Осторожно ступая, путники двинулись на звук и вскоре с высоты обрывистого скального берега увидели на реке два стоящих бок о бок судна. Не таких больших, как ладьи - всего метра три в ширину и около семи в длину, с высоко задранными носом и кормой, болтающимся сбоку рулевым веслом, четырьмя рядами скамей для гребцов и складной мачтой, уложенной сейчас вперед вдоль корпуса. Команды отдыхали - часть дрызгалась в воде, часть занималась чем-то на берегу возле костра.
- На ловца и зверь бежит, - тихо отметил Ксандр.
- Они ведь меня грабят… - изумленно пробормотал Любовод. - Они у меня товар воруют. Тати! Разбойники! Ты глянь, глянь, колдун. Это ты за них, татей бессовестных, заступался?
Только после слов купца Середин сообразил, что купаются мужчины внизу не просто так, а целенаправленно ныряют в одном и том же месте, что на берегу разложены для просушки клинки мечей, кинжалы с узорчатыми рукоятями, копейные наконечники, чеканные умбоны для щитов. Разглядел и зажатый между камнями кончик мачты. Судя по всему, команды стоящих у берега лодок умело опустошали трюмы утонувшей новгородской ладьи.
- Ну, я им сейчас… - схватился за оружие Любовод. - Будут знать, как на чужое добро лапы свои грязные накладывать.
- Обожди, - посоветовал Середин. - Сейчас не нужно. Потерпи до вечера. На ночь они оружие под росой не оставят, в трюмы попрячут. Куда еще? Амбаров ведь на берегу нет. Вот мы лодку вместе с твоим товаром сразу и заберем.
- И то верно, - согласился купец. - Токмо на тот берег поперва перебраться надобно.
- Вот этим для начала и займемся.
По вполне понятным причинам, рубить для плотика деревце путники не стали. Пришлось идти вверх по течению в поисках подходящего валежника. Связав вместе несколько найденных толстых ветвей, путники сложили на получившееся корявое сооружение свое оружие, вошли в реку и поплыли, придерживаясь за выступающие концы сучьев. А затем, отойдя в лес, расположились на полянке, подсыхая на солнце и дожидаясь темноты.
Олег незаметно для себя успел погрузиться в сон, когда его плеча легонько коснулась рука. Он открыл глаза и увидел над собой Ксандра, прижимающего палец к губам.
- Ты чего? - шепотом поинтересовался ведун.
- Опасаюсь, как бы ты спросонок не крикнул чего. Ночью звуки далеко разносятся…
В небе висела огромная яркая луна, так что заклинание на кошачий глаз Олегу не понадобилось - и так все было неплохо видно. Пройдя вдоль берега, они наткнулись на тропку, проломанную в кустарнике искателями подводных сокровищ, свернули на нее. Вскоре впереди показался костер, возле которого сидели три человека. Двое негромко разговаривали, третий копался в углях. То ли прокаливал что-то, то ли запекал. По сторонам, завернувшись в тряпки, спали несколько товарищей. Но явно не все.
- Значит, остальные ночуют на лодках, - еле слышно сообщил ведун. - Что делать станем?
- Что замыслили, то и станем, - отозвался Любовод. - Жаль, без шума не получится. Но сие не ратники, урона причинить не смогут. Главное - в оставленной лодке днище зараз пробить, дабы в погоню не устремились. У них гребцов больше, не уйдем.
Мужчина, копавшийся в углях, привстал, уставился, как показалось, прямо Олегу в глаза, прислушался. Но налетел ветер, покачал ветки, зашуршал листьями, плеснул о борт лодки слабой волной. Человек успокоился, сел обратно. Ведун кивнул, и путники цепочкой двинулись вокруг лагеря к берегу.
Лодки стояли там же, где и днем - одна сидела днищем на отмели, вторая была принайтована к ней борт о борт. Возле сходней скучал местный с сулицей в руках. А может, в здешних землях этот огрызок считался полноценным копьем?
- Сходни - это хорошо, - тихо отметил Середин. - Без них не так просто заскочить внутрь будет. Ну что, мужики? Семи смертям не бывать, а одной не миновать. Пошли.
Прятаться на широкой вытоптанной прогалине смысла не имело. Олег выпрямился во весь рост и направился к судну.
