- Я видел видеокассету. - Натан кивнул на открытый ящик с футлярами DVD. - Я знаю, кто она сейчас, но мне все равно. Я все еще люблю ее и верну ее.
- Какая, на хуй, разница? - заорал этот трижды проклятый фотограф за спиной у Волка. - Все это не дает права этим длинноухохим королевским уродам ломать мою дверь и крошить мои вещи. Я американец, и плачу налоги! Они не могут…
Раздался громкий звук от падения, когда фотографа отшвырнуло на сломанную стенную панель. Это заставило его замолчать.
- Сэр, не могли бы вы отойти? - Боуман начал осторожно подниматься по лестнице, прежде чем Волк ему ответил.
Он отодвинулся, чтобы пропустить полицейских.
Полицейские обозрели выбитое окно, видеозапись Тинкер в саду, выбитую дверь, разбитый видеоэкран, сейчас запятнанный кровью, и папарацци с разбитым носом в руках Темного Урожая.
- Как раз вовремя, - закричал фотограф. - Уберите от меня этих громил!
- Пожалуйста, отойдите от него, - сказал Боуман Урожаю, опустив руку, и положив ее на кобуру. Он повторил приказ на плохом эльфийском. - Naeba Kiyau.
- Он будет арестован. - Волк хотел прояснить дальнейшую судьбу фотографа, прежде чем передать его полицейским. - А живущие в этих зданиях будут эвакуированы, чтобы я мог их уничтожить.
- Вы не имеете права этого делать. - Боуман достал наручники. - В соответствии с договором…
- Договор не имеет юридической силы. Сейчас я являюсь законом в Питтсбурге, и я заявляю, что это человек будет заключен пожизненно, а эти здания будут разрушены.
- Хер тебе, - выплюнул слова Черновский. - В Питтсбурге мы являемся законом, и ты виновен во взломе и незаконном проникновении, нападении и нанесении побоев, и я уверен, что смогу придумать что-нибудь еще.
Черновский потянулся к руке Волка, и внезапно три меча коснулись его горла.
- Нет! - крикнул Волк, спасая полицейского от смерти.
В тишине, которая внезапно заполнила дом, прозвучала запись голоса Тинкер:
"О боги, да, вот так, о, как хорошо"
Боуман перехватил Черновского, который с рычанием рванулся вперед. - Черновский! - Боуман толкнул его к стене. - Просто смирись с этим! Он богат и могущественен, и она с ним трахается. Что из этого не имеет для тебя значения? Он катается на Роллс-ройсе и все эльфы Питтсбурга лижут ему пятки. Ты думаешь, какая-либо сука выберет тупого поляка вроде тебя, когда она может получить его?
- Он может иметь, кого хочет. Она была моей.
- Ни хера она не была, - проворчал Боуман. - Если бы ты хоть раз спал с ней, об этом знали бы все букмекеры Питтсбурга. Ты всегда проигрывал пари, Натан. Ты был слишком глуп для нее - и слишком туп, чтобы это осознать.
Черновский сверкнул глазами на напарника, потемнел лицом, но перестал сопротивляться, и встал прямо, тяжело дыша от ярости.
Боуман с минуту изучал своего напарника, прежде чем спросить: - Мы снова при деле?
Черновский кивнул и вздрогнул, когда запись голоса Тинкер донесла до них мягкий бессловесный стон наслаждения.
Боуман шагнул к разбитому видеоэкрану, что-то нажал и звук исчез. - Вице-король, нам это нравится не больше чем вам, но согласно международному праву, по договору, подписанному пять лет назад, этот подонок имеет право делать такие записи.
- Сейчас он находится под действием эльфийских законов, и то, что он сделал - непростительно.
- Ваш народ не имеет технологий, способных это делать, - махнул рукой на стену Боуман. - Значит, вы не имеете законов, регулирующих вопросы, касающиеся цифровых изображений.
Волк усмехнулся, услышав обычные человеческие увертки. - Почему вы, люди, придираетесь к правосудию по мелочам? Неужели вы не видите, что вы разрываете его на клочья, пока оно вообще не перестает иметь какое-либо значение? Есть правильное поведение, а есть неправильное. Это - неправильное.
- Я не имею прав решать, вице-король. Я всего лишь полицейский. Я знаю только человеческий закон, и, насколько я знаю, он все еще действует.
- Договор гласит, что любой человек, оставшийся на Эльфдоме во время Отключения, находится под действием эльфийской юрисдикции. Орбитальные врата разрушены, и Отключение теперь будет постоянным.
Лицо Боумана стало бесстрастным. - До тех пор пока мое начальство это не подтвердит, я должен действовать по обычным правилам, и я не имею полномочий арестовать этого человека.
- Тогда я казню его прямо здесь.
- Я могу посадить его в охраняемое помещение, - заявил Боуман.
