Мартина - обычная школьница, которую с некоторых пор беспокоит один и тот же повторяющийся сон. Все бы ничего, пока однажды к ней в руки не попала одна вещица. Причём, которую девушка вытащила из собственного сна. А то, что последовало за этим, вообще перепугало не на шутку. Разве могут сны переплетаться с реальностью?
Содержание:
Часть первая. Мартина 1
Глава 1 1
Глава 2 3
Глава 3 5
Глава 4 6
Глава 5 8
Глава 6 9
Глава 7 11
Глава 8 12
Глава 9 13
Глава 10 14
Часть вторая. Сансит 15
Глава 11 15
Глава 12 16
Глава 13 17
Глава 14 19
Глава 15 20
Глава 16 22
Глава 17 24
Глава 18 25
Глава 19 26
Глава 20 27
Глава 21 29
Глава 22 30
Глава 23 32
Глава 24 33
Глава 25 34
Глава 26 35
Глава 27 37
Часть третья. Замок Трех Скал 38
Глава 28 38
Глава 29 39
Глава 30 41
Глава 31 43
Глава 32 44
Глава 33 45
Глава 34 46
Глава 35 49
Глава 36 50
Глава 37 52
Глава 38 53
Глава 39 56
Глава 40 57
Ирина Суслова
Хранители снов
Часть первая. Мартина
Даже самые светлые в мире умы
Не смогли разогнать окружающей тьмы.
Рассказали нам несколько сказочек на ночь -
И отправились мудрые спать, как и мы.
Омар Хайям
Глава 1
Раньше я никогда в серьез не задумывалась, о своем психическом состоянии. Но с некоторых пор, серьезно этим озадачилась. Вроде бы и стрессов в последнее время нет, хотя у меня вообще никогда не бывает стрессов, слишком однообразна моя жизнь, чтобы вызывать душевный переполох. Хотя первое время вообще об этом не думала, но вот две недели - это серьезно.
В этом сне я постоянно вижу некую зеленую поляну, с выступающими из‑под земли огромными валунами. Я стою посереди неё и смотрю на скалистую гору, которая всего в нескольких метрах от меня. Там всегда закат и солнце светит красным заревом. И все. Вот это снится мне каждый день.
Об этом я и размышляла, находясь на уроке истории. Это был последний урок последнего учебного дня перед летними каникулами. И если я не поговорю с ней сегодня, такая возможность представится только по истечении трех месяцев. Я отвлеклась от своих дум из‑за толчка под локоть. Мой сосед по парте Радислав испытывал жгучее нетерпение что‑то мне сказать.
- Ты з - занята вечером? - поинтересовался он, вырисовывая на листке бумаги непонятные символы и фигуры.
Радислав - мой лучший и единственный друг. Так получилось, что кроме него со мной больше никто не общается. Мне вообще крупно повезло, что в моей жизни появился этот долговязый парень. Он был на две головы выше меня и вместе мы смотрелись весьма колоритно. Знакома я с Родькой давно, мы примерно в одно и то же время попали в интернат. Он был старше меня на два года и отвратительно вел себя в третьем и пятом классах, что дважды оставался на второй год. Психологи утверждают, что его поведение обуславливалось комплексом, поскольку он заикается.
Я думаю, что это полная чушь, что‑что, но из‑за этого он точно не комплексовал. Родька всегда был окружен друзьями из секции борьбы, так как серьезно увлекался этим видом спорта и конечно, девчонками. Сомневаюсь, что у КМС по борьбе будут комплексы по поводу заикания.
В своих кругах его называли исключительно по фамилии, которая плавно перешла в имя нарицательное и лишь мне, позволялось обзывать его просто "Родькой", не боясь недовольства с его стороны (а он, кстати, не любил когда остальные звали его так). Вообще у него довольно жесткая немецкая фамилия - Трод, которая, по моему глубокому убеждению, ему абсолютно не подходила. Хотя даже он сам со мной не соглашался в этом вопросе и я уже молчу про остальных. Изначально, его фамилия значилась с двумя "Д" на конце, но умелые паспортисты ловко убрали лишнюю букву, чему Родька не стал препятствовать и менять паспорт, поэтому так и остался Тродом с одной "Д".
Понятия не имею, почему он обратил на меня свое внимание, ведь я единственная никогда не повышала голос, не резвилась на переменах, ни с кем не общалась и ничем не выделялась. Наверное, ему стало меня жалко, а когда подружились, всерьез заинтересовался моей мазней, которую я гордо именовала "картинами". Так и прилипли мы друг к другу. Точнее я к нему прилипла, а он для меня стал неким окном в мир.
