- Ты, наверное, считаешь, что у армии нет никакой надежды выиграть сражение? Филин впился в нее жестким взглядом.
- Ты была там, за стеной. И ты видела совсем не то, что рассказывает королеве Фаэтон. Ты встречалась с демонами не раз. Что ты думаешь о них? Они все не похожи на нас. Есть сотни разновидностей этих тварей. Некоторых ты можешь убить железным клинком, но некоторых - нет. Вниз по течению Ровены живут привидения, состоящие из зубов, когтей и мускулов. Это животные. На Блэкледже живут дракулы, духи, способные высасывать из людей жизнь. Они - как туман, не с чем бороться, некуда вонзать меч. И это только два вида, Рен. - Он покачал головой. - Нет, я не думаю, что мы сможем победить их там, за стеной. Полагаю даже, что нам сильно повезет, если мы живыми вернемся.
Они прошли еще немного, и Рен не удержалась:
- Иглокот сказал, что волшебство, защищающее город, слабеет.
Она произнесла это, констатируя факт, а не спрашивая. Филин долго молчал. Голова его склонилась на грудь, а глаза смотрели в землю.
Наконец он оглянулся и быстро сказал:
- Кот прав.
В город они успели вернуться до закрытия магазинов. Друзья заходили в них, рассматривая товары на прилавках и в фургонах, которые заполонили рыночную площадь, смотрели на торговцев и покупателей. Арборлон ничем не отличался от других городов. Рен вглядывалась в лица, замечая, как ее собственные эльфийские черты отражались в чертах горожан. Она получала удовольствие от всего увиденного и более всего от того, что она - первый человек за сотню лет, которому удалось побывать здесь. Эльфы существуют. Это чудесное открытие радовало ее, и она его сделала.
Перекусив на рыночной площади свежеиспеченной тонкой лепешкой, в которую были завернуты тушеное мясо и овощи, и запив все кружкой эля, они продолжили путь. Филин проводил их в размещавшийся позади дворца Сад Жизни. Они молча шли по тропинке, овеваемые ароматом цветов, которые росли здесь повсюду: на клумбах, газонах, среди деревьев и кустарников, - тысячи цветов самых разных форм и расцветок. В Саду они столкнулись с одним из Избранников - одетым в белую одежду сторожем Элькрис. Он кивнул и прошел мимо. Рен вдруг вспомнила рассказ Пара Омсворда об эльфийке Амбель, самой известной из всех избранных. Они поднялись на вершину холма, покрытую садами, и остановились перед Элькрис. Ярко-красные листья и серебряные ветки трепетали в солнечном свете, так причудливо переливаясь, что казались ненастоящими. Рен захотелось потрогать дерево, шепнуть что-нибудь доброе, сказать, что она знает и понимает, как много ему пришлось вынести. Но она не сделала этого, а просто постояла рядом с ним. Элькрис никогда ни с кем не говорила, но она понимала чувства. И Рен просто смотрела на нее и думала, как это ужасно, что сила Киля иссякает, и беда станет непоправимой, если она полностью иссякнет и демоны завоюют эльфов и их город. Тогда Элькрис будет уничтожена. Запрет рухнет, и все чудовища, порождения Тьмы, снова ворвутся в мир смертных. "Видение Алланона, - подумала она мрачно, - станет реальностью".
Рен в сопровождении Гарта и Филина вернулась во дворец передохнуть до обеда. Филин оставил их у парадного входа, сославшись на неотложное дело.
- Знаю, Рен, у тебя много вопросов и ты пока не знаешь, что тебе делать, - сказал он на прощание, и его худое лицо сморщилось. - Попытайся быть терпеливой, и ты очень скоро получишь ответы на свои вопросы.
По той же дорожке он вернулся назад к воротам. Рен с Гартом наблюдали, как он уходит, при этом скиталец показывал Рен, что он проголодался и хотел бы заглянуть в обеденную залу, чтобы проверить, не накрыт ли для них стол. Рен рассеянно кивнула, продолжая думать о своем, об эльфах и их волшебной силе, о том, что Филин так и не объяснил ей, зачем вырыт ров. Гарт исчез в коридоре. Эхо от его могучих шагов рокотало в тишине дворца. Рен повернулась и отправилась в свою комнату, зачем - она не знала, просто ей надо было все обдумать еще раз. Она поднялась по парадной лестнице, прислушалась к тишине. И тут в коридоре неожиданно появился Гавилан Элессдил.
