Русалочья музыка состояла из медленных и быстрых композиций, а танцы не сильно отличались от современных. Под медленные мелодии парочки сплетались в объятиях, и девушки повисали на юношах, а одиночки лениво помахивали хвостами, покачиваясь на волнах. Танцы под динамичную музыку напоминали смесь рок-н-ролла с водной гимнастикой. Русалки резвились в воде как дельфины и изображали акробатические па разной степени сложности, разбившись по парам или собравшись в группы от трех до десяти человек. На трезвую голову я бы никогда не попробовала повторить подобные трюки, но после трех порций искристой водоросли я не только выплыла на танцпол, но и самым нахальным образом вклинилась в хоровод русалок, которые, держась за руки, то и дело кувыркались в воде под восторженный рев толпы. С таким же успехом я могла бы присоединиться к танцорам хип-хопа, крутящимся на голове вокруг своей оси, на потеху гуляющим по Арбату. Увы, магия здесь была бессильна, пришлось отдуваться самой. Схваченная за обе руки акробатками-русалками, я была вынуждена выполнять такие головокружительные кульбиты, каким позавидовал бы любой уж на раскаленной сковороде. Поэтому не было ничего удивительного в том, что, когда круг танцующих распался и все разжали руки, я запуталась в хвосте и кувыркнулась вниз. Пролетев вниз несколько метров, я попала в руки симпатичного темноволосого русала. Русал в гордом одиночестве помахивал хвостом в стороне от всеобщего веселья и никак не ожидал подобного происшествия.
– Ой, извините! – сконфуженно пролепетала я. – И спасибо, что подхватили!
– Не стоит благодарности, – не менее сконфуженно ответил он, с испугом поглядывая по сторонам, вниз и наверх.
– Не волнуйтесь, дождя из русалок не будет, – успокоила его я, не спеша высвободиться из объятий. Во-первых, я ужасно устала и обрадовалась возможности не вертеть хвостом в воде, пытаясь удержаться на плаву, а немножко передохнуть. Во-вторых, когда еще выпадет возможность пофлиртовать с симпатичным русалом? Кстати, воином, судя по шрамам на голом торсе! Я скосила глаза на хвост своего спасителя – он был не черным, как у мирных русалов, не серым, как у большинства воинов, а синим в белых пятнышках странной формы, напоминающей сердечки.
"Так он еще и герой", – возликовала я.
– О! – восхищенно воскликнула я, приобнимая его за шею. – А что за чудо-юдо вы одолели?
Русал чуть не заплакал от обиды. Наверное, это национальный герой, о подвигах которого слагают легенды. Надо же так опростоволоситься!
– Уж простите мне мою неосведомленность, – поспешно извинилась я, – я неместная. Только сегодня приплыла из далеких краев. Так кто это был? Морской Дракон? Кровожадный аллигатор? Крокодил-русалоед? Океаническая годзилла?
– Вы что, издеваетесь? – выдохнул русал, по-прежнему стреляя карими очами по сторонам и избегая моего взгляда. Глаза у него были необыкновенного цвета: словно в крепкий кофе добавили капельку сливок, а неровно подстриженные волосы при движении воды то шапкой ложились на голову, то становились торчком, словно образуя неровную корону.
– Я хочу взять автограф! – заверила я. – Знакомство с таким великим героем – большая честь для меня!
– Вам вода в голову ударила? – догадался русал, осторожно убирая мою руку со своей шеи и явно стремясь быстрей от меня избавиться.
Что-то здесь было не так. Я привлекательна (уж в этом красном хвосте-то – так и вовсе королева бала!), он – чертовски привлекателен и, судя по хвосту из кожи неизвестного монстра, явно не робкого десятка. Чего же он с таким страхом оглядывается по сторонам? Ну конечно, как я сразу не поняла!
– Вам нечего опасаться! – кокетливо проворковала я. – Я здесь совершенно одна. Так сказать, нахожусь в свободном заплыве. Поэтому беседа со мной вам ничем не грозит, разве что… – многообещающе улыбнулась я.