- Родь, сегодня я работаю, ты забыл? - нехотя ответила я.
Мои отказы он всегда воспринимал как личное оскорбление.
- Ясно. - С напускным безразличием произнес он, и отвернулся.
Вообще‑то я слукавила. На работу мне сегодня не нужно. Я вообще не работаю по пятницам и субботам. Да и работой это не назовешь, скорее подработкой. По вечерам мою полы в соседнем минимаркете. Изначально я работала для возможности взять себе в кредит ноутбук, но когда он был куплен, а кредит оплачен, я решила что лишние деньги не помешают, да и благодаря этому, я чаще выхожу из дома.
Звонок. Ура! Все, отстрелялась. Я лениво поднялась из‑за парты, собрала свои тетрадки и, буркнув Родьке короткое: "пока", ретировалась.
У меня сегодня еще куча дел, нужно успеть зайти в класс изобразительного искусства, чтобы оставить там рисунки, посетить школьного психолога и забрать физкультурную форму из своего шкафчика, хотя я уже полгода была от нее освобождена, не без помощи школьного психолога Инессы Егоровны.
Проблема состояла в том, что мне было довольно сложно находиться продолжительное время в женском коллективе, особенно в таком, как наш класс. На переменах в раздевалке, меня неизменно либо закрывали в туалете с выключенным светом, либо обдавали холодным душем, либо просто надсмехались, указывая на недостатки во внешности.
Физрук мои жалобы не принимал в серьез, а ябедничать Родьке я стеснялась. Так что девчонки все это проделывали абсолютно безнаказанно, пока однажды не бросили мне в волосы жвачку. Естественно, она запуталась на макушке, и хотя моей гриве это существенного урона не принесло, но обидно было до слез. Вот тогда меня рыдающую и увидел Максим, мальчик с нашего класса. Нужно добавить, что мальчишки всегда защищали меня от нападок женской половины, думаю, что в основном именно из‑за этого девчонки и высказывали на мне свою злобу. Так вот, Максим и отвел меня обратно в раздевалку, в довольно грубой форме пообещав обидчицам что: "Если они еще, хоть раз тронут меня пальцем, у них у всех будет по увесистому шматку жвачки в волосах", и, в подтверждении своих слов плюнул своей, прямо Машке Рябининой в глаз.
С тех пор по настоянию Инессы Егоровны, ради моей личной безопасности, я была освобождена от физкультуры, а мальчики из класса считали своим долгом меня защищать и по очереди испытывали свое счастье в попытках со мной подружиться, которые неизменно проваливались. Но на поприще защиты явным лидером был Родька, поэтому я оставалась верна своим принципам и упорно дружила только с ним. Хотя любви со стороны мальчишек это парню не прибавило, но как ни странно, те вели они себя намного культурнее девчонок и не пытались с ним связываться. Хотя, думаю, что они просто побаивались Родьку. Особенно после того, как Максим рассказал ему про случай в раздевалке и Родька перестал прогуливать уроки, везде следуя за мной по пятам.
В общем, так и дружили мы: я - самопровозглашенный художник, и Родька - устрашающий страж, следовавший за мной тенью. Еще бы, выглядит он весьма внушительно. Вот и сейчас выходя из класса, я услышала злобный шепоток за спиной. Исходил он, естественно, от Машки. Она больше всех меня ненавидела, так как когда‑то встречалась с Максимом. Не обращая на них внимания, я поспешила в класс ИЗО, оставила у лаборанта свои эскизы и, пожелав хороших каникул, уже бегом приспустилась в кабинет школьного психолога.
Её пришлось немного подождать, она тоже вела урок, поэтому задержалась. При виде меня возле своего кабинета, женщина расплылась в улыбке.
- Здравствуй Мартина, давно ждешь? - спросила она, открывая дверь. - Проходи.
Я поздоровалась и прошла в кабинет, плюхнувшись в удобное кресло.
- Решила навестить меня перед каникулами? - предположила она. - Знаешь, ты можешь приходить ко мне и во время каникул, я никуда не собираюсь ехать этим летом, поэтому всегда буду рада тебя видеть. Кроме того, я напишу тебе свой адрес и телефон, и предварительно созвонившись, мы можем назначать встречи.
Она села за свой стол и положила на него руки. Все, теперь я могу говорить.
- Инесса Егоровна, я вам еще рисунок принесла, - сообщила я, и достала из сумки папку с альбомом.