Ярко-красная рубаха в желтую и голубую полоску, пояс в виде серебряной цепочки - он был оживлен и весел.
- Ну-ну, Рен, - приветствовал он ее, - осматривала город, как я понимаю. Как ты себя чувствуешь сегодня?
- Спасибо, прекрасно, - ответила Рен, замедлив шаг.
Он взял ее руку, поднес к губам и нежно поцеловал. Рен улыбнулась, покраснев, несмотря на то, что твердо решила не смущаться.
- Итак, скажи мне, ты рада, что пришла сюда? Или все же было бы лучше оставаться дома?
Рен улыбнулась и снова покраснела.
- Понемногу и того и другого. Она отняла руку.
Гавилан шутливо заморгал, изобразив недоумение.
- Звучит отлично: немного горького, немного сладкого. Ты прошла долгий путь, чтобы найти нас, не так ли? Это был, наверное, увлекательный поиск, Рен. Теперь ты знаешь, для чего пришла?
- Кое-что.
Его симпатичное лицо омрачилось.
- Твоя мать, Аллин, была таким человеком… одним словом, тебе бы она очень понравилась. Я знаю, что королева рассказала тебе о ней, но я тоже хочу кое-что добавить. Пока я рос, она заботилась обо мне, как родная сестра. Мы с ней очень дружили. Она была сильной и решительной девушкой, Рен, и те же качества я вижу в тебе.
Рен снова улыбнулась:
- Спасибо, Гавилан.
- Это правда. - Он помолчал. - Надеюсь, и ты будешь считать меня своим другом, а не просто дядей. Когда тебе что-нибудь понадобится или ты захочешь что-то узнать, пожалуйста, приходи - я буду рад помочь, если смогу.
Рен заколебалась.
- Гавилан, не мог бы ты описать мою маму? Расскажи, как она выглядела? Дядя пожал плечами.
- Хорошо. Аллин была небольшого роста, как и ты. Такие же, как у тебя, волосы. А голос… - Он осекся. - Его трудно охарактеризовать. Музыкальный… Помню ее глаза. У тебя такие же. Очень остроумная и любительница посмеяться. Когда она смотрела на тебя, ты чувствовал, что во всем мире нет ничего и никого важнее ее.
Рен вспомнила о том сне, в котором ее мать, очень похожая на ту женщину, которую описал Гавилан, нагнулась над ней и все повторяла: "Помни меня. Помни меня". Теперь это уже не казалось ей сном, а похоже, происходило на самом деле.
- Рен?
Она поняла, что смотрит куда-то в пространство. Рен снова взглянула на Гавилана, подумав, что ей следует спросить его об эльфинитах и о демонах. Он, кажется, вполне откровенен с ней. И потом, ее странным образом тянуло к нему, даже удивительно. Но она еще плохо знала его, а воспитание, полученное у скитальцев, делало ее осторожной.
- Сейчас для эльфов настали тяжелые времена, - неожиданно продолжил Гавилан, нагнувшись к ней. Рен почувствовала, что дядя взял ее за плечи. - Есть секреты волшебства, которые…
- Добрый день, Рен, - поздоровалась Эовен Сериз, появившись на верхнем марше лестницы за ее спиной. - Тебе понравилась прогулка по городу?
Рен повернулась, почувствовав, что Гавилан убрал руки.
- Да. Филин оказался отличным проводником.
Эовен спустилась. Взгляд ее зеленых глаз устремился на Гавилана.
- Как ты находишь свою племянницу, Гавилан?
Эльф улыбнулся.
- Она очаровательна, энергична - достойная дочь своей матери. - Он взглянул на Рен. - Мне, к сожалению, нужно идти. До обеда предстоит еще многое сделать. Рен, мы поговорим с тобой потом.
Он кивнул и ушел, самоуверенный, даже чуть развязный. Рен глянула ему вслед и подумала, каково же истинное лицо, скрывающееся под этой маской беззаботности.
Эовен встретила взгляд Рен, когда девушка обернулась.
