезят, кланяются, а в спину ножом пырнуть норовят.
- Кто, змеи? - вытаращил я глаза.
Слыхал, конечно, о чудесах Юга, но чтобы такое?