Вольф неудержимо рвался вперед. Делая в пути лишь короткие остановки для отдыха, они наконец достигли густого леса Раухвальд. Там им пришлось ползком пробираться под спутанными ветвями терновника и преодолевать непролазные кусты. Суставы ныли, колени кровоточили, и в конце концов Хрисеида рухнула без сил. Вольф собрал несколько горстей ягод. Они проспали всю ночь, а утром вновь пустились в путь на четвереньках. К тому времени, когда Роберт и Хрисеида преодолели Раухвальд, на их телах не осталось живого места. Но, несмотря на опасения Вольфа, на другой стороне леса их никто не ждал.
Это и еще одно обстоятельство несказанно обрадовали его. Он наткнулся на доказательство того, что гворлы тоже шли этой дорогой. На колючках терновника они находили клочья жесткой шерсти и обрывки ткани. Несомненно, это Кикаха специально отмечал путь на тот случай, если Вольф последует за ними.
Глава 15
Через месяц Вольф и Хрисеида добрались до подножия монолита Дузвилнававы. Они знали, что находятся на верном пути, так как до них доходили слухи о гворлах. Им даже довелось говорить с людьми, которые видели чудищ издалека.
- Не понимаю, почему гворлы ушли без рога, - недоумевал Вольф. - Может быть, они собираются спрятаться в пещере на склоне горы, а затем вернуться, когда их перестанут искать.
- Или, возможно, они имеют приказ властителя, - добавила Хрисеида. - Приказ привести к нему сначала Кикаху. Он надоел ему, как насекомое в ухе, и властитель, наверное, приходит в бешенство при одной лишь мысли о нем. Очевидно, он хочет убрать Кикаху с дороги перед тем, как отправить гворлов за рогом.
Вольф согласился с ней. И может быть, властитель сам собирался спуститься из дворца по тросам, которыми пользовались гворлы. Хотя это казалось маловероятным - властитель побоялся бы застрять здесь навсегда. Он не мог доверять своим гворлам. А вдруг они отказались бы поднимать его назад?
Роберт осмотрел величественные вершины Дузвилнававы - на этой горе мог бы уместиться целый континент. По словам Кикахи, ее высота в два раза превышала монолит Абхарплунта, который поддерживал ярус Дракландии. Она тянулась ввысь более чем на шестьдесят тысяч футов, а существа, обитавшие на карнизах, в нишах и пещерах, не уступали в мерзости и кровожадности стражам других монолитов. На поверхности Дузвилнававы, неровной, иссеченной ветрами и дождем, изрезанной трещинами, имелась огромная впадина, похожая на темный зевающий рот - казалось, некий гигант готов проглотить любого, кто осмелится досаждать ему.
Осмотрев дикие скалы и оценив их неописуемую высоту, Хрисеида невольно поежилась. Она ничего не сказала, так как давно перестала жаловаться и выказывать страх.
Может быть, она беспокоилась не за себя, подумал Вольф, а за жизнь, которая зарождалась в ней. Хрисеида не сомневалась в своей беременности.
Он обнял ее и поцеловал.
- Я хотел бы начать подъем немедленно, но нам придется потратить несколько дней на приготовления. Мы не справимся с этим чудовищем, если не отдохнем как следует и не запасем еды.
Три дня спустя, облаченные в прочную одежду из оленьей кожи, заготовив веревки, оружие, крюки для восхождения и мехи с водой и едой, они начали подъем. Рог Вольф положил в мягкий кожаный мешок за спиной.
Через девяносто один день они достигли примерно середины пути. Чуть ли не на каждом шагу им приходилось сражаться с гладкой вертикалью, непрочными предательскими скалами и многочисленными хищниками: змеями-многоножками, одну из которых они видели на Таяфаявоэде, волками с огромными цепкими лапами, каменными обезьянами размером со страуса и мелкими, но смертельно опасными глотопадами.