- Вы кто такие? - широко зевнул, поднимаясь навстречу, караульный.
- Ксандр… - оглянулся на кормчего Олег. Парень кивнул, шагнул к сонному караульному, резко выбросил вперед свой огромный кулак. Громко стукнули челюсти. Горе-охранник чуть подлетел вверх, повернулся горизонтально и так, плашмя, грохнулся обратно на песок.
- Нокаут… - Вслед за Любоводом ведун забежал на судно, поскакал по скамейкам к корме, перешагивая посапывающих моряков.
- Чего случилось? - заворочавшись, поднял голову один из них.
- Все в порядке, спи, - кивнул ему Олег и рубанул крепящие мачту снасти. Купец в это время старательно колотил мечом в днище, вырубая кусок доски.
Охотники за сокровищами заворочались, начали садиться, но со сна еще не понимали, что происходит. А путники уже перепрыгнули на вторую лодку, рубанули причальные канаты. Течение тут же потянуло судно к стремнине. Ксандр, ловко поддев раскинувшегося возле руля ныряльщика с размокшими красными ногами, выкинул его за борт и уселся на свое место, подправляя нос в сторону излучины.
- Что тут… - поднялся на корме другой моряк, но тут же получил оголовьем сабли в солнечное сплетение, сложился пополам, и ведун без особого труда столкнул его в воду.
На берегу только-только поднимался шум, охотники за сокровищами сгрудились на отмели, выкрикивая проклятия вслед "угонщикам", кто-то пытался столкнуть на воду оставшуюся лодку. Перед Олегом поднялся еще один моряк, но, увидев обнаженный клинок, предпочел сам выпрыгнуть прочь.
На носу с громким воем кинулся на Любовода какой-то парень с расплющенным носом. Купец резко наклонился, уходя от удара веслом, выбросил вперед меч и пробил бедолагу насквозь. Остальные моряки, оценив решительность захватчиков, тут же попрыгали в стороны, подняв фонтаны брызг - и лодка осталась в полном распоряжении путников.
- Колдун, давай с Будутой на весла садись, - попросил кормчий. - Тяжело совсем без хода править. Хозяин, глянь там, как мачта поднимается. Может, милостью Господа парус поставить удастся.
- А мне чего делать? - поинтересовалась Урсула, зябко похлопывая себя по плечам.
- Пошарь по трюмам, че у нас тут есть по хозяйству…
- Ага.
Трюмами на суденышке можно было назвать только носовую и кормовую надстройки, и девушка решительно отодвинула щеколду передней дверцы. Заглянуть туда вместе с ней Середин не смог. Подобрав лежавшее на передней скамье весло, он сел на нее ближе к левому борту. Рядом в уключину правого борта просунул весло холоп.
- И-и… р-раз! - скомандовал Олег. - И-и… р-раз!
Снаружи еле слышно зажурчала вода.
- Пошла, родимая… - кивнул кормчий, поправляя весло. - Хорошая лодка. Быстрая, послушная, верткая. На ушкуй похожа. Жаль только, маленькая.
- И лучники в ней не страшны, - поддакнул холоп. - Голову пригнул и за борт спрятался. Доска, он, в три пальца. Коли дальше ста саженей, то ничем не пробить. Хошь луком, хошь рогачом.
- Здесь хлеб! - закричала невольница. - Лепешки! Совсем мягкие еще.
Пройдя по лодке, Урсула раздала каждому по хлебцу, похожему на толстый блин, с коричневыми пятнами на корочке, сама уселась позади рядом с Ксандром и принялась рвать добычу зубами.
- Сто лет лепешек не ела!
- А чего еще там есть? - поинтересовался кормчий, прежде чем откусить от своего хлебца.
- Корзина с яблоками сушеными, веревки два больших мотка, рубахи полотняные в другой корзине, да свертки из мешковины. На ощупь - клинки в них упрятаны, али мечи.
- Слыхал, хозяин?! - окликнул Любовода кормчий. - Нашли мы твое добро.
- Кабы все, - без особой радости откликнулся купец. - На эту лохань и трети добра из моего трюма не влезет.