- Рядом с Гавиланом чувствуешь себя совсем юной. - Ярко-рыжие волосы Эовен были спрятаны под сеточку. Свободного силуэта расшитое платье не стесняло изящных движений. Теплая улыбка как-то не вязалась с выражением глаз, холодных и устремленных вдаль. - Думаю, что мы все немного влюблены в него.
Рен вспыхнула.
- Я совсем не знаю его. Эовен кивнула:
- Ну, расскажи мне о своей прогулке. Что ты узнала о городе, Рен? Что рассказал тебе Орин Страйт?
Они пошли по коридору в сторону спальни Рен. Девушка передала Эовен то, что узнала от Филина, втайне надеясь, что и провидица откроет ей некоторые свои секреты. Но Эовен слушала, ободряюще кивала и ничего не говорила. Казалось, ее занимало что-то другое, хотя она была внимательна к тому, о чем рассказывала Рен, и не теряла нити разговора. Рен закончила свой рассказ как раз в тот момент, когда они подошли к двери спальни.
На серьезном лице Эовен мелькнула улыбка.
- Для человека, который провел в городе меньше дня, Рен, ты уже знаешь немало.
"Но не столько, сколько хотела бы", - подумала Рен.
- Эовен, почему никто не хочет рассказать мне, откуда появились демоны? - спросила она, отбросив всякую осторожность.
Улыбка исчезла с лица женщины, уступив место грусти.
- Эльфы не любят даже думать о демонах, а тем более говорить о них, - сказала она. - Демоны появились в результате волшебства, Рен, из-за непонимания и неправильного его использования. Мы боимся, стыдимся и надеемся избавиться от них. - Она замолчала, увидев в глазах Рен разочарование и безысходность. - Королева запрещает мне говорить об этом, Рен, - прошептала Эовен. - И, возможно, она права. Но я обещаю, что очень скоро, если тебя еще будет это интересовать, я все расскажу.
Рен посмотрела ей прямо в глаза - рыжеволосая говорила искренне. Рен кивнула:
- Я потребую этого от тебя, Эовен. Но мне бы хотелось думать, что бабушка все же сама решит сказать мне об этом.
- Да, Рен. Мне тоже хотелось бы так думать. - Эовен явно колебалась. - Мы очень давно вместе. Сначала детство, потом первая любовь, мужья, дети. Все прошло. Аллин - тяжелая потеря для нас обеих. Я никогда не говорила твоей бабушке об этом, хотя, думаю, она и так догадывается. Я видела в моих видениях, что Аллин попытается вернуться в Арборлон, а мы не сможем остановить ее. Провидица счастлива и проклята тем, что видит: я знаю, что случится, но не могу ничего сделать, чтобы изменить судьбу.
Рен понимающе кивнула:
- Это волшебная сила, Эовен. Это так же, как эльфийские камни. Мне бы хотелось избавиться от этого. Но я не знаю, что мне это даст. А с тобой все по-другому?
Эовен крепко обняла Рен, а ее зеленые глаза прямо-таки впились в ее лицо.
- Наша судьба определена чем-то, чего мы не можем понять и чем не умеем управлять, и это привязывает нас к нашему будущему так же прочно, как любая волшебная сила.
Она отпустила руку Рен и отошла в сторону.
- Королеве подвластна судьба эльфов, Рен. Именно твой приход напомнил ей об этом. Ты хотела бы узнать, какое значение имеет твое присутствие в Арборлоне? Думаю, ты узнаешь об этом сегодня.
Рен вздрогнула, осознав сказанное.
- Было видение, Эовен? Тебе показали, что предстоит?
Провидица предостерегающе подняла руку, будто защищаясь.
- Как всегда, дитя, - прошептала она. - Как всегда. - На ее лице отразилась душевная боль. - Видения не покидают меня.
Она повернулась и исчезла в глубине зала.
Рен стояла и смотрела, как уходит зеленоглазая женщина, так же, как перед этим смотрела вслед Филину.