– Вот ты где! – оглушил меня девичий вопль, в котором соединились гнев обманутой женщины и злорадство ревнивицы, которой наконец-то удалось поймать неверного возлюбленного с поличным.
Прямо на нас неслась медноволосая русалочка с бирюзовым хвостом, и танцующие шарахались в стороны, освобождая ей дорогу. Синехвостый машинально разжал руки, а я забултыхала хвостом, стараясь удержаться на плаву. Бедные мои ноженьки! Будет удивительно, если завтра я смогу ими шевельнуть. Русалка тем временем торпедой вклинилась между нами, кувыркнулась в воздухе и залепила герою пощечину кончиком хвоста, а затем отшвырнула меня тем же хвостом в сторону. Да что себе позволяет эта рыба! Сейчас я ей… "Нельзя! – осадил меня голос разума. – Покажешь, что умеешь колдовать, тебе отсюда так просто не выбраться". Пришлось скрепя сердце отфыркиваться и выслушивать истерические вопли хулиганки.
– Значит, стоит мне на минуту отлучиться, чтобы сбрызнуть хвост, как ты уже целуешься с первыми встречными русалками?! – торжествующе вскричала та, пуская стайки пузырьков.
– Мы не целовались! – робко возразил кареглазый.
– Не успели поцеловаться, потому что я не вовремя явилась! – возразила ревнивица. – Но ты ее тискал!
– Не тискал он меня, – разочарованно вздохнула я. – Он меня держал на вытянутых руках и все оглядывался, – никак, тебя боялся!
Меж тем вокруг нас уже сгустилась толпа, и собравшиеся с интересом прислушивались к перебранке, в надежде что она перерастет в драку.
– Была бы совесть чиста – нечего было бы бояться! – парировала русалка.
– Вела бы ты себя поумней, он бы не боялся, – заметила я.
– Не обижайте Эль, – вступился за скандалистку предмет раздора.
– Я тебя, дурака, защищаю! – возмутилась я.
– Ах она тебя уже защищает?! – торжествующе взревела Эль. – Ах ты с ней уже на "ты"? Значит, эта преступная связь длится уже давно?!
– Милый, нас раскрыли! – Я закатила глаза. – Давай уже признаемся во всех грехах и поплывем отсюда, подальше от этой истерички.
Бедный русал только булькнул от неожиданности и в панике уставился на ревнивую подружку.
– Ну вот! Что я говорила! Все слышали?! – возликовала русалка. И тут до нее дошло: – Что ты сказала?!
– Ты про истеричку? – невинно поинтересовалась я.
– Нет! До этого! Как ты его назвала?
– Милый, ты не помнишь, как я тебя назвала? – озадаченно нахмурила лоб я.
– Убила! – простонала русалка, опуская хвост и плавно опадая на дно. – Без ракушки зарезала! Но ты… какой подлец! Обманывать меня столько лет!
– Дорогая, вы знакомы меньше полугода! – напомнила рыжей бестии ее темноволосая подруга, выплывая из толпы. Девушка едва сдерживалась, чтобы не прыснуть со смеху. И это была последняя капля. Среди толпы раздался робкий смешок, его мигом подхватили все остальные, и вот уже грохот смеха заглушал рев музыки.
Никто уже не видел, как синехвостый русал сорвался вниз и кинулся ловить свою невыносимую подружку, подружка отвесила ему пару пощечин, лягнула хвостом и только после этого позволила себя поцеловать и утешить.
– Здорово ты ее уела, – хихикнула темноволосая русалочка.
– Давно пора! – поддержали остальные. – Совсем парню житья не дает.
– Вот ты где! – окликнула меня Ариана. Дышала принцесса так, словно два часа отрывалась на танцполе под песни Рики Мартина или столько же времени занималась интенсивной аквааэробикой.
– Я гляжу, ты времени зря не теряла! – подмигнула я.
– О чем это ты? – вспыхнула она, машинально поправляя волосы и одергивая хвост.
А, вот оно в чем дело!
– Не бойся, маме не скажу, – хихикнула я. – Это тот зеленохвостый? – я кивнула на воина с каштановыми кудрями, не сводящего с принцессы глаз.