- Если это охраняемое помещение означает маленькую камеру без окна, я готов пойти на это, - сказал Волк.
- Посмотрим, что мы сможем сделать. - Боуман направился к фотографу, чтобы надеть на него наручники.
Внезапно Волк почувствовал глубокую, но странно далекую вибрацию, как если бы была натянута и отпущена тетива лука, отразившись на его чувствах. Он узнал это ощущение - кто-то поблизости взывал к силе магических камней клана Ветра. Волк подумал, что он и Тинкер были единственными домана клана Ветра в Питтсбурге - а он не учил Тинкер даже основным заклинаниям…
Когда вибрация повторилась, забирая силу камней, его наполнила холодная уверенность. Это могла быть только Тинкер.
* * *
Тинкер и ее секаша приблизились к дальнему краю Призрачных земель, опять попав в Питтсбург, но на противоположной стороне долины. Дорога взбиралась на крутой холм серией резких изгибов. Когда они пересекли треснувший тротуар, Штормовая Песня засмеялась и указала на предупредительный дорожный знак желтого цвета. Он изображал грузовик, готовый опрокинуться при резком повороте - обычный знак в Питтсбурге - но кто-то добавил к обозначению надпись.
- Что тут написано? - спросил Пони.
- Осторожно - грузовики-акробаты! - Перевела на эльфийский язык английский текст Штормовая Песня.
Остальные захохотали и продолжили движение, внимательно осматривая смешанный лес.
- Ты знаешь английский? - Тинкер поравнялась со Штормовой Песней.
- До последней ебаной буквы! - ответила Штормовая Песня с верной насмешливой интонацией, которая вполне подходила к такому глупому вопросу.
Удивленная Тинкер споткнулась и чуть не упала. Штормовая Песня поддержала ее за руку и взглядом предупредила ее быть осторожней. Большую часть времени, проведенного с секаша Ветроволка, Тинкер практиковалась в высоком эльфийском языке, до невозможности вежливом. Сейчас Штормовая Песня как будто сбросила сплетенную из слов маску.
- За последние двадцать с чем-то лет, я нажала каждую кнопку, какую могла, чтобы остаться в Питтсбурге, - продолжила Штормовая песня, - даже если это значило кланяться этой заносчивой суке, Воробьихе.
- Почему? - Тинкер все еще спотыкалась. Многие эльфы впервые изучили английский в Англии во времена Шекспира, и имели забавный акцент, даже если они и исправили порядок слов в предложениях и выбор слов. Штормовая Песня говорила на правильном Pitsupavute, как будто этот язык был ей родным.
- Мне нравятся люди. - Штормовая Песня перешагнула одним длинным шагом через упавшее дерево и остановилась, чтобы предложить руку Тинкер - автоматический жест вежливости, который казался очень неуместным сейчас. - Им похуй, что могут подумать остальные. Если они хотят что-то, что они считают подходящим для себя, их не волнует, что об этом подумает остальной ебаный мир.
Тинкер удивила горечь в голосе воина. - А чего бы хотела ты?
- Я не была уверена, хочу ли я быть секаша, - она пожала плечами как человек, вместо того, чтобы прищелкнуть языком, как бы это сделал эльф. - Сейчас у меня сомнений нет. Ветроволк дал мне год, чтобы прочистить мозги. Мне нравится быть секаша. Так что у меня… как говорят люди… сложности с этим.
Это объясняло короткую стрижку, голубую окраску волос и легкий налет бунтарства, который в ней чувствовался.
Внезапно Штормовая Песня крутанулась влево, толкая Тинкер себе за спину и одновременно выкрикивая горловую команду для активации магических щитов. Через голубые татуировки на ее руках хлынула магия и вспыхнула мерцающим голубым светом, который окружил ее тело. Штормовая Песня выхватила свой меч из железного дерева и согнулась в стойке готовности.
Тут же другие секаша активировали свои щиты и выхватили мечи, сгрудившись вокруг Тинкер. Они внимательно осматривали окружающую местность, но пока ничего видно не было.
Они находились в ненаселенной части Края, где молодые железные деревья смешивались с земным лесом и колючим кустарником, образуя практически непроходимую чащобу. Они стояли на оленьей тропе, шириной в одного человека, извивавшейся между плотным подлеском. В какой-то момент все замолчали и замерли. Тинкер осознала, что даже птицы затихли; даже они не хотели привлечь внимание того, что испугало Штормовую Песню.
Пони сделал жест левой рукой на Языке клинков.
- Что-то собирается напасть, - прошептала Штормовая Песня на эльфийском, опять становясь секаша. - Что-то большое. Я не знаю, как скоро.
- Yatanyai? - Прошептал Пони слово, которое Тинкер не узнала.
Штормовая Песня кивнула.