Я знала, что ей очень нравятся мои рисунки, и она чрезвычайно радовалась, когда я их приносила, потому что моя мазня, по ее мнению, была очень жизнерадостная.
На этот раз я решила подарить изображение той поляны, которая мне снится, чтобы Инесса Егоровна имела представление о том, что именно я вижу в своем сне.
- Мартина! Какая красота! - изумилась психолог, взяв рисунок из моих рук. Картина и впрямь получилась красочная. Я потратила на нее не один тюбик зеленой, желтой и красной краски. - Ты даришь это мне?
- Угу. Я, собственно, об этом рисунке хочу с вами поговорить, - из места в карьер начала я.
- А в чем дело?
- Дело в том, что я изобразила свой сон.
- Это? - она поправила свои узкие очки и приблизила рисунок к лицу. - Замечательный сон. Очень красочный, - теперь она рассматривала рисунок с точки зрения психолога, а не восхищенного созерцателя. - Великолепное отображение твоего внутреннего мира. Только почему закат?
- Это не мой внутренний мир. ЭТО снится мне каждую ночь уже на протяжении трех недель, - ну, немного преувеличила, - я просто стою вот тут, - тыкнула пальцем в рисунок. - Что это значит?
- Хм… - она сняла очки и отдалила от себя картину на расстояние вытянутой руки. - Думаю, тебе не стоит волноваться. Хотя… видишь ли, наши сновидения служат для пересмотра взглядов и привычек. Повторяющиеся сны означают, что их пересмотр оказался неудачным. Такие сновидения показывают нечто очень важное в твоей жизни. Подсознание использует метод повторения, чтобы в сознании отпечаталось действительно важное сообщение. Но в тоже время, это повторение означает, что твоя реакция на жизненные ситуации не меняется. В этом и заключается смысл повторяющегося сновидения. Тематика сновидений повторяется, хотя сцены могут быть несколько иными. Такие сновидения хорошо запоминаются, потому, что бывают очень эмоциональными. Хотя в твоем случае я не пойму подтекст этого сна. А что ты там делаешь? - спросила она.
- Ничего. Просто стою и все, ну по сторонам смотрю. Там ничего не происходит, - охотно поведала я.
- Занятно, - улыбнулась Инесса Егоровна. - Думаю, твое подсознание дает тебе знак. Только какой, узнаешь только ты из своих сновидений. Внимательно наблюдай за ними, вероятнее всего, тебя ждут перемены и ты сама себя на них программируешь. И обязательно информируй меня о своих умозаключениях, мне очень интересно к чему это все приведет, - тараторила она и одновременно писала что‑то в своем блокноте. - А теперь, расскажи мне как у тебя дела со сверстниками.
- Хорошо, - поморщилась я.
- Мартина, ты ведь обещала мне попытаться наладить контакт с одноклассниками, - строго проговорила психолог.
- Я дружу с Радиславом, - промямлила я, пытаясь защититься.
- Я знаю, что из всех возможных кандидатур, ты выбрала себе в друзья самую неподходящую, но нельзя дружить лишь с одним человеком, - завела она свою любимую шарманку, - ты ведь красивая и умная девушка, тебе необходимы внешние контакты со сверстниками. Я не уговариваю тебя дружить с людьми, которые тебе не приятны, хотя бы попробуй наладить с ними контакт.
- Инесса Егоровна, ну не хочу я с ними общаться, - устало проговорила я.
- А как на счет класса изобразительного искусства? Там есть люди, с которыми ты общаешься? - не отставала она.
- О да, там есть, - нагло соврала я, - мы всегда обсуждаем то, что собираемся нарисовать, но там, скорее больше рабочая обстановка, чем дружеская.
Она встала из‑за стола и посмотрела на меня долгим внимательным взглядом и произнесла:
- Ты хорошая девушка Мартина, но абсолютно не умеешь лгать.
Я покраснела и улыбнулась проницательности психолога.
- Извините Инесса Егоровна, но мне совсем не хочется перед летними каникулами обсуждать мои так называемые проблемы с одноклассниками. Я вообще считаю, что у меня нет проблем в этом плане, я довольна тем, что имею. И прошу поверить мне, я говорю абсолютно честно. Меня действительно все устраивает.
- Знаешь Мартина, для своего возраста, ты не по годам смышленая, - довольно заявила она, - я рада, что ты впустила меня в круг своих друзей.