- Да ладно тебе, друже, - крикнул через плечо ведун. - Хоть что-то спасли, и то дело. Ныне судно у нас есть. Зеркала с потайного места заберем, да и домой своим ходом возвернемся. Ты же сказывал, с них одних сам десять прибыток получится!
- С зеркал прибыток, с мечей краденых убыток, - буркнул в ответ купец. - Прибыток - хорошо, но без убытка - лучше… Ксандр, тут узел скользящий и петля. Коли отпустить, мачта поднимется и ванты натянет. С твоей стороны тянуть надобно.
- Я не могу, хозяин. Излучина тут, камни у берега. Выскочим, коли без руля плыть.
- И-эх, все самому делать приходится… - Любовод, перебираясь через скамьи, пошел на корму, там порылся в собранных в пучок веревках, выбрал одну: - По-оберегись!
Купец начал перебирать канат - мачта совершенно по-человечески крякнула, поползла вверх. Лицо новгородца налилось краснотой:
- Ой, мама, кто же ее такую тяжелую сделал…
- Сейчас я… Я подсоблю! - подпрыгнула невольница.
- Петля… - натужно простонал Любовод. - Петля там под рукой… Крюк на носу… Зацепи…
- Ага! - Девушка нашла на веревке узел, дернула его вперед, наклонилась на носу, за что-то зацепила. - Готово!
- Уф… - бессильно упал на заднюю скамью купец, отер со лба пот. Отпер заднюю дверцу, заглянул. Через мгновение голос его повеселел: - И тут клинки лежат! Это добре. Стало быть, почитай, половину мы от татей спасли. Тут уж и вертаться не стыдно. Коли с погодой и временем успеем, тюркам можно продать. Они завсегда воюют с кем-то, наш булат с большой охотой берут. Где еще такой найдешь? Та-ак, где тут парус?
Пройдя к мачте, он опытным глазом нашел нужный тюк, распустил тесемки, потом поплевал себе на руки и рванул покрытый узелками канат. Из тюка наверх полезла ткань, заполоскалась на ветру, а когда угол паруса дополз до верхушки мачты - то и натянулась, с гордостью демонстрируя четырехконечный крест на белом круге.
- Уродство какое-то, а не парус, - недовольно поморщился Любовод и закрепил конец каната на деревянном штыре. Полотнище было треугольным, острый его конец поднимался вверх, два других - крепились веревками к бортам.
- Уж лучше такой, чем веслами махать. - Ведун с явным облегчением вытянул деревянную лопасть, кинул возле борта и перебрался со скамьи к Урсуле. - Как, управишься с таким, Ксандр?
- Со всяким добром управляться приходилось, - пожал плечами кормчий. - Коли поможете, то управлюсь.
- А чего помогать-то?
- При поворотах концы нижние либо отпускать, либо подтягивать потребно, дабы ветер лучше захватывался.
- Ну, это мы легко, - согласился Олег. - Будута, слышал, чего делать надобно?
- Опять я? - обиделся холоп. - Знал бы, в Муроме лучше бы остался.
- Поздновато сообразил, - поморщился ведун. - Лучше бы ты остался в Муроме. Возвращаться бы не пришлось.
Будута набычился, но спорить не посмел. А может, призадумался о том, что ждет его по возвращении к князю. Мысли эти радости ему не доставляли, а вода журчала и журчала за бортом, сокращая расстояние между путниками и желанной Русью.
Благодаря ветру и течению, судно мчалось со скоростью, чуть не втрое большей, нежели пеший человек. А потому, несмотря на петляние русла, уже через день путники промчались мимо того места, где строили плот, а еще через несколько часов - мимо наволока, с которого их обстреливали лучники.
- Видать, не проведали на сей раз, - предположил купец. - Давай, Ксандр, к тайнику нашему поворачивай. Глянем, не прознали ли немцы здешние про зеркала.
Сундуки оказались на месте, все три. Хозяйственный новгородец пожадничал оставлять даже потрепанный и поржавевший плотницкий инструмент, а потому в гору пришлось лазать дважды: кормчий караулил судно, и груз таскали втроем. Урсула была не в счет.
- Вот теперь, - упрятав сокровища в носовой надстройке, вальяжно развалился купец, - ныне я до земель русских на берег более не сойду. Отчаливай, Ксандр, отчаливай. К дому родному правь. Соскучился!
