В дальнем углу, с интересом наблюдая за боем, сидели два человека – лысый толстяк, глава работорговцев города, и давешний небритый, опьянение и простонародный говор которого куда-то подевались.
– Ах, какая женщина! – восхищенно чмокал губами толстяк, наблюдая, как Идорна валит громил одного за другим. – С каким бы удовольствием я взялся за ее дрессировку. И белокурый парень хорош – за него, после нужного обучения, богатые бабенки такие деньги отвалят…
– Их еще взять надо, – поморщился небритый, продолжая наблюдать за дракой, его что-то тревожило, но он никак не мог понять, что именно. – Великолепные бойцы, все трое. Но дрессировать эту милашку буду я.
– Ты-ы?.. – недоверчиво протянул толстяк. – Ну лови, лови… А то эти милые ребятки почти всех твоих ребят положили. Втроем! Я таких бойцов и не встречал, пожалуй.
– Хороши, ничего не скажешь. Но и я не лыком шит! На улице для них хороший сюрприз приготовлен.
– Поглядим… – скептически покачал головой толстяк. – Если бабенку возьмешь и сможешь выдрессировать, подбрось перед продажей на недельку, интересно.
– Там увидим, – неопределенно буркнул небритый.
В Стирхоле, на окраине заселенных земель, реальная власть принадлежала этим двоим, а отнюдь не императорскому губернатору, безвылазно сидевшему в своем дворце и получавшему за бездействие хороший куш и лучших рабынь.
Небритый Тход, Ведущий Ночных Охотников Стирхола, понемногу начинал сожалеть, что связался с варварами. Проклятому толстяку, – он с неприязнью покосился на собеседника, – приспичило получить девчонку, а его куда больше интересовал доспех работы древних храргов. Тходу жгло грудь желание иметь его, все еще надетый на рыжего варвара. Эти трое сволочей успели перебить больше двух десятков его лучших людей! Он опять внимательно присмотрелся к движениям дикарей, и все тело Охотника вдруг прошиб холодный пот. Он узнал эти движения! Тход медленно, весь побелев, повернулся к толстяку и прошептал:
– Я выхожу из дела.
– Что случилось? – несказанно удивился тот.
– Их движения. Они только одеты в варварскую одежду. Это Принявшие Смерть! Ты хочешь навлечь на свою голову месть ордена?
– Не-ет… – толстяка мгновенно прошиб пот.
Тход повернулся к своим людям, чтобы отдать приказ незаметно свернуть бой, но тройка варваров в этот момент прорвалась к двери и вывалилась наружу. Оттуда тут же раздался трехголосый разъяренный рев, который, казалось, не могли издать человеческие глотки. Небритый в отчаянии стукнул кулаком по столу:
– Попались-таки в мою ловушку… – пробормотал он. – Надо пойти выпустить и извиниться.
– Не-е… – протянул толстяк, томно закатывая глаза. – Раз уж попались, может, и не Принявшие. Я рискну. Уж больно девка хороша…
– Как хочешь, – пожал плечами Тход. – Тут я тебе не помощник.
С этими словами глава Ночных Охотников встал из-за стола и быстро пошел к выходу, перепрыгивая на ходу через мертвых и раненых. Толстый Тимас, потирая руки и облизываясь, поспешил за ним.
Над крыльцом трактира яростно извивались в воздухе варвары, пойманные в прочную стальную сеть, которую не брал ни меч, ни кинжал. Толстяк опередил Тхода и первым подбежал к сети, висящей высоко в воздухе. Смешно подпрыгивая на коротеньких ножках, он забегал вокруг, приговаривая:
– Ну что, попались? Ну, теперь вашу сучку выдрессируют, как с благородными фофарскими мужчинами обращаться. Тебя, белоголовый, бабенкам продадим! А ты, сволочь рыжая, в каменоломни, в каменоломни!
"Совсем с ума сошел…" – неприязненно подумал Тход и подозвал к себе бригадира своих людей.
– Уводи всех наших и быстро, пусть остаются только его люди. Мы выходим из дела.