Мы проговорили с ней еще примерно с полчаса, выпив при этом по две чашки кофе. Обсуждали в основном мой сон и детали, которые я изобразила на рисунке. Мы просидели бы и дольше, но у Инессы Егоровны была назначена встреча с второклашками на продленке, и ей нужно было идти.
Она еще раз окинула взглядом моё творчество и сказала:
- Замечательный рисунок, не жалко отдавать?
- Нет конечно, это я для вас сделала, - заверила я.
У нее уже была приличная коллекция моих рисунков, некоторые даже висели у нее в кабинете в рамочке, что ужасно мне льстило.
- Спасибо, - зарделась психолог и затем протянула мне листок, который вырвала из своего блокнота. - Это мой адрес и телефон. Пожалуйста, забегай ко мне.
- Конечно забегу, - обрадовалась я.
Инесса Егоровна слегка приобняла меня и мы вышли из кабинета.
Несколько позже, забирая физкультурную форму, я обнаружила, что мой ящик уже третий раз за год взломан и вся одежда залита чернилами и корректором. А стенки и дверца исписаны высказываниями типа: "Максимова - дура!" и еще парочкой более крепких словечек, которых мой мозг просто отказывался воспринимать.
- Отлично, - поморщилась я, вытаскивая штаны двумя пальцами, понимая, что восстановлению они не подлежат, - великолепная демонстрация умственных способностей моих одноклассниц.
Выкинув свою форму, я поплелась к выходу из школы. Год. Остался только один год и мученья закончатся.
Поход до дома обычно занимал у меня около получаса, если идти вразвалочку и минут десять, если поспешить. Сегодня спешить не хотелось. Я находилась в приподнятом настроении, и даже инцидент со шкафчиком его не испортил, к таким вещам либо привыкаешь, либо перестаешь на них обращать внимание, я выбрала второе.
А еще меня радовало то, что Инесса Егоровна не признала меня не нормальной, а наоборот значительно облегчила душевное состояние, можно сказать, сняла с плеч булыжник. Так что весь оставшийся путь я шла летая в облаках, напевая и пританцовывая, как обычно делаю, если мне просто хорошо. Впервые за две недели я ждала ночи и совсем не боялась заснуть.
Когда я подошла к подъезду, уже смеркалось, и как всегда не горел свет. Добравшись до пятого этажа, я открыла дверь, и меня сразу обволок смешанный запах разнообразных красок. Как я люблю свою квартиру. Здесь полностью был мой собственный мир. Она досталась мне от родителей и с помощью тетки я имею возможность жить на своей жилплощади, а не в общаге с другими детьми - сиротами.
Хотя изначально квартира была трехкомнатная, но мы с тетей Миной - так зовут сестру моего папы, решили, что такая большая квартира мне пока ни к чему, поэтому продали старую и купили эту "однушку", которая кроме всего прочего, находится ближе к школе. Вырученные же за неё деньги, положили в банк. По замыслу тети Мины, я могла снять их только тогда, когда мне исполнится двадцать один год, чему я ни в коем случае не препятствовала. По крайней мере, у меня в перспективе еще пять лет, по истечении которых, я смогу сама встать на ноги, а потом снять деньги, да еще и с процентами.
По этому, из своей "однушки" я сделала своеобразную берлогу, где бы все радовало глаз. Первым делом содрала обои и обклеила стены белой тканью. Так как в нашем городе большинство дней в году пасмурные или холодные, я изобразила на стенах лето, причем лето в тропиках. Вырисовывала я все это около года, потратив изрядное количество красок и растворителей, но добилась желаемого результата. С потолка на меня светило солнце, а стены завлекали тропическими деревьями, невиданными цветами, зеленой травой и небольшим озерцом, прятавшимся за бамбуком. Было такое ощущение, что ты действительно находишься в тропиках и если добавить чуть - чуть воображения, то можно даже почувствовать влажный запах земли и зелени. Но как правило, кроме меня эти ароматы никто не чувствовал, что между прочим не удивительно, это ведь мой мир.
Из старой квартиры я перетащила сюда необходимую мебель и, в общем, была довольна своей жизнью. Тетя Мина утверждала, что при продаже этой квартиры мы выручим хорошие средства только из‑за моей росписи на стенах, но я, в отличие от нее, не собиралась ничего продавать, аргументируя это тем, что не появилось на свет еще того человека, который сможет купить у меня частичку души. Тетка обычно злилась на такие мои высказывания и говорила, что я пошла в её "братика", то есть моего отца и, что у него тоже был ветер в голове.