- Что она видела? - прошептала Тинкер.
- То, что будет, - Пони махнул рукой, показывая, что они должны возвращаться путем, которым пришли. - У нас уязвимая позиция. Мы должны отступить к…-
Что-то огромное и извилистое как змея вырвалось из теней. Прежде чем Пони прыгнул между ней и монстром, Тинкер успела заметить чешую, шипастую голову, и пасть, полную зубов. Существо ударило Пони, швырнув его на землю, его щиты вспыхнули, поглотив силу удара. Оно рванулось к Тинкер, но на его пути уже была Штормовая Песня.
- Ну нет, не пройдешь! - женщина-секаша отразила попытку зверя жестоко укусить Тинкер. - Назад, доми, его привлекаешь ты!
Незаметным взгляду движением зверь сбил Штормовую Песню с ног, вцепившись зубами в ногу, щиты сверкнули как бриллиант, между его зубов. Клинки взмахнули мечами и закричали, пытаясь отвлечь тварь. Отпустив Штормовую Песню, существо прыгнуло, угнездившись высоко на стволе дуба. Когда оно замерло там, Тинкер в первый раз рассмотрела его полностью.
Оно было длинным и узким; двенадцать футов от носа до кончика хлещущего как бич хвоста. Несмотря на лохматую гриву, его шкура выглядела как кроваво-красная змеиная чешуя. С длинной шеей и короткими лапами, существо имело странные пропорции: голова казалась слишком большой для его тела, с мощной пастью, полной бесчисленными игольчатыми зубами. Вцепившись в ствол массивными когтями, оно шипело на них, оскалив зубы.
Его грива поднялась, как шерсть на загривке у собаки, и над зверем замерцал туман, словно волны тепла поднялись с горячего асфальта. Своими чувствами домана Тинкер ощутила присутствие магии, как будто по коже пробежало статическое электричество. Второй Клинок, Идущий По Облаку, выстрелил из пистолета. Пуля ударила в туман - вызвав вспышку в месте удара - и просто упала на землю. Тинкер почувствовала, как ощущение магии усилилось, когда кинетическая энергия пули перешла в энергию заклинания, подпитывая его.
- Это щит! - предупреждающе закричала Тинкер. - Попадания только усиливают его.
Штормовая Песня встала на ноги, подавив крик боли. - Бегите, я задержу его!
Пони поймал Тинкер за поднятую руку и частью понес, частью потащил ее через кустарник.
- Нет! - закричала Тинкер, зная, что если бы не вопрос ее безопасности, остальные бы не бросили одну из них.
- Доми, - Пони пытался заставить ее бежать быстрее. - Если мы не можем достать его, у нас нет шансов его убить.
Тинкер лихорадочно думала. Как можно причинить вред тому, кого ты не можешь достать, но кто может укусить тебя? Подожди-ка, может это и есть ответ! Она выхватила пистолет из кобуры Пони и резко вырвалась из его хватки. Здесь, под высокими железными деревьями, колючие кусты выросли высоко, и животные протоптали в кустарнике тропинки, больше похожие на тоннели. Нырнув вниз, Тинкер направилась обратно к раненой секаша, держа пистолет, казавшийся огромным в его руках. Шипы царапали ее голые руки и цеплялись за волосы.
- Тинкер доми! - кричал позади нее Пони.
- Его щит не прикрывает пасть! - заорала она в ответ.
Она вырвалась на открытое место, обнаружив Штормовую Песню, прижавшуюся к дереву и отчаянно отражавшую натиск зубов и когтей зверя. Тварь отбила в сторону ее меч и прыгнула, открыв пасть.
Тинкер закричала, привлекая его внимание, и нажала на спусковой крючок. Она вообще не целилась и пуля со свистом влетела в кусты, никуда не попав.
Когда зверь повернулся, чтобы встретить ее, и Штормовая Песня предупреждающе крикнула - бессловесный крик гнева, боли и страха - Тинкер осознала слабые стороны ее плана. Ей нужно было сунуть пистолет в пасть твари, перед тем как стрелять.
- Вот, блядство.
Ощущение было такое, как будто ее ударил товарный поезд. Мгновение зверь бежал к ней, а затем все смешалось в дикой неразберихе темноты и света, пожухлой листвы, острых зубов и крови. Все застыло, когда зверь прижал ее к земле одним большим когтем. Затем тварь потянула - не через кожу или мышцы, а где-то глубже внутри, что-то неосязаемое, о существовании которого она и не подозревала. Через нее потоком хлынула магия - горячая и могущественная как электричество - кажущийся бесконечным поток непонятно откуда, направленный в монстра - а она была всего лишь каналом.