– Почему? – удивился тот.
– Принявшие Смерть! – кивнул на сеть Тход.
Лицо бригадира скривилось, и он исчез с быстротой молнии. Однако никто не успел ничего сделать, произошли неожиданные события, которые каждому оставшемуся в живых снились потом всю оставшуюся жизнь в самых страшных кошмарах. Дико закричала девушка из сети:
– Нет!!! Нхар, не смей!!!
Поздно, разъяренный белый дракон, пойманный презренными людишками, начал обратное превращение. Никогда не умевший контролировать своих чувств, он не смог сдержать Драконьей Ярости и забыл наставления Учителя. Нхар превращался в дракона.
Потрясенные люди увидели, как стальная сеть лопнула, и оттуда выпали не три варвара, а два варвара и разъяренный белый дракон. Он рухнул прямо на толстого Тимаса, оставив от того неприятно пахнущую лепешку. А затем встал на задние лапы, распахнул белоснежные крылья, взревел так, что затряслись окна в домах, и ринулся крушить все вокруг. Оказавшиеся поблизости люди были мгновенно разорваны в клочья, когти и зубы семиметрового дракона работали с молниеносной быстротой. Он выдохнул струю пламени, поджегши несколько домов вокруг.
– Мага! Срочно зовите мага! Дракон в городе! – истошно вопил кто-то.
Воспользовавшись неразберихой, Рохарх ухватил Идорну за руку и вместе с ней рванулся в переулок. Забившись за угол, они молча наблюдали за буйством Нхара.
– Как же мы могли так глупо попасться? Как жаль мальчишку… – в голосе драконы звучали слезы.
– Не смей плакать, Идорна! – глаза Рохарха горели ненавистью. – Да, жаль! Но мы должны идти дальше и исполнить свой долг, как бы нам ни хотелось отомстить!
– Почему он не улетает? Ведь он еще может спастись! – вырвалось у девушки.
– Ярость, – коротко ответил ало-черный. – Ты разве забыла, каково это, когда ты в ярости и не помнишь себя? Мы с тобой умеем немного контролировать Драконью Ярость, а этот несчастный белый дурень еще нет!
На площадь, усеянную кусками человеческих тел и обломками зданий, тем временем выходили с разных сторон три человека в темно-серых мантиях. Маги. Нхар с радостным ревом обернулся к первому, собираясь разорвать его, но вдруг понял, что не может сдвинуться с места. Не может даже зареветь. Какая-то сила вздернула его в воздух и потащила в сторону видневшейся слева от города высокой башне.
Два дракона, содрогнувшись, с гневом и ужасом наблюдали за этим. До сих пор о магах они знали только по рассказам Учителя и даже представить себе не могли ничего подобного.
В это же время на площади, немного в стороне от трактира, зашевелились обломки, из-под которых выбрался окровавленный Тход и поковылял к ближайшему магу, надрывно вопя:
– Господин маг! Их было трое!
Маг медленно повернул к нему голову:
– А я вижу одного… – прошелестел тихий голос из-под капюшона.
Тход прошепелявил в ответ, нервно теребя пальцами полы безрукавки:
– Они были в образе людей, господин маг… Я своими глазами видел, как тот, которого вы поймали, превратился из человека в дракона.
Маг едва не подпрыгнул при этом известии и, повернувшись к остальным, начал быстро отдавать какие-то приказы.
– Та-ак!.. – в сердцах рявкнул ало-черный дракон. – Вдвоем уйти уже не удастся. Уходи! Я их задержу.
– Нет! – затряслась от ярости Идорна.
Да как он смеет предлагать такое?!
– Только вместе!
– Хорошо, девочка, попробуем, – вздохнул Рохарх. – Побежали.
Драконы помчались в сторону крепостной стены. Не осталось другого выхода, кроме как перелететь ее в виде драконов и там, снова став людьми, скрыться в лесу. Они сбивали с ног редких вечерних прохожих, слыша позади топот погони – маги поняли, что драконы бегут и разослали во все стороны поисковые отряды.