Ариана бросила настороженный взгляд на русала и расслабленно улыбнулась:
– А ты бы устояла? – а затем послала красавчику водный поцелуй.
Тот изобразил удивление и смущение в одном флаконе и отвернулся.
– Боится меня скомпрометировать. Такой благородный! – шепнула Ариана. – Ну как тебе здесь?
– Красиво, – признала я. – И необычно. Кстати, я до сих пор не увидела ваших музыкантов!
– Чем же ты тут занималась? – подмигнула мне принцесса, подхватывая меня под локоть. – Поплыли, познакомлю!
Местный инструментальный ансамбль располагался в отдельной нише напротив бара. Когда мы приблизились к пяти русалам, те как раз извлекали удивительные звуки из самых невообразимых музыкальных инструментов, какие мне только приходилось видеть.
Высокий длинноволосый русал, стоящий по центру, прижимал к губам большую раковину, которую я издалека приняла за саксофон. Вблизи же она напоминала винный рог, а когда музыкант выдувал из нее мелодию, вверх взлетали стайки крошечных пузырьков. Другой, словно смычком, водил плоским белым камушком по горлышку угловатой ракушки, третий – потрясал округлой раковиной, как кастаньетами. Девушка с десятком косичек, перевитых украшениями из мелких ракушек, держала в одной руке перевернутую круглую ракушку, полную золотых монет, а другой пересыпала их горстями, словно песок. А вот изящная русоволосая русалочка, стоявшая с самого края, перебирала тонкими пальчиками струны самой настоящей арфы. Невозможно было разобрать, какие звуки издает каждый инструмент по отдельности, но их сочетание рождало поистине нежную и мелодичную композицию. Когда та завершилась высоким аккордом, в котором переплелись шум прибоя, крики чаек и звон металла, музыканты приветливо замахали Ариане, и мы подплыли к ним.
– Это моя гостья Миранда, она из другого океана, – представила меня принцесса.
Я не открыла ей своего настоящего имени: к чему посвящать русалку во все тонкости моих пространственно-временных перемещений? Топили меня в океане как Миранду, значит, пока я со своей задачей не справлюсь, ею и останусь.
– Грант, – назвался длинноволосый лидер.
– Ольвиан, – откликнулся то ли скрипач, то ли гитарист.
– Саварис, – представился обладатель трещотки.
– Венета, – ответила девушка с косичками.
– Лаурина, – улыбнулась арфистка.
– Отличная игра! – похвалила я. – Только не могли бы вы сыграть несколько звуков по отдельности? Я из другого океана и первый раз вижу такие музыкальные инструменты.
– Ты имеешь в виду музыкаты? – уточнила Венета.
– В этом нет ничего удивительного, – с гордостью отозвался Грант. – Таких поющих раковин больше нет ни в одном королевстве. Это наше собственное изобретение. Все раковины хранят подлинную музыку моря и пение морских животных. Мы ищем их по всему океану, и лишь одна из тысячи обладает достойным звучанием. Мы лишь по-разному сочетаем их и создаем свои мелодии. Вот это, – он указал на свою ракушку – саксофон, – бурестон, в нем заключен рев шторма и стон поломанных ветром кораблей. Эта малышка, – Саварис тряхнул округлой ракушкой, и оттуда полился звук, который я приняла за перезвоны колокольчиков, – хранит смех сирен. А раковина Ольвиана – крики чаек. Есть у нас и другие раковины, в которых заключены пение влюбленного дельфина, гул подводного вулкана, вой холодного течения, шум прибоя.
Музыканты расступились, пропуская меня в нишу. Оказалось, что потолок ее уходит высоко вверх. Вероятно, это и создает особую акустику звучания. А на полочке, вытесанной в каменной стене, лежали несколько ракушек разных цветов и необычной формы. Я потянулась к одной из них, но Грант меня остановил:
– Они слишком уникальны, чтобы доверять их женщинам. Наши русалки могут лишь оттенять красоту подлинной музыки – с помощью златозвона и переливов. Венета, Лаурина, покажите Миранде свои музыкаты.