Ужин в этот вечер был продолжительным и напряженным. То и дело в зале повисало молчание. Рен и Гарта позвали ужинать в сумерках, и, спустившись, они обнаружила, что Эовен и Филин ждут их. Гавилан присоединился к ним несколькими минутами позже. Они сидели очень близко друг от друга в конце длинного дубового стола, на котором выстроилась впечатляющая вереница блюд. Им прислуживали. Обеденная зала была ярко освещена. За едой почти не разговаривали. А фразы, которыми они перебрасывались, напоминали твердые кочки на зыбком болоте. Даже Гавилан, который говорил больше всех, темы выбирал осторожно. Рен не могла понять, смущает ли дядю присутствие Эовен и Филина или тревожит что-то совсем другое. Веселый и бодрый, как прежде, он почему-то потерял всякий интерес к еде, и под маской беззаботности явно скрывалась напряженность. В основном говорили о детстве Рен, которое она провела среди скитальцев, выслушивали воспоминания Гавилана об Аллин. Все явно скучали и, когда ужин закончился, вздохнули с облегчением.
Хотя они продолжали ждать Элленрох Элессдил, королева не появлялась.
Присутствующие в зале уже встали, собираясь разойтись, когда взволнованный посыльный ворвался в комнату и что-то прошептал на ухо Филину.
Филин, строго посмотрев на него, отпустил посыльного взмахом руки.
- Демоны атаковали восточную стену. Им удалось прорвать оборону.
Все быстро разошлись. Эовен - чтобы найти королеву, Гавилан - взять оружие, а Филин, Рен и Гарт - чтобы выяснить подробности. Филин мелькал впереди, когда друзья, промчавшись по коридорам дворца, выбежали из главных ворот и начали спускаться в город. Рен неслась что было духу - земля мелькала у нее под ногами. Сумрак густел, превращаясь в мрак, сквозь который пробивался ослепительный свет Киля. Миновав ряд боковых улиц - эльфы сновали во все стороны, тревожно выкрикивая что-то, - они оказались в центре города. Филин, избегая толпы, неуклюже двигался на восток. И вот деревья расступились и перед ними возник Киль. Стены крепости кишели эльфийскими солдатами, сотни вооруженных эльфов пересекали мосты, чтобы присоединиться к ним. Все они бежали к участку стены, где свет почти погас.
Большая группа бойцов сражалась чуть ли не в полной темноте.
Рен и ее спутники продолжали двигаться до тех пор, пока не оказались менее чем в двухстах ярдах от стены. Там они остановились, а шеренги солдат, ринувшись вперед, исчезли на их глазах.
Рен схватила Гарта за руку. Волшебство, казалось, иссякло совсем. Там, где враги пробили в Киле брешь, камень стены превратился в простой булыжник. Сотни темных, безликих тел лезли в образовавшееся отверстие, прорываясь в город, - эльфы перекрывали им путь. Царил хаос. Тела корчились в агонии, их сминали наступавшие черные ряды. Мечи рубили, когти рвали тела. Мертвые и раненые лежали в проломе стены. На какое-то время демоны, казалось, преуспели. Их было так много, что передние оказались уже в городе. Но эльфы, не жалея жизни, снова и снова отбрасывали их назад к стене. Сражение то приближалось к пролому, то откатывалось вновь - ни одна из сторон не могла добиться преимущества.
Затем послышался крик: "Фаэтон, Фаэтон!" И белая шевелюра командира эльфов появилась во главе только что прибывшей новой группы солдат. Его рука с мечом поднялась вверх, возвещая о начале атаки. Демонов мгновенно отбросили назад. Пронзительно визжа и воя, они побежали прочь. Эльфы врезались в их гущу. Фаэтон сражался в числе первых и оставался невредим, в то время как вокруг него то и дело падали тела. Дождем сыпались копья и стрелы.
Однако демоны предприняли новую атаку. Эльфы какое-то время удерживали позиции, а затем снова начали отступать. Но Фаэтон бросился в атаку, подняв меч. Сражение разгорелось с новой силой. Рен в ужасе наблюдала за кровавой бойней. Мертвые, умирающие и раненые лежали повсюду. Вынести их с поля боя было невозможно. Из города подтянулись жители - старики, женщины, дети. Горожане в ужасе наблюдали за происходящим. Их голоса замирали и таяли в воздухе при виде жуткой картины боя.