Роберт и Хрисеида добрались до вершины Дузвилнававы. Через сто восемьдесят шесть дней с начала путешествия. Оба они изменились и душой, и телом Вольф еще больше сбросил вес, но в то же время к его силе прибавилась удивительная выносливость. На лице и теле появились шрамы, оставленные глотопадами, каменными обезьянами и топороклювами. Его ненависть к властителю стала еще сильнее, когда примерно на высоте десяти тысяч футов у Хрисеиды произошел выкидыш. Этого следовало ожидать, но, не будь в их жизни властителя, им бы не пришлось карабкаться вверх по чудовищной скале.
Еще до подъема на монолит испытания, выпавшие на долю Хрисеиды, закалили ее физически и психически, но неприятности, поджидавшие их на Дузвилнававе, превосходили прежние беды, и Роберт боялся, что она может не выдержать. Однако Хрисеида оказалась на редкость мужественной, и Вольф окончательно убедился в том, что у нее сильный характер. Тысячелетнее влияние беззаботной жизни в Саду сошло, как старая кожа. Покорив монолит, Хрисеида вновь превратилась в ту женщину, которую вырвали из жестокой и суровой жизни древних эгейцев. Но теперь она стала намного мудрее.
Добравшись до вершины монолита, Вольф решил несколько дней посвятить отдыху. Он охотился, подтягивал луки, заготавливал стрелы и без устали высматривал в небе орлиц. После разговора с Фтией недалеко от разрушенного города у реки Газирит он больше не встречался с ними. Но ни одна красноголовая птица с зелеными перьями так и не появилась, и, тяжело вздохнув, Роберт решил пробираться через джунгли. Как и в Дракландии, края грани покрывал тысячемильный пояс непроходимых лесов. За ними начиналась Атлантида. Если не считать площади, занимаемой монолитом в центре яруса, на его территории могли бы разместиться Германия и Франция.
Роберту хотелось рассмотреть колонну, на которой находился дворец властителя. Кикаха говорил, что его можно увидеть с края грани. Но весь горизонт застилало огромное темное облако, которое кромсали яркие молнии. Идаквиэзурхруз скрывала мгла. И сколько бы раз Вольф ни поднимался на высокие холмы или ни забирался на исполинские деревья, он так его и не увидел. Прошла неделя, но грозовые облака продолжали окутывать саваном каменный столп. Это встревожило Роберта: за все три с половиной года, прожитые на этой планете, он не видел такой грозы.
Прошло пятнадцать дней, а на шестнадцатый, пробираясь по узкой заросшей тропе, они нашли обезглавленный труп. В ярде от тела в кустах лежала покрытая тюрбаном голова хамшема.
- Значит, Абиру тоже идет по следу гворлов, - задумчиво произнес Вольф. - Может быть, покинув замок фон Элгерса, гворлы унесли его сокровища. Или он думает, что рог находится у них.
Через полторы мили они наткнулись на хамшема с распоротым животом, из которого торчали внутренности, и человек был еще жив. Вольф попытался расспросить его, но понял, что несчастный уже отходит в мир иной. Он избавил его от мук, заметив, что Хрисеида при этом даже не отвернулась. Роберт заткнул за пояс нож и подобрал кривую хамшемскую саблю. Он чувствовал, что она ему скоро пригодится.
А еще через полчаса Вольф услышал впереди крики. Путешественники поспешили укрыться в кустах. Вскоре на тропу выбежали Абиру и два хамшема, а за ними по пятам вприпрыжку неслась смерть в образе трех приземистых негроидов с разрисованными лицами и длинными курчавыми, выкрашенными в алый цвет бородами. Один из них метнул копье - оно мелькнуло в воздухе и вонзилось в спину хамшема. Тот без звука рухнул наземь и заскользил по мягкой влажной земле, как парусник, уплывающий в вечность, с копьем в спине вместо мачты. Двое его приятелей решили принять бой и остановились.
Вольф был восхищен ловкостью и мужеством, с которыми сражался Абиру. Вскоре его спутник пал с копьем в груди, но Абиру продолжал махать саблей. Он убил двух дикарей, а третий обратился в бегство. Как только негроид исчез, Вольф бесшумно подкрался к хамшему сзади и ударил его ребром ладони по руке. Хамшем выронил ятаган.