Мы обменялись с русалками скептическими взглядами: мол, что поделаешь с этими мужчинами? – и девушки разрешили мне позвенеть монетами и подергать струны арфы. Только это были совсем не струны.
– Что это? – поинтересовалась я, трогая тонкие, тугие и прочные, как леска, проволочки.
– Китовый ус, – ответила Лаурина. – Мы заменили им те оранжевые прутики, которые были здесь раньше.
– А где вы ее нашли?
– Известно где – на кладбище кораблей, там же и Грант подобрал свой бурестон.
В моем воображении возникли целые поля, усеянные обломками кораблей, и сохранившиеся парусники, лежащие на морском дне и хранящие в своих трюмах сокровища и произведения искусства. Затопленные города, когда-то бывшие частью суши, а теперь населенные русалками, и подводные вулканы – часть огненной стихии, заключенная под толщей воды. Океан хранил в себе тысячи загадок и открытий, не доступных обычным людям. Он заключал в себе целый мир, на освоение которого не хватило бы целой жизни. А я провела здесь всего несколько часов, взглянула одним глазком на крошечный кусочек моря – и уже тороплюсь на сушу. Да, тороплюсь. Потому что там меня ждет Ив. Потому что без него мне не нужны все сокровища и тайны океана. Потому что без него теряют смысл все открытия и меркнут впечатления. Потому что мое место на земле, а не здесь. Хотя если бы у меня была вторая жизнь, я бы хотела провести ее на дне океана…
Ариана тронула меня за руку, и мы отплыли в сторону. Музыканты заиграли следующую мелодию, в которой гармонично переплетались звуки моря и голоса морских животных. И, слушая ее завораживающий мотив, я особенно остро почувствовала свое одиночество, чуждость этому миру и поняла, что ни одна самая волшебная музыка ни на суше, ни под водой не может сравниться с голосом, звучание которого заставляет меня трепетать, ликовать и терять над собой контроль. Голосом Ива.
– Ариана, твой мир прекрасен, – признала я, глядя, как в пузырьках воды, среди радужного многоцветья рыбок, под музыку моря кружатся русалки. – Спасибо, что показала. Но мне пора возвращаться.
К счастью, на этот раз принцессу уговаривать не пришлось.
– Конечно, – улыбнулась она и вежливо добавила: – Я никогда не была на суше, но уверена, что она не менее красива, чем Океания. Я провожу тебя наверх, но сперва бы хотела подарить тебе кое-что на память о моем королевстве. Давай заглянем во дворец – это все равно по дороге к той впадине, где я тебя впервые встретила, а потом поплывем туда. Хорошо?
– Но только тебе придется взять меня на буксир, – предупредила я. – Я еле шевелю хвостом!
– Не беда, – отозвалась Ариана. – Возьмем дельфина!
Над выходом из пещеры и в самом деле кружилось не меньше десятка "флипперов". Принцесса отстегнула один из своих браслетов, на котором висело несколько ракушек, и дунула в одну из них, как в свисток. Звука я не услышала, но тотчас же от стаи отделился большой дельфин и стал спускаться к нам.
– Откуда они взялись? – полюбопытствовала я, вглядываясь сквозь синюю воду. Начинало темнеть, пора было возвращаться. – Почему мы не приплыли на них раньше?
– Это вольные дельфины, – объяснила русалка. – Их притягивают звуки музыки, поэтому они собираются уже после того, как начинается концерт, и кружатся здесь до самого окончания. А после могут развезти русалок по домам – они привыкли, что за эту услугу их благодарят рыбой.
Дельфин повис в воде перед нами, изучая нас умным взором.
– Ты забирайся ему на спину и держись за плавник, – скомандовала Ариана, застегивая браслет с ракушками обратно на запястье, – а я поплыву рядом и буду держаться за шею. Я не так устала.
– А что это за свисток? – спросила я, усаживаясь на спину дельфина боком. Если бы не дурацкий хвост, можно было оседлать его как водный мотоцикл, а так придется изображать из себя благородную девицу в дамском седле.