Пистолет она потеряла в суматохе. Она ударила зверя по голове, пытаясь сбросить его, пока магия лилась через нее. Массивная пасть сомкнулась на ее кулаке - и внезапно чудовище замерло - зубы твердо держали ее руку, но не прорывали кожу. Глаза твари расширились, как будто удивляясь, видя Тинкер под собой и руку в своей пасти. Она тяжело дышала, безмерно испуганная, пока магия продолжала проходить через ее кости и кожу. Ее рука казалась такой маленькой в пасти, полной зубов.
Над ней возник клинок меча, острие давило на щиты твари, направленное в ее правый глаз. Острие двигалось вперед медленно, как будто проходя через что-то реальное.
- Отойди от нее, - рычал Пони, всем весом давя на меч, мало-помалу проталкивая его через щит. - Сейчас же!
На какой-то момент они, казалось, завязли в янтаре - чудовище, Пони, она - удерживаемые на месте и неподвижные. Затем откуда-то сверху раздался высокий вибрирующий свист, взорвав янтарь. Тварь отпустила ее руку и отпрыгнула назад. Тинкер рванулась в другом направлении. Пони поймал ее, крепко обхватил свободной рукой, его щиты перетекли на ее тело, полностью ее окружив.
- Я ее держу! - крикнул он и двинулся назад, другие сомкнулись вокруг них.
Свист послышался снова, звук был таким резким и проникающим, что даже чудовище посмотрело наверх.
Кто-то стоял на мосту Вестингхауза, который соединял берега ручья, на таком расстоянии выглядя куклой. На фоне летнего синего неба, его фигура выглядела темным силуэтом - слишком далеко, чтобы различить, кто это был: человек, эльф или Они. Свист вибрировал и, сконцентрировавшись на звуке, Тинкер поняла, что он имел две ноты, соединенные вместе, и звучавшие резким диссонансом.
Монстр потряс головой, как будто звук причинял ему боль и запрыгал прочь, направляясь к мосту, так быстро, что казалось, он телепортировался с места на место.
Свистун раскинул большие черные крылья, снимая все вопросы о его расе. Тенгу. Шпионы Они, созданные скрещиванием Они с воронами. Тинкер догадывалась, кто это - Рики. Чего она не могла понять, так это почему он их спас, или - как.
- Доми, - убегающего тенгу и его чудовищного преследователя заслонил Пони. Он внимательно осмотрел ее руки, затем потянул ее за одежду, внимательно ее изучая. - Ты ранена.
- Правда?
- Да, - он достал белый льняной платок, который он прижал к больному месту на ее голове. - Тебе следует сесть.
Она хотела спросить "почему", но внезапно у нее потемнело в глазах, и она начала падать.
Глава 2: НАДО СПРОСИТЬ АЛИСУ
Тинкер долго падала в темноте.
Она очнулась на опушке леса около дома Лейн; блестели в лунном свете огромные белые купола Обсерватории. Рядом с ней стоял, величественный как собор, лес железных деревьев. В ночном лесу сверкнуло что-то белое, излучавшее сияние в форме человеческой фигуры. Как мотылек, Тинкер направилась на свет, входя в лес.
Впереди нее внезапно возникла фигура женщины, одетой в эльфийское платье, которое светилось так, как будто оно состояло из оптоволокна, которым накрыли источник света - свечение пробивало насквозь сумрак леса. Фигура была настолько яркой, что на нее было больно смотреть. Глаза женщины закрывала красная лента, спускаясь по платью вниз; красное на белом. Достигнув земли, лента извивами уходила вдаль.
Она подошла к Тинкер, и, как масло в тряпку, в нее просочилось знание, что эта женщина ей знакома, и они кого-то ищут вместе. Вдали раздавался глухой стук, похожий на стук топора по дереву.
- Он знает пути, извилистые пути, - сказала женщина, когда они продолжили поиски этого таинственного существа. - Ты должна поговорить с ним. Он скажет тебе, какой путь выбрать.
- Мы ищем не в том месте, - окликнула ее Тинкер.
- Мы упали в нору и провалились в зеркало, - крикнула женщина в ответ. - Он здесь! Ты должна только увидеть!
Тинкер всмотрелась в лес и увидела темную фигуру, бесшумно двигавшуюся между деревьями, не отставая от них. Это была хрупкая женщина в черном траурном платье. Черная кружевная вуаль скрывала ее глаза. По лицу свободно стекали слезы. У ее ног расположились черные ежи, обнюхивая пожухлую листву на земле. В кронах деревьев, окружавших Черную женщину и ежей, виднелось множество ворон. Птицы перелетали с ветки на ветку, хрипло крича: "Потеряно! Потеряно!"
- Черная женщина знает о нем все, - сказала Тинкер. - Почему бы не спросить ее?
- Она потерялась в своем горе, - прошептала на ухо Тинкер Белая женщина. - Между вами нет связи. А у нее нет голоса, который бы ты выслушала.