Увидев Вольфа, он так испугался и удивился, что потерял дар речи. А при виде вышедшей из кустов Хрисеиды еще больше выпучил глаза. Не дожидаясь, когда Абиру придет в себя, Вольф спросил его, что здесь происходит, и тот, сделав над собой усилие, заговорил. Все произошло так, как Роберт и предполагал. Преследуя гворлов со своими людьми и множеством шолкинов, в нескольких милях отсюда Абиру настиг их. Вернее, гворлы устроили своим преследователям засаду, и в ходе стычки добрая треть хамшемов погибла или была ранена. Гворлы же, которые метали ножи из-за деревьев и кустов, обошлись без потерь.
Хамшемы дрогнули и побежали, надеясь сразиться с гворлами в более удобном месте - если таковое попадется на пути. Но внезапно беглецы и преследователи наткнулись на орду черных дикарей.
- И скоро кто-нибудь из них вернется за тобой, - заметил Роберт. - А что произошло с Кикахой и фунемом Лейксфалком?
- О Кикахе я ничего не знаю. С гворлами его нет. А вот идшский рыцарь с ними.
Вольф задумался. Что делать с Абиру? Вольф привык убивать противника в честном бою. К тому же ему хотелось как следует расспросить хамшема обо всем. Роберт чувствовал, что работорговец не тот, за кого себя выдает. Подталкивая пленника острием ятагана, Вольф повел его по тропе. Абиру заупрямился и закричал, что их могут убить, но Вольф приказал ему заткнуться. Через несколько минут послышались крики и стоны. Путники перебрались через мелкий ручей и оказались у подножия крутого высокого холма.
Каменистую поверхность изредка разнообразила скудная растительность. Вдоль тропы, вьющейся вверх по холму, валялись мертвые и раненые гворлы, хамшемы, шолкины и дикари. Почти у самой вершины, окруженные кольцом черных тел, прижавшись к скале под двумя нависающими огромными камнями, сражались трое - гворл, хамшем и идшский барон. Не успели Вольф и Хрисеида ступить на тропу, как хамшемский воин пал, пронзенный несколькими копьями, наконечники которых напоминали размерами лопату. Вольф велел Хрисеиде вернуться. В ответ она натянула тетиву и выпустила стрелу. Один из дикарей покатился по склону с древком в спине.
Вольф мрачно усмехнулся и тоже натянул свой лук. Выбирая тех, кто находился с краю толпы, они с Хрисеидой сумели уложить двенадцать дикарей. И тут их заметили: один из дикарей случайно оглянулся и увидел упавшего собрата. Он закричал и начал дергать за руки тех, кто стоял рядом. Дикари завопили и, потрясая копьями, помчались вниз. Большая часть чернокожих продолжала атаковать гворла и идша. Прежде чем дикари добежали до середины склона, четверо из них свалились на землю.
Затем еще трое упали, пронзенные стрелами, и, перелетев через голову, покатились вниз. Оставшиеся шестеро потеряли желание вступать в рукопашный бой. Они остановились и метнули в лучников копья, но расстояние оказалось слишком большим, и те, без труда увернувшись, ловко и хладнокровно подстрелили еще четверых. Двое уцелевших вопя побежали назад. Но добраться до своих им не удалось, хотя один из туземцев получил ранение лишь в ногу.
К тому времени пал гворл. Фунем Лейксфалк остался один против сорока дикарей. Его небольшое преимущество заключалось в том, что негроиды могли нападать на него только по двое. Стены из валунов и баррикада из трупов не позволяли наброситься на него всем сразу. Фунем Лейксфалк проворно орудовал окровавленным ятаганом и громко пел боевую идшскую песню.
Вольф и Хрисеида нашли небольшое укрытие за двумя обломками скалы и возобновили атаку с тыла. Когда пятеро дикарей упало замертво, колчаны стрелков опустели.
- Вытаскивай стрелы из трупов и используй их вновь! - закричал Роберт. - А я пойду ему на помощь.
Он подобрал копье и побежал к вершине, надеясь, что дикари в пылу схватки не заметят его. Обогнув холм, Вольф увидел двух дикарей, затаившихся на валунах. Навес из огромных камней мешал им прыгнуть на спину рыцаря, и они ждали момента, когда он выйдет из-под своей защиты.