Впереди показалась очередная площадь. Рохарх поднял руку, и бегущая следом девушка остановилась. Дракон осторожно выглянул из-за угла и скрипнул зубами – все выходы перекрыты. Ало-черный на секунду задумался – необходимо любой ценой спасти Идорну, о своей жизни он уже не думал, всегда был только наполовину живым. Неплохая возможность отомстить людям, пусть даже ценой собственной жизни. Однако девочка гибнуть не должна, ей еще предстоит привести к Мастеру Серого Убийцу. Дракон злобно оскалился, глаза его загорелись красноватым огнем, он достал и повесил себе на шею медальон, до того лежавший в кармане.
– Тебе придется бежать одной, Идорна! – резко сказал Рохарх, повернувшись к ней. – Как только я начну бой, стань драконом и улетай в чащу, там опять превратись в человека. Скоро ночь и, возможно, тебе удастся уйти.
– Нет!
– Ты забыла о приказе Учителя?! – он встряхнул девушку, и она поникла. – Уходи сейчас, не смотри на мой бой. Иди, моя любимая… Беги…
Идорна положила руки на плечи Рохарха и посмотрела ему в глаза. И впервые увидела в этих глазах не ненависть, а грусть и нежность. Ало-черный наконец-то признался ей в любви. Перед смертью… Он улыбнулся и кивнул ей, девушка опустила руки, сжала кулаки, повернулась и побежала так, как никогда еще не бегала. Дракон еще несколько мгновений смотрел ей вслед, затем его глаза опять зажглись ненавистью, и Рохарх пробормотал себе под нос:
– Ну, держитесь, сволочи! Сейчас я вас озадачу.
С этими словами он двинулся обратно, туда, где пленили белого дракона. Рохарх прятался в переулки при виде бегущих стражников и тенью скользил дальше. Вот и площадь…
Маг внимательно осматривал развалины. Известие о драконах-колдунах его очень встревожило. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чем это грозит Фофару.
– Эй, маг! – окликнул его кто-то.
Он обернулся, удивленный такой непочтительностью, и увидел огромного рыжего варвара с мечом соответствующих размеров. Маг досадливо отмахнулся – что с дурака возьмешь, и вернулся к изучению развалин. Только через несколько мгновений он понял, что что-то здесь не так, и хотел было опять повернуться к варвару, но было уже поздно – свистнул меч и развалил его на две половинки. Люди на площади задохнулись от ужаса – убить мага?! Безумец! Святотатца ждала страшная и медленная смерть.
Рыжий варвар захохотал, из его левой руки вырвался кинжал, завершивший свой путь в глазу второго мага. С правой одновременно с этим метнулась тонкая стальная нить, захлестнула шею третьего и срезала его голову, как травинку. Вверх ударил поток крови. Только теперь оставшиеся в живых маги поняли – перед ними второй дракон. А он уже принимал истинный облик. Вскоре огромный, метров восьми в длину – Рохарх был гигантом даже по драконьим меркам – алый с черными разводами на спине дракон метался по площади, разрывая людей в клочья. И ни один его удар не пропадал зря.
Идорна издалека услыхала шум сражения и поняла, что ало-черный принял свой последний бой. Она коротко всхлипнула и взметнулась в воздух, вернувшись в свое тело. Перелетев через городскую стену, она рухнула в заросли неподалеку от города и снова превратилась в человека. Девушка побежала, задыхаясь и захлебываясь от рыданий, ей никогда еще не доводилось терять друзей…
Маги вскинули руки в смертном заклинании. Они не знали, что у Рохарха был с собой украденный у Учителя древний медальон, который взрывался при столкновении с магией, уничтожая все вокруг. Именно его ало-черный и достал из кармана при прощании с Идорной. Когда чуждая магия коснулась медальона, он проснулся и выполнил свою задачу.
Еще многие годы спустя жители Стирхола вспоминали о страшном взрыве, унесшем больше ста тысяч жизней и разрушившим почти весь город.