- Тогда парус поднимай, хозяин, - усмехнулся кормчий в ответ. - И, коли хочешь, крепить можешь наглухо, дабы не останавливаться.
- Вот так, друже, - пожаловался Олегу купец. - Сам команду найми, сам серебро за работу плати, да сам же еще и работай!
Однако парус треугольный Любовод все-таки поднял. Будута отпустил закинутый за прибрежную иву конец, подтянул его с другой стороны, на удивление аккуратно уложил в бухту. Лодка отвалила от камней, потихоньку набирая скорость.
- Занятный ныне поход выдался, - жмурясь на солнце, припомнил купец. - Вроде и недолгий, а как вспомнишь - многолетним кажется. И ладьи обе потерял, и товар, и команду с ратью судовой. Опосля товар вернул, снова потерял, опять вернул, с судном иным оказался… А ведь до первых холодов еще ждать и ждать. Долгий поход, долгий… Сколько нам еще до границ страны здешней идти, кормчий? До тетки бронзовой?
- Дня два, коли ветер с течением не переменятся.
- Ну, ветер еще ладно, - хихикнул Будута. - А вот течение…
- Зря ржешь, холоп, - зевнул Любовод. - Мы на Волхове дважды так попадали. Покатишься вниз по реке, половину пути до Нево пройдешь, ан река вдруг повернет, да и обратно в Новгород Великий вынесет. И кабы нас одних! Многие попадали…
- Быть такого не может! Побожись, купец…
- Да обрушит Похвист на меня свой гнев, да проклянет Сварог с Даждьбогом…
- Никак, опять люди железные?
- Где?
- Да вон, на берегу!
Путники все разом кинулись к борту. И действительно, на небольшом песчаном пляже, у самой кромки воды, гарцевали несколько всадников. Но были они, к счастью, не железными, а обычными людьми, одетыми в полный чешуйчатый доспех: остроконечный шлем, медная личина, из-под которой наружу выглядывала только борода, пластинчатая бармица, ламинарная куртка, нависающая над ремнем с оружием, и ламинарная панцирная юбка. Даже кони блестели от множества медных чешуек, нашитых поверх попоны. Пятеро воинов были в броне, с длинными копьями, двое - в войлочных поддоспешниках, с обычными пиками, под наконечниками которых развевались нитяные кисточки.
- Именем Всемогущего Раджафа! - привстав на стременах, закричал один из бездоспешных воинов. - Именем Раджафа приказываю вам причалить к берегу! Немедленно! Причалить! Именем Раджафа!
- Иди ты к лешему, - себе под нос пробормотал Любовод. - Ты нас взять попробуй на воде, червяк земляной. Не достанешь. За рубежи ваши завтра уплывем, и ищи нас в степях широких, на море пенном.
- Накося, выкуси! - весело крикнул холоп, размахивая двумя фигами. - Не достанешь, дубина стоеросовая!
Всадники, получив внятный и ясный ответ, тут же развернулись и помчались прочь.
- Ага! Съели! Нас не возьмешь! Видит око, да зуб неймет!
- Успокойся, олух, - одернул Будуту кормчий. - Одно дело уйти тихо, а другое - дразнить зверя в его же норе. Беду накличешь.
- А че они могут? - презрительно хмыкнул холоп. - Селений и лодок мы тут не встречали, так что до нас им не доплыть. Верхом до нас тоже не доехать. Тут глубина сажени три, раз ладьи прошли без труда. Чего бояться?
- Того бояться, что кто-то умнее тебя оказаться может, - ответил Любовод. - Не тревожь лихо, пока тихо.
- Лихо, тихо, - отмахнулся Будута. - Покричали, да и ускакали несолоно хлебавши…
В лодке замолчали, с тревогой вглядываясь за излучину. Один поворот реки, другой. Вроде, никого. Путники вздохнули свободнее. Увы, где-то через час у крутого поворота реки, на длинном песчаном мысу, где даже травы не росло, обнаружился довольно крупный конный отряд. Около полусотни всадников в тяжелых ламинарных доспехах, почти сотня обычных легких конников, уже приготовивших луки, и десятка два странных верховых копейщиков, держащих у седла пики длиной, наверное, в четыре человеческих роста. Как их можно удержать вертикально, Олег еще представлял - ничего особенного, как лестница до четвертого этажа. Но как этакую махину опустить горизонтально и использовать в бою?