– Это мне Грант подарил, – пояснила принцесса. – Эта ракушка содержит голос маленького дельфиненка, с ее помощью можно вызвать любого вольного дельфина на расстоянии до тысячи гребков. Хорошо держишься? Тогда поплыли.
Дельфин тронулся с места плавно, но уже через несколько мгновений развил скорость достаточно быструю для того, чтобы дорога до дворца сократилась втрое, и достаточно комфортную, чтобы вода не хлестала в лицо и не мешала рассматривать подводные пейзажи. Вода уже сменила свой цвет на темно-синий, но море от этого сделалось еще красивей. То тут, то там мелькали светящиеся рыбки, колыхались целые заросли искрящихся водорослей, мерцали блики на монетках, равномерно усеивающих морское дно. Как и у всякого большого города, у Лазории и ее окрестностей были свои огни, которые, зажигаясь в вечерних сумерках, придавали ей особое очарование. Так что когда впереди показался дворец, мне даже стало жаль расставаться с такой красотой.
Часть третья
МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ ОТМЕНЯЕТСЯ
Несмотря на позднее время, во дворце было шумно. В проемах окон то тут, то там мелькал свет, во внутреннем дворике сновали взволнованные слуги, которые при виде нас поспешили укрыться в доме.
– У вас всегда по вечерам так весело? – спросила я у Арианы, соскальзывая с дельфина.
Та озабоченно нахмурила лоб и покачала головой:
– Не сказала бы. Тория, – окликнула она служанку, которая быстро выплыла из-за угла и, увидев нас, затормозила у фонтана. Вид у русалки был такой испуганный, как у нашкодившей ведьмы, столкнувшейся нос к носу со священной инквизицией.
– Тория, – велела принцесса, – принеси рыбы для нашего провожатого. Спасибо, дружище. – Она погладила дельфина по щеке.
Служанка зависла в воде, как в сеть пойманная.
– Ты еще здесь? – удивилась Ариана. – Что у вас тут происходит-то?
– Вам лучше разыскать свою мать и задать этот вопрос ей, -принцесса, – пролепетала Тория и шарахнулась в сторону. – Я за рыбой!
– Что ж, – озадаченно произнесла принцесса, – пожалуй, я так и сделаю. Миранда, плывем со мной. Подождешь меня в моей комнате, пока я выясню, в чем дело. А потом я сразу вернусь и провожу тебя, хорошо?
– Ох, не нравится мне эта канитель во дворце. Уж не по мою ли душу суетятся русалки?
– Миранда, – принцесса обернулась в проеме арки,-ты плывешь?
– Ариан, ты за меня не волнуйся, я вполне доберусь сама. У вас тут какие-то свои дела, заботы, не хочу мешаться под нога… под хвостами.
– Даже не думай, – оборвала меня русалка. – Наверняка во дворец пожаловал очередной женишок. Так я только взгляну на него одним глазком из-за угла – и мы быстро смоемся отсюда. Думаешь, мне самой охота с ним встречаться? Прихвачу твой подарок – и сразу вон.
Доверчивая я душа – позволила принцессе затащить меня во дворец и проводить в ее комнату. Я присела на качели-ракушку и стала ждать ее возвращения. При этом интуиция нашептывала, что если я еще не нашла приключений на то место, где сейчас у меня начинается хвост, то непременно сыщу их в ближайшие полчаса. Не обманула, злодейка. Ариана влетела в свою комнату бледная, расстроенная и как будто динамитом оглушенная. Даже меня не заметила – бросилась на водоросли, мягким ковром покрывавшие мраморное принцессино ложе, и зарылась в них лицом.
– Ариана, что случилось? – окликнула я ее. Русалка вздрогнула, рывком поднялась с кровати и уставилась на меня, словно не узнавая. Тут уж и я не на шутку разволновалась:
– Ариана!
Принцесса моргнула и, не сводя с меня широко раскрытых синих глаз, прошептала:
– Аквамарин. У нас похитили аквамарин. Началось!
– Да что началось?
– Конец света! – в отчаянье всхлипнула принцесса.
– Так… – протянула я, думая о том, как бы поскорей распрощаться и рвануть наверх. А они со своими концами пусть сами разбираются.