Ало-черный дракон хотя бы своей смертью сумел напоить собственную ненависть…
* * *
Идорна бежала вторую неделю. Несмотря на жертву Рохарха, оставшиеся в живых маги не поверили в смерть третьего дракона и продолжали искать беглянку. Сотни и сотни охотников прочесывали лес, воздух контролировали несколько подразделений императорской Воздушной Гвардии на грифонах. Дракона, боясь попасться, пробиралась через буреломы и так изодрала одежду, что связав ее остатки в узелок, предпочла идти дальше голой. Ни денег, ни драгоценных камней у нее тоже не осталось.
При малейшем шуме Идорне приходилось затаиваться. Счастье еще, что Учитель обучал молодых драконов маскировке в человечьих телах, и она знала, как спрятаться в самом неподходящем для того месте. Лес вокруг, благодарение Творцу, рос настолько густой и дикий, что найти беглеца было совсем не просто, и Идорна вовсю этим пользовалась. От горя, ярости и отчаяния драконочка часто плакала. Особенно вспоминая потерянных друзей. Помимо того, она была очень голодна – не умела охотиться в человеческом облике, а превращаться в дракона не рисковала.
Время шло, охотников постепенно становилось все меньше, и на восьмой день безумного бегства девушка решилась остановиться на привал – все это время она спала только урывками и отдых был необходим, как воздух. Идорна нашла удобную маленькую полянку, со всех сторон прикрытую ветвями ардоалов, и хотела было присесть, но услышала сверху шум крыльев грифона и снова метнулась в чащу.
Еще некоторое время она шла вдоль ручья, а затем увидела молодого оленя. Голод взял свое, и драконочка рванулась вперед, надеясь поймать его. Животное прыгнуло куда-то в сторону и исчезло. Идорна остановилась в недоумении. Только подойдя ближе, она поняла, что заросли скрывают невидимый сверху овраг. Идеальное место для отдыха! Никто ее здесь не найдет без собак, а их у преследователей почему-то не было. Драконочка спустилась вниз, сильно поцарапавшись при этом и вновь прокляв все на свете. Даже ни в чем не повинному Серому Дракону досталось.
Внизу оказалось на удивление уютно, порывистый холодный ветер, так досаждавший Идорне в последние дни, не достигал сюда. По дну бежал небольшой ручеек, и успокоившаяся драконочка пошла дальше. Через некоторое время она нашла ложбинку, поросшую мягкой травой, и наконец-то села. Она даже рискнула развести небольшой костерок, благо осколков кремня вокруг валялось достаточно. Сидя возле него Идорна не выдержала и, отдавшись своей боли, заплакала. Она задавала самой себе безответные вопросы, не в состоянии понять, почему люди напали на них, почему так хотели купить ее саму. Ведь драконы никого не трогали, никого не убивали и не мучили… Какую же ошибку они допустили? Что они сделали этим мерзким мягкотелым тварям? Нет, Рохарх был прав, их нужно уничтожить до последнего!
Идорна сидела, скорчившись, и тихо плакала от горя, отчаяния и голода. Поэтому не сразу заметила, что на ложбинку, где она отдыхала, вышла рыженькая человеческая самочка в бедном сером залатанном платьице с букетиком цветов в руках. Усыпанное веснушками лицо удивленно вытянулось при виде очень красивой, обнаженной и донельзя исцарапанной девушки, плачущей, уткнувшись лицом в колени. Она подошла к Идорне, и доверчиво улыбаясь, сказала:
– А почему ты плачешь? Такие красивые не должны плакать!
Дракона вскочила на ноги и с ненавистью уставилась на самочку. Та щерила свои мелкие зубенки в пародии на улыбку. Живот Идорны свело от голода. Она еще раз взглянула на самочку и подумала: "А почему бы и нет? Человек – тоже мясо!" Но при мысли об этом дракону скрутило от отвращения – Серый Дракон все-таки вбил молодым в головы, что людей есть нельзя. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Что их можно воспринимать как врагов, но не как еду. Идорна встряхнулась и рявкнула:
– Убирайся отсюда, тварь, если жить хочешь!