- Сейчас стрелы пускать начнут, - тихо предупредил купец. - Ты как, Ксандр, спрячешься? А то щитов у нас нет, не додумали мы это дело.
- Ничто, хозяин, - отозвался кормчий. - Лягу на спину, борт укроет. Тут весло низко, можно и так удержать.
- Коли можно, то держи… - Глядя, как конники берут луки наизготовку, Любовод сполз со скамьи вниз, на дно лодки.
- Урсула, ложись! - предупредил невольницу Середин и откинулся на спину, на соседнюю скамью. Будута вытянулся еще ниже, под скамьями.
Прошло почти полминуты, а стук стрел по судну что-то не начинался. Не сдержав любопытства, Олег выглянул краем глаза через борт. Там копейщики как раз разгонялись для атаки. Они мчались бок о бок, почти соприкасаясь стременами и вздымая брызги воды. Их громадные пики начали синхронно опускаться. Видимо, опытные воины прекрасно могли рассчитать атаку таким образом, чтобы время падения наконечника копья до уровня горизонта как раз совпало с мигом удара в цель. Зрелище казалось ведуну красивым и величественным - пока он не сообразил, что метятся точно в него.
- Тут же отмель! - крикнул он, перекатываясь к противоположному борту. Насчет укрытия за трехдюймовыми досками Олег больше не обольщался. Удар копья разогнавшегося в полный опор всадника примерно равен удару пудовой гири, сброшенной с пятиметровой высоты. Причем копье, в отличие от гири, обычно снабжено хорошо отточенным и закаленным наконечником. Борт любого бронетранспортера пробить можно, не то что доску. - Достанут до стремнины с отмели!
Ксандр, приподняв голову, ругнулся, дернул руль к себе, отворачивая к противоположному берегу, но было поздно. Всадники, влетев в реку глубже, чем по брюхо коня, уже уронили копья почти до уровня воды. Не все рассчитали атаку правильно: два копья скользнули над бортами, еще какие-то скрежетнули понизу, но судно все равно содрогнулось от доброго десятка попаданий. Тут и там, прошивая стены лодки, как игла - хрусткий папирус, внутрь корпуса входили граненые, расширяющиеся книзу наконечники. Еще мгновение - и они поползли назад, застревая этими расширениями в проделанных отверстиях. Три наконечника, правда, выскочили, и в дырочки упруго забили прозрачные струйки воды, но остальные засели накрепко, уверенно отворачивая лодку к отмели.
Олег выглянул наружу. Мокрые от брызг всадники, сделав свое дело, выбирались на берег, а от всаженных ими в борт судна копий тянулись к отряду на мысе туго натянутые веревки.
- Друже, привязь руби! - Ведун выхватил саблю, поднялся над бортом, рубанул древко одного из копий. Но толстую, в руку человека, деревяшку с одного удара не смог рассечь ни он, ни купец - а с берега наконец ударили луки, вынуждая людей спрятаться от ливня стрел внутрь лодки.
- Не достать до веревки! Далеко! - словно оправдываясь, крикнул Любовод.
- Знаю! - Олег резко выпрямился, рубанул древко по тому же месту еще раз. Копье звонко, как струна, лопнуло и отлетело в сторону, а ведун юркнул обратно, спасаясь от выстрелов. От одной привязи избавились - но еще пять неумолимо подтягивали добычу к берегу. Середин высунулся снова - но стрела, впившаяся в борт у него под головой, на уровне сердца, заставила ведуна спрятаться обратно. - Ну, други, что делать станем?
- Ксандр! - требовательно закричал купец.
- Что я могу, хозяин?! Веревка не ветер, супротив нее не выгребешь!
Под днищем лодки заскрежетала галька, судно начало заваливаться набок, качнулось. Из дыр в борту вылетели еще два наконечника, стук стрел прекратился, сменившись злобным воем.
- Прибыли, - выдохнул Олег. - Урсула, прячься!
- Я с тобой, господин!