Роберт метнул копье и попал одному из них в ягодицу. Дикарь закричал и свалился со скалы, надо полагать, прямо на своих сородичей. Другой вскочил, повернулся - и, получив удар ножом в живот, упал со скалы спиной вниз.
Вольф нашел камень побольше и потащил его к краю скалы. Подняв камень над головой, он подошел к обрыву и, крикнув, бросил глыбу вниз. Услышав крик, туземцы подняли головы - и увидели летящий на них камень. Он проломил головы по крайней мере троим и покатился вниз по холму. Остальные в панике начали разбегаться. Возможно, они решили, что Вольф не один. Или недисциплинированные воины дрогнули, заметив свои огромные потери. Вид перебитых стрелами сородичей усилил общую панику.
Роберт надеялся, что они не вернутся. Чтобы подлить масла в огонь, он спрыгнул вниз, схватил все тот же валун и кинул его вдогонку убегавшим. Тот запрыгал вниз по склону словно волк за кроликами, и, перед тем как достичь подножия, раздавил одного из беглецов.
Хрисеида, укрывшись за скалой, выпустила вслед дикарям еще две стрелы.
Вольф повернулся к барону - тот лежал на земле с копьем в груди. Его лицо было серым, из раны струилась кровь.
- Это вы! - слабо воскликнул он. - Человек из другого мира! Вы видели, как я сражался?
- Я видел все. Вы бились, как истинный воин Иисуса, мой друг. Мне никогда еще не доводилось присутствовать при столь великом сражении. Наверное, вы убили не меньше двадцати врагов.
- Двадцать пять. Я считал.
Фунем Лейксфалк едва заметно улыбнулся, затем его улыбка стала шире.
- Мы оба чуть-чуть преувеличили истину, как сказал бы наш друг Кикаха. Впрочем, это действительно был великий бой. Я сожалею лишь о том, что пришлось сражаться одному, без друзей, почти безоружным, и никто не узнает, как фунем Лейксфалк покрыл свое имя славой - неважно, что ему пришлось биться с ордой вопящих голых дикарей.
- Люди узнают о вас, - ответил Роберт. - Когда-нибудь я расскажу им об этом.
Ему не хотелось давать пустых обещаний. И Вольф, и идш знали, что смерть подстерегает их за любым поворотом, нетерпеливо вынюхивая след.
- Скажите, вам известно, что случилось с Кикахой? - спросил Роберт.
- А-а, с этим ловкачом? Однажды ночью он избавился от своих цепей. Кикаха попытался освободить и меня, но ему это не удалось. И он ушел, пообещав вернуться и выручить меня. Наверное, он так и сделает, но будет слишком поздно.
Вольф окинул взглядом холм. По склону поднималась Хрисеида, неся несколько извлеченных из трупов стрел. Оставшиеся в живых дикари столпились у подножия и оживленно заговорили между собой. Из джунглей показалась еще одна группа чернокожих, спешивших на помощь своим сородичам. Вскоре отряд туземцев снова насчитывал сорок воинов. Главным у них был человек, облаченный в перья и страшную деревянную маску. Он трещал трещоткой, прыгал взад и вперед и, похоже, что-то говорил.
Идш спросил Роберта, что происходит. Тот рассказал ему о том, что видел. Идшский рыцарь что-то тихо зашептал.
- Больше всего на свете мне хотелось сражаться рядом с вами, барон Вольф, - услышал Вольф, склонившись к самым губам барона. - О, какой прекрасной была бы пара благородных рыцарей… в доспехах, с могучими мечами… S'iz kalt.
Его губы перестали шевелиться и начали синеть. Роберт встал и огляделся. Со всех сторон к вершине холма двигались дикари, отрезав путь к отступлению. Вольф стал перетаскивать тела и складывать их штабелями. В глубине души он надеялся, что негроиды станут нападать на него по одному или хотя бы по двое. И если он перебьет пару десятков, они поостынут и уберутся восвояси. Эта слабая надежда не имела под собой никаких оснований - слишком уж упорны были дикари, и даже большие потери могли не устрашить их. Кроме того, они могли окружить холм и дождаться, пока голод и жажда выгонят Вольфа и Хрисеиду из убежища. Добравшись до середины холма, туземцы остановились. Человек в деревянной маске что-то прокричал - и они вновь быстро полезли вверх по склону. Роберт и Хрисеида ждали. Наконец брошенные копья зазвенели о края валунов и вонзились в баррикаду из мертвых. Вольф выстрелил дважды, Хрисеида - трижды. И каждая стрела попала точно в цель.