"Что будет с ними, если демоны прорвут оборону? - вдруг подумала Рен. - Не спасется никто. Куда бы они ни побежали, их всех убьют".
Она огляделась вокруг.
- Где королева?
И вдруг Элленрох появилась, окруженная воинами Придворной Гвардии. Толпа расступилась перед ней. Рен мельком увидела Трисса. Лицо его было мрачным. Королева шла в самую гущу боя, не боясь за свою жизнь. Ее лицо было спокойным, а взгляд устремлен вперед. Она прошла вдоль толпы к ближайшему мосту, перекинутому через ров. В руке она держала жезл Рукха. На его конце мерцал раскаленный добела Лоден.
"Что она собирается делать?" - удивилась Рен и вдруг испугалась за нее.
Королева вышла на середину моста, аркой поднимавшегося надо рвом с водой, и остановилась - оттуда она была видна всем. Крики стали громче, а солдаты на стене начали выкрикивать ее имя. Эльфы, которые сражались вместе с Фаэтоном в проломе, возобновили атаку. Оборона набирала силу, эльфы шли вперед - демоны снова были отброшены. Лязг и скрежет оружия усилился, но и этот шум не перекрывал вопли умирающих.
И тут Фаэтон упал. Что именно произошло, не было видно. Он бежал впереди атакующих, на виду у всех, а потом вдруг исчез. Эльфы вскрикнули и бросились вперед, чтобы защитить его. Демоны отступили, отброшенные их натиском. Сражающиеся хлынули в пролом и на этот раз вышли наружу: демонов отбросили за стену. И волшебство, поддерживающее Киль, стало обретать силу, сплетая воедино сверкающие нити.
Но и в третий раз демоны, собрав всю свою мощь, рванулись на приступ. И защитники крепости отступили.
Элленрох Элессдил подняла жезл Рукха и направила его в сторону стены. Лоден внезапно вспыхнул. Послышались громкие крики, и эльфы снова хлынули в пролом. Из Лодена вырвался свет, устремившись в сторону Киля, - волшебство эльфийского камня набирало силу. Демоны, подхваченные вихрем свечения, оказались погребенными под стеной. Камни наслаивались ряд за рядом, заполняли пролом. Волшебная сила создавала и управляла. Волшебство Лодена достигло цели. Рен затаила дыхание, не веря своим глазам. Стена поднялась, загородив зияющее отверстие, восстанавливая саму себя, пока не стала сплошной.
За какие-то несколько секунд волшебная сила завершила свою работу, и демоны снова оказались за стеной.
Королева не двигаясь стояла в центре моста. Роты эльфийских солдат пробегали мимо нее, чтобы занять стену. Она подождала, пока не вернется посланный ею связной. Он поклонился, приготовившись говорить. Рен видела, как королева, кивнув связному, повернулась и пошла по мосту обратно. Придворная Гвардия освобождала дорогу, а королева шла прямо к Рен, разглядев ее в гуще толпы. Девушка испугалась того, что прочитала на лице бабушки.
Платье развевалось на Элленрох Элессдил, как флаг на древке жезла Рукха, который она прижала к своему телу. Лоден все еще мерцал ослепительно белым светом.
- Орин Страйт, - позвала королева. - Иди впереди нас, пожалуйста. Вызови Бара и Этона, если они во дворце. Скажи им… - У нее перехватило дыхание, а руки еще крепче сжали жезл Рукха. - Скажи им, что Фаэтон погиб в бою. Произошел несчастный случай, его убила стрела нашего лучника. Передай им, что я немедленно хочу собрать всех в зале Большого Совета. А теперь поспеши.
Филин, растворившись в толпе, исчез. Королева повернулась к Рен, подняв одну руку, чтобы обнять девушку, а другой сделала жест в сторону города. Окруженные воинами Придворной Гвардии, они шли вперед. Гарт отставал лишь на шаг.
- Рен, - прошептала королева эльфов, нагнувшись к ней. - Это начало нашего конца. Теперь мы идем, чтобы определить, сможем ли спастись. Оставайся возле меня, пожалуйста! Будь моими глазами и ушами, будь помощницей во всем. Ты ведь для этого и пришла ко мне.
Больше она ничего не сказала, только крепче прижала Рен к себе, шествуя в ночи.