– Да я ничего плохого тебе не сделаю, – удивилась рыжая. – Может, ты кушать хочешь? У нас дома еще немного каши осталось. Извини, но больше ничего нет, мы не едим мяса.
Идорна удивленно посмотрела на нее. Но заподозрив ловушку, столь же грубо, как и раньше, прорычала:
– Ничего мне не нужно! Оставь меня в покое!
– Извини, если я нарушила твое уединение… – на лице самочки появилось обиженное выражение. – Я уже ухожу.
В этот момент кусты над оврагом раздвинулись, и девушки увидели два грубых мужских лица. Но мужчины заметили только рыженькую, Идорна стояла в тени под скалой и сверху ее было не увидеть.
– А это у нас еще что тут? – спросил один из охотников у другого.
– Беги! – отчаянно вскрикнула самочка и, подбежав к Идорне, так толкнула ее, что та кубарем покатилась в кусты.
Она спряталась за камнями, ругаясь сквозь зубы и потирая ушибленный бок, затем бросила взгляд вперед. Рыженькая тоже попыталась сбежать, но спрыгнувшие в овраг здоровые мужчины быстро поймали ее.
– Это она? – опять спросил первый охотник у второго.
– Не-а… – сипло ответил тот. – У той волос черный.
– А… – гнусно ухмыльнулся первый. – Ну, дык, развлечемся.
– Угу, – согласился его приятель и одним движением сорвал с пойманной девушки платье.
Дракона с отвращением наблюдала, как они разложили рыдающую рыженькую на земле и принялись по очереди насиловать. "Пусть эти поганые людишки творят друг с другом все, что пожелают, – убеждала себя Идорна, сдерживая порыв броситься на помощь. – Мне-то что за дело до них?"
Когда подонки насытились, по нескольку раз изнасиловав самочку, один из них достал нож и принялся чертить на животе истошно кричащей девушки кровавые полосы. Вопль, взметнувшийся над оврагом, рвал уши драконы, хотелось заткнуть их, и Идорна с отвращением отвернулась, желая одного – чтобы они побыстрее закончили свои гнусные развлечения и убрались восвояси.
В момент, когда охотник ударил рыженькую самочку кинжалом в живот, Идорна вдруг осознала, зачем та толкнула ее в кусты. Так что же это получается? Бедная девочка спасала совсем незнакомую ей женщину? Точнее, думала, что спасает – для драконы двое мужчин опасности не представляли, она могла справиться с ними одной рукой. Идорна задохнулась и рванулась из-за камней, но было уже поздно. Да, она почти мгновенно свернула шеи охотникам, только рыженькой самочке это помочь уже не могло…
Раскаяние и стыд заставили дракону опуститься на колени возле замученной по ее вине девушки – ни разу в жизни ей еще не выпадало испытывать такие чувства. Умирающая подняла наполненный пресмертный тоской взгляд на Идорну и едва слышно прошептала:
– А я думала, что драконы добрые…
Растерянная Идорна, не понимая, откуда девушка могла узнать, что она дракон, начала что-то спрашивать, но рыженькая самочка уже ничего не могла ответить, ее глаза были устремлены в пустоту… Дракона осторожно закрыла их ладонью и тихо заплакала, проклиная собственную бесчувственность. Затем похоронила самочку, завалив тело камнями и замаскировав могилу дерном.
Оттащив трупы охотников в сторону и тоже завалив их камнями, Идорна вернулась на поляну и натащила на нее побольше дерна, скрывая следы происшедшего. В одной из сумок насильников она нашла кусок вяленого мяса с сухарями и впервые за неделю нормально поела. Затем отошла по дну оврага подальше, нашла небольшую полянку за кустами и легла. Но заснула нескоро – перед глазами стоял устремленный на нее укоряющий взгляд умирающей самочки. А в ушах звучало и звучало: "Я думала, что драконы добрые…"