Роберт выпустил последнюю стрелу. Она вонзилась в маску вождя, и тот кубарем покатился вниз. Однако вскоре он вновь стоял на ногах. Не обращая внимания на кровь, струящуюся из-под маски, вождь опять повел своих воинов в атаку.
И вдруг из джунглей донесся жуткий вой. Дикари остановились, обернулись и застыли, всматриваясь в окружавшие холм зеленые заросли. И вновь откуда-то из-за деревьев раздался вой и, постепенно слабея, утих.
Из джунглей выбежал человек с волосами цвета бронзы, одетый в набедренную повязку из леопардовой шкуры.
В правой руке он сжимал копье, в другой держал длинный нож. На одном плече у него висело лассо, на другом - лук и колчан со стрелами. И тут из леса хлынула лавина обезьян, громадных, длинноруких, с мощной грудью и острыми клыками.
При виде их дикари закричали и попытались укрыться на другой стороне холма, но оттуда на них неслась другая обезьянья лавина. Точно две волосатые челюсти сомкнулись, пожирая черные тела.
Бой закончился быстро. Несколько обезьян упали с копьями в животах, а большая часть дикарей, покидав оружие, бросилась наутек. Оставшиеся дрожа распластались по земле - их было двенадцать.
Вольф с облегчением рассмеялся.
- Как же тебя зовут на этом ярусе? - прокричал он человеку в леопардовой шкуре.
Кикаха усмехнулся:
- Сам догадайся. Но только с первой попытки.
Увидев барона, он перестал улыбаться.
- Черт! Мне потребовалось слишком много времени, чтобы найти обезьян и привести их сюда! Он был хорошим парнем, этот идш, и мне нравилась его учтивость. Ах, черт! Так или иначе, я обещал ему, если он погибнет, отвезти его прах в замок предков. И я сдержу обещание - правда, не сейчас. Мы еще не закончили свои дела.
Кикаха подозвал несколько обезьян и представил им Роберта.
- Как видишь, они больше похожи на твоего друга Ипсева, чем на обычных обезьян. Ноги у них длиннее, а руки короче. Подобно Ипсеву и в отличие от больших обезьян любимого автора моего детства, у них человеческий мозг. Эти ребята ненавидят властителя за то, что он сделал с ними. И хотят не только отомстить ему, но и обрести возможность еще раз погулять в человеческих телах.
Только теперь Роберт вспомнил про Абиру. Его нигде не было. Очевидно, он убежал в джунгли, когда Вольф бросился на помощь фунему Лейксфалку.
Ночью, сидя у костра и лакомясь жареным мясом оленя, Роберт и Хрисеида услышали историю о катаклизме, который сотрясал Атлантиду.
Все началось со строительства нового храма, который задумал возвести Радамант, владыка Атлантиды, дабы прославить властителя. Его решено было построить выше любого известного на планете здания. Строить храм Радамант согнал все население страны. Он возводил этаж за этажом, словно хотел достичь самого неба.
Люди спрашивали друг друга, когда же наступит конец работе. Все жили как рабы, с одной лишь целью - строить. Но никто не смел роптать в открытую. Солдаты Радаманта убивали всякого, кто пытался возражать или не мог трудиться. И вскоре стало ясно, что в безумном мозгу Радаманта крылась не только идея строительства храма. Владыке Атлантиды понадобилось воздвигнуть башню, чтобы взять приступом небесный дворец властителя.
- Здание высотой в тридцать тысяч футов? - удивленно спросил Вольф.
- Да. Конечно, проект немыслимый, даже с технологией атлантов. Но Радамант совсем потерял голову. Он действительно планировал штурм дворца. Возможно, его поощряло многолетнее отсутствие властителя, и он решил, что слухи о его исчезновении верны. Вороны отговаривали его, но ему казалось, что они лгут, перестраховываются.